Она положила на две тарелки заранее приготовленные сэндвичи с холодной говядиной, рядом поставила кувшин с молоком. Генри лег на бок возле своей тарелки, согнув ногу в колене и оперся локтем о землю.
– Вы будете ужинать вместе со мной? – спросил он.
– Да, на сегодня работа закончилась, – произнесла Речел, радуясь, что они сменили тему разговора.
– Ваша работа никогда не закончится. – Генри откусил кусок сэндвича. – За вами очень трудно угнаться.
– Зачем вам это нужно?
– Для собственного удовольствия.
Генри говорил дружелюбно и без тени иронии. Речел надеялась, что в таком же духе они будут беседовать и дальше.
– Может, вам было бы легче успевать за мной, если бы вы не проводили столько времени в своей хижине…
– Боитесь, что я там окончательно замурую себя?
– Вряд ли вы чувствуете себя замурованным. Для занятий живописью у вас есть краски, холсты… и, наконец, стены.
Генри пристально посмотрел на жену:
– Вы слишком многое замечаете, Речел.
Она пожала плечами:
– Только очевидное.
– И что вы мне предлагаете?
– Перенести мастерскую в наш дом. Там гораздо светлее. Я содрала старые обои и побелила стены в свободной комнате.
Он лег на спину и уставился в небо:
– Вы подумали обо всем…
– Я знаю только, что в этой хижине вам рисовать неудобно.
Генри перевел взгляд на жену:
– Спасибо, Речел! Впрочем, я никогда не смогу отблагодарить вас за вашу заботу и ваше терпение.
Речел продолжала есть сэндвич и запивать его молоком. Слова мужа настолько ободрили ее, что она решилась доверить ему свою тайну:
– Теперь вам вовсе не обязательно ходить в мою спальню, потому что у меня будет ребенок.
– Вот как? – Генри перестал улыбаться и задал Речел вопрос, которого она меньше всего ожидала: – Надеюсь, в моей новой комнате есть кровать?
– Нет.
– Как же вы об этом забыли? На вас это не похоже!
Генри встал и посмотрел на жену сверху вниз. Она глубоко вздохнула:
– В доме есть две спальни – моя и ваша, если вас это интересует. Можете спать, где хотите.
– Речел, – нетерпеливо произнес Генри, – вы только что сказали, что теперь мне можно не приходить в вашу спальню. Почему же вы раньше заставляли меня это делать?
– Я никогда вас не заставляла. И впредь не собираюсь.
Генри нагнулся, взял жену за запястья и поднял с земли.
– Вы заставляли меня, мэм, всем своим поведением, – проговорил он, глядя ей в глаза. – Просто приковали к себе своей молодостью и красотой, наконец, своей честностью, черт побери! А теперь заявляете, что мне больше не нужно приходить в вашу спальню…
Жар соблазна, волнение и страх одновременно охватили Речел. Ее поразила сама мысль о том, что она стала для Генри чем-то большим, чем жена, брак с которой скреплен лишь формальным договором и обязательными брачными клятвами. Ей хотелось обнять мужа и вырвать из той адской тьмы, которая окутала его. Хотелось слышать его смех, видеть его влюбленным и счастливым. Речел положила руки на плечи Генри и посмотрела ему в глаза:
– Я прошу тебя приходить в мою спальню. А уж ты волен делать все, что захочешь.
– Ты не очень-то жаждешь дать мне эту свободу?
– Не очень…
Генри наклонился и коснулся губами ее щеки.
– Ты готова?
– Да.
– Хорошо.
Речел почувствовала, как закружилась голова, когда Генри взял ее на руки и понес к дому, позабыв об оставленных на траве кувшине, тарелках и пустой корзине.
– Генри… перестань… остановись!
Она изловчилась и ударила мужа кулаком между ног.
– Хэнк! Остановись… пожалуйста…
– Речел, черт побери! – взревел он, согнувшись от боли. – Ты так кастрируешь меня!
– Отпусти!
Генри остановился и осторожно положил Речел на траву.
– Не называй меня Хэнк, – произнес он.
– Я назову тебя еще хуже, если будешь так груб со мной!
– Ты же говорила, что готова…
– Да, но я ношу ребенка, – она указала на свой живот. – Что мы ему скажем, если он родится кривобоким? Что его отец был слишком нетерпелив? Или что он таскал свою жену, как перетаскивают бревна?
Генри неожиданно расхохотался – звучно и раскатисто. Речел замолчала, слушая его смех. Она снова почувствовала головокружение, когда муж бережно взял ее на руки и понес в дом. Он ногой открыл заднюю двери и через кухню вошел вместе с Речел в ее спальню. На этот раз она не сопротивлялась. Казалось, что тело ее растаяло, став текучим и зыбким, как вода…
– Ты рад, что у нас будет ребенок? – произнесла она.
