Простите меня, я не хотел быть грубым.
Они пошли к Миддл-Темплу, чтобы встретиться с сэром Ричардом. Преподобный шел впереди, прокладывая дорогу сквозь бурлящую толпу. Воздух был наполнен криками уличных разносчиков, грохотом тяжелых телег и лаем собак. На противоположной стороне Флит-стрит, стоя на ящике, девочка пела балладу. У нее был такой приятный, такой чистый голос, что ее окружило много народу. Было удивительно, что, пытаясь петь вместе с девочкой, ей подвывала бродячая собака.
Кэйт засмеялась.
– Слышите, собака!
Питер спросил Кэйт, что ее так развеселило, когда она разговаривала с доктором Джонсоном. Кэйт скорчила гримасу.
– Вероятно, мне не нужно было этого говорить.
– Почему?
– Это одно из самых знаменитых изречений доктора Джонсона. Питер, ты наверняка его слышал: «Когда человек устал от Лондона, это значит, что он устал от жизни».
Питер почесал затылок, раздумывая над тем, что Кэйт, в сущности, повторила собственное изречение доктора Джонсона до того, как он его произнес. Ведь Кэйт уже знала его. Так кто же сказал это первым – Кэйт или доктор Джонсон? И был бы ответ на этот вопрос другим, если бы они вернулись в свое время?
– Хватит! – Кэйт засмеялась. – Ты выглядишь так, будто у тебя мозги…
За их спинами отчаянно залаяла собака. Кэйт остановилась и наклонила голову.
– Что такое? – спросил Питер.
– Да нет, ничего, – ответила Кэйт. – Просто я подумала… Нет, ничего.
Внимание преподобного привлек прилавок, где продавались деревянные фигурки – солдаты, джентльмены, фермеры и даже Джек Кетч, палач Тибурна.
– Мистрис Кэйт, что мне выбрать для Джека? – спросил преподобный. – Может, фермера? Или солдата?
Кэйт выбрала розовощекого фермера.
– Вот этого – так он запомнит свою встречу с королем…
Она не смогла закончить фразу. Перед глазами Питера что-то молнией промелькнуло, и к груди Кэйт метнулся золотистый лабрадор. Кэйт отлетела назад на прилавок, опрокинув его, и деревянные игрушки с грохотом посыпались на мостовую. Собака исступленно лаяла, ее розовый язык вылизывал каждый дюйм лица Кэйт.
Торговец игрушками приводил в порядок прилавок, отражая при этом нападение двух мальчишек, которые намеревались стащить его товар. Преподобный, ухватив собаку, старался оттянуть ее от Кэйт. Однако внимание Питера было поглощено чем-то иным… Он уставился на рыжеволосого человека с веснушчатым лицом, который внезапно возник перед ними. Его губы прошептали что-то вроде: «Молли?»…
Кэйт, тяжело дыша и утирая лицо тыльной стороной руки, пыталась прийти в себя.
– Это невозможно… – сказала она, глядя на Лабрадора, который вырывался из объятий преподобного. И тут она встретилась взглядом с рыжеволосым человеком. Их глаза застыли друг на друге, будто между ними лежало громадное расстояние, и весь мир вокруг, казалось, стал блекнуть. Долгое время для них больше никого не существовало, и единственным звуком, который слышала Кэйт, было биение ее сердца. Внезапно Кэйт глубоко вздохнула, и мир вновь приобрел краски. Она услышала отчаянный лай Молли.
– Папочка! – закричала Кэйт и бросилась к отцу.
– Хвала Господу! – воскликнул преподобный Ледбьюри, отпустив Молли, и та запрыгала вокруг Кэйт и ее отца.
Питер наблюдал за всем происходящим с глуповатой улыбкой на лице и не знал, что же ему-то делать. Как сюда попал доктор Дайер? Это ни больше ни меньше, чем чудо! И тут его пронзила мысль – почему мой папа не пришел? Если отец Кэйт нашел сюда дорогу, то почему этого не сделал мой?
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Доктор Дайер планирует возвращение. Жизнь Гидеона в смертельной опасности
Им хотелось свободно поговорить, и не в присутствии Сидни. Сэр Ричард попросил соседа взять с собой Сидни на площадку петушиных боев, где тот часто прогуливался по вечерам. Сэр Ричард дал племяннику три гинеи, чтобы тот мог сделать ставку на петухов, и пообещал, что не расскажет об этом его матери. Родители Сидни запрещали ему посещать подобные места и не разрешали играть в азартные игры. Еще больше Сидни обрадовался, когда дядя сказал, что мастер Скокк тоже хотел пойти, но, по его мнению, он еще слишком мал для этого…
А в Линкольн-Инн-Филдс все собрались вокруг стола с зажженными свечами, чтобы отпраздновать прибытие человека, который должен был родиться только через двести лет. Доктор Дайер был переполнен радостью от почти фантастической встречи с дочерью. За обедом он постоянно откладывал вилку и брал Кэйт за руку, чтобы еще раз убедиться, что это ему не снится. Молли лежала на ногах Кэйт и грызла телячью косточку, отказываясь отодвинуться от своей любимой хозяйки, даже когда у девочки затекли ноги.
