Но тут раздался громовой рык развеселившегося Мнемента.
«Ешь! – посоветовал бронзовый. – Пусть Лесса льстит Г'неришу. Гэмат все понимает. Как Рамота. Как я.»
– Чем только не приходится заниматься ради своего Вейра! – воскликнула Лесса, вернувшись через несколько минут.
Ф'лар развел руками.
– Молодой Г'нериш ближе к нам, чем к Древним, – заметил он, – хотя парень этого еще не понимает.
– Значит, мы должны помочь ему!
– Несомненно, – согласился Ф'лар. Он поймал ее за руку и привлек к себе.
Как всегда, Лесса какой-то миг сопротивлялась, сердито глядя на своем друга, потом затихла, положив голову ему на плечо.
– Посты, сигнальные огни, барабаны – всего этого недостаточно, Ф'лар, – задумчиво сказала она. – В наши дни Перн стал так велик…
– Конечно. Эта чепуха рассчитана на твоего глупого Г'нериша и остальных… Значит, ты все поняла?
Она кивнула. Нежно поглаживая ее темные волосы, Ф'лар произнес:
– Что же все-таки произошло? Расчеты казались незыблемыми, как скалы Бендена… И, тем не менее, график атак нарушен. До сих пор не могу поверить…
Лесса резко отстранилась – Во имя Золотого Яйца, Предводитель, ты меня удивляешь! С какой стати ты решил, что ритм падения Нитей не может измениться? Потому, что ты собрал и изучил пачки хроник, написанных на вонючей коже? Или потому, что Древние считают их непогрешимыми? Вспомни, ведь были такие Прохождения, когда Нити вообще не падали! Почему же в это Прохождение время между атаками Нитей не может стать больше или меньше?
– Ты знаешь причину?
– Ты знаешь причину? – передразнила Лесса – Почему бы нет? Причина – та же, которая действует на Алую Звезду и иногда не дает ей приблизиться к нам, чтобы сбросить Нити. Может быть, какое-то массивное тело…
– Где?
– Откуда я знаю? – Лесса раздраженно пожала плечами. – Я ведь не остроглазый Ф'рад… Надо попробовать разобраться… Или за семь Оборотов ты так привык к этим графикам, что теперь не можешь поработать головой?
– Лесса…
Вдруг она прижалась к нему, полная раскаяния.
Обняв хрупкие плечи, Ф'лар думал, что насмешки его подруги не лишены основания. Мягкие губы коснулись его уха.
– Мне не надо было так говорить, – с сожалением шепнула Лесса.
– Почему же? Ты сказала правду.
– Я не должна унижать тебя… никогда… Ты сделал все, чтобы уговорить этих тупых, недалеких…
Ф'лар остановил ее нежным поцелуем. Глаза Лессы затуманились. Внезапно Ф'лар вздрогнул – руки Лессы, обвивавшие его шею, коснулись нанесенного Нитью ожога.
– О, прости! Я сейчас… – Лесса соскользнула с его колен и бросилась к нише, где стояла банка с мазью.
– Я прощаю тебя, мое сердце, за все сегодняшние выходки, – с полной серьезностью заверил Ф'лар. – Конечно, легче заморочить голову мужчине, чем сражаться с ним. – Он вздохнул. – Хотелось бы мне, чтоб Ф'нор сегодня был с нами.
– Этот Т'тон – старый глупец! – губы Лессы сурово сжались. – Не стоило Ф'нору связываться с его всадником. Пусть бы Т'реб забрал этот клинок!
– Ф'нор вел себя правильно, – решительным тоном возразил Ф'лар.
– Тогда он мог бы действовать порасторопнее… Как, впрочем, и ты…
– Ее пальцы осторожно коснулись раны от ожога.
