Он почувствовал ее нежное тело. Ее руки лежали у него на затылке, лаская его. Теперь они сомкнулись вокруг его шеи в тесном объятии.
– Все еще боишься? – спросил он, немного погодя.
Теперь он ласкал ее. Хорошая девочка, она не упаковала свои чудесные груди в лифчик. Он скоро проникнет под свитер, но не теперь, пока он ласкал их через свитер. Они чудесные. Через материю он потрогал ее соски. Какая мягкая шерсть! Какие груди!
– Ox! – произнесла она хрипло, она задыхалась, оторвавшись наконец от его губ.
Она слегка пошатнулась в его объятиях, задрожала еще сильнее и застонала, когда он ласкал ее соски.
– Ox! – повторила она, почти теряя сознание.
Она снова потянулась к его губам.
Он взял ее на руки и понес через кабинет. Ей очень нравилось быть в его объятиях.
– Когда ты слушал оркестр Ральфа Мартери? – прошептала она, лаская его.
Они были уже на кушетке. Он ответил, помогая ей снять одежду.
– Когда-нибудь… – сказала она. – Возьми меня здесь… – Она вздохнула. – Пожалуйста. Родной мой…
Она прильнула к нему. Он кивнул головой…
74
Мисс Креймар серьезно заговорила с Хэрри Проффером в приемной его кабинета, как только застала его одного. Его собственный кабинет, конечно же, снова был присвоен полицией штата.
– Мистер Проффер… – начала она.
– Да? – спросил он?
– Я не думаю, что и дальше смогу работать здесь, – заявила она.
Проффер удивленно взглянул на нее. Она была явно расстроена и подавлена. Ее только не хватало. Проклятый аппарат не давал ему покоя все утро, телефонные звонки раздавались беспрерывно. Полицейские, просто люди, самые разные, большие и маленькие, трезвонили вовсю, каждый хотел узнать подробности о последних убийствах, и только сильный кордон полицейских из штата не позволял наступить полному хаосу в кабинете директора. Безусловно, он должен благодарить за них Бога. Сверх того, Серчер искал специалиста по каратэ. Он восхищался этим необыкновенным человеком. Он держал голову трезво, не поддавался панике. Проффер смотрел на девушку, пока в его голове пронеслись все эти мысли. Он ей сочувствовал, зная, что у нее на душе. У него на душе тоже было погано. Он не мог себе позволить отлучиться ни на минуту… когда уже закончится вся эта кутерьма… Он вздохнул, вспомнив о своей голубой мечте телевизионном салоне-магазине. Она могла бы тоже работать там. Он к ней очень сильно привязался: они вместе проработали уже долгие годы, с самого первого дня, когда его назначили на этот пост. Он очень не хотел, чтобы она ушла, но как удержать ее? Все более и более он мечтал о своем магазинчике.
– Но Джейн, послушайте меня… – сказал он.
– Я просто не могу больше выдержать, – внезапно расплакалась она. – Я просто пучок оголенных нервов. Вот и все.
– Я знаю… я знаю, каково тебе сейчас… – сказал он, полуобняв ее.
В первый раз за долгие годы совместной работы он позволил себе коснуться ее рукой.
– Как ты думаешь, каково мне? Мне также плохо… Поверь мне… сказал он.
– Я не знаю, что мне делать! – рыдала она на его груди.
– Ну, Джейн… Успокойся… Я знаю, как тебе сейчас… Джейн… – он не знал, что он может сказать или сделать, он действительно сочувствовал ей. – Возможно… возможно, вы сможете еще потерпеть… – сказал он, ища выхода из неприятной ситуации. – Почему бы не взять вам недельки две отпуска, Джейн? – Эта идея преследовала его, он сам хотел уйти в отпуск на месяц, прямо сейчас. К тому времени, когда вы вернетесь… они все уладят… этой сутолоки и горячки уже не будет… – Он остановился и добавил: – Они же обязаны…
– Я не знаю… Я просто ничего не знаю… – стонала она. Проффер тяжело вздохнул.
Если она уйдет, то это будет для него последним ударом, в дополнение ко всему остальному. Он на чем свет стоит ругал проклятого убийцу. Вдруг блестящая идея осенила его.
– Послушайте, Джейн… – Это действительно озарило его. – Почему бы вам не сделать мне одолжение… и не поговорить с Тигром… с мистером Мак-Дрю… – предложил он выход из трудной ситуации. – Вы же знаете, как он может помочь своей беседой, он уже многим помогал… – Он выдержал паузу. – Вам же это хорошо известно. – Он был очень взволнован. Посмотрите на всех ребят, которым он действительно помог! Боже мой, но вы ведь сами хорошо знаете…
Ее рыдания стали чуть тише. У Проффера появилась надежда. Он продолжал стоять обняв ее за талию. Постепенно надежда укреплялась, он услышал, что рыдания ее стали затухать.
