Чудесное зрелище, подумала Сабрина, глядя, как шелка и атласы с шелестом, кружатся в танце. У нее появилось странное ощущение: ей казалось, что она уже когда-то видела нечто подобное, что перед ней – полузабытое прошлое… Много лет назад родители брали ее с собой на деревенские танцы, которые устраивались в помещении старого склада. Она вспоминала смех и глаза родителей, глаза, затмевавшие своим сиянием все свечи. В середине вечера отец закружился в танце с ней, хотя ему для этого пришлось согнуться, чуть ли не сложиться пополам.
При воспоминании об отце острая боль пронзила сердце Сабрины, ведь она безумно его любила, хотя он в конце концов и превратился в жалкого неудачника. Но когда-то он был замечательным отцом, и никто не мог лишить ее этих воспоминаний. «Что бы ни случилось, я всегда буду вспоминать родителей. И навсегда сохраню воспоминания об этом вечере в Рейвенсхолде, о днях, проведенных здесь. Я всегда буду помнить, как Эдуард стоял на утесе, прижимая к себе спасенную дочь, стоял с растрепанными волосами и с горящими глазами…»
– Черт возьми, мисс Уинтроп, вы замечательно выглядите!
Рина подняла голову и тотчас же забыла о своей печали – перед ней стоял адвокат Тревелина, смотревший на нее с улыбкой.
– Мистер Черри, какой сюрприз. Я не знала, что вы приедете на бал.
– Ни за что не попустил бы его. И матушка тоже.
Улыбка Рины померкла.
– Ваша матушка здесь?
– Разумеется. Она вон там.
Он указал на стоящие полукругом стулья в дальнем конце зала, и Рина увидела миссис Черри, неодобрительно поглядывавшую на кружившиеся в танце пары. Даже среди ярких огней эту женщину, казалось, окружало темное облако. Сабрина осторожно заметила:
– Она выглядит… очень неплохо.
– Действительно, она прекрасно себя чувствует. Но я хотел поговорить с вами о другом. – Поверенный уселся рядом с Риной, и улыбка исчезла с его лица. – Я хотел вам кое-что сказать… Нет, не просто сказать, а объяснить. Впрочем, это даже не объяснение, скорее признание. Ну, не совсем признание… То есть…
– Может, вы просто скажете, в чем дело, – с улыбкой предложила Сабрина.
– Да, конечно. Вы быстро соображаете, мисс Уинтроп. Но должен признаться, что в день нашего приезда в Рейвенсхолд… Вы помните тот день?
Рина помнила каждое мгновение того дня. Она помнила резкий ветер, колючий дождь, величественные утесы, помнила, как сверкнула молния, осветившая древний Рейвенсхолд. Она не забыла и первую встречу с гордой графиней и с красавицей Эми, показавшейся ей тогда избалованной, капризной и бессердечной. Но лучше всего запомнился Эдуард. Сверкая глазами, он ураганом ворвался в комнату, пугающий, высокомерный… и великолепный. Наверное, она полюбила его с первого взгляда, хотя в тот момент, конечно, не понимала этого.
Рина попыталась отогнать навязчивые воспоминания.
– Да, мистер Черри. Я помню тот день.
Он кивнул, в смущении откашлялся.
– Видите ли… Хотя я нисколько не сомневался в подлинности ваших документов, лорд Тревелин вам не доверял. И он поручил мне провести проверку ваших документов несколько раз. Я даже съездил для этого в Дублин.
Рина похолодела. Документы Квина, подтверждающие вымышленную историю Пруденс, все-таки были поддельными. Неужели мистер Черри разоблачил ее? Она попыталась улыбнуться:
– Ох, деловые разговоры так утомительны… Так что же вы обнаружили?
– Ну, по правде говоря, я не смог ни подтвердить, ни опровергнуть ваши свидетельства. Но сейчас это уже не имеет особого значения. Теперь никто не сможет усомниться в том, что вы действительно Пруденс Уинтроп. Ведь вы рисковали жизнью ради спасения леди Сары. Мне совсем не хочется продолжать расследование.
– Не беспокойтесь, мистер Черри, – отмахнулась Сабрина. – Я всегда буду вам признательна за вашу доброту в те первые дни. И в любом случае вы всего лишь следовали указаниям графа, когда отправились в Ирландию, разве не так? Вы просто очень добросовестный и исполнительный поверенный.
Адвокат расплылся в улыбке:
– Вы удивительная женщина, мисс Уинтроп. Так вот, в качестве добросовестного поверенного графа, сейчас я должен выполнить гораздо более приятное поручение. – Глаза мистера Черри стали совсем круглыми и блестящими, как вишни. – Ставлю вас в известность, что его светлость поручил мне предоставлять в ваше распоряжение тысячу фунтов ежегодно.
Сабрина в изумлении уставилась на адвоката:
– Тысячу… фунтов?
– В год, – кивнул мистер Черри. – Кроме того, граф сказал, что вы можете тратить их, как пожелаете. Удивительная щедрость, не так ли?
– Да, конечно, – с рассеянным видом проговорила Рина.
Значит, Эдуард заплатил ей за спасение дочери. Заплатил за спасение девочки, которую она не могла бы любить больше, даже если бы та была ее собственной дочерью. Ее охватил гнев. Это низко и подло, особенно после того, что произошло в детской. Выходит, она ошибалась, воображая, что он испытывает к ней какие-то чувства. Просто он – хозяин, а она – лишь служанка, которую наградили за верную службу. Но как он мог подумать, что она возьмет эти деньги? Как он посмел предложить их?
Рина все больше распалялась, гнев душил ее. Но она понимала, что должна держать себя в руках, что нельзя давать волю своим чувствам на балу. Аристократка Пруденс сумела бы овладеть собой, и если она, Рина, хочет убедить гостей в том, что является кузиной Тревелина, то ей придется держать себя в узде. Она встала и, обмахиваясь веером, обратилась к мистеру Черри:
– Прошу меня извинить, но я, кажется, немного устала. Думаю, мне надо отдохнуть несколько минут.
Но у нее не оказалось этих нескольких минут. В следующее мгновение ее окружили мужчины, соперничающие за право с ней танцевать.
– Это вальс, – сообщил ей молодой человек в зеленом фраке. – А я лучше всех в графстве танцую вальс.
– Неужели?! – воскликнул сын барона. – Да ты же совсем не умеешь танцевать. Потанцуйте с ним, мисс Уинтроп, и он вам все ноги оттопчет.
– Потанцуйте с ним, и будете вся в синяках, – улыбнулся другой молодой джентльмен. – Мисс Уинтроп, не окажете ли вы честь мне?
Рина, ошеломленная настойчивостью кавалеров, переводила взгляд с одного лица на другое.
– О… для меня это большая честь, – пробормотала Сабрина, – но я…
– Нет, вы будете танцевать вальс только со мной, – раздался знакомый голос.
В следующее мгновение она оказалась в объятиях графа Тревелина.
Глава 16
Ей казалось, что она задыхается в его объятиях. Рина могла бы встретиться с графом лицом к лицу, она бы даже не отказалась танцевать с ним… например, менуэт, как с сэром Роджером Коверли. Но танцевать с Эдуардом вальс, оказаться в его объятиях, чувствовать на талии тепло его руки – к этому она не была готова. Он держал ее так осторожно, так бережно, словно она была хрупкой драгоценной вещицей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72