Мария понимала, насколько ее слабохарактерный и болезненный супруг был далек от идеала государя, какой был нужен Англии; она, однако, охраняла его даже от столкновений с ее же родным отцом и в их спорах всегда держала сторону супруга.
Смерть жены не подорвала королевских прав Вильгельма: этот случай был оговорен в «Постановлении» (Act-of-Settlement) и не отнимал у него единичных прав на владение королевским престолом. Между тем, партийные распри разогрелись еще сильнее: повсеместно королевская власть вынуждена была уступать парламентской. Якобиты строили новые планы и в их рядах не редкостью были важнейшие имена государства. Все, по-видимому, было у них окончательно подготовлено как по эту, так и по ту сторону моря, и дело стало только за успехом или неудачей рискованного предприятия – заговора против жизни короля, когда Вильгельм (к счастью, вовремя) был предупрежден одним из лиц, причастных к заговору, в 1696 году. Но именно этот-то заговор и послужил к усилению королевской власти: парламентом было решено образовать «Общество» (Association) для охраны правительственных постановлений 1689 года: всякий, не желавший письменно обязаться в исполнении их, лишался права занимать какую бы то ни было государственную должность. Таким образом, Вильгельм продержался еще до Ризвикского мира, который представлял большие выгоды для англичан. Англия, низведенная при Карле II и Иакове II почти в степень вассального владения Франции, теперь решительно избавилась от нее. По возвращении Вильгельма с континента, подданные встретили его теплее обыкновенного. Но парламент, осыпавший короля изъявлениями признательности, шел, однако, вразрез с его требованиями. Так, например, он настаивал на том, чтобы сохранить весьма внушительные размеры войска, не распуская его, тогда как Вильгельм весьма разумно требовал, чтобы эти размеры были ограничены для Англии лишь 7000 человек, а для Ирландии 12 000 человек постоянного войска. Таковы были взаимные отношения короля и его парламента в 1699 году, когда главные представители народной власти особенно не ладили со своим повелителем за то, что он не высказывался ни за которую из их партий. Несогласие и недовольство парламента достигало высших пределов, когда дело касалось отличий или наград людям, близко стоящим к королю: враждебное чувство к последним до того увлекло членов парламента, что они объявили недействительными наделы землями в Ирландии, которые были пожалованы Вильгельмом его преданным слугам и друзьям: генералам Джинкелю и Рювиньи, Бентинку и Кеппелю, которые оказали ему большие услуги при покорении возмутившихся ирландцев. В июле 1700 года скончался одиннадцатилетний Вильгельм, герцог Глостер, единственный оставшийся в живых сын принцессы Анны. Опять Англии угрожало возвращение Стюартов и потому не мудрено, что этот вопрос овладел всеобщим вниманием и еще более осложнился три месяца спустя: в Испании скончался последний из Габсбургов на испанском престоле. Это обстоятельство оказалось такой политической задачей, над которой уж давно безуспешно задумывался Вильгельм. Явился еще и новый вопрос, чего держаться: войны или мира? К этому случаю придрался король, чтобы распустить враждебный ему парламент и созвать новый, который не замедлил признать за своим королем права полновластного хозяина в своих владениях.
Но прежде чем заняться обозрением дальнейших событий, которыми богато начало XVIII столетия, посмотрим, что делалось в восточных и северных землях Европы и в Германской империи с 1648 года.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Германия со времен Вестфальского мира. Крушение могущества Османской империи. Карловицкий мир. Великий курфюрст и первый король Пруссии (1700 г.). Успехи цивилизации после эпохи реформации
Германия с 1648 г.
Период Тридцатилетней войны принято считать большим бедствием для всей Германии, и все, что мы до сих пор о нем говорили, только подтверждает это общее мнение. Взятие Страсбурга, этого прекраснейшего из старинных городов, может служить достаточно типичным примером ужаса и разорения, которыми так насыщена эта война. Да и на литературу того времени можно указать, как на одно из доказательств пагубного влияния междоусобицы. В то время, как в Англии, Испании, Франции и Италии начало XVIII века ознаменовалось небывалым расцветом литературы, в Германии был полный застой, губительно отражавшийся на даровании немецких писателей как прозаиков, так и поэтов. Такой (по сравнению с другими землями) упадок немецкой литературы отчасти объясняется тем, что все силы, все участие населения было поглощено ведением войны немцев с немцами же и на немецкой территории. Бедственность положения была, конечно, не одинакова в разных частях Германской империи и соответствовала времени и обстоятельствам. Но в общих своих чертах бедствие было повсеместно и настолько сильно, что земли, сравнительно легко пострадавшие от тридцатилетних междоусобиц, оправились лишь в XIX веке, т. е. достигли снова той степени зажиточности и благоустройства, в какой их застала война.
