не знаем ничего, кроме того, что северяне крадут ядерные заряды. – Он схватил свой бокал и плеснул жидкое пламя в глотку. – Вот если мы захватим их, то получим конкретные улики. И, кроме того, будет кого допросить. Клянусь Троицей, я никогда не прибегал к пыткам за всю свою жизнь; но теперь – вот этими руками – сделаю все что угодно и вырву из этих северян правду, чтобы потом не снились кошмары. У меня ведь жена и дети, надеюсь, что будут и внуки.
Непривычный к долгим речам, Тераи резко умолк, опустился опять в свое кресло и посмотрел на многоликого человека.
– Пытки не потребуются, в особенности там, где речь идет о Ренсуне, – обещал Ваироа. – У него нет особых причин молчать, если мы посулим ему деньжат и заверим, что не имеем ничего против его дружка Ферлея.
По-моему, главную проблему составит скудость информации, которую он сможет представить: вряд ли Карст излишне разболтался в его присутствии. Я хочу проверить, не проговорился ли он случайно, так что Ренсум даже сам этого не заметил. Дело долгое и, боюсь, истребует еще более долгих прелюдий – подкупа, угроз или просьб, которыми можно добиться его сотрудничества.
Тераи глянул на тлеющую трубку.
– И в конце концов мы можем оказаться ни с чем. Понимаю. Но мы, конечно, должны попробовать. Где он?
– Уверен – спит в своих меблированных комнатах. Я только что оттуда.
Похитить его нельзя. Он только разозлится, если его разбудим, что бы мы ему ни сулили. А картежники внизу будут сражаться весь день.
– Мм-м, да, едва ли нам следует привлекать внимание полиции. Но тем временем смертоносный груз будет улетать все дальше…
– Думаю, так, – сказал Ваироа. – Потратим следующие несколько часов, чтобы получить разрешение на выход в море. Конечно, надо было бы сделать это заранее, но вы можете заявить, что пример норрменов вдохновил и вас, да и выдался удобный денек. Я тем временем пригляжу за домом Ренсуна и, когда он, наконец, проспится, извещу вас. Вы уладите это дело гораздо лучше меня. Встретитесь с ним, проявите изобретательность, угостите, пригласите к нам на импровизированный праздник. А как только он окажется на «Хивао», мы запрем его и выйдем в море. И когда будет удобно, запустим наш самолет. Взлетим втроем – вы, я и он – в западном направлении. Я его допрошу во время полета.
Если мы получим от него ниточку, определяющую намерения врага, соответствующим образом скорректируем курс. Нет – возвращаемся в Кемпер и выдадим ему деньги на пропой, оплатим беспокойство, которое причинили. Вот мое предложение. Есть ли, на ваш взгляд, какие-нибудь упущения?
– Нет, – ответил Тераи подумав. – Ничего важного мы не забыли. А приобретем, быть может, весь мир или же хотя бы спасем его.
Глава 13
1
Самолет в отличие от емких топливных баков был достаточно невелик. И его нынешний груз занял большую часть свободного пространства внутри фюзеляжа. Роника Биркен находилась у штурвала. Таленс Иерн Ферлей сидел возле нее, а Микли Карст – позади; им едва хватало места, чтобы пошевелиться. С этим можно было смириться, потому что полет должен был продлиться всего двенадцать часов. Двухмоторный винтовой моноплан был снабжен устройствами для вертитального взлета и посадки, которых требовало применение на борту корабля.
«Неплохая конструкция с учетом всех ограничений, наложенных маураями, – подумал Иерн. – Что удивляться тому, что норри недовольны. На их месте я бы тоже так поступил».
Он поглядел на рослую молодую женщину… «Мало им этого, так еще и пилот что надо… Эта девица весьма искусно подняла самолет в воздух при такой тяжелой волне».
Потрясая белоснежными гривами, серо-зеленые валы, посланные уже стихшим ночным ветром, теперь гнались за самолетом, и в открывавшемся с пятнадцати метров высоты обширном круге вода не знала покоя. Лишь несколько облаков, освещенные солнцем из-за спины, разрывали впереди синеву наверху – Скайгольм опустился за восточный горизонт.
Сердце Иерна частило: должно быть, он устал после бессонной ночи.
Микли не дал ему вздремнуть, пока «Маунт Худ» выходил из гавани. Иерн ни о чем не скорбел и не страшился. Лишь какая-то кроха сознания укоряла за легкость и даже радость, с которой он оставлял Домен и всех своих знакомых по невзгодам. Ему было не до того. Он вновь свободен и готов к бою, но прежде чем вступить в него – увидит мир!
Предательство Фейлис более не томило его. "Отлично – все вышло наружу.