– Если бы я только мог позвонить твоей маме и сообщить, что я нашел тебя, – сказал доктор Дайер.
Дети стали рассказывать доктору Дайеру, что произошло с ними с тех пор, как они прибыли сюда, перебивая друг друга и добавляя разные подробности. Доктор Дайер был ошеломлен тем, как много они пережили за такое короткое время. Встречи с разбойниками и бродягами, с королем и королевой Англии, с Эразмом Дарвином, не говоря уж о докторе Джонсоне… Они побывали в Букингемском дворце и в Ньюгейтской тюрьме. Когда Кэйт рассказывала отцу об убийстве Неда Портера и о том, как их похитили бродяги, он лишь молча поглаживал щеку.
– У меня не хватает слов, чтобы выразить вам благодарность за вашу доброту, – сказал доктор Дайер сэру Ричарду и преподобному, когда он понял, чем обязан семейству Бингов. – А также Гидеону Сеймуру. Если бы Гидеон не обнаружил детей в Дербишире… даже думать не хочется, что могло бы с ними случиться. Трудно поверить, что это не рука судьбы… Надеюсь увидеть Гидеона и поблагодарить его лично. Я согласен с Кэйт, мы не можем и думать о возвращении домой до его освобождения из тюрьмы Ньюгейта.
– А у вас, доктор Дайер, есть средство, с помощью которого вы можете вернуться? – спросил сэр Ричард.
– Эндрю, пожалуйста, называйте меня Эндрю. Да, я считаю, что есть. По крайней мере, надеюсь, что есть. Но сначала мне нужно кое-что узнать. Вы представляете, какие активные розыски ведет полиция в двадцать первом веке…
– А, – сказал преподобный Ледбьюри, – 999. Полицейская машина.
– Да-а-а… – продолжал доктор Дайер. – Учитывая обстоятельства, при которых исчезли Питер и Кэйт, нет ничего удивительного, что полиции не удается ничего найти. Разумеется, твое послание, Кэйт, нацарапанное на стене школы, было очень хорошей идеей, молодец. Естественно, мы уничтожили надпись до того, как полиция ее увидела…
– Уничтожили? Почему?
– Потому что мы, я имею в виду ученых из НАСА, которые приехали нам помочь, и…
– НАСА? – переспросили преподобный и сэр Ричард.
– Они делают межпланетные ракеты… – быстро объяснил Питер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
Они пошли к Миддл-Темплу, чтобы встретиться с сэром Ричардом. Преподобный шел впереди, прокладывая дорогу сквозь бурлящую толпу. Воздух был наполнен криками уличных разносчиков, грохотом тяжелых телег и лаем собак. На противоположной стороне Флит-стрит, стоя на ящике, девочка пела балладу. У нее был такой приятный, такой чистый голос, что ее окружило много народу. Было удивительно, что, пытаясь петь вместе с девочкой, ей подвывала бродячая собака.
Кэйт засмеялась.
– Слышите, собака!
Питер спросил Кэйт, что ее так развеселило, когда она разговаривала с доктором Джонсоном. Кэйт скорчила гримасу.
– Вероятно, мне не нужно было этого говорить.
– Почему?
– Это одно из самых знаменитых изречений доктора Джонсона. Питер, ты наверняка его слышал: «Когда человек устал от Лондона, это значит, что он устал от жизни».
Питер почесал затылок, раздумывая над тем, что Кэйт, в сущности, повторила собственное изречение доктора Джонсона до того, как он его произнес. Ведь Кэйт уже знала его. Так кто же сказал это первым – Кэйт или доктор Джонсон? И был бы ответ на этот вопрос другим, если бы они вернулись в свое время?
– Хватит! – Кэйт засмеялась. – Ты выглядишь так, будто у тебя мозги…
За их спинами отчаянно залаяла собака. Кэйт остановилась и наклонила голову.
– Что такое? – спросил Питер.
– Да нет, ничего, – ответила Кэйт. – Просто я подумала… Нет, ничего.
Внимание преподобного привлек прилавок, где продавались деревянные фигурки – солдаты, джентльмены, фермеры и даже Джек Кетч, палач Тибурна.
– Мистрис Кэйт, что мне выбрать для Джека? – спросил преподобный. – Может, фермера? Или солдата?
Кэйт выбрала розовощекого фермера.
– Вот этого – так он запомнит свою встречу с королем…
Она не смогла закончить фразу. Перед глазами Питера что-то молнией промелькнуло, и к груди Кэйт метнулся золотистый лабрадор. Кэйт отлетела назад на прилавок, опрокинув его, и деревянные игрушки с грохотом посыпались на мостовую. Собака исступленно лаяла, ее розовый язык вылизывал каждый дюйм лица Кэйт.
