Мы все из-за него погорим.
Сэм пресек эти разговоры:
– Basta!
– Вот увидите, он нас когда-нибудь подставит, – не унимался Пенни.
– Я сказал, хватит!
* * *
Когда Нико вышел из лифта, у него был такой вид, словно он собирается кого-то убить. Джетта поднялась с кожаного кресла. При виде Нико у нее заметно поубавилось решимости.
– Нико! – окликнула она. Он остановился.
– Джетта? – сказал он без улыбки. – Что ты здесь делаешь?
– Я приехала к тебе. Мне нужно... с тобой поговорить. Это минутное дело. Замечай по часам: ровно шестьдесят секунд.
– Ты случайно не беременна?
– Нет, – вспыхнула она. – А хоть бы и так, я бы тебе об этом не сказала.
Они смотрели друг на друга и чувствовали, как между ними снова накаляется воздух.
– Похоже, я здорово провинилась, – сказала Джетта с напускной игривостью. – Летела за тридевять земель, а ты на меня смотришь волком.
– Ничего подобного.
– В таком случае пригласи меня пообедать. Мне нужно с тобой поговорить. Поверь, не о ребенке.
Нико колебался. Наконец злобный огонек в его глазах угас. Буря утихла. Он даже соблаговолил улыбнуться:
– Приглашаю.
Они отправились в итальянский ресторан на Норт-Мичиган авеню. Нико сам заказал для нее обед: ризотто с баклажанами, помидорами и сыром, жареную говядину с розмарином, перцем, оливковым маслом и лимонным соком. На десерт им подали блюдо клубники в кольце нежнейшего сбивного крема.
За едой они поболтали о лос-анджелесских ресторанах, потом о песне «Ласковая женщина», которую сочинила Александра. Песня занимала вторую позицию в списке хитов недели и должна была вот-вот выйти на первое место.
– Музыка – моя страсть, – говорил Нико. – Она чиста, безгрешна. В нее можно уйти от мира и от самого себя. Когда у меня тяжело на душе, я слушаю григорианские песнопения.
Джетта уже собиралась заговорить о своей просьбе, но тут подошел официант и подал счет. Нико не глядя выписал чек, положил его на поднос и встал, отодвигая стул.
– Теперь поедем кататься. У меня потрясающий «ламборджини», я держу его в гараже под домом.
– Кататься? Но Нико, я хотела рассказать тебе...
– Успеется, – перебил он.
Он гнал машину к северу по скоростным магистралям Чикаго.
Восемьдесят миль в час.
Девяносто.
Потом девяносто пять.
У Джетты захватило дух. Она вздрагивала и закрывала глаза, когда Нико лавировал среди грузовиков и легковых автомобилей. На дороге он вел себя дерзко: подрезал другие машины, вытеснял из ряда тех, кто ему мешал. Он держался за рулем совершенно непринужденно, с легкой полуулыбкой глядя в пространство.
В какой-то момент они попали в пробку. Нико чертыхнулся и нажал на тормоз. Они чудом не врезались в остановившийся перед ними «форд».
Джетта решилась.
– Я прилетела к тебе потому... потому что у меня возникли сложности на съемках «Кэньон-Драйв», – начала она. – В последней серии планируется авиакатастрофа. Она нужна как предлог, чтобы вычеркнуть из сценария двух-трех персонажей. В том числе и мою роль. Дэррил Бойер намерена от меня избавиться – она мне завидует. А Расти Коула идет у нее на поводу.
Нико недоверчиво покосился на нее:
– Коула?
– Ты ведь с ним знаком, да? Я видела, как вы разговаривали в павильоне. – Джетта тронула его за рукав. – Ну, согласись, ведь он... ведь это несправедливо. Он пляшет под ее дудку, потому что она с ним спит.
Нико повернулся на сиденье и оказался к ней лицом:
– А ты с кем спишь?
– Ни с кем! Мне... очень дорога эта роль. Не мог бы ты замолвить за меня словечко? Тебе это ничего не стоит – один телефонный звонок, – говорила она с надеждой.
– Думаешь, Расти Коула меня послушает?
– Я точно знаю. У тебя есть власть, я же вижу.
Он улыбнулся.
– К тебе все прислушиваются, верно? Тебя уважают, – продолжала Джетта, окрыленная его благосклонной реакцией на откровенную лесть. – Если ты поможешь мне сохранить роль, я этого никогда не забуду. Клянусь тебе, Нико.
Его глаза вспыхнули:
– О'кей. Надо оказать тебе услугу. Пожалуй, я смогу кое-что сделать.
– Правда?! Боже мой, как я тебе благодарна! – От счастья она захлопала в ладоши.
– Я окажу тебе целых две услуги, – тихо добавил Нико.
Войдя в его квартиру, расположенную на восьмом этаже, Джетта ахнула. Она ожидала увидеть нечто похожее на нижний вестибюль: цветной мрамор и зеркала. Вопреки ее ожиданиям, в отделке интерьеров были использованы только два цвета: черный и белый. Белый ковер и черные стены. Огромный кофейный стол из черного оникса. Широкий мягкий диван из белой кожи.