Едва ли мне захочется мстить ей, когда я вернусь. Эта женщина уже словно забытый сон – далекий и нереальный".
Ну а пока… он все острее поддавался обаянию Роники. Он не имел женщину уже более двух недель. Фейлис упиралась, поискать на стороне не хватало времени (тем более что подобное сочли бы неуместным во время всеобщей скорби по старому доброму Капитану Тома), а потом он был в бегах. Великолепная фигура соседки была просто переполнена жизвью. И ежели ему не мерещилось, он угадывал не просто страстность – притихший огонь, готовый вспыхнуть при малейшем прикосновении.
– Эх, жаль, нельзя повести этот самолет, – вслух пожалел Иерн. Она коротко глянула на него. Глаза цвета океанской волны на волевом лице, волосы из-под расшитой бисером ленты ниспадают на плечи густыми янтарными волнами. Грудь распирала рубашку, наполовину расстегивая ее; брюки облегали полные бедра, длинные ноги. Огромный нож в ножнах добавлял ей манящей дикости.
– Почему бы и нет, – прозвучал ее голос сквозь гул двигателей, наполнивший кабину и заставлявший ее вибрировать. – Я просто рассчитываю на то, что вы подмените меня, зная, что имею дело с Буревестником. Быть может, удастся чему-нибудь научиться у вас.
Англей в устах ее звучал не так четко и правильно, как у Микли. Однако понять было легко.
Иерн ухмыльнулся:
– С охотой, мамзель, чему вы желаете научиться?
Пропахшее табаком дыхание Микли хохотком прикоснулось к его спине.
Северянин часто смеялся, однако смех его напоминал скорее лисье тявканье, чем здоровый хохот.
– Вижу, ты собрался полетать на ее тюфяке. Забудь об этом, – посоветовал он. – Настойчивость опасна для жизни – во всяком случае для рук. Знаю по собственному опыту.
Загорелое лицо Роники зарумянилось, но обиды она не выказала.
– С женатыми любовь не кручу, – деловым тоном пояснила она.
– Ну, меня женатым теперь назвать трудно… – начал Иерн.
Она чуточку рассердилась.
– Это я про Микли. У него такая жена, такая добрая женщина, всегда так хорошо ко мне относилась, но вот ведь несчастье – любит этого типа.
Опасайтесь его, Ферлей. Он лезет с предложениями ко всем, кто расхаживает на двух ногах, и не уверена, что иные из четвероногих останутся без его внимания.
«И это она так о своем начальнике?» – Иерн скрестил на груди руки, чтобы скрыть замешательство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160
Непривычный к долгим речам, Тераи резко умолк, опустился опять в свое кресло и посмотрел на многоликого человека.
– Пытки не потребуются, в особенности там, где речь идет о Ренсуне, – обещал Ваироа. – У него нет особых причин молчать, если мы посулим ему деньжат и заверим, что не имеем ничего против его дружка Ферлея.
По-моему, главную проблему составит скудость информации, которую он сможет представить: вряд ли Карст излишне разболтался в его присутствии. Я хочу проверить, не проговорился ли он случайно, так что Ренсум даже сам этого не заметил. Дело долгое и, боюсь, истребует еще более долгих прелюдий – подкупа, угроз или просьб, которыми можно добиться его сотрудничества.
Тераи глянул на тлеющую трубку.
– И в конце концов мы можем оказаться ни с чем. Понимаю. Но мы, конечно, должны попробовать. Где он?
– Уверен – спит в своих меблированных комнатах. Я только что оттуда.
Похитить его нельзя. Он только разозлится, если его разбудим, что бы мы ему ни сулили. А картежники внизу будут сражаться весь день.
– Мм-м, да, едва ли нам следует привлекать внимание полиции. Но тем временем смертоносный груз будет улетать все дальше…
– Думаю, так, – сказал Ваироа. – Потратим следующие несколько часов, чтобы получить разрешение на выход в море. Конечно, надо было бы сделать это заранее, но вы можете заявить, что пример норрменов вдохновил и вас, да и выдался удобный денек. Я тем временем пригляжу за домом Ренсуна и, когда он, наконец, проспится, извещу вас. Вы уладите это дело гораздо лучше меня. Встретитесь с ним, проявите изобретательность, угостите, пригласите к нам на импровизированный праздник. А как только он окажется на «Хивао», мы запрем его и выйдем в море. И когда будет удобно, запустим наш самолет. Взлетим втроем – вы, я и он – в западном направлении. Я его допрошу во время полета.
