Вот странные, ни на что не похожие крылья четко вырисовываются на фоне синего неба. На сгибе каждого крыла, спереди — пальцы. Такого ни у птиц, ни у летучих мышей не бывало! А монстр уже несется прямо на охотникав, метит как в лоб. Взвизгнули стрелы. Эх, попала б хоть одна! Куда там… Через мгновение Вострок увидел совсем рядом такой ужас! Эта морда крылатой змеи… Или кракордила… Ничего страшнее, такого, когда кровь не то что стыла — замерзала в жилах, молодой охотник и представить себе не мог. Жуткая вонь. Эти вывернутые вперед зубы, оскал отвратительной усмешки самой Смерти…
Крылатый ужас ударил Свенслава, старый охотник упал, успев отмахнуться рукой с зажатым в ладони ножом. Монстр, получив рану, не издал ни звука, но Востока как будто тряхнуло, что порыв ветра, но нет, не ветра… Через мгновение крылатая змея унеслась вдаль…
Свенслав, попытавшись встать, вдруг снова присел, будто колени подкосились. Вострок наскоро осмотрел друга — ни единой царапинки! Только взгляд помутнел.
— Что с тобой?
— Сил нет в руках… В ногах… Трясет изнутри…
Свенслав вытянулся, наклонился, его вырвало. Вострок, не будучи брезглив, осмотрел рвотину — крови не было. Между тем, его старший товарищ побледнел, тяжело дышал.
— Оно тебя не укусило?
— Яд? — выдохнул старый охотник, — Похоже… Нет, его зубы меня не касались. Только дохнул на меня зловонно…
— Вот горный воск! Попробуй! Жуй! — Вострок сообразил, что у ног валяются комки драгоценного и чудодейственного лекарственного снадобья…
— Давай, давай!
Свенслав пожевал кусочки черного воска. Больше не рвало. Через некоторое время старому охотнику чуть полегчало, силы возвращались в жилистое тело. К вечеру Свенслав поднялся, смог не только идти, но и спускаться, хватаясь руками за уступы скал. К заходу солнца охотники оказались уже на «человечьей» тропе.
* * *
Свенслав, проболев семидневницу, начал было поправляться. Помог и горный воск, настоянный на хмельном меду, и нутряное сало, и целебные воды, за которыми Вострок, что называется, слетал на лихом жеребце — всего за день. Ничто, казалось, не предвещало беды. Но вот на восьмой день, сухим теплым вечером, когда старый охотник вышел из дома приютивших служителей Волха хозяев — вдохнуть прохладного воздуха, случилась беда. Вострок услышал шум, ноги сами вынесли его из домика, руки схватились за ножи — лука рядом не было…
Черные крылья накрыли Свенслава, зубастый клюв ломал шею старика, тело которого было распростерто ничком на каменистой земле. Понятно — тварь напала с лету, сзади, бесшумно…
Увидев еще одного человека, крылатая змея оставила жертву, резким толчком приподнялась, крылья ударили по воздуху, оттолкнув напором создавшегося ветра Вострока, еще мгновение — и у носа охотника мелькнул змеиный хвост, дохнуло зловонием. Улетела… Может, закон змеиный исполняла — не связываться с двумя охотниками сразу, а может — заметила в руках Вострока ножи!
Свенслав умер, так и не сказав больше ни слова, тем же вечером. У Вострока, задетого, видать, тем же ядом или колдовством, началась та же болезнь — слабость, тошнота, но проходило все это легче, чем у Свенслава. Тем более, молодой охотник уже знал, как лечиться.
На погребальном костре, плача от бессильной ярости, Вострок дал Слово отомстить треклятому созданию, заловить, достать хоть из-под земли, убить зубастую птицу! Тогда и начался длинный поединок человека и монстра, приведший Вострока в эту маленькую деревушку на севере Крутенского княжества.
* * *
На следующий день Вострок стал обладателем такой уймы сетей, что хватило б на дюжину рыбаков! Половину он стразу отбраковал — или слишком редкие, или — слабые. Нужно было частое плетение, да так, что б мужские руки разорвать не смогли!
Новых человеческих жертв не было. Черная тень кружила поблизости, пропала молодая собака и ягненок. Родители не выпускали детишек из дома одних, памятуя наказ Вострока. Охотник объяснил, что чудище не нападает на группы людей, даже — если идут по двое, оно атакует только одиноких. И никогда не суется в узкие места, так что ни в дверь, ни в окошки можно в гости его не ждать…
Вострок зашел навестить Тюрю. Девочка продолжала хворать, ослабела, но смерти не сдавалась, держалась. Мать рассказала, что приходили еще ведуны, давали новые травы, читали заговоры. Волхвы приходили, обряд провели во имя Велеса, и жрица была, все тайное женское сделала. Послали даже голубя в Крутен, там живет лекарь Иггельд, что все болезни наперечет знает, позвали…
— Все одно, умру я, тятенька, — молвила девчушечка, — чую — помру…
— А вот и не помрешь! — возразил Вострок, — Кабы судьба умереть — так уж давно бпредставилась, а коли столько продержалась — поправишься! Травки пьешь?