Разграбление и разорение села во время Тридцатилетней войны.
Из серии гравюр лотарингца Ж. Калло ( XVII в.), озаглавленной: «Les misures et malheurs de la guerre» («Бедствия и невзгоды войны»)
Но, несомненно, кроме войны были еще и другие условия, пагубно повлиявшие на развитие и благосостояние Германии, а именно: весь ход событий за предыдущие пятьдесят лет, с 1649 по 1697 годы. Как то, так и другое не могло преуспевать при недостатке общности интересов и сплоченности германского народа и населения вообще, или даже при полном отсутствии какого бы то ни было порядка или центрального управления. С другой стороны, нельзя не признать, что разъединенность землевладения во многом способствовала быстрому исцелению тяжких ран, нанесенных Германии Тридцатилетней войной. Дело оздоровления подвигалось шаг за шагом, неприметно для исторических наблюдений, и только благие результаты его всплывали на поверхность истории. Но и злополучные пятьдесят лет, с 1649 по 1697 год, принесли свою долю отрадных явлений, каковыми, бесспорно, являются: свержение османского ига и основание Бранденбургско-Прусского государства.
Фердинаид III. Леопольд I, 1658 г.
Мы уже видели, как отношения с османами тормозили действия императора и как события в Венгрии и в Седмиградии неоднократно оказывали давление и на общий непостоянный ход великой германской войны. Затем, в апреле 1657 года, когда скончался Фердинанд III, настало пятнадцатимесячное междуцарствие и, наконец-то, в июле 1658 года избран был ему преемник, его сын Леопольд I, которому выпала на долю нелегкая обязанность – во все время его чуть не полувекового царствования (1658-1705 гг.) – охранять свои владения одновременно на Западе и на Востоке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218
Смерть жены не подорвала королевских прав Вильгельма: этот случай был оговорен в «Постановлении» (Act-of-Settlement) и не отнимал у него единичных прав на владение королевским престолом. Между тем, партийные распри разогрелись еще сильнее: повсеместно королевская власть вынуждена была уступать парламентской. Якобиты строили новые планы и в их рядах не редкостью были важнейшие имена государства. Все, по-видимому, было у них окончательно подготовлено как по эту, так и по ту сторону моря, и дело стало только за успехом или неудачей рискованного предприятия – заговора против жизни короля, когда Вильгельм (к счастью, вовремя) был предупрежден одним из лиц, причастных к заговору, в 1696 году. Но именно этот-то заговор и послужил к усилению королевской власти: парламентом было решено образовать «Общество» (Association) для охраны правительственных постановлений 1689 года: всякий, не желавший письменно обязаться в исполнении их, лишался права занимать какую бы то ни было государственную должность. Таким образом, Вильгельм продержался еще до Ризвикского мира, который представлял большие выгоды для англичан. Англия, низведенная при Карле II и Иакове II почти в степень вассального владения Франции, теперь решительно избавилась от нее. По возвращении Вильгельма с континента, подданные встретили его теплее обыкновенного. Но парламент, осыпавший короля изъявлениями признательности, шел, однако, вразрез с его требованиями. Так, например, он настаивал на том, чтобы сохранить весьма внушительные размеры войска, не распуская его, тогда как Вильгельм весьма разумно требовал, чтобы эти размеры были ограничены для Англии лишь 7000 человек, а для Ирландии 12 000 человек постоянного войска. Таковы были взаимные отношения короля и его парламента в 1699 году, когда главные представители народной власти особенно не ладили со своим повелителем за то, что он не высказывался ни за которую из их партий. Несогласие и недовольство парламента достигало высших пределов, когда дело касалось отличий или наград людям, близко стоящим к королю: враждебное чувство к последним до того увлекло членов парламента, что они объявили недействительными наделы землями в Ирландии, которые были пожалованы Вильгельмом его преданным слугам и друзьям: генералам Джинкелю и Рювиньи, Бентинку и Кеппелю, которые оказали ему большие услуги при покорении возмутившихся ирландцев. В июле 1700 года скончался одиннадцатилетний Вильгельм, герцог Глостер, единственный оставшийся в живых сын принцессы Анны. Опять Англии угрожало возвращение Стюартов и потому не мудрено, что этот вопрос овладел всеобщим вниманием и еще более осложнился три месяца спустя: в Испании скончался последний из Габсбургов на испанском престоле. Это обстоятельство оказалось такой политической задачей, над которой уж давно безуспешно задумывался Вильгельм. Явился еще и новый вопрос, чего держаться: войны или мира? К этому случаю придрался король, чтобы распустить враждебный ему парламент и созвать новый, который не замедлил признать за своим королем права полновластного хозяина в своих владениях.