– Возможно… – сказала она. Надежда у Проффера еще более укрепилась. – Возможно… Я пойду… – сказала она.
Ей было очень хорошо, удобно и спокойно находиться под его покровительственной рукой.
– Мне бы хотелось, чтобы вы пошли… – сказал он самым мягким тоном. – Я уверен, вам это принесет огромную пользу… Он сделал паузу и очень медленно убрал от нее свою руку. – Большую пользу… Джейн… – добавил он.
Она стояла здесь, возле него, и выглядела очень несчастной. Она снова готова была разрыдаться – одинокая, покинутая фигурка, нуждающаяся в помощи и поддержке.
Потом она медленно кивнула головой, и Проффер вздохнул с облегчением. Он смотрел на нее, боясь пошевелиться. Он молил Бога на всех известных ему языках…
– Да, – сказала она. – Да, вы правы, – добавила она, обернувшись к нему. – Я думаю, что я пойду…
Проффер готов был ее расцеловать.
75
Известие о новых убийствах больно ранили сердце Понса. Его особенно поразила смерть шефа полиции. Он знал его, когда был еще совсем маленьким мальчиком, он был для него всегда каким-то монументом, а не человеческим существом – характерной достопримечательностью Соерсвилля, такой, как например, Городской зал. Он был уверен в его бессмертности. Поэтому его особенно поразила смерть именно его, этого живого памятника. И Джинни Бонни. Кто бы мог подумать?! И вся эта безумная толпа вокруг школы. Он благодарил Бога за этих полицейских из штата, они просто великолепны. В любом случае, они всегда вызывали в нем восхищение. Без их помощи, он просто не смог бы попасть в школу. Они туго знали свое дело, и умело усмиряли разбушевавшуюся толпу зевак. Ну и народ! А эти проклятые репортеры и другие журналисты! Понс не любил употреблять крепкие выражения. Он уже не мог и припомнить, когда ругался в последний раз. Его мать очень болезненно воспринимала это. Но… думая о них… ему хотелось смачно выругаться. Такие слова очень подходили к ним – это как раз те слова, которые понимает эта толпа… Он очень тонко чувствовал слова, как будущий писатель.
К своему удивлению… и облегчению, он увидел, что внутри школы дела обстояли не так уж и плохо. Школа выглядела, как всегда, как будто ничего особенного не произошло. Он упрекнул себя за эти греховные мысли. Занятия шли своим чередом, почти все ребята пришли в школу, он обрадовался, увидев среди них Джима Грина, тот выглядел не так уж плохо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
– Все еще боишься? – спросил он, немного погодя.
Теперь он ласкал ее. Хорошая девочка, она не упаковала свои чудесные груди в лифчик. Он скоро проникнет под свитер, но не теперь, пока он ласкал их через свитер. Они чудесные. Через материю он потрогал ее соски. Какая мягкая шерсть! Какие груди!
– Ox! – произнесла она хрипло, она задыхалась, оторвавшись наконец от его губ.
Она слегка пошатнулась в его объятиях, задрожала еще сильнее и застонала, когда он ласкал ее соски.
– Ox! – повторила она, почти теряя сознание.
Она снова потянулась к его губам.
Он взял ее на руки и понес через кабинет. Ей очень нравилось быть в его объятиях.
– Когда ты слушал оркестр Ральфа Мартери? – прошептала она, лаская его.
Они были уже на кушетке. Он ответил, помогая ей снять одежду.
– Когда-нибудь… – сказала она. – Возьми меня здесь… – Она вздохнула. – Пожалуйста. Родной мой…
Она прильнула к нему. Он кивнул головой…
74
Мисс Креймар серьезно заговорила с Хэрри Проффером в приемной его кабинета, как только застала его одного. Его собственный кабинет, конечно же, снова был присвоен полицией штата.
– Мистер Проффер… – начала она.
– Да? – спросил он?
– Я не думаю, что и дальше смогу работать здесь, – заявила она.
Проффер удивленно взглянул на нее. Она была явно расстроена и подавлена. Ее только не хватало. Проклятый аппарат не давал ему покоя все утро, телефонные звонки раздавались беспрерывно. Полицейские, просто люди, самые разные, большие и маленькие, трезвонили вовсю, каждый хотел узнать подробности о последних убийствах, и только сильный кордон полицейских из штата не позволял наступить полному хаосу в кабинете директора. Безусловно, он должен благодарить за них Бога. Сверх того, Серчер искал специалиста по каратэ. Он восхищался этим необыкновенным человеком. Он держал голову трезво, не поддавался панике. Проффер смотрел на девушку, пока в его голове пронеслись все эти мысли. Он ей сочувствовал, зная, что у нее на душе. У него на душе тоже было погано. Он не мог себе позволить отлучиться ни на минуту… когда уже закончится вся эта кутерьма… Он вздохнул, вспомнив о своей голубой мечте телевизионном салоне-магазине. Она могла бы тоже работать там. Он к ней очень сильно привязался: они вместе проработали уже долгие годы, с самого первого дня, когда его назначили на этот пост. Он очень не хотел, чтобы она ушла, но как удержать ее? Все более и более он мечтал о своем магазинчике.