– Хм… Что ж, я не сумел увернуться от Нити, но свалил на Древних ответственность за весь Перн. Мы увязли в мелких дрязгах, разбираясь, кто виноват в этой дурацкой истории… там, в мастерской… На самом же деле, есть только одна проблема – как примирить старое с новым. И возможно, Лесса, критическое положение, в котором мы снова очутились, даст нам преимущество.
Лесса услышала звон металла в его голосе и одобрительно улыбнулась. Ф'лар продолжал:
– Только покончив со старыми традициями, мы поймем, какими бессмысленными и пустыми были некоторые из них. Например, ограничение контактов между холдами, цехами и Вейрами… Мы можем через несколько секунд очутиться в любом месте… а ремесленнику надо странствовать много дней, чтобы потолковать с соседом. Нет, я никогда не отзову всадников из мастерских и холдов, как бы ни настаивали Древние! Никакие сигнальные костры и скороходы не помогут, если мы порвем эту связь! Вот если бы Фандарел придумал что-нибудь новое… В чем дело? Что ты нашла здесь смешного?
– Я знала, знала! Я знала, что ты захочешь увидеть кузнеца и арфиста, и послала за ними! Но пока ты не поешь – никаких бесед!
Ф'лар с улыбкой повиновался. Запивая хлеб горячим кла, он размышлял о причинах своего оптимизма – сейчас, когда все проблемы Перна вновь слетелись на карниз его вейра.
Глава 4
Полдень в Южном Вейре
Килара вертелась перед зеркалом. Тяжелая ткань нового красного платья колыхалась, словно морские волны.
– Так я и знала? Говорила же ему, что подол неровно обрезан! – На мгновение она замерла, вглядываясь в зеркало. Затем, превозмогая раздражение, улыбнулась. Килара проводила перед полированным металлом долгие часы, тщательно выбирая позы и выражение лица – величественное, соблазнительное, задумчивое.
– Женский гнев – слишком сильное оружие, дорогая, – часто повторяла ей кормилица. – Старайся всегда выглядеть милой, очаровательной. Подумай, что случится, если твое лицо забудет про улыбку!
Она приняла несколько изящных поз, скосила глаза, пытаясь разглядеть в зеркале свой профиль, и снова увидела злосчастный подол. Настроение было испорчено.
– Ранелли! – крикнула она и разозлилась еще больше от того, что старуха не ответила мгновенно. – Ранелли!
– Иду, моя малышка. Старым костям трудно слишком быстро шевелиться! Иду! Вышла бы ты лучше на воздух. Такой аромат от цветущих деревьев! Ну и чудеса! Чтобы лунное дерево вырастало до таких размеров! – Ранелли продолжала свой бесконечный, порой бессвязный монолог, словно звук ее имени поворачивал какой-то невидимый выключатель у нее в голове. Впрочем, Килара верила, что так оно и было.
– Эти портные всегда так небрежны… Никакого внимания в работе, – бормотала старуха, пока воспитанница не приказала ей замолчать и приняться за дело. Ранелли с кряхтением опустилась на колени и начала подрезать подол. Согнувшись над краем платья, она снова зажужжала: – И швы, швы… так заметны… сделаны в спешке, стежки слишком крупные, нить грубая… никакого усердия…
– Мастер обещал сделать платье за три дня… к когда я пришла за ним, он еще только заканчивал работу. Что же делать! Мне срочно нужен новый наряд.
Руки Ранелли остановились: она снизу пристально, с укором посмотрела на лицо воспитанницы:
– Раньше ты никогда не уходила из Вейра, не сказав ни слова!
– Я хожу, куда мне нравится, – резко сказала Килара, топнув ногой. Я уже не ребенок, чтобы на все просить у тебя разрешения. Здесь, в Южном, я Госпожа Вейра! И никто не смеет мне противоречить! Не забывай этого!
