Как он мог позволить так себя одурачить?! Человек, который
боролся с ним сейчас, уже пытался вместе с другим убить его. Сейчас он
пытался сделать то же самое, хотя и не так изощренно, но с отчаянной
решимостью и голыми руками.
Дрался он как сумасшедший и в этот момент, наверно, действительно
потерял способность думать и чувствовать. Кальхаун знал массу приемов
борьбы без оружия и была хорошей форме, но и его противник тоже.
Они продолжали отчаянно бороться, как вдруг Кальхаун потерял
равновесие, оба упали и покатились по нетронутому снегу, поднимая вокруг
себя мельчайшую снежную пыль. В пылу борьбы Кальхаун ударился ногой обо
что-то твердое. Это был его корабль. Он резко изо всех сил стукнул ногой
по корпусу и отлетел от корабля на приличное расстояние вместе со своим
соперником. Это резкое, мощное движение должно было дать ему хотя бы
небольшое преимущество, но этого не произошло. Противники оказались
отброшенными от корабля на то место, где каменный уступ, находившийся под
снегом, спускался вниз. Дерущиеся покатились к краю уступа, не удержались
и рухнули вниз, в расщелину, крепко вцепившись друг в друга.
Мургатройд тревожно вглядывался в темноту, сидя у двери шлюзовой
камеры. Единственный свет, который хоть немного рассеивал эту черноту,
падал на снег из-за его спины, и на этом фоне четко выделялся силуэт
Мургатройда - маленького пушистого зверька с цепкими тонкими лапками. Он
был испуган и близок к панике, звал Кальхауна пронзительным, взламывающим
тишину криком: "Чи!" И опять с растущим отчаянием: "Чи-чи! Чи-чи-чи-чи!.."
Сколько ни прислушивался Мургатройд, ответом ему было только
завывание ветра. Это был холодный и мрачный мир льда и снега, унылая белая
пустыня. Мургатройд застонал от невыносимого чувства одиночества и
отчаяния.
Прошло еще довольно много времени, и в мрачном безмолвии послышался
какой-то скребущийся звук, а вслед за ним тяжелое, прерывистое дыхание.
Затем из расщелины, в которую провалился Кальхаун, показалась его голова.
Он был весь в снегу. Опершись руками о края расщелины, он замер, тяжело
переводя дыхание. Затем отчаянным усилием вылез из расщелины и дополз до
того места, где снегу было ему по пояс, но под снегом была твердая
поверхность, судя по тем следам, которые он раньше оставил. Медленно и
нетвердо он встал на ноги и спотыкаясь побрел к кораблю. С большим трудом
он забрался на площадку перед дверью шлюзовой камеры. Мургатройд бросился
к нему, обхватил его за ноги и заверещал, одновременно упрекая Кальхауна
за его долгое отсутствие и выражая свой восторг по поводу его возвращения.
- Ну все, хватит, Мургатройд, - сказал Кальхаун устало. - Я вернулся,
и со мной все в порядке. А он... Когда мы упали с десятиметровой высоты,
он оказался внизу. Я слышал, как треснул его череп. Он мертв. Не знаю, как
я вытаскивал бы его, если бы он остался жив, но он погиб. В этом не может
быть никаких сомнений.
Мургатройд сказал взволнованно: "Чи-чи!"
Кальхаун закрыл двери. Кожа на лбу у него была глубоко рассечена,
снег облепил всего с головы до ног. Отдышавшись, он мрачно произнес:
- Этот негодяй мог бы сказать мне то, что мне надо знать! Как они
ухитряются распространять инфекцию? Он мог бы рассказать мне все и помочь
решить эту проблему как можно быстрее, ведь там умирают люди. Но он до
конца не верил, что я могу ему что-нибудь сделать. Глупец! Нет, он просто
безумец!
Он начал стряхивать с себя снег, и его лицо не покидало выражение
болезненной горечи - ведь он, представитель Медслужбы, космический врач,
чьим долгом является спасение людей, убил человека!
Мургатройд прошлепал через отсек управления к шкафчику, где Кальхаун
держал посуду, взобрался наверх и спрыгнул на пол. Подбежав к Кальхауну,
он сунул ему в руку свою собственную крошечную кофейную чашечку.
"Чи! - сказал он возбужденным голосом. - Чи-чи! Чи!"
Казалось, у него было такое чувство, что если Кальхаун приготовит
кофе, то все будет по-прежнему и неприятные воспоминания можно будет
отбросить. Кальхаун усмехнулся.
