– А брат на официальном допросе сказал: нет. Мол, они решили, что это дети балуются, – возразила Анюта, мысленно благодаря Левицкого за честность – согласно уговору, он ее информировал обо всех подробностях.
– Игорь не хотел расстраивать брата, – пояснил священник. – А ко мне он пришел причащаться… Он тогда сказал, что может погибнуть, но смерти не боится.
– От чего погибнуть?
– Игорь сказал, что прочитал неприятное письмо. Еще он сказал, что, скорее всего, это письмо часть плана. «Интересно, чью смерть готовят таким образом? – спросил он сам себя. – Неужели мою? В любом случае, я могу попасть под горячую руку».
– Он не был дурачком? – удивилась Анюта.
– Кто?! – Священник разочарованно посмотрел на нее. – Игорь был очень умным парнем.
– А говорили: не от мира сего…
– Его образ жизни был не от мира сего… Но там была причина. Он никогда бы не смог жениться. Он был болен… Это, конечно, было трагедией, но он сумел хорошо выйти из нее. Стал иконописцем, нашел свое призвание. Но умственно он был абсолютно полноценным. Вы что!
– Значит, Ольга не была его любовницей? – спросила Анюта. Лицо священника стало непроницаемым.
– Мы больше не будем говорить об этой женщине! – сказал он. – Я обещал, понятно? Повторяю, что она здесь ни при чем!
Дальнейшие попытки восстановить контакт успеха не принесли. Видимо, священник уже пожалел, что разоткровенничался. Даже просьба о консультации на тему романа с женатым мужчиной была им воспринята негативно. «Хотите, чтобы я вас утешил? – неприязненно спросил он, открывая дверь. – Если вы учились в институте, должны знать хотя бы заповеди. Вы ведь их проходили на литературе? Там есть вся информация по интересующему вас вопросу». Можно сказать, что он ее вытолкнул из своего кабинета.
Но Анюта не обиделась. Про себя она даже решила, что к такому физику-священнику приедет снова – теперь уже по прямому назначению. Как он там ругался: «По поводу любовников обращаетесь в милицию, по поводу убийств – в церковь». Нет, прав физик, что уж тут спорить…
«Теперь по поводу любовника я приеду в церковь…» Кстати, по поводу любовника… Идя по темной улице к станции, она достала из сумки телефон, включила его. Сразу запищали, посыпались эсэмэски. «Позвони» – это первое, еще спокойное. «Позвони!» – через десять минут. «Ты где!!! Позвони немедленно!!!», «Анюта, что случилось!!!», «Анюта, позвони, как только сможешь!!!» – Она замучилась стирать их. Сорок семь штук за то время, что она провела в Клязьме! Анюта потому и отключила телефон, что знала, покоя бы он ей не дал – Левицкому нужно было знать, где она находится каждую минуту.
Включенный телефон тем временем слал свои невидимые сигналы. Они тихонько исчезали над верхушками сосен, плыли над железной дорогой, пересекали Московскую кольцевую, и дальше, дальше, над сияющим городом, в самый центр: абонент получил ваши сообщения, телефон абонента включен, можете набирать его номер, пыхтя и матерясь, можете сказать абоненту все, что вы о нем думаете…
Заиграла музыка, означающая Левицкого.
– Але, – сказала Анюта самым беззаботным голосом.
– Ты где?! – завопил он. – Я тебе уже двадцать сообщений послал! Я тут чуть с ума не сошел!
– В Клязьме плохо работает связь. – Она улыбалась во весь рот, но он этого, разумеется, не видел.
– Где плохо работает связь?! Где?! Я тебе что говорил?! Ты, вообще, соображаешь, что делаешь?! Ты на машине?! Ты едешь оттуда?!
– Я иду к станции. Были такие пробки, что на машине я не рискнула.
– Она идет к станции! – застонал Левицкий. – По темной улице! – Анюте было приятно, что он за нее волнуется. – Не выключай телефон! Иди и разговаривай со мной, докладывай обстановку. Никто не идет следом?
Вообще-то, ему давно пора завести ребенка. Дочку, скажем. Ведь каждый мужчина должен вот так умирать от страха хотя бы раз в день. Это полезно для душевного равновесия. Анюта знала точно: забеременей она, он бы развелся с женой в тот же день. Но она не знала точно, хочет ли за него замуж…
– Докладываю обстановку, – весело сказала Анюта. – Я разговаривала со священником той церкви, где последнее время работал Ледовских. Его ведь допрашивали?
– Допрашивали… Никто не идет за тобой? А впереди никого нет?
– Что он сказал?
– Кто?
– Священник!
– Что плохо знал художника. Общались только по поводу росписи. Плюс он его исповедовал, но здесь тайна исповеди…
– А мне он сказал, что не только знал о существовании Ольги, но еще и слышал, что Ледовских, получив письмо с мышьяком, счел его частью плана по устранению какого-то человека, может быть, и его самого!
– Анюта, они все, получив письмо, сочли его частью плана… Профессор решил, что сын хочет довести его до инфаркта, жена смертельно больного бандита решила, что это шутят конкуренты, сам бандит не сомневается, что кто-то намекает на его прошлые грехи. Есть еще депутат, с которым мы пока не разговаривали, но который уверен, что за ним охотятся политические враги… И все очень убедительны.
– Но погиб из них только один! Значит, его версия может считаться самой обоснованной!
– Ты путаешь причину и следствие. Это ты сама считаешь его версию самой обоснованной именно потому, что он погиб.
– Возможно… – разочарованно сказала Анюта. – Но священник тоже говорил об огромных деньгах! Он даже заподозрил меня в том, что я фиктивная жена Ледовских! Что я женила его на себе, чтобы прикарманить деньги!
– Нет никаких денег… – Левицкий, видимо, зевнул. – Художник был нищим, как церковная крыса.
– Но священник знает об исчезновении денег! Что это было – кража?
– Анюта! Откуда у Ледовских деньги?! Он сирота! Он жил в казенном доме без газа и воды, расписывал церковь за кормежку. Единственное его имущество – муниципальная комната в коммунальной квартире! Теперь она отойдет государству. Все его близкие умерли, когда он был еще ребенком! Ни образования, ни семьи, ничего! Какие деньги? Откуда? Эти ребята выдумывают сами не знают что…
Впереди зашумела, пронеслась огнями электричка. Когда шум стих, стали слышны острожные шаги. Кто-то тихо шел сзади, снег хрустел под его ногами. Сиплое дыхание далеко разносилось в морозном воздухе.
– Ой! – тихо сказала Анюта в трубку. – За мной кто-то идет!
– Посмотри, кто! – крикнул Левицкий. Что-то упало в его кабинете, видимо, он вскочил.
– Я боюсь оглядываться! – пропищала Анюта и тут же припустила по темной улице навстречу освещенной станции.
– Ты бежишь, да? – Левицкий метался в своем кабинете, как тигр в клетке. – Он за тобой гонится? Скажи ему, что я в соседнем доме, что я сейчас выйду! С ружьем!
Но ей было не до беседы. С огромной скоростью она вылетела на платформу, подбежала к кассе единственному месту, где стояли люди, и притормозила только тогда, когда коснулась рукой последнего человека в очереди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63