Остается надеяться, что самое худшее уже произошло.
— Я тоже. — Она увидела в моих словах оптимистический прогноз. — И я надеюсь, что он... что с Лорел не случилось ничего худого.
— Мне надо отыскать ее. Пока этого не произошло. Но где мне искать ее, миссис Шерри?
— Понятия не имею.
— Он не давал адреса или телефона?
— Давал, но он все время меняет место жительства. По-моему, он опять переехал на прошлой неделе.
— После того, как побывал на обеде в доме Лорел?
Она подумала над вопросом и ответила утвердительно.
— А какой его последний адрес?
— Он жил где-то в Лонг-Биче. Не знаю, где именно. По-моему, у него там была женщина.
— Почему вы так решили?
— В таких случаях он меняет отношение ко мне. Делается более независимым. Но это обычно скоро кончается.
— Он когда-нибудь говорил вам об этой женщине?
— Нет.
— Куда он может обратиться со своим ранением?
— Понятия не имею.
— У него есть свой доктор?
— Был. Я просила его присылать счета мне. Он брал вполне умеренные деньги. Доктор Лоренс Брокау. — Она встала, приняв вдруг решение. — Сейчас погляжу, где у меня его адрес.
Вскоре миссис Шерри вернулась с голубым листком бумаги с неровными краями — на нем она записала адрес доктора Брокау в Лонг-Биче.
Почерк у нее был мелкий и изящный. Она нервно смотрела на меня, когда я читал адрес.
— Вы не расскажете доктору Брокау обо всем этом?
— О чем?
— О киднэппинге. О фальшивом киднэппинге. В конце концов это была идея Лорел. Зачем обливать грязью имя моего сына еще раз?
Она попыталась улыбнуться, но была так напряжена, что из улыбки ничего не вышло. Я сложил листок и сунул в карман.
— Совершено преступление, возможно, тяжкое. Похищена молодая женщина, ваш сын получил за нее выкуп. Он ранен. А вас пугает дурная слава.
— Меня пугает и многое другое. Но я знаю, что может натворить дурная слава с юношей и его близкими. Я уже испытала это однажды. Гарольд с тех пор стал совсем другим человеком. Да и я тоже.
— Что случилось с отцом Гарольда?
— Он работал инженером в компании «Леннокс ойл». Естественно, после тех событий он потерял работу и с трудом нашел другую. Теперь Роджер живет где-то в Техасе, на побережье. С другой женщиной, — горько добавила она.
— Вы в разводе?
— Да, я развелась с Роджером. Он возненавидел своего собственного сына. — Она некоторое время молчала и затем сказала: — Роджер сейчас уже совсем старик. Он гораздо старше меня, а я ведь не девочка.
— Все мы стареем. Когда я вчера увидел Гарольда в Пасифик-Пойнте, он был со стариком в твидовом костюме. Старик был почти совсем лыс. Было такое впечатление, что когда-то он сильно обгорел. На лице и голове у него были следы ожогов.
— У него, наверное, был жуткий вид, — сказала миссис Шерри с гримасой.
— Да в общем-то нет. Это был старик, который видел и лучшие дни, но они прошли. Вы когда-нибудь встречали такого человека?
— Нет.
— Вы не могли бы предположить, кто это такой?
— Понятия не имею. По крайней мере, это не отец Гарольда, если вы к этому клоните. Роджер — крупный мужчина, у него пышные волосы и никаких ожогов. Кроме того, он ни за что на свете не появился бы на людях в обществе Гарольда.
Прежде чем распрощаться, я попросил у нее фотографию Гарольда. Я думал, она мне откажет. Но похоже, она сознавала, что Гарольда надо непременно разыскать, и я тот самый человек, кто в состоянии это сделать.
Глава 25
Когда я проезжал мимо озера Сэндхилл уже в обратном направлении, вокруг него кишели люди в синей форме. Было такое впечатление, что Ассоциация содействия службе шерифа устроила свой ежегодный пикник. Я проехал мимо. Если бы я остановился, мне бы пришлось рассказать им о Гарольде Шерри.
Я отправился прямехонько на Сихорс-лейн и застал Элизабет в явно пустом доме. Она приветствовала меня довольно прохладно и молча провела в переднюю гостиную. Большие окна, выходящие на океан, были теперь сильно перепачканы нефтью. Сквозь них я увидел, что отлив превратил берег в нечто темное и поблескивающее, словно накрыл его гигантской черной клеенкой.
— Где вы были? — в ее интонациях чуть заметный упрек.
— В Эль-Ранчо.
— Вы выбрали не самое удачное время для визита.
— Тем не менее поездка оказалась полезной, хотя и не в том смысле, в каком я предполагал. Где ваша мать?
— У себя. Она в плохой форме.
— Из-за Джека?
— Это, конечно, было для нее ударом. А теперь пропал Тони Лашман. Я думаю, уж не замешан ли он в похищении Лорел. Мама, по-видимому, опасается того же.
