Он смотрел на нее с почти благоговейным трепетом. Его сердце колотилось в груди, как, впрочем, у каждого жениха при виде ожидающей его в постели невесты.
На столе, на резном буфете, на каминной полке – везде горели свечи, наполняя комнату мерцающим золотистым светом. В камине жарко пылали поленья, и от этого в комнате было тепло и уютно.
Не отрывая взгляда от своей красавицы-жены, Рори шагнул в комнату и осторожно прикрыл за собой дверь.
На Джоанне была надета просторная кремовая ночная сорочка, стянутая у горла желтыми ленточками. По старой шотландской традиции жених должен был развязать все узелки на одежде невесты, поэтому сопровождавшие Джоанну женщины тщательно проследили, чтобы в ее волосах не осталось ни одной заколки и чтобы все до единой ленточки на ночной сорочке были завязаны.
Ее волосы, расчесанные до шелковистого блеска, свободно спадали по худеньким плечам, рассыпаясь по подушке красивыми локонами. Ярко-голубые глаза Джоанны казались огромными и светились в полумраке комнаты, отражая свет свечей. Она сидела неподвижно и молча наблюдала за Рори.
Рори почувствовал знакомое напряжение в паху. Знакомое уже желание обладать Джоанной пронзило его с особой остротой. Он испытывал это желание с той самой ночи, когда увидел ее спящей возле очага на кухне. Тогда он впервые разглядел, насколько она хороша, и с тех пор желание не покидало его. Но он не мог дать ему волю, он вынужден был ждать.
Теперь этому долгому ожиданию настал конец.
– Ты выглядишь изумительно, – сказал он, мысленно выругав себя за косноязычие.
Рыцарь в доспехах, казалось, глумливо ухмылялся, как бы говоря, что он-то уж смог бы сказать что-нибудь более изысканное.
Верхняя губа у Джоанны дрожала, и Рори понял, что она взволнована. Она попыталась улыбнуться, но губы не слушались, и она просто кивнула ему.
Рори чуть перевел дух. Она нервничала гораздо сильнее, чем он, а значит, скорее всего не заметила его неловкости. Но ему совершенно необходимо помочь ей расслабиться как физически, так и эмоционально, иначе их брачная ночь станет мучительной процедурой для них обоих.
Рори глубоко вздохнул, настраивая себя на медленную, неторопливую подготовку к предстоящему акту любви. Наверное, сначала неплохо было бы просто побеседовать, хотя, бог свидетель, светская беседа никогда не была для Рори легким делом. А сегодня его голова была занята вещами весьма далекими от какой-либо болтовни.
Тем не менее, он должен дать Джоанне достаточно времени, чтобы привыкнуть к тому, что она находится в спальне наедине с мужчиной, который собирается раздеться и забраться к ней в постель.
– Я, пожалуй, налью нам с тобой немного вина, – предложил он с улыбкой.
Джоанна попыталась ответить и открыла рот, но не смогла произнести ни звука. Она опять кивнула.
Рори подошел к высокому резному буфету, где стоял графин с вином и два хрустальных бокала, приготовленные специально для молодоженов. Рори узнал бокалы по кельтским узорам – это был подарок Кейра. Должно быть, леди Эмма заранее принесла графин и бокалы в спальню. Надо будет не забыть поблагодарить ее утром.
Повернувшись спиной к кровати, Рори про себя повторял строки из стихотворения, написанного Лакланом.
Он прочтет эти строчки вслух после того, как они выпьют немного вина, и она не будет так напряжена, сможет чуть-чуть расслабиться. Но надо будет сделать это до того, как желание совсем затуманит ему разум, иначе он не вспомнит ни строчки.
Рори ухмыльнулся сам себе. Кто бы мог подумать, что он станет декламировать романтическую чепуху, чтобы сделать приятное молодой девушке? В такое не поверил бы никто из тех, кто видел его на поле боя. Ну, или в спальне, если на то пошло.
Взяв в каждую руку по бокалу, он повернулся… и замер, увидев острую стрелу заряженного арбалета, направленную ему в живот.
Его маленькая, хрупкая невеста двумя трясущимися руками держала смертельное оружие.
Боже правый! Он слышал о неврозе девственниц, о том, что они совершают иногда глупости, но это было уже слишком.
– Положи его, Джоанна, – сказал Рори, стараясь, чтобы его голос звучал достаточно мягко.
Он сжал пальцами тонкие ножки бокалов.
– Нет… Пока… ты… не ответишь… на мои вопросы, – сквозь зубы процедила она.
Вот этого Рори никак не ожидал!
Она стояла, напряженно выпрямившись, упрямо подняв подбородок, и сверлила его взглядом.
Слишком поздно он понял, что нервозность Джоанны – это не обычная нервозность невесты перед брачной ночью. По какой-то непостижимой причине она была разгневана настолько, что с трудом могла говорить.
