Как вообще все собственные снимки. Эту я заставил ее сделать чуть ли не силой.
– Она была очень милой.
Увидев, что Бонни вынула из сумочки пачку сигарет, он подошел к ней с зажженной зажигалкой:
– О чем ты хотела со мной поговорить?
– Однажды ты... дал мне полезный совет. Но чтобы он окончательно дошел до меня, потребовалось время. Знаешь, трудно все-таки долго-долго заниматься только самой собой, а потом вот так сразу понять, что тобой руководят исключительно жалость к себе и чувство вины. Когда же я, наконец, огляделась вокруг, то ощущение оказалось далеко не лучшим. Может, даже просто ужасным. Особенно когда увидела то, чего совсем не замечала раньше. Когда жила вроде как зомби.
Поль сел на стул напротив нее, поставил локти на колени и чуть наклонился вперед.
– Значит, ты что-то заметила, о чем, по-твоему, мне обязательно надо знать тоже? – спокойно, не выражая никакого удивления и не повышая голоса, спросил он.
– Да, Поль, обязательно. Две вещи. Одну из них я заметила, потому что начала смотреть вокруг себя. Вторая попалась мне на глаза случайно, но это ничего не меняет. Обе страшные.
– И в одной из них замешан Верн Локтер?
– Да, конечно, замешан. Он... он совратил Яну.
– Ничего себе! – От удивления Поль даже присвистнул. – Это твоя догадка или...
– Или. Я заставила ее признаться в этом. Яна слишком молода для Гаса. И естественно, очень одинока, уязвима и... ей хочется мужской ласки. Думаю, она не очень-то ему и сопротивлялась. Ну а сейчас Яна бунтует, старается всячески оправдать свой поступок, потому что в глубине души твердо знает: никакие сожаления или решение прекратить это ничего хорошего ей все равно не принесут. Если он захочет ее снова, сделать это будет ему так же легко, как, скажем, включить свет в своей комнате... Яна единственная, кто знает, что я пошла к тебе именно для того, чтобы рассказать об этом и попросить помощи. Собственно, она-то и дала мне твой адрес. Яна согласна с тем, что наилучшим выходом для всех было бы как можно скорее перевести Верна куда-нибудь в другое место. Ты ведь сможешь это устроить, Поль?
– Честно говоря, не знаю... Он уже полностью освобожден и вышел из-под моей власти.
– Поль, у Гаса очень ранимое самолюбие и чувство гордости. Боюсь, в гневе он способен на самое страшное.
– Знаю, Бонни... Да, ситуация, мягко говоря, не из простых. Хотя мне не совсем понятно, с чего бы это Верну идти на такой риск. Он ведь совсем не из таких. Намного умнее.
Поль встал и задумчиво зашагал по комнате, постукивая до сих пор не зажженной сигаретой о ноготь большого пальца левой руки.
– Лично мне сейчас в голову приходит только один способ, как решить эту проблему без кровопролития. Хотя не могу сказать, что он мне очень нравится... Надо поговорить с Верном, несмотря на то, что мои неоднократные разговоры с ним никогда ни к чему толковому не приводили. Он соглашался со всем, что я ему говорил, но у меня всегда оставалось такое ощущение, будто он думает совсем о другом и в глубине души даже посмеивается надо мной. Правда, сейчас другое дело. Может, сообразив, что я знаю о его дурных намерениях, испугается и откажется от задуманного? И вдруг сработает?
– Ну а что, если он будет все отрицать?
– Такое вполне возможно. Но если у меня ничего не выйдет, придется обратиться к лейтенанту Ровелю. Другого выхода, по-моему, просто нет.
– Неужели ты расскажешь об этом Ровелю? Ведь...
– Да, но только после того, как он даст слово, что использует эту информацию исключительно для одной цели – убрать Локтера из нашего района. И ни для чего другого.
– И ты поверишь его слову?
– Да, как ни странно, я ему полностью доверяю. – Поль взял со стола зажигалку и наконец-то закурил сигарету. – Послушай, а этот новенький, Довер, как по-твоему, он смог бы вместо Верна развозить заказы?
– Думаю, смог бы. Конечно, смог бы! Он очень милый к доброжелательный, Поль. И, кажется, достаточно умный.
– Хорошо, завтра я приду к вам, чтобы поговорить с Верном.
– Вообще-то я настоятельно просила Яну сделать все возможное, чтобы держаться от него подальше. Что ж, будем надеяться... А вот другая история, Поль, какая-то очень странная...
Он внимательно выслушал ее рассказ о подделанном чеке.
– Но ведь если Уолтеру так нужны деньги, все, что ему надо сделать, – это попросить их у Гаса. Только и всего.
– Да, если они ему нужны для того, что можно старику объяснить. Просто и доходчиво.
