– Ах, конечно, – фыркнула Роника. – Всегда находилось известное число меркантильных людей, желающих, чтобы кто-то другой совершал ошибки за них, а интеллектуалы всегда готовы помочь в этом. – Она взглянула на Иерна. – В последние лет десять-двенадцать число членов Лож постоянно увеличивается по сравнению с послевоенным. Простые люди осознают – как и во времена монгских бесчинств – что им больше некуда обратиться.
– Когда лихорадка сожрет жир, – пробормотал Плик за ее спиной, – наружу проступит истинная плоть, а потом и скелет.
2
Ближе к Сиэттлу деревни стали тесниться, дороги сделались мощеными, вокруг появились автомобили. Больше всего было грузовиков, автобусов и мотоциклов, встречались даже личные машины; должно быть, в столичном округе числилась не одна тысяча автомобилей. И это помимо многочисленных железных дорог, по которым вечные паровозы тянули составы. Появились провода, подвешенные на деревянных столбах. Иерн узнал, что по ним передавалась электрическая энергия, телеграфные, а иногда и телефонные сообщения. Днем, ночью ли цветные флуоресцентные знаки прыгали по фасадам многих магазинов. С наступлением темноты в домах засветят почти все электрические лампы с углеродными нитями.
Немало семейств включат радиоприемники, которые обеспечивают им вечерние развлечения.
– И как вы сумели устроить все это? – удивился Иерн.
– Чистое везение, ответил Микли. – После войны Судного Дня здесь осталась прорва металла. Один-единственный небокол – так, кажется, звали высотные дома – давал уж не знаю сколько тонн стали и меди; важным источником сырья сделались древние свалки автомобилей; и так далее. К тому же природа наградила северо-запад избытком рек, на которых вырабатывается электрическая энергия, еще мы ввозим уголь с колоссальных месторождений на востоке. Поэтому у нас нет недостатка в энергии или в химическом сырье. Мы получаем алюминий из глины, магний из морской воды, синтетику из угля и древесины… если хочешь, с подробностями можно ознакомиться в инженерной библиотеке.
– Тут нужна была не только удача, – объявил Плик. – Другой народ не сделал бы такого.
– Ага, – с гордостью согласилась Роника. – Мы свободный народ, каждый у нас занимается собственным делом… благодаря которому он зарабатывает себе на пропитание. – Роника проползла через загруженный перекресток. – Надо бы поставить здесь светофор, – заявила она после оживленной перепалки на перекрестке дорог с погонщиком мулов, также не стеснявшимся в выражениях, но признавшим себя побежденным. – Вот в центре их много. Только, чтобы их установить, нужны материалы – в основном электротехнические, которых так не хватает повсюду. Все поговаривают, что электрические кабели можно заменить керамическими трубками, наполненными солевыми растворами; они позволят сэкономить много металла. Но затраты труда потребуются невероятные. – С горечью она продолжала:
– Чего бы только мы ни могли сделать, если бы маураи не мешали! Изобилие энергии… всю бесконечную Вселенную получили бы!
Нет же – боятся за свою ничтожную гегемонию…
Микли прикоснулся рукой к ее плечу и осадил:
– Полегче.
…Сиэттл был огромным. В Союзе никогда не проводили переписей, однако считалось, что в городе живет целых пятьдесят тысяч жителей. Иерну город показался уродливым. Безусловно, улицы его были чисты, лошади и вся их четвероногая братия в городе разгуливала в пластиковых подгузниках, как и в Домене. Но во всем прочем не ощущалось мощи промышленных областей, не было благоговейно сохраняемых седых руин, подобных тем, что башнями возвышались над Чай Ка-Гоу. Дома из кирпича и бетона напоминали прокопченные дымом коробки. Пыхтели повозки, фабрики извергали вонь и сажу, пестрели замусоренные рынки: словом, хаос, посреди которого кое-где в поэтическом одиночестве скучали дома, оставшиеся от прежней эры. Увиденное несколько разочаровало Иерна.
Роника отмахнулась от его замечания:
– Но это же рабочий город. Нам не нужны парки; рядом острова и паромная переправа, а до ближайшего леса легко добраться на автобусе.
Воздух обычно бывает чище: дождь умывает город за нас. К тому же весьма привлекательные районы еще впереди.
И все же он испытывал неприязнь на уровне более глубоком, чем эстетический.
«Почему? – гадал он. – Неужели Плик прав, и земля эта принадлежит демонам? Нет, это абсурдно. Но откуда тогда это нелегкое чувство?»
Иерн не привык копаться в себе.
Роника выполаила свое обещание. Толпа кораблей у берега весьма вдохновила Иерна. Потом машина повернула на север, и причалы со складами скоро уступили место домам, окруженным лужайками и садами.
Свежий ветерок дул с Саунда, искрившегося вокруг крылатых парусов, обтекал острова, еще отливавшие зеленью, на которой кое-где уже проступали краски осени. Горы вздымались к небу.
Машина свернула в боковой проезд и остановилась у портика. Здание впечатляло – длинное и высокое… из массивных темных бревен. Парадную дверь венчал знак Волка.
– Сиэттлское собрание Ложи, – объявил Микли. – Мать-Ложа располагается к югу, на горе Худ, на месте, где Волк заседал впервые, но это самое большое собрание, и в его доме мы проведем ночь…
Обед вылился в настоящий обряд, председательствовал белобородый мастер Ложи в голубом облачении, он сидел за столом с покрытой головой, а когда гости поднялись, принял посох из рук прислуживавшего постуланта.
Присутствовали еще двое мастеров Ложи – мужчина и женщина и еще несколько персон, в чьем совете явно нуждались. Угощали дарами моря, блюда были великолепны, местное вино тоже. Невзирая на официальную атмосферу в обеденном зале, где висевшие под потолком портреты столетиями созерцали стол, разговор завязался бойкий, хотя Иерну требовался переводчик. Вскоре оказалось, что Иерн рассказывает о своей нации все: историю, сегодняшний день и надежды.
После обеда все перешли в палату, мрачное великолепие которой одновременно и смягчалось и углублялось собранными в ней реликвиями.
Роника показала их юропанцам: знамена и оружие с полей минувших битв, в которых норрмены отразили натиск монгов; логарифмическая линейка, принадлежавшая руководителю первой инженерной бригады, восстановившей гидроэнергетическую плотину, невзирая на мучительные болезни и докучливых туземцев; журнал корабля, осмелившегося нарушить арктическое безлюдье и, презирая туманы и бури, в течение трех лет промерявшего ледяные воды, чтобы восстановить карту… Памятки о Волках, хорошо послуживших своему народу и принесших славу своей Ложе.
В особенности Иерна тронули таблицы логарифмических и тригонометрических функций. Вскоре после войны Судного Дня их переписывали от руки в каком-то глухом уголке общества с изрядно потрепанной печатной книги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160