Одну стену целиком занимали футляры из слоновой кости, где хранилась коллекция оружия. Настоящий арсенал, подумала Джетта.
Ей было не по себе. Нико включил стерео. Комната наполнилась тягучими звуками джаза.
Нико остановился перед Джеттой и обнял ее. Его прикосновение было неожиданно ласковым. Обхватив Джетту за талию, он легко поднял ее и усадил на комод черного дерева, потом расстегнул на ней шелковое платье и стянул через голову. Оно плавно упало на пол ярко-красным облаком. Вслед за ним полетели трусики-бикини. Если бы Джетта носила бюстгальтер, его бы постигла та же участь.
Нико развел в стороны ее колени и придвинулся вплотную. В поцелуе его язык нетерпеливо затрепетал у нее во рту, словно намекая на другие возможности. Джетта прильнула к нему, чувствуя, как все ее существо потянулось ему навстречу.
Когда она обмякла под его поцелуями, Нико оторвался от нее и сказал:
– Теперь ты должна отдать мне свое тело. Целиком. Без остатка. И не вздумай меня обманывать.
Его ладони легко пробежали по ее бокам, по бедрам, потом скользнули по животу к мягкому пушистому треугольнику.
– Я всему тебя научу, девочка... Если ты сама этого захочешь. Хочешь научиться?
– Хочу, – выдохнула Джетта. Он опустил ее на пол.
– Сперва пойдем в ванную. Тебе надо расслабиться. Теплая вода будет тебя гладить и ласкать. Иди же, – он легонько шлепнул ее по ягодице. – По коридору направо. Я приготовлю нам по коктейлю и присоединюсь к тебе.
Она повернулась и пошла к двери, но он окликнул ее:
– Да, Джетта, еще одно. Когда ты будешь лежать в теплой воде... потрогай себя пальчиком. Почувствуй, как ты прекрасна.
Просторная, оборудованная новейшими агрегатами кухня использовалась разве что для приготовления спагетти, которые изредка варил себе Нико.
Джетта Мишо. Красивая, веселая, бесшабашная. Если дать себе волю, к ней, чего доброго, можно привязаться.
Нико взял с полки два высоких бокала, бросил в каждый по паре кубиков льда, налил двойные порции вермута с джином и плеснул содовой.
Джетта Мишо. Он займется ею из спортивного интереса. Он заставит ее почувствовать всю полноту секса. Она еще запросит пощады.
Нико поднес к губам один из бокалов и хотел отхлебнуть мартини, перед тем как идти в ванную, но в этот самый миг на него, как бывало уже не раз, накатил приступ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
Сэм пресек эти разговоры:
– Basta!
– Вот увидите, он нас когда-нибудь подставит, – не унимался Пенни.
– Я сказал, хватит!
* * *
Когда Нико вышел из лифта, у него был такой вид, словно он собирается кого-то убить. Джетта поднялась с кожаного кресла. При виде Нико у нее заметно поубавилось решимости.
– Нико! – окликнула она. Он остановился.
– Джетта? – сказал он без улыбки. – Что ты здесь делаешь?
– Я приехала к тебе. Мне нужно... с тобой поговорить. Это минутное дело. Замечай по часам: ровно шестьдесят секунд.
– Ты случайно не беременна?
– Нет, – вспыхнула она. – А хоть бы и так, я бы тебе об этом не сказала.
Они смотрели друг на друга и чувствовали, как между ними снова накаляется воздух.
– Похоже, я здорово провинилась, – сказала Джетта с напускной игривостью. – Летела за тридевять земель, а ты на меня смотришь волком.
– Ничего подобного.
– В таком случае пригласи меня пообедать. Мне нужно с тобой поговорить. Поверь, не о ребенке.
Нико колебался. Наконец злобный огонек в его глазах угас. Буря утихла. Он даже соблаговолил улыбнуться:
– Приглашаю.
Они отправились в итальянский ресторан на Норт-Мичиган авеню. Нико сам заказал для нее обед: ризотто с баклажанами, помидорами и сыром, жареную говядину с розмарином, перцем, оливковым маслом и лимонным соком. На десерт им подали блюдо клубники в кольце нежнейшего сбивного крема.
За едой они поболтали о лос-анджелесских ресторанах, потом о песне «Ласковая женщина», которую сочинила Александра. Песня занимала вторую позицию в списке хитов недели и должна была вот-вот выйти на первое место.
– Музыка – моя страсть, – говорил Нико. – Она чиста, безгрешна. В нее можно уйти от мира и от самого себя. Когда у меня тяжело на душе, я слушаю григорианские песнопения.
Джетта уже собиралась заговорить о своей просьбе, но тут подошел официант и подал счет. Нико не глядя выписал чек, положил его на поднос и встал, отодвигая стул.
– Теперь поедем кататься. У меня потрясающий «ламборджини», я держу его в гараже под домом.
– Кататься? Но Нико, я хотела рассказать тебе...
– Успеется, – перебил он.
Он гнал машину к северу по скоростным магистралям Чикаго.
Восемьдесят миль в час.
Девяносто.
Потом девяносто пять.