– Но Джейн, послушайте меня… – сказал он.
– Я просто не могу больше выдержать, – внезапно расплакалась она. – Я просто пучок оголенных нервов. Вот и все.
– Я знаю… я знаю, каково тебе сейчас… – сказал он, полуобняв ее.
В первый раз за долгие годы совместной работы он позволил себе коснуться ее рукой.
– Как ты думаешь, каково мне? Мне также плохо… Поверь мне… сказал он.
– Я не знаю, что мне делать! – рыдала она на его груди.
– Ну, Джейн… Успокойся… Я знаю, как тебе сейчас… Джейн… – он не знал, что он может сказать или сделать, он действительно сочувствовал ей. – Возможно… возможно, вы сможете еще потерпеть… – сказал он, ища выхода из неприятной ситуации. – Почему бы не взять вам недельки две отпуска, Джейн? – Эта идея преследовала его, он сам хотел уйти в отпуск на месяц, прямо сейчас. К тому времени, когда вы вернетесь… они все уладят… этой сутолоки и горячки уже не будет… – Он остановился и добавил: – Они же обязаны…
– Я не знаю… Я просто ничего не знаю… – стонала она. Проффер тяжело вздохнул.
Если она уйдет, то это будет для него последним ударом, в дополнение ко всему остальному. Он на чем свет стоит ругал проклятого убийцу. Вдруг блестящая идея осенила его.
– Послушайте, Джейн… – Это действительно озарило его. – Почему бы вам не сделать мне одолжение… и не поговорить с Тигром… с мистером Мак-Дрю… – предложил он выход из трудной ситуации. – Вы же знаете, как он может помочь своей беседой, он уже многим помогал… – Он выдержал паузу. – Вам же это хорошо известно. – Он был очень взволнован. Посмотрите на всех ребят, которым он действительно помог! Боже мой, но вы ведь сами хорошо знаете…
Ее рыдания стали чуть тише. У Проффера появилась надежда. Он продолжал стоять обняв ее за талию. Постепенно надежда укреплялась, он услышал, что рыдания ее стали затухать.
– Возможно… – сказала она. Надежда у Проффера еще более укрепилась. – Возможно… Я пойду… – сказала она.
Ей было очень хорошо, удобно и спокойно находиться под его покровительственной рукой.
– Мне бы хотелось, чтобы вы пошли… – сказал он самым мягким тоном. – Я уверен, вам это принесет огромную пользу… Он сделал паузу и очень медленно убрал от нее свою руку. – Большую пользу… Джейн… – добавил он.
Она стояла здесь, возле него, и выглядела очень несчастной. Она снова готова была разрыдаться – одинокая, покинутая фигурка, нуждающаяся в помощи и поддержке.
Потом она медленно кивнула головой, и Проффер вздохнул с облегчением. Он смотрел на нее, боясь пошевелиться. Он молил Бога на всех известных ему языках…
– Да, – сказала она. – Да, вы правы, – добавила она, обернувшись к нему. – Я думаю, что я пойду…
Проффер готов был ее расцеловать.
75
Известие о новых убийствах больно ранили сердце Понса. Его особенно поразила смерть шефа полиции. Он знал его, когда был еще совсем маленьким мальчиком, он был для него всегда каким-то монументом, а не человеческим существом – характерной достопримечательностью Соерсвилля, такой, как например, Городской зал. Он был уверен в его бессмертности. Поэтому его особенно поразила смерть именно его, этого живого памятника. И Джинни Бонни. Кто бы мог подумать?! И вся эта безумная толпа вокруг школы. Он благодарил Бога за этих полицейских из штата, они просто великолепны. В любом случае, они всегда вызывали в нем восхищение. Без их помощи, он просто не смог бы попасть в школу. Они туго знали свое дело, и умело усмиряли разбушевавшуюся толпу зевак. Ну и народ! А эти проклятые репортеры и другие журналисты! Понс не любил употреблять крепкие выражения. Он уже не мог и припомнить, когда ругался в последний раз. Его мать очень болезненно воспринимала это. Но… думая о них… ему хотелось смачно выругаться. Такие слова очень подходили к ним – это как раз те слова, которые понимает эта толпа… Он очень тонко чувствовал слова, как будущий писатель.
К своему удивлению… и облегчению, он увидел, что внутри школы дела обстояли не так уж и плохо. Школа выглядела, как всегда, как будто ничего особенного не произошло. Он упрекнул себя за эти греховные мысли. Занятия шли своим чередом, почти все ребята пришли в школу, он обрадовался, увидев среди них Джима Грина, тот выглядел не так уж плохо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131