– Посмотри, дом окружен подонками из прессы. Они ждут, чтобы сделать заявление. Они будут писать что угодно, пока ты не дашь интервью. Расскажи, что действительно случилось, и ты можешь завоевать симпатии людей. А это очень Существенно и может оказать помощь в решении нашего дела. Разве я не прав, Питер?
– Да и нет. Нельзя предугадать, что подумают присяжные, прочитав газеты.
– Правда? – Отвернувшись от Питера, он перехватил взгляд, которым обменялись Ливви и Фрейзер, и моментально переменил тактику. Он присел на корточки перед Ливви, взял ее руки в свои и стал нежно просить ее: – Ливви, поедем домой? Давай постараемся все забыть и соединим наши жизни. Это надо сделать до заседания суда. Я хочу забрать тебя домой, детка. – Он поцеловал ей руку и улыбнулся. Ливви пристально посмотрела на него и улыбнулась в ответ. Джеймс был прав; она никогда всерьез не принимала решения уехать в Шотландию – это могло помешать ее работе. Джеймс притянул ее к себе, обнял и торжествующе сказал: – Иди переоденься, и едем.
Ливви кивнула, спустила с подоконника свои длинные ноги и неловко встала. Проходя мимо матери, она коснулась ее плеча, и Мойра похлопала ее по руке. Идя к лестнице, она слышала, как Мойра спросила Джеймса, останутся ли они на ленч, и его извиняющееся бормотание. О чем говорили остальные, она не поняла. В своей комнате она просмотрела одежду, которую оставляла здесь, а потом сняла джинсы и мешковатый старый кардиган. Смешно, что Фрейзер никогда ничего не говорит о том, как она одета, подумала Ливви, вынимая из гардероба жакет и шерстяной свитер ручной вязки.
Приняв душ, она переоделась и стала собирать косметическую сумку. В этот момент кто-то стукнул в дверь. Ливви разрешила войти, а сама повернулась к зеркалу и стала расчесывать волосы. Дверь открылась, и в комнату вошел Фрейзер.
– О, привет. – Она опустила руку, а потом бросила щетку на кровать. Он неловко остановился в дверях:
– Привет. Я пришел попрощаться с тобой. Питер только что звонил в аэропорт, через час улетает мой самолет. Питер довезет меня до Гэтвина.
– Я понимаю. – Ливви не знала, что сказать. Она растерялась от тех чувств, которые вызывал у нее Фрейзер. А он не собирался торопить ее. Она всегда говорила, что влюблена в Джеймса, но Фрейзер сейчас не верил этому. Он мог не доверять Джеймсу, но понимал, что связан до тех пор, пока Ливви сама не попросит его. И, несмотря на злость и печаль, он хотел, чтобы их расставание было светлым. Улыбнувшись, он спросил:
– Надеюсь, ты вернешь мне носовой платок? В летнем домике я давал его тебе взаймы.
Ливви вспыхнула и совсем растерялась. Она наклонилась и стала копаться в своем рюкзаке, потом выпрямилась, подошла к комоду и поискала там. Ничего не найдя, она повернулась и беспомощно сказала – Я не могу найти его. Извини, я, наверное, потеряла его… в… когда было жарко. – И неожиданно они оба взорвались смехом.
Через минуту смех угас, и их лица стали серьезными. Ливви посмотрела на него и прошептала:
– Прости. – Не в состоянии видеть его понимающие глаза, она опустила голову.
Подойдя к ней, он прикоснулся к подбородку, поднял ее голову и нежно поцеловал в губы.
– Эй! – Он пожал плечами и попытался улыбнуться. – Ты что? – И оставив ее, он направился к двери. Там он остановился и подмигнул ей. Затем постоял немного, как будто хотел еще что-то сказать, но потом открыл дверь и вышел в коридор, так ничего и не сказав.
Ливви стояла и слушала, как он спускается по лестнице, а потом села на кровать и обхватила голову руками. Через минуту хлопнула входная дверь, заработал двигатель «рэндисровера», и Фрейзер уехал. Джеймс поднялся к ней и сказал, что они должны отправляться в Лондон.
Фрейзер зарегистрировался за пятнадцать минут до взлета и оформил свою сумку как ручную кладь. Потом прошел на посадку, предъявил билет и отыскал себе место среди других пассажиров, которые ждали, когда их поведут к самолету. Он раскрыл свою газету и начал читать.
Бет Броуден сидела недалеко от него. Она достала очки, решив получше рассмотреть его. Внимательно посмотрев, она моментально узнала его и улыбнулась, благодаря свою фортуну. Убрав очки в сумку, она поправила коротко остриженные, каштановые волосы, облизала губы, чтобы усилить их блеск, разгладила юбку на своих пышных бедрах и направилась к Фрейзеру.
– Здравствуйте, Фрейзер Стюарт!