- Да, если бы я погиб, ты бы остаются без кофе, а? Ну ладно, как
только мы возьмем курс на Крайдер-2, я сварю тебе кофе. Но вообще-то, я
думаю, что совершил грубую ошибку. Я пытался действовать как детектив, а
не как врач, мне казалось, что это был более быстрый путь к цели.
Он уселся в кресло пилота, посмотрел показания приборов и вскоре
нажал кнопку.
"Эскулап-20" поднялся вверх, и каменные пики гор на острове озарились
неземным бело-голубым светом ракетного пламени. Скорость корабля начала
расти, и спустя несколько минут на небе осталась только искорка огня,
стремительно уменьшающаяся на фоне бездонной черноты космоса.
4
Планета Крайдер-2 неумолимо приближалась. Вначале она блеснула едва
заметной полоской, а затем стала походить на тонкий серп. По мере того как
корабль летел, все дальше и дальше оставляя за собой ее солнце, планета
постепенно увеличивалась в размерах. Звездолет несколько раз изменял
направление своего полета, маневрировал, пока наконец не лег на нужный
курс.
Внутри корабля Кальхаун проделывал необходимые для этого манипуляции.
На экране, который находился непосредственно перед ним, в самом его
центре, был расположен светящийся круг, который использовался для
ориентировки корабля. Сейчас в центре этого круга находилась довольно
яркая звезда, расположенная сравнительно недалеко от планеты Крайдер-2.
Кальхаун напряженно наблюдал. Везде, во всех направлениях, сверкали
огромные множества звезд. Многие из них, точнее, даже большинство,
согревали своим теплом вращающиеся вокруг них планеты с заботливостью
наседки, выводящей цыплят. Некоторые из звезд торжественно совершали свой
путь во Вселенной в гордом одиночестве, а отдельные просто парили в
пустоте медленно пульсирующими, как будто дышащими облаками газа.
Это зрелище успокоило Кальхауна. Путеводная звезда оставалась на том
же расстоянии от серпа Крайдера-2, пока корабль летел к ней. Это был
обычный прием в астронавигации. Если движущаяся планета и путеводная
звезда оставались неподвижными относительно друг друга, значит, корабль
был точно ориентирован на подход к планете. Конечно, при дальнейшем
приближении ситуация менялась, но если первоначально установленный курс
был определен точно, сам процесс подхода не представлял особых трудностей
для опытного пилота.
"Эскулап-20" продолжал свой путь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
боролся с ним сейчас, уже пытался вместе с другим убить его. Сейчас он
пытался сделать то же самое, хотя и не так изощренно, но с отчаянной
решимостью и голыми руками.
Дрался он как сумасшедший и в этот момент, наверно, действительно
потерял способность думать и чувствовать. Кальхаун знал массу приемов
борьбы без оружия и была хорошей форме, но и его противник тоже.
Они продолжали отчаянно бороться, как вдруг Кальхаун потерял
равновесие, оба упали и покатились по нетронутому снегу, поднимая вокруг
себя мельчайшую снежную пыль. В пылу борьбы Кальхаун ударился ногой обо
что-то твердое. Это был его корабль. Он резко изо всех сил стукнул ногой
по корпусу и отлетел от корабля на приличное расстояние вместе со своим
соперником. Это резкое, мощное движение должно было дать ему хотя бы
небольшое преимущество, но этого не произошло. Противники оказались
отброшенными от корабля на то место, где каменный уступ, находившийся под
снегом, спускался вниз. Дерущиеся покатились к краю уступа, не удержались
и рухнули вниз, в расщелину, крепко вцепившись друг в друга.
Мургатройд тревожно вглядывался в темноту, сидя у двери шлюзовой
камеры. Единственный свет, который хоть немного рассеивал эту черноту,
падал на снег из-за его спины, и на этом фоне четко выделялся силуэт
Мургатройда - маленького пушистого зверька с цепкими тонкими лапками. Он
был испуган и близок к панике, звал Кальхауна пронзительным, взламывающим
тишину криком: "Чи!" И опять с растущим отчаянием: "Чи-чи! Чи-чи-чи-чи!.."
Сколько ни прислушивался Мургатройд, ответом ему было только
завывание ветра. Это был холодный и мрачный мир льда и снега, унылая белая
пустыня. Мургатройд застонал от невыносимого чувства одиночества и
отчаяния.
Прошло еще довольно много времени, и в мрачном безмолвии послышался
какой-то скребущийся звук, а вслед за ним тяжелое, прерывистое дыхание.
Затем из расщелины, в которую провалился Кальхаун, показалась его голова.
