ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Зубы ее покусывали легонько тонкую, нежную кожицу, оставляя на ней следы – пусть помнит. Затем она надела на его щиколотки металлические оковы, замкнула их ключиком и опустила его в карман своих брюк. Выпрямившись, встала перед ним, глядя прямо в глаза. Вот оно, начало, – в глубине их висел страх.
– Как ты себя чувствуешь, Энтони?
– Ослабь натяжение троса, Сара. Ты слишком натянула его.
Голос Энтони чуть заметно звенел, но пока еще ему удавалось сохранять спокойствие.
– Тебе не приходилось делать этого раньше, ты просто не знаешь как. Ты слишком затянула.
– О, тогда я чуточку отпущу, – сказала Сара, но не сделала этого. Наоборот, взявшись за ручку, она еще немного подтянула тело Энтони вверх, наблюдая за тем, как его плечевые суставы болезненно выворачиваются наружу. Мускулы на руках его напряглись, шея выгнулась, раздался вскрик:
– Сара! Не делай этого – пожалуйста!
Не обращая никакого внимания на его боль или, по крайней мере, делая вид, что не обращает, Сара медленным шагом направилась в противоположный угол комнаты, туда, где рядом с пиратским кинжалом лежали веревки.
Существует высокое искусство мести – и Сара знала об этом. Урок был преподнесен много лет назад, когда под ударом ее кулака поддались, смялись нежные косточки лица Лэйна. Стремление отомстить должно искушать душу, и искушение это становится непреодолимым, когда объект мести холоден и спокоен. В тот день, возвращаясь домой из апельсиновой рощи, Сара поклялась, что никогда больше не позволит себе такого, и сейчас в определенном смысле она сдерживала свою клятву. Тут не могло идти и речи о каком-либо выборе; существовал только один путь сделать себя свободной от Энтони. Будучи вынужденным, так поступил бы и он сам. Вновь Сара ощутила, что все ее поступки направляет он – его тело, мышцы; по жилам ее текла его кровь.
Она взяла кинжал, длинную бечевку и опять встала перед Энтони.
Взгляд его упал на кинжал, потом на лицо Сары. Боль морщинами собралась на лбу, глаза умоляли.
– Сара, я знаю, что ты обозлена на меня. Но сейчас ты не понимаешь, что делаешь.
Она разжала пальцы, и кинжал упал к его закованным в железо ногам.
– На самом же деле, Энтони, – ответила Сара, охватывая его мошонку бечевкой и затягивая ее узлом, – я отлично знаю, что делаю.
Она потянула бечевку вниз и привязала свободный конец к находившемуся меж ступней Энтони металлическому кольцу. Выпрямившись, увидела на лице его слезы.
– Больно? – спросила Сара.
Энтони кивнул. Что-то внутри него ломалось – медленно. Монарх, внезапно превратившийся в узника.
Сара смотрела на его муки и сама начинала испытывать их. Но ей удалось заставить себя продолжить начатое. Сейчас они вдвоем были полностью отрезаны от мира – учитель и ученик – и ученик показывал своему учителю, насколько действенным оказалось обучение.
– Такого ты не ожидал, а, Энтони? Как там говорит пословица: «Когда ученик готов, приходит учитель»? Или наоборот? Ты и в самом деле учил меня, но, наверное, я слишком быстро все схватывала. Теперь моя очередь учить. И вот тебе мой урок: не стоит просить человека о доверии, склонять его к этому доверию – а потом предавать. Ты унизил меня, Энтони. Ты поставил меня к стене и открыл огонь. А унижение не входило составной частью в то, чему ты учил меня; оно не предусматривалось правилами игры. Зато оно всегда было частью твоих планов, ведь так, Энтони? Теперь тебе нужно платить за это. Или ты и вправду думал, что не будет никаких последствий?
– Сара, прошу тебя…
Он уже не говорил, а кричал, но это не имело уже значения. Красный бархат и пластик под ним не пропустят ни одного звука. Висевшее в ремнях тело забилось, но ни ногам Энтони, ни его рукам лучше от этого не стало.
Саре казалось, что весь страх достанется только на его долю, но когда она склонилась и подняла с пола кинжал, то ощутила, как он поднимается и в ее душе. На мгновение она отвернулась, чтобы остыть. Собравшись с силами, она приказала своему взгляду оставаться холодным и непреклонным, дрожь в сжимавшей кинжал руке унялась.
– Господи, не надо! – Голос Энтони треснул.
– Не пугайся, Энтони. Это игра со страхом – не с болью.
Но Сара и сама не была в этом уверена. Контроль ускользал от нее. Перемешанный со страхом гнев поднимал ее на мощной, опасной волне.
Стоя в нескольких дюймах от Энтони, она повела острием кинжала по мышцам живота и груди, по ключице, поперек шеи. Затем уронила руку вниз, к его паху, перетянутому бечевкой. Лезвием, как теннисной ракеткой, легонько подбросила мошонку. Рука ее вновь задрожала. Из красного воздуха перед глазами Сары соткалось лицо Белинды, на мгновение она ощутила запах кокосового масла. Но этого не могло быть. Здесь лишь она и Энтони – в этих красных покоях. Белинда ушла навсегда.
Конец кинжала описал широкие круги вокруг его сосков. С губ Энтони сорвался низкий стон, в нем звучала мольба, но не хватало сил, чтобы сделать ее громче. По лицу вновь струились слезы, и, не будь тело Энтони столь затянутым в ремни, его, наверное, била бы дрожь. Белинда не исчезала, Сара видела ее, видела летящей в мрак бесконечной ночи, видела, как она ударяется о камни и они становятся такими же красными, как и пол, которого едва касались ноги Энтони.
Это было уже слишком опасным, Сара понимала. Она зашла чересчур далеко. Разве так давно она обнимала Энтони, ласкала его, спрашивая себя, любит ли она? Но образы эти были какими-то скучными, смазанными – их застилал туман гнева. Вот он – висит перед нею – беспомощный и мучимый болью. А у нее – нож в руке и неуемный гнев в груди. Тан появляются на свет убийцы, думала Сара. Искушение причинить зло побеждает, рука делает замах, затем выбрасывается вперед – и в жизни обоих происходят необратимые перемены.
Без всякого умысла – а может быть, и с ним – но лезвие вдруг прекратило игру. Острие порвало кожу чуть выше левого соска. Порез длиною в дюйм не был особенно глубоким, но вниз устремился ручеек крови. Энтони сделал судорожный вдох, закричал, и Сара почувствовала, как на ноги ее льется что-то теплое. Мочевой пузырь Энтони не выдержал ужаса. Сара отступила назад, хотя в действительности ее отогнал собственный страх – туда, к стене. Рука Сары поднялась, и с удивившей ее саму силой она почти по рукоять вогнала кинжал в красный бархат. Каплями белой крови на пол падали крошечные горошины звукоизоляции.
– Будь проклят! – Сара повернулась к Энтони лицом, оставив кинжал торчать из стены. – Неужели ты думал, что так и будешь подминать под себя человеческие жизни – безнаказанно? Я ненавижу тебя за то, что ты со мною сделал! За то, что случилось с Белиндой!
От этого крика горло Сары пронизало болью.
– Я не убивал Белинды, – Энтони всхлипнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90