Фрейзер опустил газету и посмотрел на нее. Он увидел круглое привлекательное лицо с умело наложенной косметикой, блестящие каштановые волосы и теплую улыбку. Он автоматически улыбнулся.
– Здравствуйте. Я должен извиниться, но забыл ваше имя…
– Нет, вы не должны извиняться, так как мы никогда не встречались. Хотя я думаю, что вы должны меня знать. Мое имя Бет Броуден.
Фрейзер выпрямился.
– Да, я знаю вас, доктор Броуден. Я помню ваши свидетельские показания по двум делам, связанным с «ИМАКО».
Она кивнула и легко рассмеялась:
– Тогда почему вы так спокойно говорите со мной? Он тоже рассмеялся.
– Я могу быть не согласен с чем-то, но… Я думаю, что теперь мой полет будет более приятным. Садитесь. – Он убрал свою сумку.
Бет Броуден поставила свой кейс на пол и села на предложенное место. Она приподняла юбку, чтобы показать, какие у нее прекрасные ноги, но Фрейзер не обратил на них внимания. Когда Дорси намекнул, что было бы хорошо поближе узнать Фрейзера Стюарта, она уклонилась от этого предложения, получила свой чек и выбросила все из головы. Сейчас она поняла, что сделала большую ошибку. Стюарт в жизни был намного привлекательней, чем на фотографии, и Бет никогда не упускала приятной возможности смешать бизнес с удовольствием. Она повернулась к нему:
– Мне кажется, что самолет не будет переполнен. Фрейзер оглядел зал.
– Я тоже так думаю. – И, понимая намек, спросил: – А где вы сидите? Может быть, нам по пути?
Бет улыбнулась:
– Я не уверена, но, если мне захочется, я могу поменять место.
Глава 20
Уже три дня прошло с тех пор, как Ливви и Джеймс возвратились в Лондон. Но Ливви не вернулась к работе и к обычному образу жизни. Она не смогла, как предлагал Джеймс, встать лицом к неприятностям и бороться с ними. Она не общалась с прессой и не отвечала на всякие звонки, когда автоответчик разными голосами повторял одну и ту же просьбу – дать интервью. Она уклонялась от фоторепортеров и не обращала внимания на свирепые взгляды соседей, подогреваемых постоянным скопищем людей у парадного входа. Каждый день она звонила в офис, чтобы поговорить с Биллом, и каждый раз на коммутаторе отвечали, что он вышел и чтобы она перезвонила. Она не знала, что будет с передачей о ее встрече с Дьюсом. Роджер Хардман отсутствовал – был на съемке, так объяснил ей его помощник, и она побоялась звонить другим членам съемочной группы, чтобы узнать, как разыскать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
– Да и нет. Нельзя предугадать, что подумают присяжные, прочитав газеты.
– Правда? – Отвернувшись от Питера, он перехватил взгляд, которым обменялись Ливви и Фрейзер, и моментально переменил тактику. Он присел на корточки перед Ливви, взял ее руки в свои и стал нежно просить ее: – Ливви, поедем домой? Давай постараемся все забыть и соединим наши жизни. Это надо сделать до заседания суда. Я хочу забрать тебя домой, детка. – Он поцеловал ей руку и улыбнулся. Ливви пристально посмотрела на него и улыбнулась в ответ. Джеймс был прав; она никогда всерьез не принимала решения уехать в Шотландию – это могло помешать ее работе. Джеймс притянул ее к себе, обнял и торжествующе сказал: – Иди переоденься, и едем.
Ливви кивнула, спустила с подоконника свои длинные ноги и неловко встала. Проходя мимо матери, она коснулась ее плеча, и Мойра похлопала ее по руке. Идя к лестнице, она слышала, как Мойра спросила Джеймса, останутся ли они на ленч, и его извиняющееся бормотание. О чем говорили остальные, она не поняла. В своей комнате она просмотрела одежду, которую оставляла здесь, а потом сняла джинсы и мешковатый старый кардиган. Смешно, что Фрейзер никогда ничего не говорит о том, как она одета, подумала Ливви, вынимая из гардероба жакет и шерстяной свитер ручной вязки.
Приняв душ, она переоделась и стала собирать косметическую сумку. В этот момент кто-то стукнул в дверь. Ливви разрешила войти, а сама повернулась к зеркалу и стала расчесывать волосы. Дверь открылась, и в комнату вошел Фрейзер.
– О, привет. – Она опустила руку, а потом бросила щетку на кровать. Он неловко остановился в дверях:
– Привет. Я пришел попрощаться с тобой. Питер только что звонил в аэропорт, через час улетает мой самолет. Питер довезет меня до Гэтвина.
– Я понимаю. – Ливви не знала, что сказать. Она растерялась от тех чувств, которые вызывал у нее Фрейзер. А он не собирался торопить ее. Она всегда говорила, что влюблена в Джеймса, но Фрейзер сейчас не верил этому. Он мог не доверять Джеймсу, но понимал, что связан до тех пор, пока Ливви сама не попросит его. И, несмотря на злость и печаль, он хотел, чтобы их расставание было светлым. Улыбнувшись, он спросил:
– Надеюсь, ты вернешь мне носовой платок? В летнем домике я давал его тебе взаймы.