Он был весь в снегу. Опершись руками о края расщелины, он замер, тяжело
переводя дыхание. Затем отчаянным усилием вылез из расщелины и дополз до
того места, где снегу было ему по пояс, но под снегом была твердая
поверхность, судя по тем следам, которые он раньше оставил. Медленно и
нетвердо он встал на ноги и спотыкаясь побрел к кораблю. С большим трудом
он забрался на площадку перед дверью шлюзовой камеры. Мургатройд бросился
к нему, обхватил его за ноги и заверещал, одновременно упрекая Кальхауна
за его долгое отсутствие и выражая свой восторг по поводу его возвращения.
- Ну все, хватит, Мургатройд, - сказал Кальхаун устало. - Я вернулся,
и со мной все в порядке. А он... Когда мы упали с десятиметровой высоты,
он оказался внизу. Я слышал, как треснул его череп. Он мертв. Не знаю, как
я вытаскивал бы его, если бы он остался жив, но он погиб. В этом не может
быть никаких сомнений.
Мургатройд сказал взволнованно: "Чи-чи!"
Кальхаун закрыл двери. Кожа на лбу у него была глубоко рассечена,
снег облепил всего с головы до ног. Отдышавшись, он мрачно произнес:
- Этот негодяй мог бы сказать мне то, что мне надо знать! Как они
ухитряются распространять инфекцию? Он мог бы рассказать мне все и помочь
решить эту проблему как можно быстрее, ведь там умирают люди. Но он до
конца не верил, что я могу ему что-нибудь сделать. Глупец! Нет, он просто
безумец!
Он начал стряхивать с себя снег, и его лицо не покидало выражение
болезненной горечи - ведь он, представитель Медслужбы, космический врач,
чьим долгом является спасение людей, убил человека!
Мургатройд прошлепал через отсек управления к шкафчику, где Кальхаун
держал посуду, взобрался наверх и спрыгнул на пол. Подбежав к Кальхауну,
он сунул ему в руку свою собственную крошечную кофейную чашечку.
"Чи! - сказал он возбужденным голосом. - Чи-чи! Чи!"
Казалось, у него было такое чувство, что если Кальхаун приготовит
кофе, то все будет по-прежнему и неприятные воспоминания можно будет
отбросить. Кальхаун усмехнулся.
- Да, если бы я погиб, ты бы остаются без кофе, а? Ну ладно, как
только мы возьмем курс на Крайдер-2, я сварю тебе кофе. Но вообще-то, я
думаю, что совершил грубую ошибку. Я пытался действовать как детектив, а
не как врач, мне казалось, что это был более быстрый путь к цели.
Он уселся в кресло пилота, посмотрел показания приборов и вскоре
нажал кнопку.
"Эскулап-20" поднялся вверх, и каменные пики гор на острове озарились
неземным бело-голубым светом ракетного пламени. Скорость корабля начала
расти, и спустя несколько минут на небе осталась только искорка огня,
стремительно уменьшающаяся на фоне бездонной черноты космоса.
4
Планета Крайдер-2 неумолимо приближалась. Вначале она блеснула едва
заметной полоской, а затем стала походить на тонкий серп. По мере того как
корабль летел, все дальше и дальше оставляя за собой ее солнце, планета
постепенно увеличивалась в размерах. Звездолет несколько раз изменял
направление своего полета, маневрировал, пока наконец не лег на нужный
курс.
Внутри корабля Кальхаун проделывал необходимые для этого манипуляции.
На экране, который находился непосредственно перед ним, в самом его
центре, был расположен светящийся круг, который использовался для
ориентировки корабля. Сейчас в центре этого круга находилась довольно
яркая звезда, расположенная сравнительно недалеко от планеты Крайдер-2.
Кальхаун напряженно наблюдал. Везде, во всех направлениях, сверкали
огромные множества звезд. Многие из них, точнее, даже большинство,
согревали своим теплом вращающиеся вокруг них планеты с заботливостью
наседки, выводящей цыплят. Некоторые из звезд торжественно совершали свой
путь во Вселенной в гордом одиночестве, а отдельные просто парили в
пустоте медленно пульсирующими, как будто дышащими облаками газа.
Это зрелище успокоило Кальхауна. Путеводная звезда оставалась на том
же расстоянии от серпа Крайдера-2, пока корабль летел к ней. Это был
обычный прием в астронавигации. Если движущаяся планета и путеводная
звезда оставались неподвижными относительно друг друга, значит, корабль
был точно ориентирован на подход к планете. Конечно, при дальнейшем
приближении ситуация менялась, но если первоначально установленный курс
был определен точно, сам процесс подхода не представлял особых трудностей
для опытного пилота.
"Эскулап-20" продолжал свой путь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52