В трейлерах, где располагались гримерная, костюмерная, бар, висели отпечатанные на машинке объявления, предупреждавшие женщин о необходимости держаться подальше от «звезды» в периоды своих регулярных недомоганий. После появления этих бумажек взрослые люди стали еще больше походить на компанию подростков. Каждый день можно было увидеть по меньшей мере раз или два, как кто-нибудь из девушек с хихиканьем бросался прочь при приближении Рэнди с его приятелем. Отбежав на безопасное расстояние, они принимались махать руками и выкрикивать что-то вроде: «Я бы с радостью поболтала с тобой, только через пару дней». В съемочной группе фыркали от смеха и перешептывались. Саре все это представлялось довольно комичным, а поскольку в данный момент тело ее не готовило никаких сюрпризов, она могла позволить себе делать то, что хочет. Хотя, безусловно, знала, что наступит время, когда и ей придется действовать с большей осмотрительностью.
– А что, собственно говоря, может произойти, если женщина в период месячных подойдет к Ганнибалу? – спросила она как-то Рэнди в тот момент, когда две девушки торопливым шагом обходили стороной орангутана.
– Он почувствует возбуждение, он захочет ее, отчаянно, дико – и тогда уж наверняка достанется мне. Он будет видеть во мне самца-соперника.
– А кого он видит в тебе сейчас?
– Безусловный авторитет, – ответил Рэнди. – А также неисчерпаемый банановый источник.
– Значит, он предпочитает бананы? – Саре всегда было интересно: не стереотип ли это, есть ли среди человекоподобных существ хотя бы отдельные представители, которых нельзя купить за связку бананов.
– Он их очень любит. Но молочный шоколад ему еще больше по вкусу.
В этот день режиссер был на грани помешательства, поскольку все небо обложили тучи. Он никогда не доверял метеорологическим прогнозам, а сейчас вообще невозможно было определить, то ли на площадку опустился густой туман, то ли идет мелкий дождь. Его движения и команды стали торопливыми и резкими, он начал терять терпение.
– Время – деньги! – то и дело повторял он, как будто у всех остальных были какие-то сомнения на этот счет.
В такой неудачный день посторонний человек почувствовал бы себя на площадке особенно неуютно, и Сара уже жалела о том, что сказала Энтони, где именно будут вестись съемки. Энтони собирался заехать, и Сара напряжением мысли пыталась удержать его от этого. Она знала, что стоит ей позвонить Энтони и попросить не приезжать, как он наверняка заявится, так что теперь оставалось только полагаться на веру в собственную силу воли.
Но именно этих двух вещей – веры и силы воли – Саре никогда не хватало. Расположившись рядом с креслом Ганнибала, Сара держала его за руку и смотрела, как съемочная группа готовит очередную сцену. В эту минуту краем глаза она заметила, что на стоянку медленно вползает темно-синий «мерседес».
– Черт! – негромко произнесла она сквозь зубы.
Ганнибал посмотрел на нее тан, будто ему было досконально известно, что Сара имела в виду, а Рэнди, прекратив расчесывать его шерсть, повернул голову и спросил:
– В чем дело? Что-нибудь не так?
– Нет, ничего. Просто подъехал мой приятель.
– Это плохо?
– Он выбрал не самый лучший день. Постарайся быть объективной, сказала себе Сара.
Вряд ли Энтони не понимает, какое напряжение царит на площадке в такую погоду.
То, что произошло дальше, казалось, заняло какую-то долю секунды, но время часто оказывается совсем не тем, чем мы его себе представляем.
К ним медленно приближалась фигура Энтони, шагавшего по песку и не отбрасывавшего на него тень – солнце так и не выглянуло. Сара смотрела на него, повернувшись всем телом, и это ее движение скопировал Ганнибал, тоже уставившийся на Энтони. Помимо склонности преследовать женщин в их определенные дни, у Ганнибала был еще один пунктик: он терпеть не мог некий тип мужчин. Это было нечто инстинктивное, заложенное в него самой природой, и с этим приходилось считаться – поскольку воздействовать словом в данном случае было просто бессмысленно. Двое членов съемочной группы категорически избегали его общества. На одного Ганнибал постоянно скалил зубы, в другого как-то раз швырнул чашку с молоком. Никто не знал почему. По-видимому, у животного были свои явные симпатии и антипатии.
