— Мужики! А хуй его знает, что будет! Одно знаю: победим!
И мы снова выпили за нашу общую капризную девушку по имени Victoria, и вот теперь, уже после долгожданной, странно-закономерной победы, я увидел его, перетряхнувшего великий затхлый клоповник.
Его мечта исполнилась, да, боюсь, не превратились ли кровососные мясистые клопы КПСС в мобилизационный обстоятельствами передовой отряд ненасытных олигарх-тараканов, пожирающих последние остатки пищи на нищей кухне страны.
Пока же мой давний знакомый шествовал по залу, я не на шутку сцапался со служителем — сцапался из-за бутылки водки. Не люблю, когда мне мешают исполнить мою же мечту, и поэтому орал:
— Я тебе, сучь халдейская, сейчас эту бутылку как клизму вставлю!.. Отдай!..
Бывший грешник, а теперь — Отец родной надвинулся на меня всей своей державной массой. (Боже, что делает власть с человеком!) Я уже решил на всякий случай бухнуться в барские ножки, однако властитель дум народных, сосредоточившись, узнал меня, многозначительно хныкнул:
— Победа, режиссер! — кивнул на отвоеванную мной бутылку. — Какими судьбами, Саныч? — И подал руку. И похлопал мою рабскую спину. И предложил пройтись вдвоем. Такая вот царская прихоть.
Разумеется, все взоры обратились на нас. Мой директор Классов удавился пирожным. Мой бывший школьный товарищ, а ныне кассир царской семьи, взопрел и еще больше покрылся щетиной. Его коллеги дальнозорко прищурились. Дамы света возжелали витаминизированной, сперматозоидной любви посредством ротовой полости.
Впрочем, меня вся эта стихийная эмоциональная буря не интересовала. Я был увлечен беседой. Приятно поговорить с героем собственной документальной ленты и героем нашего взбаламученного им же времени.
— Как дела, сынок? — спрашивали меня. — Неужто в этих стенах оппозиционера обнаружил?
— Вы были первый и последний, — отвечал я. — Кто решил не ждать очереди к престолу. Небось тяжела шапка Мономаха?
— Ох и тяжела! — согласились со мной. — Хочу передать наследнику.
— А кто наследник?
— Тайна за семью печатями.
— Тогда, может, выпьем для осветления души? — взболтнул бутылку, жидкость в ней вскипела как затаренная радость.
— Нельзя, романтик, — сказали мне. — Болею я.
— А наследник?
— А наследник во! — показал большой палец. — Спортсмен и на истребителях летает, как фанера над Парижем.
— Ну да? — не поверил я. — А пьет?
— Не пьет, единственный недостаток, — вздохнул Царь-батюшка. — Все мы с загогулинами, — нарисовал рукой в воздухе замысловатую фигуру высшего пилотажа.
— А сажать не будет?
— Кого?
— Ну, нас, — щелкнул пальцем по бутылке, — патриотов.
— Он сам патриот, — усмехнулся мой собеседник. — Но в широком смысле этого слова.
— Тогда разрешите выпить за всех нас, патриотов! — поднял бутылку. Эй, зачуханные! — обратился к залу. — Пьем за патриотизм!..
— Но в широком смысле этого слова, — сказал мой знакомый.
— За патриотизм, который будет в моем фильме, — посмел уточнить я.
— В каком таком фильме?
— «Т-34» называется.
— «Т-34»? Про танк, что ли?
— И про него, и главное — про народ. Хотя вы тоже там… в эпизодической роли…
— В какой роли?
— Эпизодической, — заскромничал я.
— А ведь был в главной роли, — вспомнил бузила прошлых лет.
— Все меняется, — признался я. — Изменились и вы.
— Ты о чем?
— Вас поглотила топь из людишек, вас окружающих. Посмотрите, кто с вами рядом!
— Кто?
— Поносная срань, не чующая страны.
— Ладно, не кликушествуй, пьяная твоя рожа! — Меня обняли за плечи. Не такой я простой, как думаешь. А тебя, лапуша, люблю за твою же непосредственность и правду. Чего желаешь?
— Миллион долларов.
— Миллион? А зачем?
— На фильм.
— Где я в эпизодической роли? — усмехнулся.
— Вы свою главную роль сыграли в жизни, а кино есть кино.
— Ладно, чертушка! — задумался. — Будет тебе миллион, понимаешь. Махнул рукой в сторону, где жалась группа олигархов с Ромиком во главе. Они дадут. — И уточнил: — Если посчитают нужным.
— А если не посчитают?
— Тогда прости! — И двинулся прочь, передвигая ноги, как ходули.
Я открыл рот — ничего себе власть самодурного самодержца, неспособного цыкнуть на запендюханную челядь. Что за интрига? Почище всяких моих фантазий, понимаешь.
Полуденная разморенная тишина дня была нарушена напряженным гулом — к бетонированному складу, защищенному колючей клубящейся проволокой и КПП со шлагбаумом, приближался Т-34.
Из дежурного домика появился пожилой прапорщик с литой краснознаменной мордой. Танковая громада с удивительной грациозностью для своей многотонной массы притормозила у КПП, из верхнего люка вынырнул Минин.
— Здорово, Петрович! — крикнул ему прапорщик. — Чего это вы?
— Боезапас, Евсеич! По полной программе! — ответил Минин. — НАТО прибыло. Желают поглядеть на нашу мощь!
— Во-во! Давно пора им по сусалам, — молвил Евсеич и сделал знак солдатикам поднять шлагбаум.
…Трое вольнонаемных заканчивали погрузку боекомплекта. Снаряды в руках людей пускали солнечные зайчики. Ухов и Беляев, разложив документацию на броне, изучали систему управления боевой машиной. Следящий за погрузкой Минин похлопал бронированный бок своего детища:
— Все, Евсеич! Под завязку.
— А термитные взяли? — поинтересовался прапорщик.
— Да.
— Тогда с Богом, — сказал Евсеич. — Ежели чего, приезжайте еще.
В штабе Н-ского военного округа заседал командный состав: горели генеральские звезды на погонах, алели лампасы на галифе и скрипели сапоги. Телефонный звонок прервал совещание. Генерал Мрачев взял трубку, выслушал донесение, потом крякнул от досады:
— Так, господа хорошие, ситуация выходит из-под контроля.
— А что такое? — забасил генерал Артиллерии, похожий свирепым выражением физиономии на пса.
— Т-34 пополнил боезапас на складе полигона, — ответил Мрачев.
— Как это? — удивились генералы. — Они, деды, там чего, совсем… того?..
— Бардак! Не армия — дом терпимости. Все терпим, терпим! — стукнул кулаком по столу Артиллерист.
— Какие будут предложения? — спросил Мрачев.
— А что Москва? — поинтересовался Ракетчик вида интеллигентного, в интеллектуальных очках.
— На наше усмотрение. Но без скандала.
— Мудрецы в стольном граде, — покачал головой генерал ВДВ приземистый, с покатыми плечами борца. — Танк не бабочка — его сачком не прихлопнешь.
— Верное замечание, — с умственным превосходством ухмыльнулся Ракетчик. — Мне про этот танк уже мифы рассказывают: и плавает, и летает, и всех пугает… Даю ракетный комплекс — и никаких проблем.
— Боюсь, проблемы будут, — сказал Мрачев. — У него уникальная защитная система…
— Уникальная? — удивился генерал ВДВ. — А зачем тогда резать?
— Этот вопрос не ко мне, — сказал генерал Мрачев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97