Толпа стражников двигалась к берегу, чтобы настичь беглецов. Через несколько минут они будут здесь. Тоска от предчувствия жестоких мук сжала его горло. Никогда он не чувствовал себя таким одиноким. Даже тогда, в ту ночь, которая превратила его в раба. С полной ясностью он понял, что никто и ничто не поможет ему. Он еще может скрыться в прибрежных камышах, бороться за жизнь, как дикий преследуемый зверь. Но даже и за это нужно забыть о родных, вовлечь их, невинных, в преследования. В могущественной стране Кемет умели наказывать государственных преступников и увеличивать тяжесть наказания расправой над родственниками. Если бы хоть одно дружеское плечо было рядом! Хотя одно участливое существо. Что же он медлит? Может быть, его отсутствии еще никому неизвестно?
И вдруг в его сознании мелькнула страшная мысль. Его друзья не успели отплыть далеко, если стража поймет, куда они отплыли, их настигнут. От этой мысли Инар похолодел. Тогда пропали мечты о свободе, усилия многих месяцев. Он содрогнулся при мысли о жестокой расправе в случае поимки. Тоскующими глазами смотрит Инар на реку, но она, молчаливая и безучастная, катит свои воды, как тысячи лет назад. Три-четыре сотни шагов отделяют его от стражи. Но решение уже созрело в его горячечном сознании. Несколько взмахов весел, и он отделился от берега и неторопливо, сдерживая дрожь, направляет лодку против течения. Лишь бы их обмануть, увлечь за собой.
Вот уже факелы с рыжими, развевающимися от быстрого бега косами достигли берега и на движущейся воде расползлись прерывистыми бликами. Его заметили. Теперь он уже изо всех сил гребет, борясь с течением, инстинктивно стремясь оттянуть конец. Может, боги помогут? Но за какие грехи они так жестоко наказывают? Сзади он слышит разъяренные крики стражи. Лодки уже спущены, и погоня идет по воде. Огни факелов колеблются на волнах, они освещают широкую полосу воды и на дальней ее границе одинокого лодочника. Оглянувшись на секунду, он соображает, что его отделяет локтей около ста. Он гребет изо всех сил, но странное спокойствие овладевает юношей. Единственная мысль беспокоит его — как оттянуть время, чтобы те друзья успели уйти как можно дальше. Он все равно ничего не скажет. Вот он достигает прибрежных папирусов, но, не заходя в них, плывет мимо их шелестящей линии. Угрожающие крики приближаются, расстояние заметно сокращается. Инар напрягает силы. Еще несколько взмахов, и он войдет в папирусы. Их густая стена укроет. Его друзья еще выиграют несколько минут. А дальше что? Что дальше?
Но в это время огненная вспышка ярко озаряет его лихорадочно мятущийся мозг, и все погружается во тьму...
Острая длинная стрела, пущенная из большого лука лучшим стрелком, настигла беглеца. Лодка, которой перестали управлять, зашла носом в папирусы. Через несколько секунд преследователи окружили ее и смолкли. Факелы осветили одинокую спину с клеймом каторжника.
Гребец лежал лицом вниз, а под лопаткой в спине, глубоко погрузившись, торчала стрела. Кровь пламенеющей струей сбегала вниз по смуглой коже и выступающим ребрам.
Один из стражников грубой рукой повернул безвольно поникшее тело, и огонь осветил молодое юношеское лицо, удивленный взмах бровей и мучительную гримасу на красивых губах. В раскрытых застывших глазах отразились огни.
— Вот уж ненужная меткость, — проворчал начальник стражников. — Теперь ничего не скажет.
Все спохватились и стали растерянно оглядываться вокруг. А куда же делись беглые рабы? Одна из лодок повела ладью с мертвым Инаром к пристани, а остальные продолжали поиски. Всю ночь до рассвета бороздили они реку, среди тростников мелькали огни. С рассветом барки вернулись на пристани. Стражники ломали голову и не могли понять, куда могли так быстро скрыться остальные? И почему Инар один? У прибрежной стражи все барки и лодки были налицо. Утром несколько отрядов отправились в восточную пустыню на поиски, а по реке вверх и вниз поплыли отряды речной стражи.
Новость о бегстве из Туринских каменоломен быстро распространилась в столице. Несколько дней все только об этом и говорили. Некоторые утверждали, что беглых уже поймали, другие говорили, что только напали на след.
Один Инар мог что-то сообщить, но мертвые хранят тайны. Строились многие предположения, но какое из них было верным? Шли дни, никаких сообщений не поступало. Полиция решила произвести обыски и на судах иноземных гостей. В это время на пристани находилась большая барка, прибывшая с островов Ханебу. Накануне отплытия полиция явилась на судно. Гордый хозяин судна иронически улыбнулся — на судне все было в образцовом порядке. Хозяин вежливо выслушал извинения полицейского и лишь презрительно пожал плечами.
Прошло еще несколько недель, и разговоры о беглых постепенно прекратились. Ни один человек ничего не мог сказать о них. И только рабы в каменоломнях иногда шептались между собой об исчезнувших. Удалось ли им бежать?
МЕСТЬ МЕРТВОМУ
После полуденного отдыха Руабен энергично шлифовал статую живого бога, когда к нему подошел Чечи. Он молча стоял с расстроенным лицом. Руабен внимательно посмотрел на него и озабоченно спросил:
— У тебя есть дурные вести?
— Есть, Руабен.
— Ну что ж, говори!
— Из каменоломен Туры убежала группа рабов.
— Это все?
— Нет, не все. Самое плохое не это. Ночью на реке один из лучников подстрелил Инара. Рабов не нашли до сих пор, но совсем непонятно, почему там был Инар. На реке он был один. Его подозревают в пособничестве беглецам. Говорят, он был с ними дружен.
Резец вывалился из рук Руабена. Он не в состоянии был произнести ни слова.
— Нам надо помочь произвести погребение, ведь он наш товарищ.
— Я поеду туда, чтобы забрать его останки, — наконец, отозвался Руабен.
— Поедем вместе.
Они пошли к начальнику мастерской, и тот разрешил им уйти на полдня.
Начальник каменоломен Туры принял их очень холодно. Он сидел злой, так как поиски беглых ни к чему не привели. Он выслушал просьбу Руабена о выдаче тела Инара и, криво усмехнувшись, ответил:
— Мы не сомневаемся, что преступник Инар, сын Анупу, участвовал в заговоре рабов. Выдать его труп мы не можем. В наказание за его подлое участие труп будет брошен в пустыню на съедение шакалам и гиенам. К нему будет приставлена стража, которая будет охранять его днем и ночью от всяких попыток похищения под страхом смертной казни.
Пораженные, скульпторы вышли. Им даже в голову не приходило, что мертвому можно мстить. Съеденный дикими зверями, он лишится своего земного облика. Его Ка не найдет своей земной оболочки. И он никогда не встретится в стране мертвых со своими близкими, родными. В их стране это было самым страшным. В этот же вечер они пришли к писцу, знакомому Чечи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73