– Я еще не думал об этом, Речел.
– Тогда что ты делаешь? Зачем?
– Я уже исполнил свой долг перед тобой, Люком и родом Эшфордов. Теперь я свободен и требую то, что мне причитается. Я здесь, потому что сам этого хочу.
Посадив жену на кровать, он нетерпеливо расстегнул ее платье и снял его через голову. Речел не могла пошевелиться, не смела произнести ни слова, когда Генри стащил с нее оставшуюся одежду и принялся за свою.
Когда все было сброшено на пол, Генри ласково, но настойчиво заставил ее лечь на спину. Речел нырнула под покрывало и посмотрела мужу в глаза. В полумраке они казались черными с чуть заметной синевой. Но теперь она не боялась ни этих глаз, ни самого Генри.
Сердце ее бешено застучало, когда муж тоже забрался под покрывало, крепко обнял ее и тяжело задышал, ощутив тепло и мягкость ее груди. Его рука скользнула по талии Речел к бедру.
Она почувствовала, как его пульсирующая твердая плоть коснулась ее живота, а потом оказалась у нее между ног. Речел застонала, но Генри поймал ее рот своими губами и стал целовать.
Мужские пальцы легли на мягкие выпуклости грудей и начали ласкать их. Речел взяла руки Генри в свои, провела его ладонями по своей груди, заставив коснуться затвердевших сосков, и Генри снова услышал ее стон. Он прервал поцелуй, опустил голову, захватил губами один из сосков и начал жадно сосать, а другой сжал двумя пальцами и несколько раз покрутил.
Речел поняла, что больше не может вынести напряжения, сковавшего ее тело, не в силах сдерживать страсть, требовавшую утоления. Она выгнулась ему навстречу и почувствовала, как он сильно и глубоко вошел в нее, а его руки скользнули вниз, на ее бедра.
Речел казалось, что Генри постепенно сводит ее с ума. Он так медленно опускался, поднимался и снова опускался, каждый раз делая длинные паузы, что она думала, будто муж просто дразнит ее. Но Генри по капле пил и смаковал свое наслаждение, стремясь продлить это состояние до бесконечности.
Наконец, его бедра стали двигаться быстрее. Он прерывисто задышал и теперь смотрел прямо в глаза Речел. Она запрокинула голову, и в ее зрачках сверкнуло яростное, неутолимое желание. Теперь Генри старался проникнуть в нее как можно глубже, чтобы не только сполна насытить собственную страсть, но и утолить телесную жажду Речел, доставить ей как можно больше удовольствия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
– Вы будете ужинать вместе со мной? – спросил он.
– Да, на сегодня работа закончилась, – произнесла Речел, радуясь, что они сменили тему разговора.
– Ваша работа никогда не закончится. – Генри откусил кусок сэндвича. – За вами очень трудно угнаться.
– Зачем вам это нужно?
– Для собственного удовольствия.
Генри говорил дружелюбно и без тени иронии. Речел надеялась, что в таком же духе они будут беседовать и дальше.
– Может, вам было бы легче успевать за мной, если бы вы не проводили столько времени в своей хижине…
– Боитесь, что я там окончательно замурую себя?
– Вряд ли вы чувствуете себя замурованным. Для занятий живописью у вас есть краски, холсты… и, наконец, стены.
Генри пристально посмотрел на жену:
– Вы слишком многое замечаете, Речел.
Она пожала плечами:
– Только очевидное.
– И что вы мне предлагаете?
– Перенести мастерскую в наш дом. Там гораздо светлее. Я содрала старые обои и побелила стены в свободной комнате.
Он лег на спину и уставился в небо:
– Вы подумали обо всем…
– Я знаю только, что в этой хижине вам рисовать неудобно.
Генри перевел взгляд на жену:
– Спасибо, Речел! Впрочем, я никогда не смогу отблагодарить вас за вашу заботу и ваше терпение.
Речел продолжала есть сэндвич и запивать его молоком. Слова мужа настолько ободрили ее, что она решилась доверить ему свою тайну:
– Теперь вам вовсе не обязательно ходить в мою спальню, потому что у меня будет ребенок.
– Вот как? – Генри перестал улыбаться и задал Речел вопрос, которого она меньше всего ожидала: – Надеюсь, в моей новой комнате есть кровать?
– Нет.
– Как же вы об этом забыли? На вас это не похоже!
Генри встал и посмотрел на жену сверху вниз. Она глубоко вздохнула:
– В доме есть две спальни – моя и ваша, если вас это интересует. Можете спать, где хотите.
– Речел, – нетерпеливо произнес Генри, – вы только что сказали, что теперь мне можно не приходить в вашу спальню. Почему же вы раньше заставляли меня это делать?
– Я никогда вас не заставляла. И впредь не собираюсь.
Генри нагнулся, взял жену за запястья и поднял с земли.