Торговец игрушками приводил в порядок прилавок, отражая при этом нападение двух мальчишек, которые намеревались стащить его товар. Преподобный, ухватив собаку, старался оттянуть ее от Кэйт. Однако внимание Питера было поглощено чем-то иным… Он уставился на рыжеволосого человека с веснушчатым лицом, который внезапно возник перед ними. Его губы прошептали что-то вроде: «Молли?»…
Кэйт, тяжело дыша и утирая лицо тыльной стороной руки, пыталась прийти в себя.
– Это невозможно… – сказала она, глядя на Лабрадора, который вырывался из объятий преподобного. И тут она встретилась взглядом с рыжеволосым человеком. Их глаза застыли друг на друге, будто между ними лежало громадное расстояние, и весь мир вокруг, казалось, стал блекнуть. Долгое время для них больше никого не существовало, и единственным звуком, который слышала Кэйт, было биение ее сердца. Внезапно Кэйт глубоко вздохнула, и мир вновь приобрел краски. Она услышала отчаянный лай Молли.
– Папочка! – закричала Кэйт и бросилась к отцу.
– Хвала Господу! – воскликнул преподобный Ледбьюри, отпустив Молли, и та запрыгала вокруг Кэйт и ее отца.
Питер наблюдал за всем происходящим с глуповатой улыбкой на лице и не знал, что же ему-то делать. Как сюда попал доктор Дайер? Это ни больше ни меньше, чем чудо! И тут его пронзила мысль – почему мой папа не пришел? Если отец Кэйт нашел сюда дорогу, то почему этого не сделал мой?
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Доктор Дайер планирует возвращение. Жизнь Гидеона в смертельной опасности
Им хотелось свободно поговорить, и не в присутствии Сидни. Сэр Ричард попросил соседа взять с собой Сидни на площадку петушиных боев, где тот часто прогуливался по вечерам. Сэр Ричард дал племяннику три гинеи, чтобы тот мог сделать ставку на петухов, и пообещал, что не расскажет об этом его матери. Родители Сидни запрещали ему посещать подобные места и не разрешали играть в азартные игры. Еще больше Сидни обрадовался, когда дядя сказал, что мастер Скокк тоже хотел пойти, но, по его мнению, он еще слишком мал для этого…
А в Линкольн-Инн-Филдс все собрались вокруг стола с зажженными свечами, чтобы отпраздновать прибытие человека, который должен был родиться только через двести лет. Доктор Дайер был переполнен радостью от почти фантастической встречи с дочерью. За обедом он постоянно откладывал вилку и брал Кэйт за руку, чтобы еще раз убедиться, что это ему не снится. Молли лежала на ногах Кэйт и грызла телячью косточку, отказываясь отодвинуться от своей любимой хозяйки, даже когда у девочки затекли ноги.
– Если бы я только мог позвонить твоей маме и сообщить, что я нашел тебя, – сказал доктор Дайер.
Дети стали рассказывать доктору Дайеру, что произошло с ними с тех пор, как они прибыли сюда, перебивая друг друга и добавляя разные подробности. Доктор Дайер был ошеломлен тем, как много они пережили за такое короткое время. Встречи с разбойниками и бродягами, с королем и королевой Англии, с Эразмом Дарвином, не говоря уж о докторе Джонсоне… Они побывали в Букингемском дворце и в Ньюгейтской тюрьме. Когда Кэйт рассказывала отцу об убийстве Неда Портера и о том, как их похитили бродяги, он лишь молча поглаживал щеку.
– У меня не хватает слов, чтобы выразить вам благодарность за вашу доброту, – сказал доктор Дайер сэру Ричарду и преподобному, когда он понял, чем обязан семейству Бингов. – А также Гидеону Сеймуру. Если бы Гидеон не обнаружил детей в Дербишире… даже думать не хочется, что могло бы с ними случиться. Трудно поверить, что это не рука судьбы… Надеюсь увидеть Гидеона и поблагодарить его лично. Я согласен с Кэйт, мы не можем и думать о возвращении домой до его освобождения из тюрьмы Ньюгейта.
– А у вас, доктор Дайер, есть средство, с помощью которого вы можете вернуться? – спросил сэр Ричард.
– Эндрю, пожалуйста, называйте меня Эндрю. Да, я считаю, что есть. По крайней мере, надеюсь, что есть. Но сначала мне нужно кое-что узнать. Вы представляете, какие активные розыски ведет полиция в двадцать первом веке…
– А, – сказал преподобный Ледбьюри, – 999. Полицейская машина.
– Да-а-а… – продолжал доктор Дайер. – Учитывая обстоятельства, при которых исчезли Питер и Кэйт, нет ничего удивительного, что полиции не удается ничего найти. Разумеется, твое послание, Кэйт, нацарапанное на стене школы, было очень хорошей идеей, молодец. Естественно, мы уничтожили надпись до того, как полиция ее увидела…
– Уничтожили? Почему?
– Потому что мы, я имею в виду ученых из НАСА, которые приехали нам помочь, и…
– НАСА? – переспросили преподобный и сэр Ричард.
– Они делают межпланетные ракеты… – быстро объяснил Питер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75