На кровати лежал раскрытый белый кожаный чемодан с голубой шелковой подкладкой. Девушка аккуратно укладывала в него черное шелковое платье.
Вот она выпрямилась и направилась в другую сторону комнаты, раскачивая бедрами, пружиня гибкой, узкой талией. Открыла зеркальную дверцу в гардеробную и вошла внутрь. Когда девушка вышла оттуда, неся в руках другие платья, я был уже в комнате.
Она остановилась как вкопанная. Яркие наряды скользнули на пол. Девушка попятилась назад.
— Хелло, Эстер. Я думал, что вас нет в живых.
Она приоткрыла рот и прикусила зубами согнутый палец.
— Кто вы такой?
— Моя фамилия — Арчер? Разве вы не помните меня? Мы виделись сегодня утром.
— Вы — сыщик... Тот, с которым дрался Лэнс?
Я кивнул.
— Что вам от меня нужно?
— Поговорить.
— Убирайтесь отсюда. — Она взглянула на телефонный аппарат цвета слоновой кости на тумбочке возле кровати и неуверенно сказала: — Я позвоню в полицию.
— Очень в этом сомневаюсь.
Она прижала руку к сердцу, на ее лице отразились одновременно злоба и страх. Но она была одной из тех девушек, которые не могут выглядеть безобразно, какие бы низменные чувства ни искажали их прелестные черты. Ее лицо и фигура несли в себе скульптурную красоту, и она держала себя с таким видом, будто была уверена, что ее красота позаботится о ней.
— Я вас предупреждаю, — заявила она, — вот-вот должны подъехать мои друзья, они будут здесь с минуты на минуту...
— Прекрасно. Хочу познакомиться с ними.
— Вы уверены?
— Я уверен.
— Тогда оставайтесь, если хотите, — продолжала она. — Вы ничего не имеете против, если я продолжу свои сборы?
— Ради Бога, валяйте, Эстер. Вы ведь Эстер Кэмпбелл, не так ли?
Она мне не ответила и не взглянула на меня. Подобрала упавшие платья, швырнула шуршащую охапку на кровать и продолжала упаковывать чемодан.
— Куда это вы собрались в такое время, средь ночи?
— Вас это не касается.
— Это может заинтересовать полицию.
— Может? Тогда идите и скажите им, чего же вы стоите? Делайте, что хотите.
— Девушке, которая дает стрекача, опрометчиво так заявлять.
— Я не даю никакого стрекача, как вы выразились, и я вас не боюсь.
— Вы просто уезжаете на уик-энд за город...
— А почему бы и нет?
— Я слышал, как вы сказали Лэнсу сегодня утром, что хотите выйти из этого дела...
Как я и подозревал, она не прореагировала на это имя. Ее ловкие руки уложили последнее платье. Мне нравилось ее мужество, но я не доверял ему. В чемодане мог быть пистолет. Но когда она повернулась наконец, у нее в руках ничего не было.
— Из какого дела вы хотели выйти? — снова спросил я.
— Не знаю, о чем вы говорите, и мне абсолютно на это наплевать. — Но это было не так.
— Эти друзья, которые должны приехать сюда... Лэнс Леонард — один из них?
— Да, и вы лучше убирайтесь отсюда, пока он не приехал.
— Вы уверены, что он приедет?
— Увидите сами.
— Такое зрелище стоило бы увидеть. Интересно, кто же принесет корзину?
— Корзину? — повторила она тонким взвинченным голоском.
— Лэнс ведь больше не может двигаться сам. Придется его принести в корзине.
Она опять приложила руку к сердцу — видно, заболело, бедное. Ее красивое тело резко дернулось, стремясь одолеть узкий проход между кроватью и мной. Я преградил ей дорогу.
— Когда вы видели его в последний раз?
— Сегодня.
— В какое время?
— Не знаю. Несколько часов назад. Разве это имеет значение?
— Это имеет значение для вас. Как он себя чувствовал, когда вы уехали от него?
— Превосходно. Почему вы спрашиваете? С ним что-нибудь случилось?
— Вы должны мне рассказать об этом, Эстер. Вы оставляете следы разрушения, подобно генералу Шерману, продвигающемуся через штат Джорджия.
— Что случилось? Он пострадал?
— Тяжело пострадал.
— Где он теперь находится?
— Дома. Скоро он будет в морге.
— Он умирает?
— Он мертв. Разве Карл Штерн не сказал вам об этом?
Она отрицательно покачала головой. Это было скорее конвульсивное движение чем отрицание.
— Лэнс не мог умереть. Вы — полоумный.
— Иногда я думаю, что только я один нормален.
Она присела на край кровати. Испарина выступила у нее на лбу. Она смахнула капельки пота, и ее правая грудь поднялась вместе с движением руки. Она посмотрела на меня, ее глаза помутнели от потрясения. Если она разыгрывала сцену, то была хорошей артисткой. Не думаю, что она была артисткой.
— Ваш дружок мертв, — сказал я. — Кто-то его застрелил.
