Питер оглядывал скучное облачное небо, ряд искусственных рождественских елок на крыше супермаркета, кучку покупателей, застывших как в кино, созерцая необычное зрелище. Кто-то закричал. Молодой человек достал фотоаппарат и стал фотографировать Питера и Кэйт, вздрогнувших от вспышки. Вдруг будто кто-то нажал на телевизионный пульт, и картинка сменилась. Питер увидел звездное небо и качающиеся деревья, услышал лошадиный храп и топот копыт. В течение нескольких мгновений он мог по собственному желанию колыхаться между летней ночью и зимней автостоянкой. И тут в их сознание проник взволнованный голос:
– Мастер Питер! Мистрис Кэйт! Вы в тумане. Если вы намерены покинуть этот мир, доброго пути… Желаю вам поспеть…
Слова Гидеона вернули Кэйт и Питера обратно в 1763 год. Гидеон остановил карету и уставился на них, выжидая, когда они полностью обретут свои очертания.
– Зачем вы позвали нас обратно? – расстроилась Кэйт.
– Сожалею, мистрис Кэйт, я только хотел пожелать вам доброго пути, – ответил Гидеон.
– Ну что ты говоришь? – зашипел Питер. – Он вовсе не виноват.
Кэйт была с ним не согласна, но ничего не сказала. Гидеон прищелкнул языком, отпустил поводья, и четверка лошадей снова потащила тяжелую карету. Гидеон и дети находились под впечатлением произошедшего и долго ехали молча. Неожиданно бормотание Неда Портера заставило их обернуться. Путешественники вовсе забыли о разбойнике. Голос у него был глуховат, потому что он мог поднять голову не больше чем на дюйм.
– Я нутром почувствовал, что это те двое. Мне велели не спускать с них глаз. У вас очень ценный груз…
– Кто сказал?.. – Гидеон не закончил фразы. Нед рассмеялся.
– Мистер Сеймур… Так это вы. Похоже, на вас большой спрос, по крайней мере в определенных кругах. Я не хотел бы оказаться на вашем месте, даже за шкатулку с бриллиантовыми ожерельями.
– Еще раз откроешь рот – получишь затычку, – предупредил Гидеон.
Однако Нед не сдавался.
– Надеюсь, у вас была серьезная причина разминуться с Ворюгой и его разбойниками, поскольку я не представляю, как вы могли удрать. Дегтярник пообещал свернуть шеи всем бродягам между Личфилдом и Ковент-Гарденом, если они не донесут на вас. Хотя бриллиантовое ожерелье могло бы стать достаточной платой за то, чтобы мой рот больше не раскрывался.
– Заткнись! – крикнул Гидеон.
Нед больше не сказал ни слова, и Питер не придал значения довольному выражению лица разбойника, внезапно освещенного луной.
Кэйт наклонилась и прошептала на ухо Питеру:
– Что все это означает? Кто такой Гидеон? Преподобный Ледбьюри относится к нему с большим подозрением. Ты думаешь, мы можем ему доверять?
Питер в бешенстве взглянул на нее.
– Как ты можешь такое говорить после всего, что он для нас сделал?
– Хорошо, хорошо. – Кэйт подняла руки в знак примирения. – Виновата, не то сказала. А что это за Ворюга?
– Не знаю! И сейчас не собираюсь спрашивать об этом Гидеона.
Когда путешественники добрались до Личфил-да, Гидеон спросил ночного сторожа – сгорбленного и дряхлого старика, – как дойти до магистрата.
Уже было далеко за полночь, когда они подъехали к солидному четырехэтажному дому из красного кирпича. Преподобный Ледбьюри громко постучал в дверь. На стук никто не ответил. И даже раскатистый голос преподобного не смог пробудить магистрат ото сна. Наконец на втором этаже открылись деревянные ставни.
– Что за дьявол устраивает такой шум в ночную пору? – послышалось из темноты. Затем ставни с треском захлопнулись, однако в доме послышалось движение, и сквозь щели в ставнях пробился свет горящей свечи. Уставшая компания терпеливо ждала. В небе мерцали звезды, обласканные теплым юго-западным ветром. На фоне поблескивающего купола Вселенной черными силуэтами возвышались три шпиля собора. И вот в дверях появился судья в длинной ночной рубашке и колпаке. Прищурившись, он всматривался в темноту. Рядом с ним возникли его миниатюрная жена и крепкого телосложения слуга с фонарем.
Судья прикрыл от ветра свечу и подозрительно рассматривал гостей.
– Доброго вам вечера, сэр, – сказал, выступив вперед, преподобный. – На нас напал разбойник, мы его захватили и доставили к вам, чтобы вы его арестовали.
– Разбойник, в самом деле? Дайте-ка мне посмотреть на этого подлеца! Фонарь сюда!
Слуга взял у судьи свечу и передал ему медный фонарь. Судья одного за другим осмотрел всех членов компании, освещая фонарем их лица. Подойдя к человеку, связанному старой веревкой, судья остановился:
– Это он? Разбойник?
Когда ему сообщили, что перед ним тот самый мерзкий Нед Портер, судья не мог сдержать волнения.
– Право слово! – воскликнул он. – Неда Портера разыскивают в пяти графствах. Какой замечательный улов доставили вы мне, леди и джентльмены!
Связанного разбойника грубо втолкнули в темный подвал магистрата. Обозленный кучер плюнул в него и с удовольствием закрыл засов. Все это время Портер мило улыбался и даже пожелал всем спокойной ночи.
– Есть ли что-нибудь более омерзительное, – взорвался преподобный Ледбьюри, – чем подлый преступник, подражающий хорошим манерам порядочных людей. Чем скорее мир избавится от Неда Портера, тем лучше. Могу я спросить, сэр, когда следующий день повешения?
– Сначала негодяя надо судить, – заметил Гидеон.
Преподобный Ледбьюри кинул на Гидеона испепеляющий взгляд и обернулся к судье.
– Я вернусь к вам утром, чтобы дать полный отчет о его преступлении против нас и нашего имущества. А теперь, если вы позволите, мы поищем себе пристанище на ночь. Может, ваш слуга проводит нас в гостиницу «Георг»?
Судья, очень довольный неожиданной добычей, пожелал им спокойной ночи и приказал слуге, который тоже был в ночной рубахе, отвести путешественников в указанную гостиницу на Берд-стрит.

* * *
На следующее утро путешественники поднялись поздно. Проливной дождь, мешавший спать ночью, не утих. Гостиницу «Георг» нельзя было назвать ни роскошным, ни хотя бы комфортабельным жильем, ни даже особенно чистым. Постояльцы размещались в общих комнатах и даже в общих постелях. Преподобного Ледбьюри, Сидни и Питера запихнули в одну комнату, а Ханну, Джека и Кэйт – в другую. Питер полчаса терпел жуткий храп преподобного и звуки, издаваемые его голодным животом, а также присвист Сидни, у которого не хватало зубов. В конце концов Питер спустился вниз и присоединился к Гидеону и кучеру, спавшим в сарае вместе с лошадьми.
– Этот хлеб скорее сделан из мела и пепла, чем из муки, – проворчал преподобный Ледбьюри.
Все, кроме Гидеона и кучера, в дурном настроении сидели у голого деревянного стола за скудным завтраком. В столовой, пахнущей сыростью, царил полумрак. У преподобного отекли руки и лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75