Гордости и... чувства искренней благодарности... Полю Дармонду.
Когда рабочий день наконец закончился, выручка была подсчитана, магазин закрыт и все, поужинав, начали расходиться, она остановила Яну на лестничной площадке:
– Яна, подожди. Слушай, не могла бы ты прямо сейчас подняться ко мне в комнату? Всего на минуту-другую, не больше.
Яна с нескрываемым удивлением посмотрела на нее:
– Зачем? С чего это тебе вдруг приспичило? Прежде всего, мне в любом случае надо немедленно скинуть с себя эти чертовы туфли. Жмут, сил нет.
– Мне надо срочно поговорить с тобой наедине. Поверь, это очень важно.
– Ну ладно. Минут через пять буду.
Бонни поднялась в свою комнату, сняла брюки, повесила их в гардероб, переоделась в толстую шерстяную юбку. Пластинку ставить на проигрыватель не стала. Вместо этого села на краешек кровати, взяла в руки первый попавшийся журнал и стала ждать... Вскоре, негромко постучав, вошла Яна и плотно закрыла за собой дверь. Затем подошла к стулу рядом с постелью и села, широко расставив крепкие ноги в разношенных комнатных шлепанцах.
– Ну, и о чем таком очень важном ты хочешь поговорить, Бонни?
Ожидая ее, Бонни размышляла, как лучше начать этот трудный разговор, но ничего не придумала.
– Сигареты вон там, на тумбочке рядом с тобой, – проговорила она.
– Спасибо, может, чуть попозже.
– Скажи, Яна, ты...
– Я – что? В чем, собственно, дело? Что тебе от меня нужно?
– Скажи, ты спишь с Верном?
В комнате повисла напряженная тишина. Все вокруг будто замерло. Глаза Яны чудовищно расширились, рука непроизвольно метнулась к горлу. Будто кто-то собирался ее задушить. Она медленно повернулась, словно слепая, нащупала на тумбочке пачку сигарет, дергаными движениями вытащила одну, трясущимися пальцами ее прикурила.
– С чего это ты вдруг взяла?
– Видела, как вы за завтраком друг на друга смотрели. И как ты по поводу и без повода краснела. И как он до тебя дотронулся, когда думал, что этого никто не видит. И как ты пролила кофе, наполняя его кружку. И как ты, непонятно почему, сейчас растерялась... Меня ведь не проведешь, Яна. В прошлой жизни я повидала этого столько, сколько тебе и не снилось. Если бы ты знала об этом хоть немного из того, что знаю я, то ближе чем за версту к этому Локтеру никогда и не подошла бы, уж поверь мне.
В глазах Яны засверкали искорки гнева.
– Ну а тебе-то какое до этого дело?
– Я живу здесь. И я законная жена его сына!
– И все равно тебе до этого нет никакого дела. Тебя это совершенно не касается!.. А ты знаешь, каково это – лежать в постели долгими, кажущимися бесконечными ночами со стариком, уставшим от жизни, ко всему равнодушным? Он не хочет до меня даже дотрагиваться! Ты можешь себе такое представить?
Бонни чуть наклонилась вперед:
– Ты даже не представляешь, какую глупость делаешь!
– Плевать мне на все это, плевать! Верн молод, красив, мне нравится смотреть, как он двигается, ходит... Такой сильный, гибкий, уверенный в себе... Настоящий мужчина...
– Он не мужчина, Яна, он – змей, полный смертельного яда... И где? Прямо здесь, под крышей твоего мужа! Причем с человеком, которого он приютил, когда тому было плохо. Это ведь подлость, Яна, страшная подлость!
– Это мое, и только мое дело, Бонни.
– И мое тоже!
– Не вижу, с чего бы это оно вдруг стало твоим. Просто ты любишь совать свой длинный нос куда не надо. Что ты сама-то можешь?
– Отличать добро от зла.
– Господи, да откуда тебе знать, что правильно, а что неправильно? Мы все о тебе знаем! Да и кто ты такая, чтобы указывать мне, что мне надо делать, а чего не надо? Да, похоже, наглости тебе не занимать. Слушай, а может, ты сама его хочешь? Может, в этом все дело?
– Этого молодого человека, Яна, лично я не подпустила бы к себе и за версту.
– Считаешь, он тебе не пара?
– Может, и считаю.
– Это бродяжке-то вроде тебя? Интересно, кто тут кому дурит голову?
Бонни опустила взгляд на свой крепко сжатый кулачок. Потом услышала какой-то сдавленный звук, исподлобья глянула на Яну и увидела, что та вдруг перегнулась в пояснице, ткнулась головой в колени и замотала головой. Бонни подошла к ней, положила руку на ее плечо.
– Прости, я не хотела этого говорить, – прошептала Яна.
– Ладно, проехали. Сейчас самое главное, как теперь быть с Верном. Скажи, у вас это уже давно?
– Нет.
– Сколько?
– Всего... со вчерашнего вечера... Сразу же после ужина... В кладовке, прямо на полу... Всего один раз.
– Кто из вас начал? Он?
