Судя по датам на дипломах, Брокау не было и сорока. Он встал, оттолкнув стул.
— Если вы меня извините... Я сегодня еще не ел.
— Поешьте, — сказал я, продолжая сидеть. — Надеюсь, покойник не испортит вам аппетита.
— Какой покойник? При чем тут покойник? У Гарольда не такая уж серьезная рана.
Но Брокау заволновался. Лицо его побледнело и даже как-то пожелтело. Я сказал:
— Вы должны докладывать полиции, если к вам обращаются с огнестрельным ранением.
— Полиции, но не вам.
— Думаете, полицейские отнесутся к Гарольду с большим пониманием, чем я? Его просто пристрелят на месте, вот и все. И вы это прекрасно знаете.
Брокау покачал головой.
— Это будет трагедия, самая настоящая трагедия. Он не виноват в случившемся.
— Психологически не виноват или морально?
— Одно из двух. А может, и то и другое. Готов побиться об заклад, что Гарольд не совершал тяжкого преступления...
— Не проспорили бы, доктор... Дело далеко не в том, добровольно или нет пошла с ним Лорел. Он стрелял в ее отца и взял деньги.
— Откуда вы знаете?
— Я был там. Все это, по сути дела, произошло на моих глазах. Вы не совсем удачно выбрали пациента, чтобы ставить на карту вашу профессиональную репутацию.
— Не я выбираю пациентов, а они меня.
Брокау явно защищался. Он утратил былую самоуверенность. Мне было немного стыдно, как я с ним обошелся, но нужно было во что бы то ни стало выйти на Гарольда.
— Вы сказали о покойнике, — услышал я голос Брокау. — Но отец девушки ведь не умер?
— Нет, и, надеюсь, не умрет. Но сегодня утром я вытащил из воды труп. — И я рассказал ему о человеке в твидовом костюме.
Лицо Брокау снова изменилось. Он был явно ошеломлен.
— Значит, этот старик умер?
— Вы знаете его, доктор?
— Гарольд приводил его ко мне вчера. Он хотел, чтобы я полечил его.
— От чего?
— Старик был плох физически и душевно. — У него были следы от ожогов на лице и голове. Похоже, он побывал в катастрофе. У него были все признаки душевной травмы. Он был совершенно лыс и так перепуган, что не мог связать двух слов. Он выглядел целиком зависимым от Гарольда. В нем сочетались полная независимость и отсутствие каких-то теплых чувств — как у человека, долгое время проведшего в клиниках или подобных заведениях.
— Каких именно?
Брокау помолчал и сказал:
— Психиатрических. Я спросил об этом Гарольда, но он сказал, что не знает. По его словам, он встретил старика у моря и привел его ко мне, потому что бедняга был совсем плох. Но если вдуматься, их отношения не носили случайный характер. Мне показалось, что этот старик зачем-то нужен Гарольду и он обратился ко мне, чтобы я как-то привел его в форму. Я дал ему кое-какие транквилизаторы. Но когда я сказал, что его надо госпитализировать, они встали и ушли. — Он посмотрел на свои ладони, лежавшие на столе. — Похоже, я поступил не самым лучшим образом.
— Старик утонул. Вы тут ни при чем.
— Ему нужно было лечь в больницу. Я не имел права так отпускать его.
Брокау качал головой из стороны в сторону, в глаза ему лезли пряди волос. Казалось, он вот-вот расплачется. Он явно не справлялся со своими эмоциями и они мешали ему как врачу. Он, запинаясь, проговорил:
— Гарольд солгал мне. Он сказал, что поместил старика в больницу.
— Когда он сказал вам это?
— Сегодня. — Брокау посмотрел на меня с испугом превратившимся в грусть. — Он сказал, что отвез его обратно в государственную больницу.
— В какую же?
— Он не назвал. Если то, что вы говорите, правда, значит, мне он лгал.
— Я говорю правду. Я видел их вместе вчера вечером. Они обедали на пирсе в Пасифик-Пойнте. Примерно там он и утонул. Рано утром я вытащил тело из воды. Вам не кажется, что Гарольд должен ответить на вопросы в связи с этим?
Новая перемена в лице доктора. Гримаса боли, затем непреклонная решительность.
— Вы правы. Должен.
— Где вы с ним сегодня виделись?
Он ответил через силу. Он много поставил на Гарольда в эмоциональном плане. Так люди вкладывают средства куда-то перед самым финансовым крахом, когда вложенное вернуть почти невозможно.
— Он в мотеле с той женщиной.
— Это я понял. Где мотель?
— В Рендондо-Биче.
— А называется?
— Мотель «Миртл».
— Вы не поедете со мной?
— А зачем я там вам?
— Последний, кто имел дело с Гарольдом, получил рану в голову. Мне это ни к чему. Но в вас он стрелять не будет.
— Что я ему скажу? Что предал его?.. — Голос его прервался.
— Вам нравится Гарольд?