Она была в каких-то пяти шагах от него. Слишком близко, чтобы промахнуться, даже если она видела его сквозь слезы, застилающие глаза. И слишком далеко, чтобы он мог дотянуться до нее прежде, чем она спустит курок.
Он заговорил голосом, которого не смели ослушаться мужчины в три раза крупнее Джоанны в пылу битвы:
– Опусти этот чертов арбалет, Джоанна, пока стрела не вылетела.
Ее хрупкое тело задрожало от гнева.
– Сначала… Маклин… ты ответишь… на мои вопросы, – возразила она. – Ты говорил… что мой отец… предатель?
Рори сжал челюсти, сдерживая рвущиеся наружу проклятия.
Кто, черт возьми, сказал ей?
Сначала он как следует отшлепает Джоанну, а потом разберется с этим негодяем. С него надо шкуру живьем содрать!
Для того чтобы зарядить арбалет, требуется недюжинная сила. Обычно стрелок ставил его вертикально, зацеплял тетиву ногой и давил вниз, пока крючок спускового механизма не захватывал тетиву.
Миниатюрная Джоанна при всем желании не смогла бы сделать это сама.
– Кто зарядил арбалет, Джоанна? – спокойно спросил он, пристально глядя в ее пылающие гневом глаза.
Она смотрела на Рори и молчала, как будто не поняла вопроса. Он видел, что она близка к истерике. Да, кто-то – и Рори почти наверняка знал, кто – зарядил для нее смертельное оружие, так что ей оставалось только спустить курок.
Из такого оружия можно было поразить цель на расстоянии четырех сотен ярдов, и если бы Джоанна нажала на курок, то стрела со стальным наконечником просто пригвоздила бы Рори к резному дубовому буфету.
По щекам у Джоанны струились слезы.
– Ты… обвинил… мою маму… в колдовстве, ты… мерзкий сатир? – спросила она, всхлипывая после каждого слова.
Проклятье! Он лично вздернет болтливого ублюдка на дыбе, а потом выпотрошит и разорвет на кусочки.
– Джоанна, кто зарядил для тебя арбалет? – все так же спокойно и уверенно спросил Рори, осторожно делая шаг к ней. – Я знаю, что сама ты этого сделать не могла, девочка. Теперь скажи мне, кто дал тебе оружие, а я обещаю не сердиться на тебя.
Джоанна отступила на шаг, ее нервозность достигла предела. Очевидно, его спокойствие оказалось не той реакцией, которую она ожидала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
На столе, на резном буфете, на каминной полке – везде горели свечи, наполняя комнату мерцающим золотистым светом. В камине жарко пылали поленья, и от этого в комнате было тепло и уютно.
Не отрывая взгляда от своей красавицы-жены, Рори шагнул в комнату и осторожно прикрыл за собой дверь.
На Джоанне была надета просторная кремовая ночная сорочка, стянутая у горла желтыми ленточками. По старой шотландской традиции жених должен был развязать все узелки на одежде невесты, поэтому сопровождавшие Джоанну женщины тщательно проследили, чтобы в ее волосах не осталось ни одной заколки и чтобы все до единой ленточки на ночной сорочке были завязаны.
Ее волосы, расчесанные до шелковистого блеска, свободно спадали по худеньким плечам, рассыпаясь по подушке красивыми локонами. Ярко-голубые глаза Джоанны казались огромными и светились в полумраке комнаты, отражая свет свечей. Она сидела неподвижно и молча наблюдала за Рори.
Рори почувствовал знакомое напряжение в паху. Знакомое уже желание обладать Джоанной пронзило его с особой остротой. Он испытывал это желание с той самой ночи, когда увидел ее спящей возле очага на кухне. Тогда он впервые разглядел, насколько она хороша, и с тех пор желание не покидало его. Но он не мог дать ему волю, он вынужден был ждать.
Теперь этому долгому ожиданию настал конец.
– Ты выглядишь изумительно, – сказал он, мысленно выругав себя за косноязычие.
Рыцарь в доспехах, казалось, глумливо ухмылялся, как бы говоря, что он-то уж смог бы сказать что-нибудь более изысканное.
Верхняя губа у Джоанны дрожала, и Рори понял, что она взволнована. Она попыталась улыбнуться, но губы не слушались, и она просто кивнула ему.
Рори чуть перевел дух. Она нервничала гораздо сильнее, чем он, а значит, скорее всего не заметила его неловкости. Но ему совершенно необходимо помочь ей расслабиться как физически, так и эмоционально, иначе их брачная ночь станет мучительной процедурой для них обоих.
Рори глубоко вздохнул, настраивая себя на медленную, неторопливую подготовку к предстоящему акту любви. Наверное, сначала неплохо было бы просто побеседовать, хотя, бог свидетель, светская беседа никогда не была для Рори легким делом. А сегодня его голова была занята вещами весьма далекими от какой-либо болтовни.
