Как мелодраматично! Прямо самый настоящий герой, ничего не скажешь.
– Но я не в силах выносить все это! Терпел, сколько мог, но больше не могу, Бонни. Поверь мне.
– Знаешь, если бы у меня вместо мужа была такая же тряпка, как ты, Уолтер, я бы жалила и пилила тебя не меньше, а может, даже больше, чем Доррис.
Он нахмурился:
– Что ты хочешь этим сказать?
– Только то, что мне, как и любой другой женщине, нужна не мокрая курица, а нормальный мужик. Настоящий хозяин, глава семьи! И я все время колола бы тебя и шпыняла бы до тех пор, пока ты не поставил бы меня на место. Раз и навсегда!
– Нет, что ты, Доррис совсем не такая.
– Откуда тебе это известно? Ты что, проверял? Конечно, пока она не родит, проверить это на деле просто невозможно. Но зато это можно начать делать сразу же после того, как появится наследник. Так сказать, учить законную жену уму-разуму...
– Хочешь сказать, мне надо бить Доррис? Ты что, с ума сошла? Она же убьет меня, как только я пальцем ее коснусь!
– Откуда ты знаешь? Пробовал?
– Нет, конечно же не пробовал. Просто знаю, уверен...
– Разве ты физически слабее ее? – Бонни чуть помолчала, внимательно наблюдая за тем, как после этих слов в его глазах появилась какая-то осмысленная задумчивость, как его плечи незаметно для него самого чуть-чуть распрямились. Подметив все эти изменения, она торопливо добавила: – Будь я мужчиной, то, по меньшей мере, хотя бы попробовала такое «лекарство», прежде чем убегать словно...
– Трусливый заяц, – закончил за нее Уолтер.
– И пожалуйста, не бери больше денег из кассы, Уолтер, прошу тебя. Мне совершенно не хочется, чтобы в этом обвинили меня. А защиты от тебя... в смысле, что ты признаешься, мне, боюсь, не дождаться.
– Не знаю, не знаю. Может, кое-что еще возьму, а может, и нет. Там видно будет...
– Ведь по сути Доррис прекрасная женщина, Уолтер. Ты сам превратил ее в мегеру своим равнодушием и абсолютным безволием.
– Нет, такой уж она уродилась.
– Неужели? Как же ты тогда женился на ней? Разве до вашей свадьбы она не была совсем другой?
– Была, но... просто меня обманула.
– Или ты обманул ее, Уолтер. Вернее, обманул ее ожидания. Подобные разочарования ждут многих женщин, которые выходят замуж, как им кажется, за настоящих мужчин. А потом бессмысленно и бесполезно шпыняют и жалят их, надеясь, что тем надоест терпеть и они хоть как-то проявят свое мужское начало.
– Знаешь, мне надо обо всем этом немножко подумать. Может, ты и права, Бонни, но, честно говоря, мне никогда в голову не приходило, что в воровстве могут обвинить тебя.
Почувствовав, что наступил тот самый момент психологической кульминации, Бонни резко повернулась и оставила его одного. Но не успела она отойти, как у нее вдруг екнуло сердце: у кассы, дружески болтая с Джимми, стоял... Поль Дармонд! Он тоже ее увидел и приветливо улыбнулся. Чуть замедлив шаг, Бонни подошла к ним со странным чувством неизвестно откуда взявшейся робости.
– Пообедаем на том же самом месте? – предложил Поль.
В ответ она лишь молча кивнула...
Глава 19
Яркое полуденное солнце уже коснулось громадных серых валунов. Бонни прислонилась к одному из них, и его неровности воткнулись ей в спину, но она не обратила на это никакого внимания, потому что у нее на бедрах уютно устроилась голова Поля. Он лежал с закрытыми глазами. Когда Бонни, нежно, едва касаясь, обвела указательным пальцем вокруг его правого глаза, он лишь блаженно улыбнулся.
– Из всех возможных мест, дорогой мой, ты почему-то выбрал именно это, – прошептала она.
– М-м-м...
– Самое неудачное из всех возможных. Учитывая память о том дне. Не забыл?
– М-м-м... Ты слишком много говоришь. Конечно же самое неудачное из всех возможных. Конечно же не забыл. Именно поэтому его и выбрал. – Он приоткрыл один глаз и, слегка его прищурив, посмотрел на нее. – Какие прекрасные цвета: голубое небо, золотистые волосы, серые глаза... Просто великолепно!
– Кажется, как-то раз я тебе уже говорила, мой повелитель, что иногда ты заставляешь меня чувствовать себя маленькой девочкой.
– Это называется «техникой молодежи», дорогая. Заставлять вас чувствовать себя маленькими... Наклонись, пожалуйста, еще чуть-чуть ниже. Люблю смотреть, как твои волосы свисают, будто густые, обласканные солнцем роскошные лианы...
Бонни послушно наклонилась вперед и, слегка тряхнув головой, с загадочной улыбкой опустила копну медно-рыжих волос прямо ему на глаза и верхнюю губу...