— Пью.
— Вот и бегать скоро будешь!
— А крылатая змея других девочек покрадет, — вздохнула Тюря.
— Не покрадет, мы ее словим, убьем!
— Сказывали, что ловить ее надо на живца, — девочка взглянула в глаза Востроку, — и еще сказывали, что она вокруг летает из-за меня, пока меня не съест, не улетит!
— Да кто это тебе такое наговорил?! — возмутился охотник.
— Я пойду, погуляю, куда скажешь, тятенька охотник, — решилась Тюря, — а ты сеточки там расставь, да поймай черную…
— Да нельзя так, нельзя, нет обычая… — забормотал Вострок, поняв, что случилось «то самое» — кто-то надоумил девчушку.
— Все одно мне — умирать, — заявила девочка твердо, другой мальчишка позавидовал бы, — а на меня ты змеюку словишь, деревню от зла избавишь.
— Нет, — покачал головой Вострок.
— Тогда я сама пойду, — в ее голосе слышалась решимость, — узнаю, где ты силки поставил, и пойду!
— Пусть идет! — неожиданно вмешалась мать Тюри, — Бабка ее, молода была, горела изба, нас троих из огня вытащила, да соседушку моего с сестричкой… В бабку она, Тюря-то…
* * *
Место выбрали за деревней, поблизости как от лесочка, так и от места последнего повления крылатого людоеда. Посреди — стог сена, там собирался схорониться Вострок. Та стороноа, что смотрит в лес — ловчая, туда пойдет играть Тюря, там же и сети. Потребовалаось все искусство Вострока, ведь сети и установить, и схоронить так, чтобы видно не было пришлось ночью, при свете звезд. Делать днем — бесподезно, чудище могло заметить приготовления! Все было налажено хитро, не было видно ни плетенных сетей, ни пеньковых веревочек.
Вострок сидел в стогу тихо, не высовывался, мало ли — вдруг пролетит зубастая с утра, заприметит врага… Хотя утро, как и положено, выдалось туманное, к полудню установилась жаркая погода, на небе — редкие облака, стало припекать. Востроку, в его стогу, было даже приятственно, прохладно да мягко. Вскоре появилась девочка, приковыляла сама, без помощи матери, устроилась на условленном месте, промеж двух скрещенных оглоблей — присела да начала возиться во что-то такое, чем занимаются девочки ее возраста — перебирала, раскладывала принесенные из дома разноцветные лоскуточки, посадила на них пару кукол, завела с ними разговоры…
Кажется, Тюря совсем позабыла, зачем пришла сюда, настолько увлеклась игрой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
Крылатый ужас ударил Свенслава, старый охотник упал, успев отмахнуться рукой с зажатым в ладони ножом. Монстр, получив рану, не издал ни звука, но Востока как будто тряхнуло, что порыв ветра, но нет, не ветра… Через мгновение крылатая змея унеслась вдаль…
Свенслав, попытавшись встать, вдруг снова присел, будто колени подкосились. Вострок наскоро осмотрел друга — ни единой царапинки! Только взгляд помутнел.
— Что с тобой?
— Сил нет в руках… В ногах… Трясет изнутри…
Свенслав вытянулся, наклонился, его вырвало. Вострок, не будучи брезглив, осмотрел рвотину — крови не было. Между тем, его старший товарищ побледнел, тяжело дышал.
— Оно тебя не укусило?
— Яд? — выдохнул старый охотник, — Похоже… Нет, его зубы меня не касались. Только дохнул на меня зловонно…
— Вот горный воск! Попробуй! Жуй! — Вострок сообразил, что у ног валяются комки драгоценного и чудодейственного лекарственного снадобья…
— Давай, давай!
Свенслав пожевал кусочки черного воска. Больше не рвало. Через некоторое время старому охотнику чуть полегчало, силы возвращались в жилистое тело. К вечеру Свенслав поднялся, смог не только идти, но и спускаться, хватаясь руками за уступы скал. К заходу солнца охотники оказались уже на «человечьей» тропе.
* * *
Свенслав, проболев семидневницу, начал было поправляться. Помог и горный воск, настоянный на хмельном меду, и нутряное сало, и целебные воды, за которыми Вострок, что называется, слетал на лихом жеребце — всего за день. Ничто, казалось, не предвещало беды. Но вот на восьмой день, сухим теплым вечером, когда старый охотник вышел из дома приютивших служителей Волха хозяев — вдохнуть прохладного воздуха, случилась беда. Вострок услышал шум, ноги сами вынесли его из домика, руки схватились за ножи — лука рядом не было…
Черные крылья накрыли Свенслава, зубастый клюв ломал шею старика, тело которого было распростерто ничком на каменистой земле. Понятно — тварь напала с лету, сзади, бесшумно…
Увидев еще одного человека, крылатая змея оставила жертву, резким толчком приподнялась, крылья ударили по воздуху, оттолкнув напором создавшегося ветра Вострока, еще мгновение — и у носа охотника мелькнул змеиный хвост, дохнуло зловонием. Улетела… Может, закон змеиный исполняла — не связываться с двумя охотниками сразу, а может — заметила в руках Вострока ножи!