– Никто не посмеет забыть, моя крошка…
– Ни один в этом Вейре…
– …никто не посмеет нанести такое оскорбление… не то… не то…
– …они узнают, что такое кровь Телгара!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
«Ешь! – посоветовал бронзовый. – Пусть Лесса льстит Г'неришу. Гэмат все понимает. Как Рамота. Как я.»
– Чем только не приходится заниматься ради своего Вейра! – воскликнула Лесса, вернувшись через несколько минут.
Ф'лар развел руками.
– Молодой Г'нериш ближе к нам, чем к Древним, – заметил он, – хотя парень этого еще не понимает.
– Значит, мы должны помочь ему!
– Несомненно, – согласился Ф'лар. Он поймал ее за руку и привлек к себе.
Как всегда, Лесса какой-то миг сопротивлялась, сердито глядя на своем друга, потом затихла, положив голову ему на плечо.
– Посты, сигнальные огни, барабаны – всего этого недостаточно, Ф'лар, – задумчиво сказала она. – В наши дни Перн стал так велик…
– Конечно. Эта чепуха рассчитана на твоего глупого Г'нериша и остальных… Значит, ты все поняла?
Она кивнула. Нежно поглаживая ее темные волосы, Ф'лар произнес:
– Что же все-таки произошло? Расчеты казались незыблемыми, как скалы Бендена… И, тем не менее, график атак нарушен. До сих пор не могу поверить…
Лесса резко отстранилась – Во имя Золотого Яйца, Предводитель, ты меня удивляешь! С какой стати ты решил, что ритм падения Нитей не может измениться? Потому, что ты собрал и изучил пачки хроник, написанных на вонючей коже? Или потому, что Древние считают их непогрешимыми? Вспомни, ведь были такие Прохождения, когда Нити вообще не падали! Почему же в это Прохождение время между атаками Нитей не может стать больше или меньше?
– Ты знаешь причину?
– Ты знаешь причину? – передразнила Лесса – Почему бы нет? Причина – та же, которая действует на Алую Звезду и иногда не дает ей приблизиться к нам, чтобы сбросить Нити. Может быть, какое-то массивное тело…
– Где?
– Откуда я знаю? – Лесса раздраженно пожала плечами. – Я ведь не остроглазый Ф'рад… Надо попробовать разобраться… Или за семь Оборотов ты так привык к этим графикам, что теперь не можешь поработать головой?
– Лесса…
Вдруг она прижалась к нему, полная раскаяния.
Обняв хрупкие плечи, Ф'лар думал, что насмешки его подруги не лишены основания. Мягкие губы коснулись его уха.
– Мне не надо было так говорить, – с сожалением шепнула Лесса.
– Почему же? Ты сказала правду.
– Я не должна унижать тебя… никогда… Ты сделал все, чтобы уговорить этих тупых, недалеких…
Ф'лар остановил ее нежным поцелуем. Глаза Лессы затуманились. Внезапно Ф'лар вздрогнул – руки Лессы, обвивавшие его шею, коснулись нанесенного Нитью ожога.
– О, прости! Я сейчас… – Лесса соскользнула с его колен и бросилась к нише, где стояла банка с мазью.
– Я прощаю тебя, мое сердце, за все сегодняшние выходки, – с полной серьезностью заверил Ф'лар. – Конечно, легче заморочить голову мужчине, чем сражаться с ним. – Он вздохнул. – Хотелось бы мне, чтоб Ф'нор сегодня был с нами.
– Этот Т'тон – старый глупец! – губы Лессы сурово сжались. – Не стоило Ф'нору связываться с его всадником. Пусть бы Т'реб забрал этот клинок!
– Ф'нор вел себя правильно, – решительным тоном возразил Ф'лар.
– Тогда он мог бы действовать порасторопнее… Как, впрочем, и ты…
– Ее пальцы осторожно коснулись раны от ожога.