Ливви вспыхнула и совсем растерялась. Она наклонилась и стала копаться в своем рюкзаке, потом выпрямилась, подошла к комоду и поискала там. Ничего не найдя, она повернулась и беспомощно сказала – Я не могу найти его. Извини, я, наверное, потеряла его… в… когда было жарко. – И неожиданно они оба взорвались смехом.
Через минуту смех угас, и их лица стали серьезными. Ливви посмотрела на него и прошептала:
– Прости. – Не в состоянии видеть его понимающие глаза, она опустила голову.
Подойдя к ней, он прикоснулся к подбородку, поднял ее голову и нежно поцеловал в губы.
– Эй! – Он пожал плечами и попытался улыбнуться. – Ты что? – И оставив ее, он направился к двери. Там он остановился и подмигнул ей. Затем постоял немного, как будто хотел еще что-то сказать, но потом открыл дверь и вышел в коридор, так ничего и не сказав.
Ливви стояла и слушала, как он спускается по лестнице, а потом села на кровать и обхватила голову руками. Через минуту хлопнула входная дверь, заработал двигатель «рэндисровера», и Фрейзер уехал. Джеймс поднялся к ней и сказал, что они должны отправляться в Лондон.
Фрейзер зарегистрировался за пятнадцать минут до взлета и оформил свою сумку как ручную кладь. Потом прошел на посадку, предъявил билет и отыскал себе место среди других пассажиров, которые ждали, когда их поведут к самолету. Он раскрыл свою газету и начал читать.
Бет Броуден сидела недалеко от него. Она достала очки, решив получше рассмотреть его. Внимательно посмотрев, она моментально узнала его и улыбнулась, благодаря свою фортуну. Убрав очки в сумку, она поправила коротко остриженные, каштановые волосы, облизала губы, чтобы усилить их блеск, разгладила юбку на своих пышных бедрах и направилась к Фрейзеру.
– Здравствуйте, Фрейзер Стюарт!
Фрейзер опустил газету и посмотрел на нее. Он увидел круглое привлекательное лицо с умело наложенной косметикой, блестящие каштановые волосы и теплую улыбку. Он автоматически улыбнулся.
– Здравствуйте. Я должен извиниться, но забыл ваше имя…
– Нет, вы не должны извиняться, так как мы никогда не встречались. Хотя я думаю, что вы должны меня знать. Мое имя Бет Броуден.
Фрейзер выпрямился.
– Да, я знаю вас, доктор Броуден. Я помню ваши свидетельские показания по двум делам, связанным с «ИМАКО».
Она кивнула и легко рассмеялась:
– Тогда почему вы так спокойно говорите со мной? Он тоже рассмеялся.
– Я могу быть не согласен с чем-то, но… Я думаю, что теперь мой полет будет более приятным. Садитесь. – Он убрал свою сумку.
Бет Броуден поставила свой кейс на пол и села на предложенное место. Она приподняла юбку, чтобы показать, какие у нее прекрасные ноги, но Фрейзер не обратил на них внимания. Когда Дорси намекнул, что было бы хорошо поближе узнать Фрейзера Стюарта, она уклонилась от этого предложения, получила свой чек и выбросила все из головы. Сейчас она поняла, что сделала большую ошибку. Стюарт в жизни был намного привлекательней, чем на фотографии, и Бет никогда не упускала приятной возможности смешать бизнес с удовольствием. Она повернулась к нему:
– Мне кажется, что самолет не будет переполнен. Фрейзер оглядел зал.
– Я тоже так думаю. – И, понимая намек, спросил: – А где вы сидите? Может быть, нам по пути?
Бет улыбнулась:
– Я не уверена, но, если мне захочется, я могу поменять место.
Глава 20
Уже три дня прошло с тех пор, как Ливви и Джеймс возвратились в Лондон. Но Ливви не вернулась к работе и к обычному образу жизни. Она не смогла, как предлагал Джеймс, встать лицом к неприятностям и бороться с ними. Она не общалась с прессой и не отвечала на всякие звонки, когда автоответчик разными голосами повторял одну и ту же просьбу – дать интервью. Она уклонялась от фоторепортеров и не обращала внимания на свирепые взгляды соседей, подогреваемых постоянным скопищем людей у парадного входа. Каждый день она звонила в офис, чтобы поговорить с Биллом, и каждый раз на коммутаторе отвечали, что он вышел и чтобы она перезвонила. Она не знала, что будет с передачей о ее встрече с Дьюсом. Роджер Хардман отсутствовал – был на съемке, так объяснил ей его помощник, и она побоялась звонить другим членам съемочной группы, чтобы узнать, как разыскать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107