"
В.В. заметно похолодел и твердо ответил: "Надо, Вадим Александрович, надо быть естественным. Учитесь."
Митя понял, что это - приказ, чем собственно и были эти дружеские посиделки за чашкой кофе.
С греком Митя раздружился. Потому что теперь вместо того, чтобы сидеть и бездумно о чем-то болтать или молчать, он обязан был заводить нудные разговоры о политике, что никак не подходило к его имиджу - аполитичного студента - путешественника. С сожалением покидал Митя лавку грека, как прежде театр абсурдистов.
Наступил первый Митин официальный прием.
В смокинге, бледный, почти белый от волнения, Митя затерялся среди среди незнакомой толпы... И как-то оказался у группки: двое холеных мужчин и две женщины: старуха в розовом веночке на голубоватых волосах, увешанная драгоценностями, и дама лет сорока, с удивительно красивыми длинными, обнаженными руками, с золотым обручем в больших черных волосах.
Дамы говорил о книге Торо, который снова в моде, об ужасном вреде цивилизации и дама с красивыми руками сетовала, что они уже не смогут жить уединенно, где-нибудь в лесах, они слишком испорчены все...
Митя недавно прочел Торо, которого, кстати, посоветовал ему грек, и живо вслушивался в разговор на своем любимом французском. Дама помоложе заметила его интерес и улыбнулась ему ослепительной улыбкой, как бы приглашая участвовать в разговоре.
Митя не знал, можно ли по этикету влезать в чужую беседу, основываясь лишь на улыбке дамы, но потом решил, что приемы на то и существуют, чтобы светски непринужденно завязывать знакомства, вспомнив наказ В.В.
Наказ он тут фальшиво пользовал.
Извинившись, Митя сказал, что случайно расслышал их разговор и сам восхищается Торо, к тому же он знает одну лавчонку, где продается прекрасная старинной работы литография портрета великого человека.
Посланники (так Митя обозвал двух спутников дам) обернулись и несколько удивленно посмотрели на него, но митино вдохновенное лицо и сияющие глаза понравились более молодому и он немного поддержал ничего не значащий разговор, а седовласая пара отбыла, показав этим, что мальчишка нагл.
Митя оробел и уже хотел ретироваться, как черноволосая посланница кинула мяч: обернувшись к мужу она сказала, что хочет купить этот портрет.
Митя заметил, что у нее точеный греческий профиль. Может, она моложе сорока?.. Посланник, привыкший видимо к капризам жены, пожал плечами, а она повторила: я хочу купить портрет. Завтра!
Меня проводит в эту лавку месье... - Она живо обернулась к Мите,
- он назвал свою фамилию, которая с натяжкой могла быть и польской, о чем и спросила дама.
Мите очень не хотелось говорить, что он советский, - ему казалось, что эти двое сразу же отойдут от него, а ему этого не хотелось. Но делать было нечего и он сказал.
Оба они очень удивились: посланник как-то немного покорежился, а его жена сделала вид, что не только удивлена, но и рада - с советскими она еще не была знакома. Звали ее мадам Беатрикс и были они из Голландии. Все же она спросила, где находится лавочка грека и Митя объяснил, зная город лучше, чем она.
Побыв еще с минуту около них для приличия, Митя откланялся и пошел к столу, за которым грудились парни. Он выпил какой-то коктейль и неприятный осадок от встречи с посланниками испарился. Поискал голландскую пару глазами и наткнулся на взгляд Беатрикс. Поднял бокал и пригубил его, глядя издали ей прямо в глаза. Она улыбнулась.
Назавтра, к окончанию рабочего дня Митю просто разносило - ему нетерпелось бежать в лавку грека. Беатрикс казалась ему необыкновенной красавицей, каких он в жизни не встречал, даже на улице.
И как только стало возможно, - Митя слинял, как говорится, без следа.
Грек обрадовался приятелю-испанцу, который долгое время не появлялся у него в лавке. Налив ему чашечку кофе, грек стал рассказывать о своих новых приобретениях, но Митя слушал невнимательно, не в пример их прежним разговорам и грек, сощурившись, улыбнулся: девочки замучали?
Митя откликнулся: не очень, - а сам смотрел во все глаза в застекленную дверь.
У входа в лавку остановилась огромная черная машина. Из машины вышла мадам Беатрикс, в синей накидке с золотыми львиными головами - застежками, в высоких сапогах-чулках и маленькой шляпке на гладких черных стриженых волосах.
... Боже, подумал Митя, какой же я идиот, - не понять, что у нее л шиньон!
Сегодня мадам Беатрикс выглядела старше и как-то жестче. Но увидев Митю, радостно удивилась и протянула ему руку, которую он без колебаний поцеловал.