— Как же он исчез?
— Наверное, ушел пешком, по берегу. У него нет машины.
— Где остальные?
— Мой муж отвез Мариан в больницу к Джеку.
— Как ваш брат?
— Рана не смертельная, вот и все, что мне известно. — Она пристально и холодно посмотрела на меня. — Я что-то никак не возьму в толк, чем занимались вы, когда Джек был ранен.
Теперь в ее голосе уже безошибочно звучала злость. Она была направлена против мира вообще и против меня как его представителя. Перемена, которая произошла в ней, возможно, отражала перемены в семье. Один из них был похищен, другой ранен, и все они чувствовали себя на осадном положении.
— Я видел все, что произошло на озере, но с далекого расстояния. — Я описал все подробно. — Я сам видел, как был ранен ваш брат, но у меня есть серьезные основания подозревать в стрелявшем этого человека. — Я извлек фото Гарольда из внутреннего кармана пиджака. — Вы не узнаете его?
Она поднесла карточку к одному из замазанных нефтью окон и сказала:
— Это же Гарольд Шерри, так?
— Да.
— Я так и думала.
— Он был у нас в Бельэре и нес какую-то чушь.
— Когда это было?
— На прошлой неделе.
— Что именно он сказал?
— Мне бы не хотелось вам этого повторять.
— Мне бы не хотелось быть в этом доме...
Уже сказав это, я понял, до чего сердит на нее. Невероятно сердит в глубине души. Накануне ночью между нами возникла близость, причем не столько в физическом, сколько в каком-то ином смысле. Но утро и день развели нас далеко друг от друга, и мы явно винили друг друга за эту возникшую дистанцию.
— Вас здесь никто не держит, — сказала она.
— Я не совсем удачно выразился.
— Зато я говорю именно то, что думаю.
Я сел, не спуская с нее глаз.
— Мы оба в чудовищном напряжении. Мы оба хотим вернуть Лорел. Это главное. Разве я не прав?
Элизабет глубоко вздохнула:
— Вы правы. Но где она?
— Я уверен, что это знает Гарольд.
— Тогда где Гарольд?
— В этом-то и вопрос. Но то, что он вам сказал, могло бы помочь нам понять это.
Она глядела на фотографию так, словно это было зеркало, в котором она обнаружила, что потеряла былую красоту.
— Имел ли Гарольд обыкновение бывать в вашем доме?
— Ни в коем случае! Я не видела его много лет. Я и не узнала его, пока он не назвался. С тех пор он явно похорошел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
— Я тоже. — Она увидела в моих словах оптимистический прогноз. — И я надеюсь, что он... что с Лорел не случилось ничего худого.
— Мне надо отыскать ее. Пока этого не произошло. Но где мне искать ее, миссис Шерри?
— Понятия не имею.
— Он не давал адреса или телефона?
— Давал, но он все время меняет место жительства. По-моему, он опять переехал на прошлой неделе.
— После того, как побывал на обеде в доме Лорел?
Она подумала над вопросом и ответила утвердительно.
— А какой его последний адрес?
— Он жил где-то в Лонг-Биче. Не знаю, где именно. По-моему, у него там была женщина.
— Почему вы так решили?
— В таких случаях он меняет отношение ко мне. Делается более независимым. Но это обычно скоро кончается.
— Он когда-нибудь говорил вам об этой женщине?
— Нет.
— Куда он может обратиться со своим ранением?
— Понятия не имею.
— У него есть свой доктор?
— Был. Я просила его присылать счета мне. Он брал вполне умеренные деньги. Доктор Лоренс Брокау. — Она встала, приняв вдруг решение. — Сейчас погляжу, где у меня его адрес.
Вскоре миссис Шерри вернулась с голубым листком бумаги с неровными краями — на нем она записала адрес доктора Брокау в Лонг-Биче.
Почерк у нее был мелкий и изящный. Она нервно смотрела на меня, когда я читал адрес.
— Вы не расскажете доктору Брокау обо всем этом?
— О чем?
— О киднэппинге. О фальшивом киднэппинге. В конце концов это была идея Лорел. Зачем обливать грязью имя моего сына еще раз?
Она попыталась улыбнуться, но была так напряжена, что из улыбки ничего не вышло. Я сложил листок и сунул в карман.
— Совершено преступление, возможно, тяжкое. Похищена молодая женщина, ваш сын получил за нее выкуп. Он ранен. А вас пугает дурная слава.
— Меня пугает и многое другое. Но я знаю, что может натворить дурная слава с юношей и его близкими. Я уже испытала это однажды. Гарольд с тех пор стал совсем другим человеком. Да и я тоже.
— Что случилось с отцом Гарольда?
— Он работал инженером в компании «Леннокс ойл». Естественно, после тех событий он потерял работу и с трудом нашел другую. Теперь Роджер живет где-то в Техасе, на побережье. С другой женщиной, — горько добавила она.
— Вы в разводе?