— Вы лжете.
— Может, мне надо было привезти тело? Хотите знать, куда ему угодили пули? Одна в висок, другая в глаз. А может быть, вы это знаете? Я не хочу надоедать вам до смерти.
Ее лоб прорезала страдальческая морщинка, рот растянулся в трагический квадрат.
— Вы — чудовище. Вы все это выдумали, чтобы заставить меня рассказывать вам о наших делах. То же самое вы сказали о... обо мне... что я мертва. — Ее глаза наполнились слезами. — Вы скажете любую вещь, чтобы заставить меня говорить.
— Что бы вы мне могли рассказать, если бы решили это сделать?
— Я не обязана отвечать на ваши вопросы... ни на какие...
— Подумайте немного над этим и, глядишь, вы захотите это сделать. Похоже, они используют вас в качестве козла отпущения.
Она посмотрела на меня с недоумением.
— Вы, наверное, наивный человек, если водите компанию с этими людьми? Хорошенькая компания. Они подставляют вас под обвинение в убийстве. Они увидали возможность убить сразу двух зайцев: прикончить Лэнса и одновременно разделаться с вами.
Я полагался на слух, и это средство было мне хорошо известно, она слушала напряженно. Затем сказала хриплым голосом:
— Кто такое может сделать?
— Тот самый, кто посоветовал вам совершить путешествие.
— Никто мне не советовал этого делать. Я захотела сама.
— Кто предложил поездку? Лерой Фрост?
Ее глаза сверкнули и затуманились.
— Что Фрост велел вам сделать? Куда он велел вам поехать?
— Это был не Фрост. Со мной связался Лэнс. Потому то, что вы говорите, не может быть правдой. Он бы не стал планировать свое собственное убийство.
— Конечно, если бы он знал о коварном замысле. Понятно, что он не хотел себе зла. Они надули его так же, как теперь хотят жульнически обмануть и вас.
— Никто меня не обманывает, — упрямо возразила она. — Зачем кому-то меня обманывать?
— Ах, бросьте прикидываться, Эстер. Вы же не простушка. Вам лучше, чем мне, известно, чем вы занимались.
— Я не делала ничего плохого.
— У людей разные взгляды, не правда ли? Некоторые из нас считают шантаж самым грязным занятием на свете.
— Шантаж?
— Оглянитесь вокруг себя и перестаньте притворяться. Не рассказывайте мне, что Графф давал вам все эти вещи только потому, что ему нравится, как вы причесываетесь. Мне пришлось в этом городе повидать разные виды шантажа, я за версту чую, когда люди занимаются этим грязным делом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Вот она выпрямилась и направилась в другую сторону комнаты, раскачивая бедрами, пружиня гибкой, узкой талией. Открыла зеркальную дверцу в гардеробную и вошла внутрь. Когда девушка вышла оттуда, неся в руках другие платья, я был уже в комнате.
Она остановилась как вкопанная. Яркие наряды скользнули на пол. Девушка попятилась назад.
— Хелло, Эстер. Я думал, что вас нет в живых.
Она приоткрыла рот и прикусила зубами согнутый палец.
— Кто вы такой?
— Моя фамилия — Арчер? Разве вы не помните меня? Мы виделись сегодня утром.
— Вы — сыщик... Тот, с которым дрался Лэнс?
Я кивнул.
— Что вам от меня нужно?
— Поговорить.
— Убирайтесь отсюда. — Она взглянула на телефонный аппарат цвета слоновой кости на тумбочке возле кровати и неуверенно сказала: — Я позвоню в полицию.
— Очень в этом сомневаюсь.
Она прижала руку к сердцу, на ее лице отразились одновременно злоба и страх. Но она была одной из тех девушек, которые не могут выглядеть безобразно, какие бы низменные чувства ни искажали их прелестные черты. Ее лицо и фигура несли в себе скульптурную красоту, и она держала себя с таким видом, будто была уверена, что ее красота позаботится о ней.
— Я вас предупреждаю, — заявила она, — вот-вот должны подъехать мои друзья, они будут здесь с минуты на минуту...
— Прекрасно. Хочу познакомиться с ними.
— Вы уверены?
— Я уверен.
— Тогда оставайтесь, если хотите, — продолжала она. — Вы ничего не имеете против, если я продолжу свои сборы?
— Ради Бога, валяйте, Эстер. Вы ведь Эстер Кэмпбелл, не так ли?
Она мне не ответила и не взглянула на меня. Подобрала упавшие платья, швырнула шуршащую охапку на кровать и продолжала упаковывать чемодан.
— Куда это вы собрались в такое время, средь ночи?
— Вас это не касается.
— Это может заинтересовать полицию.
— Может? Тогда идите и скажите им, чего же вы стоите? Делайте, что хотите.
— Девушке, которая дает стрекача, опрометчиво так заявлять.
— Я не даю никакого стрекача, как вы выразились, и я вас не боюсь.
— Вы просто уезжаете на уик-энд за город...
— А почему бы и нет?