Энтони находился метрах в десяти от них, когда Сара почувствовала, как Ганнибал высвободил свои пальцы из ее. Посмотрев на него, Сара увидела разомкнутые губы и горящую в глазах ярость. Рэнди стоял к ним спиной – к нему с каким-то вопросом подошла девушка – Саре же показалось, что до него целая миля.
– Эй, Рэнди, – позвала она не тан громко, как ей хотелось.
В тот момент, когда он повернулся, Сара заметила, что одна из девушек, та, что панически убегала от Ганнибала, направляется теперь к Энтони – то ли потому, что знала его раньше, то ли потому, что просто узнала его, – в то мгновение это не имело никакого значения. Выпрыгнув из кресла, Ганнибал на четвереньках бросился в сторону Энтони; он вновь вернулся в джунгли, на его территорию вторгся чужак, запах незнакомого самца бесил, не давал покоя – необходимо немедленно проучить это двуногое дерьмо. Сара не могла поверить, что обезьяна в состоянии передвигаться с такой скоростью.
Энтони остановился как вкопанный, спешившая к нему девушка вскрикнула и со всех ног бросилась к стоянке машин, Рэнди кинулся вслед за Ганнибалом, на бегу пытаясь вытащить из кармана свисток, который Сара никогда раньше у него не видела. В полуметре от Ганнибала он замер, поднес свисток к губам, и раздался высокий, пронзительный звук, пригвоздивший орангутана к земле, заставивший его заткнуть уши каким-то детским, беспомощным жестом, так не вязавшимся с видом разъяренного, агрессивного обитателя джунглей. Энтони превратился в недвижимое изваяние. В этот исчезающе короткий миг, отделивший надвигавшийся хаос от восстановленного покоя, Сара заметила, что Энтони остановившимся взглядом смотрит прямо в глаза Ганнибала. Неужели все это время он так и смотрел на него, подумала Сара. Постойте, ведь она где-то читала, что прямой зрительный контакт с диким животным несет в себе потенциальную опасность?
Рэнди отвел Ганнибала в сторону, к фургону, где был расстелен матрас, на котором орангутан любил вздремнуть.
Подойдя к Саре, Энтони сказал:
– Еще бы совсем немного, а?
Подобное выражение его глаз Сара уже видела. Избавление от смертельной опасности, радость остаться в живых – вот о чем говорил его взгляд.
– Не самый удачный день для приезда сюда, – произнесла Сара. – Наверное, мне стоило позвонить.
– Да, для гориллы день и в самом деле тяжелый. Склонившись, Энтони поцеловал ее в лоб.
– Ганнибал – орангутан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
– А что, собственно говоря, может произойти, если женщина в период месячных подойдет к Ганнибалу? – спросила она как-то Рэнди в тот момент, когда две девушки торопливым шагом обходили стороной орангутана.
– Он почувствует возбуждение, он захочет ее, отчаянно, дико – и тогда уж наверняка достанется мне. Он будет видеть во мне самца-соперника.
– А кого он видит в тебе сейчас?
– Безусловный авторитет, – ответил Рэнди. – А также неисчерпаемый банановый источник.
– Значит, он предпочитает бананы? – Саре всегда было интересно: не стереотип ли это, есть ли среди человекоподобных существ хотя бы отдельные представители, которых нельзя купить за связку бананов.
– Он их очень любит. Но молочный шоколад ему еще больше по вкусу.
В этот день режиссер был на грани помешательства, поскольку все небо обложили тучи. Он никогда не доверял метеорологическим прогнозам, а сейчас вообще невозможно было определить, то ли на площадку опустился густой туман, то ли идет мелкий дождь. Его движения и команды стали торопливыми и резкими, он начал терять терпение.
– Время – деньги! – то и дело повторял он, как будто у всех остальных были какие-то сомнения на этот счет.
В такой неудачный день посторонний человек почувствовал бы себя на площадке особенно неуютно, и Сара уже жалела о том, что сказала Энтони, где именно будут вестись съемки. Энтони собирался заехать, и Сара напряжением мысли пыталась удержать его от этого. Она знала, что стоит ей позвонить Энтони и попросить не приезжать, как он наверняка заявится, так что теперь оставалось только полагаться на веру в собственную силу воли.