— Да, я развелась с Роджером. Он возненавидел своего собственного сына. — Она некоторое время молчала и затем сказала: — Роджер сейчас уже совсем старик. Он гораздо старше меня, а я ведь не девочка.
— Все мы стареем. Когда я вчера увидел Гарольда в Пасифик-Пойнте, он был со стариком в твидовом костюме. Старик был почти совсем лыс. Было такое впечатление, что когда-то он сильно обгорел. На лице и голове у него были следы ожогов.
— У него, наверное, был жуткий вид, — сказала миссис Шерри с гримасой.
— Да в общем-то нет. Это был старик, который видел и лучшие дни, но они прошли. Вы когда-нибудь встречали такого человека?
— Нет.
— Вы не могли бы предположить, кто это такой?
— Понятия не имею. По крайней мере, это не отец Гарольда, если вы к этому клоните. Роджер — крупный мужчина, у него пышные волосы и никаких ожогов. Кроме того, он ни за что на свете не появился бы на людях в обществе Гарольда.
Прежде чем распрощаться, я попросил у нее фотографию Гарольда. Я думал, она мне откажет. Но похоже, она сознавала, что Гарольда надо непременно разыскать, и я тот самый человек, кто в состоянии это сделать.
Глава 25
Когда я проезжал мимо озера Сэндхилл уже в обратном направлении, вокруг него кишели люди в синей форме. Было такое впечатление, что Ассоциация содействия службе шерифа устроила свой ежегодный пикник. Я проехал мимо. Если бы я остановился, мне бы пришлось рассказать им о Гарольде Шерри.
Я отправился прямехонько на Сихорс-лейн и застал Элизабет в явно пустом доме. Она приветствовала меня довольно прохладно и молча провела в переднюю гостиную. Большие окна, выходящие на океан, были теперь сильно перепачканы нефтью. Сквозь них я увидел, что отлив превратил берег в нечто темное и поблескивающее, словно накрыл его гигантской черной клеенкой.
— Где вы были? — в ее интонациях чуть заметный упрек.
— В Эль-Ранчо.
— Вы выбрали не самое удачное время для визита.
— Тем не менее поездка оказалась полезной, хотя и не в том смысле, в каком я предполагал. Где ваша мать?
— У себя. Она в плохой форме.
— Из-за Джека?
— Это, конечно, было для нее ударом. А теперь пропал Тони Лашман. Я думаю, уж не замешан ли он в похищении Лорел. Мама, по-видимому, опасается того же.
— Как же он исчез?
— Наверное, ушел пешком, по берегу. У него нет машины.
— Где остальные?
— Мой муж отвез Мариан в больницу к Джеку.
— Как ваш брат?
— Рана не смертельная, вот и все, что мне известно. — Она пристально и холодно посмотрела на меня. — Я что-то никак не возьму в толк, чем занимались вы, когда Джек был ранен.
Теперь в ее голосе уже безошибочно звучала злость. Она была направлена против мира вообще и против меня как его представителя. Перемена, которая произошла в ней, возможно, отражала перемены в семье. Один из них был похищен, другой ранен, и все они чувствовали себя на осадном положении.
— Я видел все, что произошло на озере, но с далекого расстояния. — Я описал все подробно. — Я сам видел, как был ранен ваш брат, но у меня есть серьезные основания подозревать в стрелявшем этого человека. — Я извлек фото Гарольда из внутреннего кармана пиджака. — Вы не узнаете его?
Она поднесла карточку к одному из замазанных нефтью окон и сказала:
— Это же Гарольд Шерри, так?
— Да.
— Я так и думала.
— Он был у нас в Бельэре и нес какую-то чушь.
— Когда это было?
— На прошлой неделе.
— Что именно он сказал?
— Мне бы не хотелось вам этого повторять.
— Мне бы не хотелось быть в этом доме...
Уже сказав это, я понял, до чего сердит на нее. Невероятно сердит в глубине души. Накануне ночью между нами возникла близость, причем не столько в физическом, сколько в каком-то ином смысле. Но утро и день развели нас далеко друг от друга, и мы явно винили друг друга за эту возникшую дистанцию.
— Вас здесь никто не держит, — сказала она.
— Я не совсем удачно выразился.
— Зато я говорю именно то, что думаю.
Я сел, не спуская с нее глаз.
— Мы оба в чудовищном напряжении. Мы оба хотим вернуть Лорел. Это главное. Разве я не прав?
Элизабет глубоко вздохнула:
— Вы правы. Но где она?
— Я уверен, что это знает Гарольд.
— Тогда где Гарольд?
— В этом-то и вопрос. Но то, что он вам сказал, могло бы помочь нам понять это.
Она глядела на фотографию так, словно это было зеркало, в котором она обнаружила, что потеряла былую красоту.
— Имел ли Гарольд обыкновение бывать в вашем доме?
— Ни в коем случае! Я не видела его много лет. Я и не узнала его, пока он не назвался. С тех пор он явно похорошел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61