— Я слышал, как вы сказали Лэнсу сегодня утром, что хотите выйти из этого дела...
Как я и подозревал, она не прореагировала на это имя. Ее ловкие руки уложили последнее платье. Мне нравилось ее мужество, но я не доверял ему. В чемодане мог быть пистолет. Но когда она повернулась наконец, у нее в руках ничего не было.
— Из какого дела вы хотели выйти? — снова спросил я.
— Не знаю, о чем вы говорите, и мне абсолютно на это наплевать. — Но это было не так.
— Эти друзья, которые должны приехать сюда... Лэнс Леонард — один из них?
— Да, и вы лучше убирайтесь отсюда, пока он не приехал.
— Вы уверены, что он приедет?
— Увидите сами.
— Такое зрелище стоило бы увидеть. Интересно, кто же принесет корзину?
— Корзину? — повторила она тонким взвинченным голоском.
— Лэнс ведь больше не может двигаться сам. Придется его принести в корзине.
Она опять приложила руку к сердцу — видно, заболело, бедное. Ее красивое тело резко дернулось, стремясь одолеть узкий проход между кроватью и мной. Я преградил ей дорогу.
— Когда вы видели его в последний раз?
— Сегодня.
— В какое время?
— Не знаю. Несколько часов назад. Разве это имеет значение?
— Это имеет значение для вас. Как он себя чувствовал, когда вы уехали от него?
— Превосходно. Почему вы спрашиваете? С ним что-нибудь случилось?
— Вы должны мне рассказать об этом, Эстер. Вы оставляете следы разрушения, подобно генералу Шерману, продвигающемуся через штат Джорджия.
— Что случилось? Он пострадал?
— Тяжело пострадал.
— Где он теперь находится?
— Дома. Скоро он будет в морге.
— Он умирает?
— Он мертв. Разве Карл Штерн не сказал вам об этом?
Она отрицательно покачала головой. Это было скорее конвульсивное движение чем отрицание.
— Лэнс не мог умереть. Вы — полоумный.
— Иногда я думаю, что только я один нормален.
Она присела на край кровати. Испарина выступила у нее на лбу. Она смахнула капельки пота, и ее правая грудь поднялась вместе с движением руки. Она посмотрела на меня, ее глаза помутнели от потрясения. Если она разыгрывала сцену, то была хорошей артисткой. Не думаю, что она была артисткой.
— Ваш дружок мертв, — сказал я. — Кто-то его застрелил.
— Вы лжете.
— Может, мне надо было привезти тело? Хотите знать, куда ему угодили пули? Одна в висок, другая в глаз. А может быть, вы это знаете? Я не хочу надоедать вам до смерти.
Ее лоб прорезала страдальческая морщинка, рот растянулся в трагический квадрат.
— Вы — чудовище. Вы все это выдумали, чтобы заставить меня рассказывать вам о наших делах. То же самое вы сказали о... обо мне... что я мертва. — Ее глаза наполнились слезами. — Вы скажете любую вещь, чтобы заставить меня говорить.
— Что бы вы мне могли рассказать, если бы решили это сделать?
— Я не обязана отвечать на ваши вопросы... ни на какие...
— Подумайте немного над этим и, глядишь, вы захотите это сделать. Похоже, они используют вас в качестве козла отпущения.
Она посмотрела на меня с недоумением.
— Вы, наверное, наивный человек, если водите компанию с этими людьми? Хорошенькая компания. Они подставляют вас под обвинение в убийстве. Они увидали возможность убить сразу двух зайцев: прикончить Лэнса и одновременно разделаться с вами.
Я полагался на слух, и это средство было мне хорошо известно, она слушала напряженно. Затем сказала хриплым голосом:
— Кто такое может сделать?
— Тот самый, кто посоветовал вам совершить путешествие.
— Никто мне не советовал этого делать. Я захотела сама.
— Кто предложил поездку? Лерой Фрост?
Ее глаза сверкнули и затуманились.
— Что Фрост велел вам сделать? Куда он велел вам поехать?
— Это был не Фрост. Со мной связался Лэнс. Потому то, что вы говорите, не может быть правдой. Он бы не стал планировать свое собственное убийство.
— Конечно, если бы он знал о коварном замысле. Понятно, что он не хотел себе зла. Они надули его так же, как теперь хотят жульнически обмануть и вас.
— Никто меня не обманывает, — упрямо возразила она. — Зачем кому-то меня обманывать?
— Ах, бросьте прикидываться, Эстер. Вы же не простушка. Вам лучше, чем мне, известно, чем вы занимались.
— Я не делала ничего плохого.
— У людей разные взгляды, не правда ли? Некоторые из нас считают шантаж самым грязным занятием на свете.
— Шантаж?
— Оглянитесь вокруг себя и перестаньте притворяться. Не рассказывайте мне, что Графф давал вам все эти вещи только потому, что ему нравится, как вы причесываетесь. Мне пришлось в этом городе повидать разные виды шантажа, я за версту чую, когда люди занимаются этим грязным делом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65