Поль, поймав ее правую руку, поцеловал на ней все пальцы. По очереди, один за другим.
– Случайно, не хочешь услышать мое признание?
– Если оно на самом деле интересное, а может, даже захватывающее, тогда, конечно, хочу.
– Естественно, интересное и, может, даже захватывающее. У нас, Дармондов, других просто не бывает. Знаешь, твой Поль на редкость расчетливый парень. Специально выбрал то самое время и то самое место. Причем трезво, расчетливо... Вроде бы как решив провести лабораторный эксперимент, сам себе сказал: «Если все получится как надо, я на ней, уж так и быть, женюсь».
Услышав эти слова, Бонни застыла. На целую долгую-предолгую секунду. Затем, придя в себя, проговорила:
– Поль, Поль... То есть все это, конечно, очень благородно и мило, и я, само собой разумеется, чувствую себя на редкость польщенной, но... нормальные покупатели обычно не хотят брать товар прямо с прилавка. Так сказать, в голом виде. Нет, он им нужен в упаковке, и желательно в оригинальной. Да и зачем тебе это? Ты же можешь иметь меня, как сейчас, столько, сколько захочешь, и прекратить все это в любой момент, как только пожелаешь. Неужели тебе этого недостаточно?
– Ты что, забыла условия моего эксперимента? «Если все получится как надо, я на ней женюсь». Так вот, похоже, все получается как надо... Кстати, я отчетливо помню каждое дерево в этой рощице. Когда-то они вроде бы одновременно все гнулись, а вот сейчас каким-то чудодейственным образом снова выпрямились. Все как одно. – Он поднял на нее вдруг посерьезневшие глаза: – Все получилось как надо, Бонни.
– Знаешь, дорогой, у меня просто нет достаточно интеллигентных слов. Позволь мне высказаться чуть-чуть попроще и погрубее. Все, что случилось между нами, так сказать, ниже пояса, было результатом простого совпадения времени, места и... обстоятельств. Но для меня важнее то, что ты разбил мое сердце на мириады крошечных частиц и через мою бедную голову отправил их в стремительный полет. В бесконечность. Не знаю, смогут ли они когда-нибудь вернуться в меня назад...
– Да, тебе на самом деле это очень важно. И ты сама прекрасно знаешь почему.
– Конечно же знаю! И мне действительно это важно. И хочешь верь, хочешь не верь, Поль, но это помогло! Все получилось, как ты любишь говорить.
– Ничего удивительного, Бонни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
– Но я не в силах выносить все это! Терпел, сколько мог, но больше не могу, Бонни. Поверь мне.
– Знаешь, если бы у меня вместо мужа была такая же тряпка, как ты, Уолтер, я бы жалила и пилила тебя не меньше, а может, даже больше, чем Доррис.
Он нахмурился:
– Что ты хочешь этим сказать?
– Только то, что мне, как и любой другой женщине, нужна не мокрая курица, а нормальный мужик. Настоящий хозяин, глава семьи! И я все время колола бы тебя и шпыняла бы до тех пор, пока ты не поставил бы меня на место. Раз и навсегда!
– Нет, что ты, Доррис совсем не такая.
– Откуда тебе это известно? Ты что, проверял? Конечно, пока она не родит, проверить это на деле просто невозможно. Но зато это можно начать делать сразу же после того, как появится наследник. Так сказать, учить законную жену уму-разуму...
– Хочешь сказать, мне надо бить Доррис? Ты что, с ума сошла? Она же убьет меня, как только я пальцем ее коснусь!
– Откуда ты знаешь? Пробовал?
– Нет, конечно же не пробовал. Просто знаю, уверен...
– Разве ты физически слабее ее? – Бонни чуть помолчала, внимательно наблюдая за тем, как после этих слов в его глазах появилась какая-то осмысленная задумчивость, как его плечи незаметно для него самого чуть-чуть распрямились. Подметив все эти изменения, она торопливо добавила: – Будь я мужчиной, то, по меньшей мере, хотя бы попробовала такое «лекарство», прежде чем убегать словно...
– Трусливый заяц, – закончил за нее Уолтер.
– И пожалуйста, не бери больше денег из кассы, Уолтер, прошу тебя. Мне совершенно не хочется, чтобы в этом обвинили меня. А защиты от тебя... в смысле, что ты признаешься, мне, боюсь, не дождаться.
– Не знаю, не знаю. Может, кое-что еще возьму, а может, и нет. Там видно будет...
– Ведь по сути Доррис прекрасная женщина, Уолтер. Ты сам превратил ее в мегеру своим равнодушием и абсолютным безволием.
– Нет, такой уж она уродилась.
– Неужели? Как же ты тогда женился на ней? Разве до вашей свадьбы она не была совсем другой?
– Была, но... просто меня обманула.