Грек бросился варить еще кофе и думал о том, что испанец - бабник и гуляка, каким сам грек был в молодости, и эту богатую икимору сегодня уделает, но зачем это испанцу? Он и не беден, и девочек у него должно быть немало...
За портрет Торо заломил цену, которую Беатрикс, видимо, не нашла большой, потому что спокойно расплатилась.
Она выпила кофе, бегло осмотрела лавку, сказала, что не в последний раз здесь, мило улыбнувшись в никуда, пошла к выходу.
Грек держал дверь, а Митя замер у столика с кофе. Он еще не мог сообразить, что делать. Как удержать эту холодную аристократку?.. И, собственно, зачем?
А она уже в дверях снова улыбнулась и сказала по-французски: я могу вас подвезти...
- Благодарю вас, - ответил Митя, как бы отказываясь, а сам уже шел за ней. Грек дружески подтолкнул его сзади локтем.
В машине, огромной как квартира, шофер был отделен толстой стеклянной, они молчали. Беатрикс не спросила, куда его довезти, да он и так понял, зачем она его зазвала, и в панике обдумывал свое незавидное положение. Если за невинные прогулки с девочкой хиппи он имел ту еще головомойку, то эта "прогулка" будет стоить ему головы. О том, что В.В. все известно, Митя не сомневался.
Надо срочно выскакивать из машины под любым предлогом!
Но... почему? Почему эти бабы лезут к нему! А потому что он сам посылает импульс. Не посылал бы, никто на него и внимания бы не обратил, подумайте, какой красавец и интеллектуал!
Беатрикс положила руку на его холодные пальцы. Началось! Он понять не мог, - нравится она ему или нет? Хочет он ее или совсем нет? Была паника, минуты истекали, и надо было на что-то решаться! Тут Беатрикс сжала его пальцы и тихо сказала по-французски: все будет хорошо, мой мальчик, не волнуйтесь так.
И Митя от этого очаровательного голоса, от любимого языка, от дуновения каких-то невероятно тонких и возбуждающих духов вдруг махнул на все рукой, успев лишь подумать, что в крайнем случае он оправдается перед В.В. - своим заданием.
Он усмехнулся, - но задание не предполагает секс... Хотя если бы по делу, как понимал Митя, - то можно, и даже нужно, - было бы лечь с той же Беатрикс. Но кто такая Беатрикс? Кого она интересует в Союзе, в той организации, которой служат В.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153
В.В. заметно похолодел и твердо ответил: "Надо, Вадим Александрович, надо быть естественным. Учитесь."
Митя понял, что это - приказ, чем собственно и были эти дружеские посиделки за чашкой кофе.
С греком Митя раздружился. Потому что теперь вместо того, чтобы сидеть и бездумно о чем-то болтать или молчать, он обязан был заводить нудные разговоры о политике, что никак не подходило к его имиджу - аполитичного студента - путешественника. С сожалением покидал Митя лавку грека, как прежде театр абсурдистов.
Наступил первый Митин официальный прием.
В смокинге, бледный, почти белый от волнения, Митя затерялся среди среди незнакомой толпы... И как-то оказался у группки: двое холеных мужчин и две женщины: старуха в розовом веночке на голубоватых волосах, увешанная драгоценностями, и дама лет сорока, с удивительно красивыми длинными, обнаженными руками, с золотым обручем в больших черных волосах.
Дамы говорил о книге Торо, который снова в моде, об ужасном вреде цивилизации и дама с красивыми руками сетовала, что они уже не смогут жить уединенно, где-нибудь в лесах, они слишком испорчены все...
Митя недавно прочел Торо, которого, кстати, посоветовал ему грек, и живо вслушивался в разговор на своем любимом французском. Дама помоложе заметила его интерес и улыбнулась ему ослепительной улыбкой, как бы приглашая участвовать в разговоре.
Митя не знал, можно ли по этикету влезать в чужую беседу, основываясь лишь на улыбке дамы, но потом решил, что приемы на то и существуют, чтобы светски непринужденно завязывать знакомства, вспомнив наказ В.В.
Наказ он тут фальшиво пользовал.
Извинившись, Митя сказал, что случайно расслышал их разговор и сам восхищается Торо, к тому же он знает одну лавчонку, где продается прекрасная старинной работы литография портрета великого человека.
Посланники (так Митя обозвал двух спутников дам) обернулись и несколько удивленно посмотрели на него, но митино вдохновенное лицо и сияющие глаза понравились более молодому и он немного поддержал ничего не значащий разговор, а седовласая пара отбыла, показав этим, что мальчишка нагл.
Митя оробел и уже хотел ретироваться, как черноволосая посланница кинула мяч: обернувшись к мужу она сказала, что хочет купить этот портрет.
