- Но ты все же поехал? - удивился Павел Иванович.
- Поехал. Она не велела домой возвращаться.
Рассказ Сергея взволновал Павла Ивановича. Он, как мог, успокоил его и пообещал все уладить сам.
- А тебе, Сережа, надо будет к какому-то определенному берегу прибиться: или же в колхоз вступить, ты хотя несовершеннолетний, но могут сделать исключение, или же устроиться в ремесленное училище. Да и работу подходящую можно найти. Как ты?
Сергей с радостью согласился.
- Павел Иванович, а что я вам хотел показать!..
- Ну-ка?
Сергей вытащил из кармана и протянул классному "божье письмо". Павел Иванович прочитал. Еще раз. Лицо его померкло.
- Где взял?
- Подкинули.
- Так. Ну, и что ты об этом думаешь?
- Не знаю.
- Будешь распространять? Впрочем, извини, Сережа, я задаю тебе глупейший вопрос. Уж если ты показал мне эту мазню, то, значит, распространять не собираешься. Но знаешь, кто написал все это? Нет? Я скажу. Скрытый враг. Подходит уборочная, а он решил сорвать ее и действует от имени бога. Бойцы на фронте жизни не жалеют, а он, подлец, как в спину нож... Я тебе уже, кажется, говорил, что религия - враг всего передового, вот он, новый факт. Но тебе - спасибо.
Вечером, во время политбеседы, Аня рассказала, что в поселке появились вредные "божьи письма", распространяемые с целью подорвать во время уборочной трудовую дисциплину. Но тот, кто пишет их, просчитался, не на таких напал.
ПОИСКИ
Однажды вечером, когда на стане уже собирались ложиться спать, приехала Семибратова. Она была необычайно оживлена.
- Здравствуйте, косари, на боковую собираетесь? Правильно делаете, запасайтесь силами, скоро на штурм пойдем. Тогда будет не до сна.
- Что, Антонина Петровна, или хорошую погоду учуяла? - торопливо спросил Петр Александрович Дьячков.
- А вы разве ничего не замечаете?
- Да пока и замечать-то нечего, разве что дождь к вечеру перестал. Так он каждый день по одному шаблону работает, то навалится, то передышку сделает.
Антонина Петровна усмехнулась:
- Не в этом дело - теплее на дворе стало.
Петр Александрович разочарованно хмыкнул.
- Так это ж мы и сами знаем. И радоваться тут нечего, оно так все время, как пошли дожди: то потеплеет, то снова прикрутит, будто осенью. Это еще не причина для радости.
Семибратова хитровато глянула на Петра Александровича.
- Новость я привезла, товарищи, очень хорошую. Сегодня передавали прогноз погоды на декаду. В ближайшие дни дожди прекратятся. Температура будет доходить до тридцати градусов. Так что нужно быть готовыми.
- Так мы же давно готовы! - воскликнул Петр Александрович.
- Правление колхоза просит так организовать работу, чтоб никакой раскачки, с первого дня добиться самой высокой выработки. Если дела пойдут хорошо, мы малость выйдем из положения. Хлеба-то еще постоят недельки две, за это время успеем кое-что сделать.
Завязался разговор.
- Эти сенокосилки да лобогрейки - одно мучение, а не машины, посетовал Петр Александрович, - как хочешь старайся, а больше семи гектаров не скосишь. Вот кабы двенадцать прихватить, можно бы еще терпеть.
- Двенадцать?! Дотянуть до десяти - и то какая выручка. Почти вдвое больше, чем по плану, - сказала Семибратова.
- Оно еще и то нужно учесть, как кто сумеет приладиться к машине. Вот в хуторе Шевченковском рассказывают: один лобогрейщик, до войны это было, десять гектаров ржи за день скосил. Правда, один день у него такой выдался. Потом до девяти еще дотягивал, а десяти больше не поднял, рассказал бригадир. - Значит, все-таки приладиться можно.
- Девять тоже неплохо, - усмехнулась Семибратова. Она распрощалась и пошла в женскую будку.
А Павел Иванович задумался. Разговор о том, что в соседнем хуторе кто-то выкашивал лобогрейкой десять гектаров, навел его на новые размышления. Ведь они с Зотовым добились за последний день выработки в семь с половиной гектаров, больше этого ни одна лобогрейка в колхозе не выкашивала, да не только больше - никто не смог сравняться с ними. Павел Иванович считал, что семь с половиной гектаров - предел для лобогрейки, потому что они с Сергеем боролись за каждую минуту, делали все, чтобы скосить больше, но так ничего уже и не добились. А тут, оказывается, был случай, когда такой же лобогрейкой скашивали десять гектаров. Десять! Ведь это не семь с половиной! Но как можно достичь этого? И Павел Иванович снова, в который уже раз, старается найти зря потерянное время. Напрасно! Рабочий день уплотнен до предела. А перерывы на завтрак и на обед? Нет, без них не обойтись - нужно лошадей покормить, да и самим подкрепиться. Конечно, если бы лошади ходили быстрее, тогда выработка поднялась бы намного, но их нельзя перегружать, половину дня они будут ходить быстро, зато вторую - черепашьим шагом, да еще с остановками. Какая уж тут выработка!
В будке все уже давно спали, а Павел Иванович заснуть не мог. Его терзала одна и та же неотвязная мысль: как заставить лобогрейку перешагнуть проклятый предел в семь с половиной гектаров? Ответа не находилось. Время было уже за полночь, когда Павел Иванович закрыл глаза, решив во что бы то ни стало заснуть. Но тут же резко поднялся и сел. Его охватило необыкновенное волнение. Как он раньше об этом не подумал? А ведь дело совершенно ясное! Тут не может быть сомнений.
Павлу Ивановичу захотелось немедленно, сию же минуту поделиться с кем-нибудь своими мыслями. Но все спали. Павел Иванович слегка толкнул Сергея в бок.
- Зотов! Зотов!
Сергей поднялся.
- Запрягать? - спросил он спросонья.
- Нет, нет! Ты ляг, но проснись. И послушай меня.
Сергей лег.
- Реши одну задачу. На сенокосе работала лобогрейка. Лошади, впряженные в нее, ходили со скоростью три километра в час, и лобогрейка скашивала в день семь с половиной гектаров. Сколько гектаров будет скашивать лобогрейка, если лошади будут ходить по шесть километров в час? Вот и все! Понял условие задачи?
- На бумаге бы лучше...
- Ты прослушай внимательно еще раз и реши устно. Это задача для устного решения. - Павел Иванович не спеша повторил условие задачи.
- Так она совсем легкая! - обрадованно вскрикнул Сергей. - Это я могу сразу.
- Тс-с-с. Шепотом говори, разбудим всех.
- Получается пятнадцать гектаров.
- Правильно. Это задача о нашей лобогрейке.
- Я так и подумал.
- Вот если бы нам удалось заставить лошадей ходить рысью, то можно бы скосить до пятнадцати гектаров в день. Понимаешь? Мы заменили бы три лобогрейки.
- Лошади не выдержат, Павел Иванович. А что, если попросить вторую пару на смену? Одни походят - выпрягать, а вместо них - другую пару.
- Правильно, Сергей. Совершенно правильно! Я именно об этом и подумал. А теперь скажи, только откровенно: ты согласился бы работать на лобогрейке при таких условиях?
- А почему не согласиться?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66