Брокау опустил голову.
— Да, несмотря ни на что, я в него верил. Я думал, что могу помочь ему, показать дорогу... Но у меня не хватило то ли мастерства, то ли времени.
— Вы можете оказать ему услугу. Помогите мне взять его по-хорошему.
Некоторое время он молчал, сражаясь с чувствами, затем сердито вскинул голову:
— Нет. Я доктор, а не сыщик.
Я встал и пошел. Он проводил меня до дверей.
— Извините, мистер Арчер. Просто в данных обстоятельствах я не могу заставить себя видеть Гарольда. Если я как-то еще смогу вам помочь... — он замолчал.
— Пожалуй. Могли бы вы узнать, не находился ли тот второй в госпитале ветеранов войны? Его звали Нельсон.
Он подумал и сказал:
— Хорошо. Я это сделаю. С удовольствием.
Глава 30
Мотель «Миртл» находился на старом шоссе 101. На окружающих его холмах высились многоквартирные дома. Внизу местность была ярко освещена огнями ресторанов, бензозаправочных станций и винных магазинов.
Домики мотеля были из сверхпрочного бетона, словно строились для ведения загадочных боевых действий. Ни на одной из стоянок я не заметил зеленого «фалькона». Я поставил свою машину под неоновой вывеской «свободно» и вошел в мотель. Откуда-то появился человек, явно потерпевший поражение в своей личной войне, и вопросительно поглядел на меня через конторку. У него были редкие волосы, зато бакенбарды отличались пушистостью и висели по щекам, словно стремена.
— Чем могу помочь?
— Мы, наверное, оба сможем помочь друг другу, — предположил я. — Вы и не подозреваете, наверное, что у вас остановился человек, которого ищет полиция.
Он следил за мной, стараясь не смотреть мне в глаза.
— Вы из полиции?
— Я частный детектив. — Я назвался и показал фотокопию своей лицензии. — Мне нужен Гарольд Шерри.
После секундного колебания он ответил:
— Таких у нас нет.
— Наверное, он зарегистрировался под другим именем. Ему тридцать с небольшим, глаза и волосы темные, рост выше шести футов, крепкого сложения, широкоплеч, возможно, хромает.
Портье покачал головой.
— Я его не видел, а дежурю с полудня. За это время к нам поселилось трое — четверо. Возможно, позже дела пойдут поживее, — с надеждой добавил он.
Догадка, что Брокау мог наврать, подступила тошнотворным комом. Я проглотил его и продолжил:
— Возможно, регистрировалась женщина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
— Если вы меня извините... Я сегодня еще не ел.
— Поешьте, — сказал я, продолжая сидеть. — Надеюсь, покойник не испортит вам аппетита.
— Какой покойник? При чем тут покойник? У Гарольда не такая уж серьезная рана.
Но Брокау заволновался. Лицо его побледнело и даже как-то пожелтело. Я сказал:
— Вы должны докладывать полиции, если к вам обращаются с огнестрельным ранением.
— Полиции, но не вам.
— Думаете, полицейские отнесутся к Гарольду с большим пониманием, чем я? Его просто пристрелят на месте, вот и все. И вы это прекрасно знаете.
Брокау покачал головой.
— Это будет трагедия, самая настоящая трагедия. Он не виноват в случившемся.
— Психологически не виноват или морально?
— Одно из двух. А может, и то и другое. Готов побиться об заклад, что Гарольд не совершал тяжкого преступления...
— Не проспорили бы, доктор... Дело далеко не в том, добровольно или нет пошла с ним Лорел. Он стрелял в ее отца и взял деньги.
— Откуда вы знаете?
— Я был там. Все это, по сути дела, произошло на моих глазах. Вы не совсем удачно выбрали пациента, чтобы ставить на карту вашу профессиональную репутацию.
— Не я выбираю пациентов, а они меня.
Брокау явно защищался. Он утратил былую самоуверенность. Мне было немного стыдно, как я с ним обошелся, но нужно было во что бы то ни стало выйти на Гарольда.
— Вы сказали о покойнике, — услышал я голос Брокау. — Но отец девушки ведь не умер?
— Нет, и, надеюсь, не умрет. Но сегодня утром я вытащил из воды труп. — И я рассказал ему о человеке в твидовом костюме.
Лицо Брокау снова изменилось. Он был явно ошеломлен.
— Значит, этот старик умер?
— Вы знаете его, доктор?
— Гарольд приводил его ко мне вчера. Он хотел, чтобы я полечил его.
— От чего?
— Старик был плох физически и душевно. — У него были следы от ожогов на лице и голове. Похоже, он побывал в катастрофе. У него были все признаки душевной травмы. Он был совершенно лыс и так перепуган, что не мог связать двух слов. Он выглядел целиком зависимым от Гарольда. В нем сочетались полная независимость и отсутствие каких-то теплых чувств — как у человека, долгое время проведшего в клиниках или подобных заведениях.
— Каких именно?