– Ну что такого ему может быть нужно, чего нельзя объяснить? Бонни, я же прекрасно знаю, как живет Уолтер. Он никогда никуда не выходит один. У него нет проблем ни с женщинами, ни с азартными играми, потому что Доррис не оставляет ему для этого ни малейшего шанса. Следит за всеми его телодвижениями по меньшей мере двадцать пять часов в сутки.
– Она ненадежна, Поль. Доррис из тех, кто постоянно сильно нуждается в подтверждении собственной уверенности. Она делает из его жизни самый настоящий ад.
– Что, вполне возможно, и является причиной для воровства денег у родного отца, – медленно протянул Поль. – А когда у него их накопится достаточно...
– Да, само собой разумеется, – тут же согласилась Бонни. – И я его совершенно не осуждаю. Но Гас... Каково будет Гасу? Вряд ли он это переживет. Похоже, счастье и удача окончательно отвернулись от этой семьи, Поль.
– Даже если старина Гас и узнает об этом, он никогда не обратится в полицию. А знаешь, ему ведь известно, что кто-то из своих мухлюет с кассой. Он сам мне об этом сказал. По его мнению, это делала Тина. Но он не старался докопаться до истины, потому что был слишком занят печальными воспоминаниями о Генри.
– Ну и как ты собираешься поступить?
– Как поступить? Прежде всего попрошу тебя поговорить с Уолтером.
– Меня? Нет, Поль, только не я!
– Да, именно ты, Бонни, и никто другой. Ведь ты понимаешь Доррис намного лучше его самого. Как ты считаешь, есть ли хоть какая-нибудь возможность привести ее в норму? И сделать его жизнь чуть лучше?
– Честно говоря, не знаю. Она, разумеется, будет злобствовать и создавать проблемы, но если увидит, что к ней проявляют искренний интерес, то, возможно, на несколько минут и оттает... Если бы Доррис не была беременна, я точно знала бы, как следует с ней поступить. То есть, конечно, если бы я была мужчиной. На месте Уолтера я схватила бы ее за плечи и трясла бы до тех пор, пока у нее не застучат зубы, а затем тут же занялась бы с нею любовью, приголубила бы, утешила и очень ласково дала бы понять, что если она вздумает еще раз быть со мной сучкой, то я буду снова и снова делать с ней то же самое. И так, пока до нее не дойдет, что от нее требуется. Доррис не уважает мужа, но зато, не сомневаюсь, очень даже уважает силу. К сожалению, Уолтер слишком мягок и кроток. Чуть ли не смертельно ее боится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
– Она была очень милой.
Увидев, что Бонни вынула из сумочки пачку сигарет, он подошел к ней с зажженной зажигалкой:
– О чем ты хотела со мной поговорить?
– Однажды ты... дал мне полезный совет. Но чтобы он окончательно дошел до меня, потребовалось время. Знаешь, трудно все-таки долго-долго заниматься только самой собой, а потом вот так сразу понять, что тобой руководят исключительно жалость к себе и чувство вины. Когда же я, наконец, огляделась вокруг, то ощущение оказалось далеко не лучшим. Может, даже просто ужасным. Особенно когда увидела то, чего совсем не замечала раньше. Когда жила вроде как зомби.
Поль сел на стул напротив нее, поставил локти на колени и чуть наклонился вперед.
– Значит, ты что-то заметила, о чем, по-твоему, мне обязательно надо знать тоже? – спокойно, не выражая никакого удивления и не повышая голоса, спросил он.
– Да, Поль, обязательно. Две вещи. Одну из них я заметила, потому что начала смотреть вокруг себя. Вторая попалась мне на глаза случайно, но это ничего не меняет. Обе страшные.
– И в одной из них замешан Верн Локтер?
– Да, конечно, замешан. Он... он совратил Яну.
– Ничего себе! – От удивления Поль даже присвистнул. – Это твоя догадка или...
– Или. Я заставила ее признаться в этом. Яна слишком молода для Гаса. И естественно, очень одинока, уязвима и... ей хочется мужской ласки. Думаю, она не очень-то ему и сопротивлялась. Ну а сейчас Яна бунтует, старается всячески оправдать свой поступок, потому что в глубине души твердо знает: никакие сожаления или решение прекратить это ничего хорошего ей все равно не принесут. Если он захочет ее снова, сделать это будет ему так же легко, как, скажем, включить свет в своей комнате... Яна единственная, кто знает, что я пошла к тебе именно для того, чтобы рассказать об этом и попросить помощи. Собственно, она-то и дала мне твой адрес. Яна согласна с тем, что наилучшим выходом для всех было бы как можно скорее перевести Верна куда-нибудь в другое место. Ты ведь сможешь это устроить, Поль?
– Честно говоря, не знаю... Он уже полностью освобожден и вышел из-под моей власти.
– Поль, у Гаса очень ранимое самолюбие и чувство гордости. Боюсь, в гневе он способен на самое страшное.