– Я... я не могу говорить, глядя на тебя. Мне стыдно. Он вдруг обнял меня. Я совсем не ожидала, что он так сделает... Но почему-то не могла сопротивляться, закричать, позвать на помощь. Потому что... потому что, как только он меня обнял, я сама его захотела. Это ужасно, я знаю, но ничего не могу с собой поделать! И так будет каждый раз, когда он снова меня захочет. Я не могу, просто не могу не думать о нем. Он как бы стал моим господином, которому нет и не может быть отказа. Ты понимаешь, что я имею в виду, Бонни?
– Да, дорогая, понимаю.
Яна подняла залитое слезами лицо:
– Но коли я не в состоянии его остановить, значит, надо продолжать это делать и притворяться, будто все в порядке.
Если один раз такое уже случилось, то почему не может повторяться?
– Это он тебе так сказал?
– Да... После того, как все произошло.
– Только не вздумай делать это с ним еще раз. Ни в коем случае!
– Знаю, но я хочу делать это с ним еще и еще... Он, конечно, совсем не добрый. Наверное, даже ненавидит меня. Только это лучше, чем ничего.
– Тебе нужна помощь, Яна?
– Наверное, да, Бонни.
– Его отсюда надо убрать. И чем скорее, тем лучше. Думаю, я знаю, как это сделать. И мне известно, кто это может устроить.
– Но... мне совсем не хочется, чтобы его убрали отсюда.
– Для тебя это самый лучший выход, Яна.
– Ну... пожалуй, да.
– Ведь если твой муж узнает, может произойти действительно что-то ужасное. Догадываешься что?
– Да. Он убьет нас обоих.
– Между прочим, Верн в этом тоже не сомневается. Он ведь знает Гаса хорошо и все-таки пошел на такой риск. Интересно, почему? Может, сошел с ума? Да нет, Яна, он не из таких. Скорее это часть какого-то мерзкого плана. Вот только какого?.. Слушай, тебе надо постараться, очень сильно постараться не допустить, чтобы он сделал с тобой то же самое до того, как я устрою все, что нам надо, договорились?
– Бонни, я попытаюсь, конечно, но...
– Яна, я прекрасно понимаю, насколько ты по-женски иногда можешь быть... уязвима. Скажи, тебе известно, где живет Поль Дармонд?
– Ты что, собираешься ему рассказать?
– Яна, пожалуйста, успокойся.
– Но я не хочу, чтобы об этом знали посторонние. Мне стыдно. Хватит того, что ты посвящена.
– Когда все делается правильно, нечего стыдиться. Тебе хочется, чтобы об этом узнал весь мир! Обычно прячут от всех только очень плохие вещи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
Когда рабочий день наконец закончился, выручка была подсчитана, магазин закрыт и все, поужинав, начали расходиться, она остановила Яну на лестничной площадке:
– Яна, подожди. Слушай, не могла бы ты прямо сейчас подняться ко мне в комнату? Всего на минуту-другую, не больше.
Яна с нескрываемым удивлением посмотрела на нее:
– Зачем? С чего это тебе вдруг приспичило? Прежде всего, мне в любом случае надо немедленно скинуть с себя эти чертовы туфли. Жмут, сил нет.
– Мне надо срочно поговорить с тобой наедине. Поверь, это очень важно.
– Ну ладно. Минут через пять буду.
Бонни поднялась в свою комнату, сняла брюки, повесила их в гардероб, переоделась в толстую шерстяную юбку. Пластинку ставить на проигрыватель не стала. Вместо этого села на краешек кровати, взяла в руки первый попавшийся журнал и стала ждать... Вскоре, негромко постучав, вошла Яна и плотно закрыла за собой дверь. Затем подошла к стулу рядом с постелью и села, широко расставив крепкие ноги в разношенных комнатных шлепанцах.
– Ну, и о чем таком очень важном ты хочешь поговорить, Бонни?
Ожидая ее, Бонни размышляла, как лучше начать этот трудный разговор, но ничего не придумала.
– Сигареты вон там, на тумбочке рядом с тобой, – проговорила она.
– Спасибо, может, чуть попозже.
– Скажи, Яна, ты...
– Я – что? В чем, собственно, дело? Что тебе от меня нужно?
– Скажи, ты спишь с Верном?
В комнате повисла напряженная тишина. Все вокруг будто замерло. Глаза Яны чудовищно расширились, рука непроизвольно метнулась к горлу. Будто кто-то собирался ее задушить. Она медленно повернулась, словно слепая, нащупала на тумбочке пачку сигарет, дергаными движениями вытащила одну, трясущимися пальцами ее прикурила.
– С чего это ты вдруг взяла?
– Видела, как вы за завтраком друг на друга смотрели. И как ты по поводу и без повода краснела. И как он до тебя дотронулся, когда думал, что этого никто не видит. И как ты пролила кофе, наполняя его кружку. И как ты, непонятно почему, сейчас растерялась... Меня ведь не проведешь, Яна. В прошлой жизни я повидала этого столько, сколько тебе и не снилось. Если бы ты знала об этом хоть немного из того, что знаю я, то ближе чем за версту к этому Локтеру никогда и не подошла бы, уж поверь мне.