Брокау помолчал и сказал:
— Психиатрических. Я спросил об этом Гарольда, но он сказал, что не знает. По его словам, он встретил старика у моря и привел его ко мне, потому что бедняга был совсем плох. Но если вдуматься, их отношения не носили случайный характер. Мне показалось, что этот старик зачем-то нужен Гарольду и он обратился ко мне, чтобы я как-то привел его в форму. Я дал ему кое-какие транквилизаторы. Но когда я сказал, что его надо госпитализировать, они встали и ушли. — Он посмотрел на свои ладони, лежавшие на столе. — Похоже, я поступил не самым лучшим образом.
— Старик утонул. Вы тут ни при чем.
— Ему нужно было лечь в больницу. Я не имел права так отпускать его.
Брокау качал головой из стороны в сторону, в глаза ему лезли пряди волос. Казалось, он вот-вот расплачется. Он явно не справлялся со своими эмоциями и они мешали ему как врачу. Он, запинаясь, проговорил:
— Гарольд солгал мне. Он сказал, что поместил старика в больницу.
— Когда он сказал вам это?
— Сегодня. — Брокау посмотрел на меня с испугом превратившимся в грусть. — Он сказал, что отвез его обратно в государственную больницу.
— В какую же?
— Он не назвал. Если то, что вы говорите, правда, значит, мне он лгал.
— Я говорю правду. Я видел их вместе вчера вечером. Они обедали на пирсе в Пасифик-Пойнте. Примерно там он и утонул. Рано утром я вытащил тело из воды. Вам не кажется, что Гарольд должен ответить на вопросы в связи с этим?
Новая перемена в лице доктора. Гримаса боли, затем непреклонная решительность.
— Вы правы. Должен.
— Где вы с ним сегодня виделись?
Он ответил через силу. Он много поставил на Гарольда в эмоциональном плане. Так люди вкладывают средства куда-то перед самым финансовым крахом, когда вложенное вернуть почти невозможно.
— Он в мотеле с той женщиной.
— Это я понял. Где мотель?
— В Рендондо-Биче.
— А называется?
— Мотель «Миртл».
— Вы не поедете со мной?
— А зачем я там вам?
— Последний, кто имел дело с Гарольдом, получил рану в голову. Мне это ни к чему. Но в вас он стрелять не будет.
— Что я ему скажу? Что предал его?.. — Голос его прервался.
— Вам нравится Гарольд?
Брокау опустил голову.
— Да, несмотря ни на что, я в него верил. Я думал, что могу помочь ему, показать дорогу... Но у меня не хватило то ли мастерства, то ли времени.
— Вы можете оказать ему услугу. Помогите мне взять его по-хорошему.
Некоторое время он молчал, сражаясь с чувствами, затем сердито вскинул голову:
— Нет. Я доктор, а не сыщик.
Я встал и пошел. Он проводил меня до дверей.
— Извините, мистер Арчер. Просто в данных обстоятельствах я не могу заставить себя видеть Гарольда. Если я как-то еще смогу вам помочь... — он замолчал.
— Пожалуй. Могли бы вы узнать, не находился ли тот второй в госпитале ветеранов войны? Его звали Нельсон.
Он подумал и сказал:
— Хорошо. Я это сделаю. С удовольствием.
Глава 30
Мотель «Миртл» находился на старом шоссе 101. На окружающих его холмах высились многоквартирные дома. Внизу местность была ярко освещена огнями ресторанов, бензозаправочных станций и винных магазинов.
Домики мотеля были из сверхпрочного бетона, словно строились для ведения загадочных боевых действий. Ни на одной из стоянок я не заметил зеленого «фалькона». Я поставил свою машину под неоновой вывеской «свободно» и вошел в мотель. Откуда-то появился человек, явно потерпевший поражение в своей личной войне, и вопросительно поглядел на меня через конторку. У него были редкие волосы, зато бакенбарды отличались пушистостью и висели по щекам, словно стремена.
— Чем могу помочь?
— Мы, наверное, оба сможем помочь друг другу, — предположил я. — Вы и не подозреваете, наверное, что у вас остановился человек, которого ищет полиция.
Он следил за мной, стараясь не смотреть мне в глаза.
— Вы из полиции?
— Я частный детектив. — Я назвался и показал фотокопию своей лицензии. — Мне нужен Гарольд Шерри.
После секундного колебания он ответил:
— Таких у нас нет.
— Наверное, он зарегистрировался под другим именем. Ему тридцать с небольшим, глаза и волосы темные, рост выше шести футов, крепкого сложения, широкоплеч, возможно, хромает.
Портье покачал головой.
— Я его не видел, а дежурю с полудня. За это время к нам поселилось трое — четверо. Возможно, позже дела пойдут поживее, — с надеждой добавил он.
Догадка, что Брокау мог наврать, подступила тошнотворным комом. Я проглотил его и продолжил:
— Возможно, регистрировалась женщина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61