– Или ты обманул ее, Уолтер. Вернее, обманул ее ожидания. Подобные разочарования ждут многих женщин, которые выходят замуж, как им кажется, за настоящих мужчин. А потом бессмысленно и бесполезно шпыняют и жалят их, надеясь, что тем надоест терпеть и они хоть как-то проявят свое мужское начало.
– Знаешь, мне надо обо всем этом немножко подумать. Может, ты и права, Бонни, но, честно говоря, мне никогда в голову не приходило, что в воровстве могут обвинить тебя.
Почувствовав, что наступил тот самый момент психологической кульминации, Бонни резко повернулась и оставила его одного. Но не успела она отойти, как у нее вдруг екнуло сердце: у кассы, дружески болтая с Джимми, стоял... Поль Дармонд! Он тоже ее увидел и приветливо улыбнулся. Чуть замедлив шаг, Бонни подошла к ним со странным чувством неизвестно откуда взявшейся робости.
– Пообедаем на том же самом месте? – предложил Поль.
В ответ она лишь молча кивнула...
Глава 19
Яркое полуденное солнце уже коснулось громадных серых валунов. Бонни прислонилась к одному из них, и его неровности воткнулись ей в спину, но она не обратила на это никакого внимания, потому что у нее на бедрах уютно устроилась голова Поля. Он лежал с закрытыми глазами. Когда Бонни, нежно, едва касаясь, обвела указательным пальцем вокруг его правого глаза, он лишь блаженно улыбнулся.
– Из всех возможных мест, дорогой мой, ты почему-то выбрал именно это, – прошептала она.
– М-м-м...
– Самое неудачное из всех возможных. Учитывая память о том дне. Не забыл?
– М-м-м... Ты слишком много говоришь. Конечно же самое неудачное из всех возможных. Конечно же не забыл. Именно поэтому его и выбрал. – Он приоткрыл один глаз и, слегка его прищурив, посмотрел на нее. – Какие прекрасные цвета: голубое небо, золотистые волосы, серые глаза... Просто великолепно!
– Кажется, как-то раз я тебе уже говорила, мой повелитель, что иногда ты заставляешь меня чувствовать себя маленькой девочкой.
– Это называется «техникой молодежи», дорогая. Заставлять вас чувствовать себя маленькими... Наклонись, пожалуйста, еще чуть-чуть ниже. Люблю смотреть, как твои волосы свисают, будто густые, обласканные солнцем роскошные лианы...
Бонни послушно наклонилась вперед и, слегка тряхнув головой, с загадочной улыбкой опустила копну медно-рыжих волос прямо ему на глаза и верхнюю губу...
Поль, поймав ее правую руку, поцеловал на ней все пальцы. По очереди, один за другим.
– Случайно, не хочешь услышать мое признание?
– Если оно на самом деле интересное, а может, даже захватывающее, тогда, конечно, хочу.
– Естественно, интересное и, может, даже захватывающее. У нас, Дармондов, других просто не бывает. Знаешь, твой Поль на редкость расчетливый парень. Специально выбрал то самое время и то самое место. Причем трезво, расчетливо... Вроде бы как решив провести лабораторный эксперимент, сам себе сказал: «Если все получится как надо, я на ней, уж так и быть, женюсь».
Услышав эти слова, Бонни застыла. На целую долгую-предолгую секунду. Затем, придя в себя, проговорила:
– Поль, Поль... То есть все это, конечно, очень благородно и мило, и я, само собой разумеется, чувствую себя на редкость польщенной, но... нормальные покупатели обычно не хотят брать товар прямо с прилавка. Так сказать, в голом виде. Нет, он им нужен в упаковке, и желательно в оригинальной. Да и зачем тебе это? Ты же можешь иметь меня, как сейчас, столько, сколько захочешь, и прекратить все это в любой момент, как только пожелаешь. Неужели тебе этого недостаточно?
– Ты что, забыла условия моего эксперимента? «Если все получится как надо, я на ней женюсь». Так вот, похоже, все получается как надо... Кстати, я отчетливо помню каждое дерево в этой рощице. Когда-то они вроде бы одновременно все гнулись, а вот сейчас каким-то чудодейственным образом снова выпрямились. Все как одно. – Он поднял на нее вдруг посерьезневшие глаза: – Все получилось как надо, Бонни.
– Знаешь, дорогой, у меня просто нет достаточно интеллигентных слов. Позволь мне высказаться чуть-чуть попроще и погрубее. Все, что случилось между нами, так сказать, ниже пояса, было результатом простого совпадения времени, места и... обстоятельств. Но для меня важнее то, что ты разбил мое сердце на мириады крошечных частиц и через мою бедную голову отправил их в стремительный полет. В бесконечность. Не знаю, смогут ли они когда-нибудь вернуться в меня назад...
– Да, тебе на самом деле это очень важно. И ты сама прекрасно знаешь почему.
– Конечно же знаю! И мне действительно это важно. И хочешь верь, хочешь не верь, Поль, но это помогло! Все получилось, как ты любишь говорить.
– Ничего удивительного, Бонни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66