Митя заметил, что у нее точеный греческий профиль. Может, она моложе сорока?.. Посланник, привыкший видимо к капризам жены, пожал плечами, а она повторила: я хочу купить портрет. Завтра!
Меня проводит в эту лавку месье... - Она живо обернулась к Мите,
- он назвал свою фамилию, которая с натяжкой могла быть и польской, о чем и спросила дама.
Мите очень не хотелось говорить, что он советский, - ему казалось, что эти двое сразу же отойдут от него, а ему этого не хотелось. Но делать было нечего и он сказал.
Оба они очень удивились: посланник как-то немного покорежился, а его жена сделала вид, что не только удивлена, но и рада - с советскими она еще не была знакома. Звали ее мадам Беатрикс и были они из Голландии. Все же она спросила, где находится лавочка грека и Митя объяснил, зная город лучше, чем она.
Побыв еще с минуту около них для приличия, Митя откланялся и пошел к столу, за которым грудились парни. Он выпил какой-то коктейль и неприятный осадок от встречи с посланниками испарился. Поискал голландскую пару глазами и наткнулся на взгляд Беатрикс. Поднял бокал и пригубил его, глядя издали ей прямо в глаза. Она улыбнулась.
Назавтра, к окончанию рабочего дня Митю просто разносило - ему нетерпелось бежать в лавку грека. Беатрикс казалась ему необыкновенной красавицей, каких он в жизни не встречал, даже на улице.
И как только стало возможно, - Митя слинял, как говорится, без следа.
Грек обрадовался приятелю-испанцу, который долгое время не появлялся у него в лавке. Налив ему чашечку кофе, грек стал рассказывать о своих новых приобретениях, но Митя слушал невнимательно, не в пример их прежним разговорам и грек, сощурившись, улыбнулся: девочки замучали?
Митя откликнулся: не очень, - а сам смотрел во все глаза в застекленную дверь.
У входа в лавку остановилась огромная черная машина. Из машины вышла мадам Беатрикс, в синей накидке с золотыми львиными головами - застежками, в высоких сапогах-чулках и маленькой шляпке на гладких черных стриженых волосах.
... Боже, подумал Митя, какой же я идиот, - не понять, что у нее л шиньон!
Сегодня мадам Беатрикс выглядела старше и как-то жестче. Но увидев Митю, радостно удивилась и протянула ему руку, которую он без колебаний поцеловал.
Грек бросился варить еще кофе и думал о том, что испанец - бабник и гуляка, каким сам грек был в молодости, и эту богатую икимору сегодня уделает, но зачем это испанцу? Он и не беден, и девочек у него должно быть немало...
За портрет Торо заломил цену, которую Беатрикс, видимо, не нашла большой, потому что спокойно расплатилась.
Она выпила кофе, бегло осмотрела лавку, сказала, что не в последний раз здесь, мило улыбнувшись в никуда, пошла к выходу.
Грек держал дверь, а Митя замер у столика с кофе. Он еще не мог сообразить, что делать. Как удержать эту холодную аристократку?.. И, собственно, зачем?
А она уже в дверях снова улыбнулась и сказала по-французски: я могу вас подвезти...
- Благодарю вас, - ответил Митя, как бы отказываясь, а сам уже шел за ней. Грек дружески подтолкнул его сзади локтем.
В машине, огромной как квартира, шофер был отделен толстой стеклянной, они молчали. Беатрикс не спросила, куда его довезти, да он и так понял, зачем она его зазвала, и в панике обдумывал свое незавидное положение. Если за невинные прогулки с девочкой хиппи он имел ту еще головомойку, то эта "прогулка" будет стоить ему головы. О том, что В.В. все известно, Митя не сомневался.
Надо срочно выскакивать из машины под любым предлогом!
Но... почему? Почему эти бабы лезут к нему! А потому что он сам посылает импульс. Не посылал бы, никто на него и внимания бы не обратил, подумайте, какой красавец и интеллектуал!
Беатрикс положила руку на его холодные пальцы. Началось! Он понять не мог, - нравится она ему или нет? Хочет он ее или совсем нет? Была паника, минуты истекали, и надо было на что-то решаться! Тут Беатрикс сжала его пальцы и тихо сказала по-французски: все будет хорошо, мой мальчик, не волнуйтесь так.
И Митя от этого очаровательного голоса, от любимого языка, от дуновения каких-то невероятно тонких и возбуждающих духов вдруг махнул на все рукой, успев лишь подумать, что в крайнем случае он оправдается перед В.В. - своим заданием.
Он усмехнулся, - но задание не предполагает секс... Хотя если бы по делу, как понимал Митя, - то можно, и даже нужно, - было бы лечь с той же Беатрикс. Но кто такая Беатрикс? Кого она интересует в Союзе, в той организации, которой служат В.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153