В глазах Яны засверкали искорки гнева.
– Ну а тебе-то какое до этого дело?
– Я живу здесь. И я законная жена его сына!
– И все равно тебе до этого нет никакого дела. Тебя это совершенно не касается!.. А ты знаешь, каково это – лежать в постели долгими, кажущимися бесконечными ночами со стариком, уставшим от жизни, ко всему равнодушным? Он не хочет до меня даже дотрагиваться! Ты можешь себе такое представить?
Бонни чуть наклонилась вперед:
– Ты даже не представляешь, какую глупость делаешь!
– Плевать мне на все это, плевать! Верн молод, красив, мне нравится смотреть, как он двигается, ходит... Такой сильный, гибкий, уверенный в себе... Настоящий мужчина...
– Он не мужчина, Яна, он – змей, полный смертельного яда... И где? Прямо здесь, под крышей твоего мужа! Причем с человеком, которого он приютил, когда тому было плохо. Это ведь подлость, Яна, страшная подлость!
– Это мое, и только мое дело, Бонни.
– И мое тоже!
– Не вижу, с чего бы это оно вдруг стало твоим. Просто ты любишь совать свой длинный нос куда не надо. Что ты сама-то можешь?
– Отличать добро от зла.
– Господи, да откуда тебе знать, что правильно, а что неправильно? Мы все о тебе знаем! Да и кто ты такая, чтобы указывать мне, что мне надо делать, а чего не надо? Да, похоже, наглости тебе не занимать. Слушай, а может, ты сама его хочешь? Может, в этом все дело?
– Этого молодого человека, Яна, лично я не подпустила бы к себе и за версту.
– Считаешь, он тебе не пара?
– Может, и считаю.
– Это бродяжке-то вроде тебя? Интересно, кто тут кому дурит голову?
Бонни опустила взгляд на свой крепко сжатый кулачок. Потом услышала какой-то сдавленный звук, исподлобья глянула на Яну и увидела, что та вдруг перегнулась в пояснице, ткнулась головой в колени и замотала головой. Бонни подошла к ней, положила руку на ее плечо.
– Прости, я не хотела этого говорить, – прошептала Яна.
– Ладно, проехали. Сейчас самое главное, как теперь быть с Верном. Скажи, у вас это уже давно?
– Нет.
– Сколько?
– Всего... со вчерашнего вечера... Сразу же после ужина... В кладовке, прямо на полу... Всего один раз.
– Кто из вас начал? Он?
– Я... я не могу говорить, глядя на тебя. Мне стыдно. Он вдруг обнял меня. Я совсем не ожидала, что он так сделает... Но почему-то не могла сопротивляться, закричать, позвать на помощь. Потому что... потому что, как только он меня обнял, я сама его захотела. Это ужасно, я знаю, но ничего не могу с собой поделать! И так будет каждый раз, когда он снова меня захочет. Я не могу, просто не могу не думать о нем. Он как бы стал моим господином, которому нет и не может быть отказа. Ты понимаешь, что я имею в виду, Бонни?
– Да, дорогая, понимаю.
Яна подняла залитое слезами лицо:
– Но коли я не в состоянии его остановить, значит, надо продолжать это делать и притворяться, будто все в порядке.
Если один раз такое уже случилось, то почему не может повторяться?
– Это он тебе так сказал?
– Да... После того, как все произошло.
– Только не вздумай делать это с ним еще раз. Ни в коем случае!
– Знаю, но я хочу делать это с ним еще и еще... Он, конечно, совсем не добрый. Наверное, даже ненавидит меня. Только это лучше, чем ничего.
– Тебе нужна помощь, Яна?
– Наверное, да, Бонни.
– Его отсюда надо убрать. И чем скорее, тем лучше. Думаю, я знаю, как это сделать. И мне известно, кто это может устроить.
– Но... мне совсем не хочется, чтобы его убрали отсюда.
– Для тебя это самый лучший выход, Яна.
– Ну... пожалуй, да.
– Ведь если твой муж узнает, может произойти действительно что-то ужасное. Догадываешься что?
– Да. Он убьет нас обоих.
– Между прочим, Верн в этом тоже не сомневается. Он ведь знает Гаса хорошо и все-таки пошел на такой риск. Интересно, почему? Может, сошел с ума? Да нет, Яна, он не из таких. Скорее это часть какого-то мерзкого плана. Вот только какого?.. Слушай, тебе надо постараться, очень сильно постараться не допустить, чтобы он сделал с тобой то же самое до того, как я устрою все, что нам надо, договорились?
– Бонни, я попытаюсь, конечно, но...
– Яна, я прекрасно понимаю, насколько ты по-женски иногда можешь быть... уязвима. Скажи, тебе известно, где живет Поль Дармонд?
– Ты что, собираешься ему рассказать?
– Яна, пожалуйста, успокойся.
– Но я не хочу, чтобы об этом знали посторонние. Мне стыдно. Хватит того, что ты посвящена.
– Когда все делается правильно, нечего стыдиться. Тебе хочется, чтобы об этом узнал весь мир! Обычно прячут от всех только очень плохие вещи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66