Но прежде чем заняться обозрением дальнейших событий, которыми богато начало XVIII столетия, посмотрим, что делалось в восточных и северных землях Европы и в Германской империи с 1648 года.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Германия со времен Вестфальского мира. Крушение могущества Османской империи. Карловицкий мир. Великий курфюрст и первый король Пруссии (1700 г.). Успехи цивилизации после эпохи реформации
Германия с 1648 г.
Период Тридцатилетней войны принято считать большим бедствием для всей Германии, и все, что мы до сих пор о нем говорили, только подтверждает это общее мнение. Взятие Страсбурга, этого прекраснейшего из старинных городов, может служить достаточно типичным примером ужаса и разорения, которыми так насыщена эта война. Да и на литературу того времени можно указать, как на одно из доказательств пагубного влияния междоусобицы. В то время, как в Англии, Испании, Франции и Италии начало XVIII века ознаменовалось небывалым расцветом литературы, в Германии был полный застой, губительно отражавшийся на даровании немецких писателей как прозаиков, так и поэтов. Такой (по сравнению с другими землями) упадок немецкой литературы отчасти объясняется тем, что все силы, все участие населения было поглощено ведением войны немцев с немцами же и на немецкой территории. Бедственность положения была, конечно, не одинакова в разных частях Германской империи и соответствовала времени и обстоятельствам. Но в общих своих чертах бедствие было повсеместно и настолько сильно, что земли, сравнительно легко пострадавшие от тридцатилетних междоусобиц, оправились лишь в XIX веке, т. е. достигли снова той степени зажиточности и благоустройства, в какой их застала война.
Разграбление и разорение села во время Тридцатилетней войны.
Из серии гравюр лотарингца Ж. Калло ( XVII в.), озаглавленной: «Les misures et malheurs de la guerre» («Бедствия и невзгоды войны»)
Но, несомненно, кроме войны были еще и другие условия, пагубно повлиявшие на развитие и благосостояние Германии, а именно: весь ход событий за предыдущие пятьдесят лет, с 1649 по 1697 годы. Как то, так и другое не могло преуспевать при недостатке общности интересов и сплоченности германского народа и населения вообще, или даже при полном отсутствии какого бы то ни было порядка или центрального управления. С другой стороны, нельзя не признать, что разъединенность землевладения во многом способствовала быстрому исцелению тяжких ран, нанесенных Германии Тридцатилетней войной. Дело оздоровления подвигалось шаг за шагом, неприметно для исторических наблюдений, и только благие результаты его всплывали на поверхность истории. Но и злополучные пятьдесят лет, с 1649 по 1697 год, принесли свою долю отрадных явлений, каковыми, бесспорно, являются: свержение османского ига и основание Бранденбургско-Прусского государства.
Фердинаид III. Леопольд I, 1658 г.
Мы уже видели, как отношения с османами тормозили действия императора и как события в Венгрии и в Седмиградии неоднократно оказывали давление и на общий непостоянный ход великой германской войны. Затем, в апреле 1657 года, когда скончался Фердинанд III, настало пятнадцатимесячное междуцарствие и, наконец-то, в июле 1658 года избран был ему преемник, его сын Леопольд I, которому выпала на долю нелегкая обязанность – во все время его чуть не полувекового царствования (1658-1705 гг.) – охранять свои владения одновременно на Западе и на Востоке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218