– Вы заставляли меня, мэм, всем своим поведением, – проговорил он, глядя ей в глаза. – Просто приковали к себе своей молодостью и красотой, наконец, своей честностью, черт побери! А теперь заявляете, что мне больше не нужно приходить в вашу спальню…
Жар соблазна, волнение и страх одновременно охватили Речел. Ее поразила сама мысль о том, что она стала для Генри чем-то большим, чем жена, брак с которой скреплен лишь формальным договором и обязательными брачными клятвами. Ей хотелось обнять мужа и вырвать из той адской тьмы, которая окутала его. Хотелось слышать его смех, видеть его влюбленным и счастливым. Речел положила руки на плечи Генри и посмотрела ему в глаза:
– Я прошу тебя приходить в мою спальню. А уж ты волен делать все, что захочешь.
– Ты не очень-то жаждешь дать мне эту свободу?
– Не очень…
Генри наклонился и коснулся губами ее щеки.
– Ты готова?
– Да.
– Хорошо.
Речел почувствовала, как закружилась голова, когда Генри взял ее на руки и понес к дому, позабыв об оставленных на траве кувшине, тарелках и пустой корзине.
– Генри… перестань… остановись!
Она изловчилась и ударила мужа кулаком между ног.
– Хэнк! Остановись… пожалуйста…
– Речел, черт побери! – взревел он, согнувшись от боли. – Ты так кастрируешь меня!
– Отпусти!
Генри остановился и осторожно положил Речел на траву.
– Не называй меня Хэнк, – произнес он.
– Я назову тебя еще хуже, если будешь так груб со мной!
– Ты же говорила, что готова…
– Да, но я ношу ребенка, – она указала на свой живот. – Что мы ему скажем, если он родится кривобоким? Что его отец был слишком нетерпелив? Или что он таскал свою жену, как перетаскивают бревна?
Генри неожиданно расхохотался – звучно и раскатисто. Речел замолчала, слушая его смех. Она снова почувствовала головокружение, когда муж бережно взял ее на руки и понес в дом. Он ногой открыл заднюю двери и через кухню вошел вместе с Речел в ее спальню. На этот раз она не сопротивлялась. Казалось, что тело ее растаяло, став текучим и зыбким, как вода…
– Ты рад, что у нас будет ребенок? – произнесла она.
– Я еще не думал об этом, Речел.
– Тогда что ты делаешь? Зачем?
– Я уже исполнил свой долг перед тобой, Люком и родом Эшфордов. Теперь я свободен и требую то, что мне причитается. Я здесь, потому что сам этого хочу.
Посадив жену на кровать, он нетерпеливо расстегнул ее платье и снял его через голову. Речел не могла пошевелиться, не смела произнести ни слова, когда Генри стащил с нее оставшуюся одежду и принялся за свою.
Когда все было сброшено на пол, Генри ласково, но настойчиво заставил ее лечь на спину. Речел нырнула под покрывало и посмотрела мужу в глаза. В полумраке они казались черными с чуть заметной синевой. Но теперь она не боялась ни этих глаз, ни самого Генри.
Сердце ее бешено застучало, когда муж тоже забрался под покрывало, крепко обнял ее и тяжело задышал, ощутив тепло и мягкость ее груди. Его рука скользнула по талии Речел к бедру.
Она почувствовала, как его пульсирующая твердая плоть коснулась ее живота, а потом оказалась у нее между ног. Речел застонала, но Генри поймал ее рот своими губами и стал целовать.
Мужские пальцы легли на мягкие выпуклости грудей и начали ласкать их. Речел взяла руки Генри в свои, провела его ладонями по своей груди, заставив коснуться затвердевших сосков, и Генри снова услышал ее стон. Он прервал поцелуй, опустил голову, захватил губами один из сосков и начал жадно сосать, а другой сжал двумя пальцами и несколько раз покрутил.
Речел поняла, что больше не может вынести напряжения, сковавшего ее тело, не в силах сдерживать страсть, требовавшую утоления. Она выгнулась ему навстречу и почувствовала, как он сильно и глубоко вошел в нее, а его руки скользнули вниз, на ее бедра.
Речел казалось, что Генри постепенно сводит ее с ума. Он так медленно опускался, поднимался и снова опускался, каждый раз делая длинные паузы, что она думала, будто муж просто дразнит ее. Но Генри по капле пил и смаковал свое наслаждение, стремясь продлить это состояние до бесконечности.
Наконец, его бедра стали двигаться быстрее. Он прерывисто задышал и теперь смотрел прямо в глаза Речел. Она запрокинула голову, и в ее зрачках сверкнуло яростное, неутолимое желание. Теперь Генри старался проникнуть в нее как можно глубже, чтобы не только сполна насытить собственную страсть, но и утолить телесную жажду Речел, доставить ей как можно больше удовольствия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73