Свенслав умер, так и не сказав больше ни слова, тем же вечером. У Вострока, задетого, видать, тем же ядом или колдовством, началась та же болезнь — слабость, тошнота, но проходило все это легче, чем у Свенслава. Тем более, молодой охотник уже знал, как лечиться.
На погребальном костре, плача от бессильной ярости, Вострок дал Слово отомстить треклятому созданию, заловить, достать хоть из-под земли, убить зубастую птицу! Тогда и начался длинный поединок человека и монстра, приведший Вострока в эту маленькую деревушку на севере Крутенского княжества.
* * *
На следующий день Вострок стал обладателем такой уймы сетей, что хватило б на дюжину рыбаков! Половину он стразу отбраковал — или слишком редкие, или — слабые. Нужно было частое плетение, да так, что б мужские руки разорвать не смогли!
Новых человеческих жертв не было. Черная тень кружила поблизости, пропала молодая собака и ягненок. Родители не выпускали детишек из дома одних, памятуя наказ Вострока. Охотник объяснил, что чудище не нападает на группы людей, даже — если идут по двое, оно атакует только одиноких. И никогда не суется в узкие места, так что ни в дверь, ни в окошки можно в гости его не ждать…
Вострок зашел навестить Тюрю. Девочка продолжала хворать, ослабела, но смерти не сдавалась, держалась. Мать рассказала, что приходили еще ведуны, давали новые травы, читали заговоры. Волхвы приходили, обряд провели во имя Велеса, и жрица была, все тайное женское сделала. Послали даже голубя в Крутен, там живет лекарь Иггельд, что все болезни наперечет знает, позвали…
— Все одно, умру я, тятенька, — молвила девчушечка, — чую — помру…
— А вот и не помрешь! — возразил Вострок, — Кабы судьба умереть — так уж давно бпредставилась, а коли столько продержалась — поправишься! Травки пьешь?
— Пью.
— Вот и бегать скоро будешь!
— А крылатая змея других девочек покрадет, — вздохнула Тюря.
— Не покрадет, мы ее словим, убьем!
— Сказывали, что ловить ее надо на живца, — девочка взглянула в глаза Востроку, — и еще сказывали, что она вокруг летает из-за меня, пока меня не съест, не улетит!
— Да кто это тебе такое наговорил?! — возмутился охотник.
— Я пойду, погуляю, куда скажешь, тятенька охотник, — решилась Тюря, — а ты сеточки там расставь, да поймай черную…
— Да нельзя так, нельзя, нет обычая… — забормотал Вострок, поняв, что случилось «то самое» — кто-то надоумил девчушку.
— Все одно мне — умирать, — заявила девочка твердо, другой мальчишка позавидовал бы, — а на меня ты змеюку словишь, деревню от зла избавишь.
— Нет, — покачал головой Вострок.
— Тогда я сама пойду, — в ее голосе слышалась решимость, — узнаю, где ты силки поставил, и пойду!
— Пусть идет! — неожиданно вмешалась мать Тюри, — Бабка ее, молода была, горела изба, нас троих из огня вытащила, да соседушку моего с сестричкой… В бабку она, Тюря-то…
* * *
Место выбрали за деревней, поблизости как от лесочка, так и от места последнего повления крылатого людоеда. Посреди — стог сена, там собирался схорониться Вострок. Та стороноа, что смотрит в лес — ловчая, туда пойдет играть Тюря, там же и сети. Потребовалаось все искусство Вострока, ведь сети и установить, и схоронить так, чтобы видно не было пришлось ночью, при свете звезд. Делать днем — бесподезно, чудище могло заметить приготовления! Все было налажено хитро, не было видно ни плетенных сетей, ни пеньковых веревочек.
Вострок сидел в стогу тихо, не высовывался, мало ли — вдруг пролетит зубастая с утра, заприметит врага… Хотя утро, как и положено, выдалось туманное, к полудню установилась жаркая погода, на небе — редкие облака, стало припекать. Востроку, в его стогу, было даже приятственно, прохладно да мягко. Вскоре появилась девочка, приковыляла сама, без помощи матери, устроилась на условленном месте, промеж двух скрещенных оглоблей — присела да начала возиться во что-то такое, чем занимаются девочки ее возраста — перебирала, раскладывала принесенные из дома разноцветные лоскуточки, посадила на них пару кукол, завела с ними разговоры…
Кажется, Тюря совсем позабыла, зачем пришла сюда, настолько увлеклась игрой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105