У Джетты захватило дух. Она вздрагивала и закрывала глаза, когда Нико лавировал среди грузовиков и легковых автомобилей. На дороге он вел себя дерзко: подрезал другие машины, вытеснял из ряда тех, кто ему мешал. Он держался за рулем совершенно непринужденно, с легкой полуулыбкой глядя в пространство.
В какой-то момент они попали в пробку. Нико чертыхнулся и нажал на тормоз. Они чудом не врезались в остановившийся перед ними «форд».
Джетта решилась.
– Я прилетела к тебе потому... потому что у меня возникли сложности на съемках «Кэньон-Драйв», – начала она. – В последней серии планируется авиакатастрофа. Она нужна как предлог, чтобы вычеркнуть из сценария двух-трех персонажей. В том числе и мою роль. Дэррил Бойер намерена от меня избавиться – она мне завидует. А Расти Коула идет у нее на поводу.
Нико недоверчиво покосился на нее:
– Коула?
– Ты ведь с ним знаком, да? Я видела, как вы разговаривали в павильоне. – Джетта тронула его за рукав. – Ну, согласись, ведь он... ведь это несправедливо. Он пляшет под ее дудку, потому что она с ним спит.
Нико повернулся на сиденье и оказался к ней лицом:
– А ты с кем спишь?
– Ни с кем! Мне... очень дорога эта роль. Не мог бы ты замолвить за меня словечко? Тебе это ничего не стоит – один телефонный звонок, – говорила она с надеждой.
– Думаешь, Расти Коула меня послушает?
– Я точно знаю. У тебя есть власть, я же вижу.
Он улыбнулся.
– К тебе все прислушиваются, верно? Тебя уважают, – продолжала Джетта, окрыленная его благосклонной реакцией на откровенную лесть. – Если ты поможешь мне сохранить роль, я этого никогда не забуду. Клянусь тебе, Нико.
Его глаза вспыхнули:
– О'кей. Надо оказать тебе услугу. Пожалуй, я смогу кое-что сделать.
– Правда?! Боже мой, как я тебе благодарна! – От счастья она захлопала в ладоши.
– Я окажу тебе целых две услуги, – тихо добавил Нико.
Войдя в его квартиру, расположенную на восьмом этаже, Джетта ахнула. Она ожидала увидеть нечто похожее на нижний вестибюль: цветной мрамор и зеркала. Вопреки ее ожиданиям, в отделке интерьеров были использованы только два цвета: черный и белый. Белый ковер и черные стены. Огромный кофейный стол из черного оникса. Широкий мягкий диван из белой кожи.
Одну стену целиком занимали футляры из слоновой кости, где хранилась коллекция оружия. Настоящий арсенал, подумала Джетта.
Ей было не по себе. Нико включил стерео. Комната наполнилась тягучими звуками джаза.
Нико остановился перед Джеттой и обнял ее. Его прикосновение было неожиданно ласковым. Обхватив Джетту за талию, он легко поднял ее и усадил на комод черного дерева, потом расстегнул на ней шелковое платье и стянул через голову. Оно плавно упало на пол ярко-красным облаком. Вслед за ним полетели трусики-бикини. Если бы Джетта носила бюстгальтер, его бы постигла та же участь.
Нико развел в стороны ее колени и придвинулся вплотную. В поцелуе его язык нетерпеливо затрепетал у нее во рту, словно намекая на другие возможности. Джетта прильнула к нему, чувствуя, как все ее существо потянулось ему навстречу.
Когда она обмякла под его поцелуями, Нико оторвался от нее и сказал:
– Теперь ты должна отдать мне свое тело. Целиком. Без остатка. И не вздумай меня обманывать.
Его ладони легко пробежали по ее бокам, по бедрам, потом скользнули по животу к мягкому пушистому треугольнику.
– Я всему тебя научу, девочка... Если ты сама этого захочешь. Хочешь научиться?
– Хочу, – выдохнула Джетта. Он опустил ее на пол.
– Сперва пойдем в ванную. Тебе надо расслабиться. Теплая вода будет тебя гладить и ласкать. Иди же, – он легонько шлепнул ее по ягодице. – По коридору направо. Я приготовлю нам по коктейлю и присоединюсь к тебе.
Она повернулась и пошла к двери, но он окликнул ее:
– Да, Джетта, еще одно. Когда ты будешь лежать в теплой воде... потрогай себя пальчиком. Почувствуй, как ты прекрасна.
Просторная, оборудованная новейшими агрегатами кухня использовалась разве что для приготовления спагетти, которые изредка варил себе Нико.
Джетта Мишо. Красивая, веселая, бесшабашная. Если дать себе волю, к ней, чего доброго, можно привязаться.
Нико взял с полки два высоких бокала, бросил в каждый по паре кубиков льда, налил двойные порции вермута с джином и плеснул содовой.
Джетта Мишо. Он займется ею из спортивного интереса. Он заставит ее почувствовать всю полноту секса. Она еще запросит пощады.
Нико поднес к губам один из бокалов и хотел отхлебнуть мартини, перед тем как идти в ванную, но в этот самый миг на него, как бывало уже не раз, накатил приступ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129