- Спасибо. Непременно. - И Варламов стал оглядываться, подыскивая место, чтобы сесть.
- А может, не стоит? - неуверенно проговорил Константин.
- Да, действительно, - поддержал коллегу Голик.
- Как вам будет угодно, - поклонился в их сторону Варламов. Клиент всегда прав, - эти слова адвокат адресовал уже дежурному, как бы ища у него сочувствия и согласия. - Всего доброго.
Хмурый дежурный ничего не ответил и только недобро посмотрел вслед уходившим. Доктор Костя на пороге чуть задержался и, как его учили, смерив дежурного наглым взглядом, цыкнул зубом.
Оказавшись на улице, Варламов тут же откланялся:
- Ну-с, молодые люди, всего доброго.
- Спасибо вам, - сказал ему Костя.
- Не за что, не за что. Просто моя работа, - бросил адвокат уже на ходу, направляясь к припаркованному поблизости "мерседесу".
Психиатры остались одни.
- Я тоже на машине, Костя, поэтому идемте, я вас подброшу.
- Понимаю... - Константин с некоторой горечью покивал головой. Снова желтый дом. Как говорится, родные стены...
- Да что вы, старина! - Голик дружески хлопнул коллегу по плечу, тот вдруг вскрикнул от боли. - Ой, простите, ради бога. Родная милиция постаралась?
- Нет. - Костя принялся расстегивать пуговицы мятой рубашки. Это, так сказать, почетный знак народной любви и признания...
Покрасневшее от воспаления плечо Константина украшала колоритная татуировка: крест и полумесяц, а вокруг двумя дугами надпись: "Бей активистов, режь сук".
- Потрясающе! - выдохнул пораженный Голик.
- Вам правда нравится? - Костя, мучимый сомнениями, с надеждой заглянул ему в глаза.
- Не то слово! - восхищенно покачал головой Леонид.
- Спасибо, - польщенный доктор стал застегиваться. - Значит, в дурдом не везете?
- Что вы такое говорите, Костя! Конечно же, нет.
- Жаль. Я, честно говоря, рассчитывал... Мне особенно идти некуда, а так все-таки - крыша над головой...
- Что же вы сразу не сказали! Едем - и немедленно! - Голик гостеприимно распахнул дверцу старенького "Москвича".
- Спасибо, коллега, - Костя уселся и снова полез под рубашку, чтобы бросить взгляд на татуировку. Потом спросил у заводившего машину Голика: - А вы правда считаете, что красиво получилось?
В комнате зазвонил телефон, и Ольга мигом бросилась к нему из кухни.
- Алло, Володя? Это вы? - она почему-то ни минуты не сомневалась в том, кто звонит.
- Мне пока нечего сказать... - раздался в трубке голос Буржуя. Но скоро будет, я точно знаю...
- Я - тоже... Как только ты появился, я почувствовала, что все будет хорошо... Правда... Ты мне не веришь?
- Верю.
- Ты придешь?
- Нет. Завтра будет тяжелый день...
- Ну зайди хоть на минуту! - взмолилась Оля. - Пожалуйста. Ты же близко, я знаю, я чувствую...
Буржуй стоял, опершись на капот машины, в Олином дворе. Немного помолчав, он сказал в трубку:
- Ты ошибаешься. Я очень далеко. И уже очень поздно.
- Неправда, - в голосе девушки слышалось разочарование. - Можно, я сама выйду?
- Нет. Прости...
- Это... из-за женщины, которую вы любили? Из-за вашей жены?
- Нет... Не только... Не знаю... А вообще-то, дело совсем в другом.
- Во мне? - упавшим голосом спросила Оля.
- Да, в тебе, но не так, как ты подумала... - Буржуй пытался говорить с деланным безразличием, но у него не получилось, эмоции все же прорвались: - Оля, милая, я впервые почувствовал себя дома рядом с тобой... Я думал, этого уже никогда не будет...
- А это... плохо?
- Это... очень хорошо. Это, наверное, лучшее, что может чувствовать человек, правда! И это то, на что я сейчас не имею права....
Буржуй отключил телефон. Он сидел на капоте машины под остывающей кроной старого каштана и прижимал к горячему лбу холодящую пластмассу мобильника. И не знал, конечно, что в той же позе - с трубкой у лба - сидела сейчас в своей квартире счастливая и одновременно несчастная Ольга.
Офисное здание погрузилось в сон до следующего утра. Только охранники бодрствовали в нем, дежуря по обычной схеме. Но одетого в черное Кудлу они не заметили. Он очень легко взобрался по наружной стене на второй этаж и притаился на козырьке над входом. На поясе у него висела включенная на прием и настроенная на волну охраны рация. Умело и почти бесшумно Кудла вскрыл окно и проник в здание. Постоял, прислушиваясь. Потом по лестнице поднялся на этаж, который занимал офис Толстого.
Здесь ему пришлось затаиться в темноте лестничной площадки и переждать очередной обход. Охранник прошагал буквально в метре от Кудлы и сообщил по рации, что "все чисто". Без всяких затруднений отключив сигнализацию, ночной гость вскрыл дверь сложной отмычкой и проскользнул в комнату, где стоял главный компьютер. Здесь Кудла едва заметно улыбнулся, снял с плеча сумку и вынул из нее моток белого кабеля и набор разъемов.
ГЛАВА 29
Прижавшись спиной к стене, Борихин пережидал: по половицам узкого коридора грохотал тяжелыми коваными ботинками взвод омоновцев. Накаленную атмосферу в отделении Игорь Борисович почувствовал еще на входе. Слишком нервно отчитывал кого-то по рации дежурный офицер, слишком озабоченные лица были у встречных оперов... А теперь вот - омоновцы в полном боевом снаряжении, в бронежилетах и с автоматами. Это могло означать только одно: произошло Ч П.
Немного растерявшись от царившей вокруг нервной суеты, Борихин все же решился ухватить за рукав угрюмого знакомого следователя:
- Вить!
Тот на секунду приостановился.
- Привет, Игорь. Извини, бегу...
- А что у вас за тревога?
- Да банду глухих вчера истребили. Всю, представляешь?! На Варшавском шоссе. Гранатами.
- Ничего себе! - только и смог выдохнуть Борихин.
- Ну! - Виктор сделал большие глаза и, уже убегая, добавил: Представляешь, какие сейчас разборки пойдут?!
- Подожди, - крикнул ему в спину сыщик, - ты Мовенко не видел?
- Нет, - на бегу оглянулся следователь. - Он, наверное, там давно...
Нужно было немедленно сообщить эту новость старому эксперту. Борихин приглядел уголок потише и достал мобильный телефон.
- Алло, Семен Аркадьевич! Вы не поверите, что произошло! Вы меня слышите?.. Что?.. Это я не поверю?.. Неужели нашли?!. Да, хорошо, я уже еду!.. - В трубке вдруг прозвучал странный хлопок, потом - слабый вскрик, и, наконец, что-то щелкнуло. Напрягшись, Борихин прислушался - ни гудков отбоя, ни каких-либо других звуков - только едва слышное шипение... И тогда, почему-то очень встревожившись, он почти закричал в микрофон: - Семен Аркадьевич! Семен Аркадьевич, что там такое?!.. Я вас не слышу!.. Что это было?!.. Семен Аркадьевич, ответьте!..
Тишина в трубке была гулкой, пугающей. Расталкивая на ходу встречных, Борихин выскочил из здания и в несколько секунд оказался у припаркованного поблизости "спортивного варианта". А за эти несколько секунд двадцать раз успел себя проклясть, что так и не появился у Семена вчера вечером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107