Тем не менее, он должен дать Джоанне достаточно времени, чтобы привыкнуть к тому, что она находится в спальне наедине с мужчиной, который собирается раздеться и забраться к ней в постель.
– Я, пожалуй, налью нам с тобой немного вина, – предложил он с улыбкой.
Джоанна попыталась ответить и открыла рот, но не смогла произнести ни звука. Она опять кивнула.
Рори подошел к высокому резному буфету, где стоял графин с вином и два хрустальных бокала, приготовленные специально для молодоженов. Рори узнал бокалы по кельтским узорам – это был подарок Кейра. Должно быть, леди Эмма заранее принесла графин и бокалы в спальню. Надо будет не забыть поблагодарить ее утром.
Повернувшись спиной к кровати, Рори про себя повторял строки из стихотворения, написанного Лакланом.
Он прочтет эти строчки вслух после того, как они выпьют немного вина, и она не будет так напряжена, сможет чуть-чуть расслабиться. Но надо будет сделать это до того, как желание совсем затуманит ему разум, иначе он не вспомнит ни строчки.
Рори ухмыльнулся сам себе. Кто бы мог подумать, что он станет декламировать романтическую чепуху, чтобы сделать приятное молодой девушке? В такое не поверил бы никто из тех, кто видел его на поле боя. Ну, или в спальне, если на то пошло.
Взяв в каждую руку по бокалу, он повернулся… и замер, увидев острую стрелу заряженного арбалета, направленную ему в живот.
Его маленькая, хрупкая невеста двумя трясущимися руками держала смертельное оружие.
Боже правый! Он слышал о неврозе девственниц, о том, что они совершают иногда глупости, но это было уже слишком.
– Положи его, Джоанна, – сказал Рори, стараясь, чтобы его голос звучал достаточно мягко.
Он сжал пальцами тонкие ножки бокалов.
– Нет… Пока… ты… не ответишь… на мои вопросы, – сквозь зубы процедила она.
Вот этого Рори никак не ожидал!
Она стояла, напряженно выпрямившись, упрямо подняв подбородок, и сверлила его взглядом.
Слишком поздно он понял, что нервозность Джоанны – это не обычная нервозность невесты перед брачной ночью. По какой-то непостижимой причине она была разгневана настолько, что с трудом могла говорить.
Она была в каких-то пяти шагах от него. Слишком близко, чтобы промахнуться, даже если она видела его сквозь слезы, застилающие глаза. И слишком далеко, чтобы он мог дотянуться до нее прежде, чем она спустит курок.
Он заговорил голосом, которого не смели ослушаться мужчины в три раза крупнее Джоанны в пылу битвы:
– Опусти этот чертов арбалет, Джоанна, пока стрела не вылетела.
Ее хрупкое тело задрожало от гнева.
– Сначала… Маклин… ты ответишь… на мои вопросы, – возразила она. – Ты говорил… что мой отец… предатель?
Рори сжал челюсти, сдерживая рвущиеся наружу проклятия.
Кто, черт возьми, сказал ей?
Сначала он как следует отшлепает Джоанну, а потом разберется с этим негодяем. С него надо шкуру живьем содрать!
Для того чтобы зарядить арбалет, требуется недюжинная сила. Обычно стрелок ставил его вертикально, зацеплял тетиву ногой и давил вниз, пока крючок спускового механизма не захватывал тетиву.
Миниатюрная Джоанна при всем желании не смогла бы сделать это сама.
– Кто зарядил арбалет, Джоанна? – спокойно спросил он, пристально глядя в ее пылающие гневом глаза.
Она смотрела на Рори и молчала, как будто не поняла вопроса. Он видел, что она близка к истерике. Да, кто-то – и Рори почти наверняка знал, кто – зарядил для нее смертельное оружие, так что ей оставалось только спустить курок.
Из такого оружия можно было поразить цель на расстоянии четырех сотен ярдов, и если бы Джоанна нажала на курок, то стрела со стальным наконечником просто пригвоздила бы Рори к резному дубовому буфету.
По щекам у Джоанны струились слезы.
– Ты… обвинил… мою маму… в колдовстве, ты… мерзкий сатир? – спросила она, всхлипывая после каждого слова.
Проклятье! Он лично вздернет болтливого ублюдка на дыбе, а потом выпотрошит и разорвет на кусочки.
– Джоанна, кто зарядил для тебя арбалет? – все так же спокойно и уверенно спросил Рори, осторожно делая шаг к ней. – Я знаю, что сама ты этого сделать не могла, девочка. Теперь скажи мне, кто дал тебе оружие, а я обещаю не сердиться на тебя.
Джоанна отступила на шаг, ее нервозность достигла предела. Очевидно, его спокойствие оказалось не той реакцией, которую она ожидала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104