– Знаю, Бонни... Да, ситуация, мягко говоря, не из простых. Хотя мне не совсем понятно, с чего бы это Верну идти на такой риск. Он ведь совсем не из таких. Намного умнее.
Поль встал и задумчиво зашагал по комнате, постукивая до сих пор не зажженной сигаретой о ноготь большого пальца левой руки.
– Лично мне сейчас в голову приходит только один способ, как решить эту проблему без кровопролития. Хотя не могу сказать, что он мне очень нравится... Надо поговорить с Верном, несмотря на то, что мои неоднократные разговоры с ним никогда ни к чему толковому не приводили. Он соглашался со всем, что я ему говорил, но у меня всегда оставалось такое ощущение, будто он думает совсем о другом и в глубине души даже посмеивается надо мной. Правда, сейчас другое дело. Может, сообразив, что я знаю о его дурных намерениях, испугается и откажется от задуманного? И вдруг сработает?
– Ну а что, если он будет все отрицать?
– Такое вполне возможно. Но если у меня ничего не выйдет, придется обратиться к лейтенанту Ровелю. Другого выхода, по-моему, просто нет.
– Неужели ты расскажешь об этом Ровелю? Ведь...
– Да, но только после того, как он даст слово, что использует эту информацию исключительно для одной цели – убрать Локтера из нашего района. И ни для чего другого.
– И ты поверишь его слову?
– Да, как ни странно, я ему полностью доверяю. – Поль взял со стола зажигалку и наконец-то закурил сигарету. – Послушай, а этот новенький, Довер, как по-твоему, он смог бы вместо Верна развозить заказы?
– Думаю, смог бы. Конечно, смог бы! Он очень милый к доброжелательный, Поль. И, кажется, достаточно умный.
– Хорошо, завтра я приду к вам, чтобы поговорить с Верном.
– Вообще-то я настоятельно просила Яну сделать все возможное, чтобы держаться от него подальше. Что ж, будем надеяться... А вот другая история, Поль, какая-то очень странная...
Он внимательно выслушал ее рассказ о подделанном чеке.
– Но ведь если Уолтеру так нужны деньги, все, что ему надо сделать, – это попросить их у Гаса. Только и всего.
– Да, если они ему нужны для того, что можно старику объяснить. Просто и доходчиво.
– Ну что такого ему может быть нужно, чего нельзя объяснить? Бонни, я же прекрасно знаю, как живет Уолтер. Он никогда никуда не выходит один. У него нет проблем ни с женщинами, ни с азартными играми, потому что Доррис не оставляет ему для этого ни малейшего шанса. Следит за всеми его телодвижениями по меньшей мере двадцать пять часов в сутки.
– Она ненадежна, Поль. Доррис из тех, кто постоянно сильно нуждается в подтверждении собственной уверенности. Она делает из его жизни самый настоящий ад.
– Что, вполне возможно, и является причиной для воровства денег у родного отца, – медленно протянул Поль. – А когда у него их накопится достаточно...
– Да, само собой разумеется, – тут же согласилась Бонни. – И я его совершенно не осуждаю. Но Гас... Каково будет Гасу? Вряд ли он это переживет. Похоже, счастье и удача окончательно отвернулись от этой семьи, Поль.
– Даже если старина Гас и узнает об этом, он никогда не обратится в полицию. А знаешь, ему ведь известно, что кто-то из своих мухлюет с кассой. Он сам мне об этом сказал. По его мнению, это делала Тина. Но он не старался докопаться до истины, потому что был слишком занят печальными воспоминаниями о Генри.
– Ну и как ты собираешься поступить?
– Как поступить? Прежде всего попрошу тебя поговорить с Уолтером.
– Меня? Нет, Поль, только не я!
– Да, именно ты, Бонни, и никто другой. Ведь ты понимаешь Доррис намного лучше его самого. Как ты считаешь, есть ли хоть какая-нибудь возможность привести ее в норму? И сделать его жизнь чуть лучше?
– Честно говоря, не знаю. Она, разумеется, будет злобствовать и создавать проблемы, но если увидит, что к ней проявляют искренний интерес, то, возможно, на несколько минут и оттает... Если бы Доррис не была беременна, я точно знала бы, как следует с ней поступить. То есть, конечно, если бы я была мужчиной. На месте Уолтера я схватила бы ее за плечи и трясла бы до тех пор, пока у нее не застучат зубы, а затем тут же занялась бы с нею любовью, приголубила бы, утешила и очень ласково дала бы понять, что если она вздумает еще раз быть со мной сучкой, то я буду снова и снова делать с ней то же самое. И так, пока до нее не дойдет, что от нее требуется. Доррис не уважает мужа, но зато, не сомневаюсь, очень даже уважает силу. К сожалению, Уолтер слишком мягок и кроток. Чуть ли не смертельно ее боится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66