– Хм… Что ж, я не сумел увернуться от Нити, но свалил на Древних ответственность за весь Перн. Мы увязли в мелких дрязгах, разбираясь, кто виноват в этой дурацкой истории… там, в мастерской… На самом же деле, есть только одна проблема – как примирить старое с новым. И возможно, Лесса, критическое положение, в котором мы снова очутились, даст нам преимущество.
Лесса услышала звон металла в его голосе и одобрительно улыбнулась. Ф'лар продолжал:
– Только покончив со старыми традициями, мы поймем, какими бессмысленными и пустыми были некоторые из них. Например, ограничение контактов между холдами, цехами и Вейрами… Мы можем через несколько секунд очутиться в любом месте… а ремесленнику надо странствовать много дней, чтобы потолковать с соседом. Нет, я никогда не отзову всадников из мастерских и холдов, как бы ни настаивали Древние! Никакие сигнальные костры и скороходы не помогут, если мы порвем эту связь! Вот если бы Фандарел придумал что-нибудь новое… В чем дело? Что ты нашла здесь смешного?
– Я знала, знала! Я знала, что ты захочешь увидеть кузнеца и арфиста, и послала за ними! Но пока ты не поешь – никаких бесед!
Ф'лар с улыбкой повиновался. Запивая хлеб горячим кла, он размышлял о причинах своего оптимизма – сейчас, когда все проблемы Перна вновь слетелись на карниз его вейра.
Глава 4
Полдень в Южном Вейре
Килара вертелась перед зеркалом. Тяжелая ткань нового красного платья колыхалась, словно морские волны.
– Так я и знала? Говорила же ему, что подол неровно обрезан! – На мгновение она замерла, вглядываясь в зеркало. Затем, превозмогая раздражение, улыбнулась. Килара проводила перед полированным металлом долгие часы, тщательно выбирая позы и выражение лица – величественное, соблазнительное, задумчивое.
– Женский гнев – слишком сильное оружие, дорогая, – часто повторяла ей кормилица. – Старайся всегда выглядеть милой, очаровательной. Подумай, что случится, если твое лицо забудет про улыбку!
Она приняла несколько изящных поз, скосила глаза, пытаясь разглядеть в зеркале свой профиль, и снова увидела злосчастный подол. Настроение было испорчено.
– Ранелли! – крикнула она и разозлилась еще больше от того, что старуха не ответила мгновенно. – Ранелли!
– Иду, моя малышка. Старым костям трудно слишком быстро шевелиться! Иду! Вышла бы ты лучше на воздух. Такой аромат от цветущих деревьев! Ну и чудеса! Чтобы лунное дерево вырастало до таких размеров! – Ранелли продолжала свой бесконечный, порой бессвязный монолог, словно звук ее имени поворачивал какой-то невидимый выключатель у нее в голове. Впрочем, Килара верила, что так оно и было.
– Эти портные всегда так небрежны… Никакого внимания в работе, – бормотала старуха, пока воспитанница не приказала ей замолчать и приняться за дело. Ранелли с кряхтением опустилась на колени и начала подрезать подол. Согнувшись над краем платья, она снова зажужжала: – И швы, швы… так заметны… сделаны в спешке, стежки слишком крупные, нить грубая… никакого усердия…
– Мастер обещал сделать платье за три дня… к когда я пришла за ним, он еще только заканчивал работу. Что же делать! Мне срочно нужен новый наряд.
Руки Ранелли остановились: она снизу пристально, с укором посмотрела на лицо воспитанницы:
– Раньше ты никогда не уходила из Вейра, не сказав ни слова!
– Я хожу, куда мне нравится, – резко сказала Килара, топнув ногой. Я уже не ребенок, чтобы на все просить у тебя разрешения. Здесь, в Южном, я Госпожа Вейра! И никто не смеет мне противоречить! Не забывай этого!
– Никто не посмеет забыть, моя крошка…
– Ни один в этом Вейре…
– …никто не посмеет нанести такое оскорбление… не то… не то…
– …они узнают, что такое кровь Телгара!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105