Если мы получим от него ниточку, определяющую намерения врага, соответствующим образом скорректируем курс. Нет – возвращаемся в Кемпер и выдадим ему деньги на пропой, оплатим беспокойство, которое причинили. Вот мое предложение. Есть ли, на ваш взгляд, какие-нибудь упущения?
– Нет, – ответил Тераи подумав. – Ничего важного мы не забыли. А приобретем, быть может, весь мир или же хотя бы спасем его.
Глава 13
1
Самолет в отличие от емких топливных баков был достаточно невелик. И его нынешний груз занял большую часть свободного пространства внутри фюзеляжа. Роника Биркен находилась у штурвала. Таленс Иерн Ферлей сидел возле нее, а Микли Карст – позади; им едва хватало места, чтобы пошевелиться. С этим можно было смириться, потому что полет должен был продлиться всего двенадцать часов. Двухмоторный винтовой моноплан был снабжен устройствами для вертитального взлета и посадки, которых требовало применение на борту корабля.
«Неплохая конструкция с учетом всех ограничений, наложенных маураями, – подумал Иерн. – Что удивляться тому, что норри недовольны. На их месте я бы тоже так поступил».
Он поглядел на рослую молодую женщину… «Мало им этого, так еще и пилот что надо… Эта девица весьма искусно подняла самолет в воздух при такой тяжелой волне».
Потрясая белоснежными гривами, серо-зеленые валы, посланные уже стихшим ночным ветром, теперь гнались за самолетом, и в открывавшемся с пятнадцати метров высоты обширном круге вода не знала покоя. Лишь несколько облаков, освещенные солнцем из-за спины, разрывали впереди синеву наверху – Скайгольм опустился за восточный горизонт.
Сердце Иерна частило: должно быть, он устал после бессонной ночи.
Микли не дал ему вздремнуть, пока «Маунт Худ» выходил из гавани. Иерн ни о чем не скорбел и не страшился. Лишь какая-то кроха сознания укоряла за легкость и даже радость, с которой он оставлял Домен и всех своих знакомых по невзгодам. Ему было не до того. Он вновь свободен и готов к бою, но прежде чем вступить в него – увидит мир!
Предательство Фейлис более не томило его. "Отлично – все вышло наружу.
Едва ли мне захочется мстить ей, когда я вернусь. Эта женщина уже словно забытый сон – далекий и нереальный".
Ну а пока… он все острее поддавался обаянию Роники. Он не имел женщину уже более двух недель. Фейлис упиралась, поискать на стороне не хватало времени (тем более что подобное сочли бы неуместным во время всеобщей скорби по старому доброму Капитану Тома), а потом он был в бегах. Великолепная фигура соседки была просто переполнена жизвью. И ежели ему не мерещилось, он угадывал не просто страстность – притихший огонь, готовый вспыхнуть при малейшем прикосновении.
– Эх, жаль, нельзя повести этот самолет, – вслух пожалел Иерн. Она коротко глянула на него. Глаза цвета океанской волны на волевом лице, волосы из-под расшитой бисером ленты ниспадают на плечи густыми янтарными волнами. Грудь распирала рубашку, наполовину расстегивая ее; брюки облегали полные бедра, длинные ноги. Огромный нож в ножнах добавлял ей манящей дикости.
– Почему бы и нет, – прозвучал ее голос сквозь гул двигателей, наполнивший кабину и заставлявший ее вибрировать. – Я просто рассчитываю на то, что вы подмените меня, зная, что имею дело с Буревестником. Быть может, удастся чему-нибудь научиться у вас.
Англей в устах ее звучал не так четко и правильно, как у Микли. Однако понять было легко.
Иерн ухмыльнулся:
– С охотой, мамзель, чему вы желаете научиться?
Пропахшее табаком дыхание Микли хохотком прикоснулось к его спине.
Северянин часто смеялся, однако смех его напоминал скорее лисье тявканье, чем здоровый хохот.
– Вижу, ты собрался полетать на ее тюфяке. Забудь об этом, – посоветовал он. – Настойчивость опасна для жизни – во всяком случае для рук. Знаю по собственному опыту.
Загорелое лицо Роники зарумянилось, но обиды она не выказала.
– С женатыми любовь не кручу, – деловым тоном пояснила она.
– Ну, меня женатым теперь назвать трудно… – начал Иерн.
Она чуточку рассердилась.
– Это я про Микли. У него такая жена, такая добрая женщина, всегда так хорошо ко мне относилась, но вот ведь несчастье – любит этого типа.
Опасайтесь его, Ферлей. Он лезет с предложениями ко всем, кто расхаживает на двух ногах, и не уверена, что иные из четвероногих останутся без его внимания.
«И это она так о своем начальнике?» – Иерн скрестил на груди руки, чтобы скрыть замешательство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160