Но именно этих двух вещей – веры и силы воли – Саре никогда не хватало. Расположившись рядом с креслом Ганнибала, Сара держала его за руку и смотрела, как съемочная группа готовит очередную сцену. В эту минуту краем глаза она заметила, что на стоянку медленно вползает темно-синий «мерседес».
– Черт! – негромко произнесла она сквозь зубы.
Ганнибал посмотрел на нее тан, будто ему было досконально известно, что Сара имела в виду, а Рэнди, прекратив расчесывать его шерсть, повернул голову и спросил:
– В чем дело? Что-нибудь не так?
– Нет, ничего. Просто подъехал мой приятель.
– Это плохо?
– Он выбрал не самый лучший день. Постарайся быть объективной, сказала себе Сара.
Вряд ли Энтони не понимает, какое напряжение царит на площадке в такую погоду.
То, что произошло дальше, казалось, заняло какую-то долю секунды, но время часто оказывается совсем не тем, чем мы его себе представляем.
К ним медленно приближалась фигура Энтони, шагавшего по песку и не отбрасывавшего на него тень – солнце так и не выглянуло. Сара смотрела на него, повернувшись всем телом, и это ее движение скопировал Ганнибал, тоже уставившийся на Энтони. Помимо склонности преследовать женщин в их определенные дни, у Ганнибала был еще один пунктик: он терпеть не мог некий тип мужчин. Это было нечто инстинктивное, заложенное в него самой природой, и с этим приходилось считаться – поскольку воздействовать словом в данном случае было просто бессмысленно. Двое членов съемочной группы категорически избегали его общества. На одного Ганнибал постоянно скалил зубы, в другого как-то раз швырнул чашку с молоком. Никто не знал почему. По-видимому, у животного были свои явные симпатии и антипатии.
Энтони находился метрах в десяти от них, когда Сара почувствовала, как Ганнибал высвободил свои пальцы из ее. Посмотрев на него, Сара увидела разомкнутые губы и горящую в глазах ярость. Рэнди стоял к ним спиной – к нему с каким-то вопросом подошла девушка – Саре же показалось, что до него целая миля.
– Эй, Рэнди, – позвала она не тан громко, как ей хотелось.
В тот момент, когда он повернулся, Сара заметила, что одна из девушек, та, что панически убегала от Ганнибала, направляется теперь к Энтони – то ли потому, что знала его раньше, то ли потому, что просто узнала его, – в то мгновение это не имело никакого значения. Выпрыгнув из кресла, Ганнибал на четвереньках бросился в сторону Энтони; он вновь вернулся в джунгли, на его территорию вторгся чужак, запах незнакомого самца бесил, не давал покоя – необходимо немедленно проучить это двуногое дерьмо. Сара не могла поверить, что обезьяна в состоянии передвигаться с такой скоростью.
Энтони остановился как вкопанный, спешившая к нему девушка вскрикнула и со всех ног бросилась к стоянке машин, Рэнди кинулся вслед за Ганнибалом, на бегу пытаясь вытащить из кармана свисток, который Сара никогда раньше у него не видела. В полуметре от Ганнибала он замер, поднес свисток к губам, и раздался высокий, пронзительный звук, пригвоздивший орангутана к земле, заставивший его заткнуть уши каким-то детским, беспомощным жестом, так не вязавшимся с видом разъяренного, агрессивного обитателя джунглей. Энтони превратился в недвижимое изваяние. В этот исчезающе короткий миг, отделивший надвигавшийся хаос от восстановленного покоя, Сара заметила, что Энтони остановившимся взглядом смотрит прямо в глаза Ганнибала. Неужели все это время он так и смотрел на него, подумала Сара. Постойте, ведь она где-то читала, что прямой зрительный контакт с диким животным несет в себе потенциальную опасность?
Рэнди отвел Ганнибала в сторону, к фургону, где был расстелен матрас, на котором орангутан любил вздремнуть.
Подойдя к Саре, Энтони сказал:
– Еще бы совсем немного, а?
Подобное выражение его глаз Сара уже видела. Избавление от смертельной опасности, радость остаться в живых – вот о чем говорил его взгляд.
– Не самый удачный день для приезда сюда, – произнесла Сара. – Наверное, мне стоило позвонить.
– Да, для гориллы день и в самом деле тяжелый. Склонившись, Энтони поцеловал ее в лоб.
– Ганнибал – орангутан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90