Кому же вы ее отдадите?
– Пока не знаю. Возможно, князю де Монтажур или графу де Сен-Круа.
Флоранс обошла секретер и остановилась рядом с маркизой.
– Сен-Круа по приказу короля отбыл в Лондон. Монтажур слишком стар, женщины нужны ему скорее как украшение, и никакие таинственные порошки для восстановления мужской силы тут ничем не помогут.
– Ну и что? Разве для Мари это плохо? – Маркиза откинулась в кресле.
– Именно. И вам это известно.
Флоранс небрежно положила мешочек с деньгами на стол и начала расстегивать пуговки корсажа.
– Ей нужен жеребец, который бы ее ублажал каждую ночь. Чувственность сочится из каждой ее поры, и это при том, что Мари еще не разу не делила постель с мужчиной.
Молодая женщина скинула корсаж.
– Единожды отведав наслаждение, которое может доставить ей мужчина, она станет одержима этим.
Флоранс наклонилась к маркизе и стала помогать ей раздеваться.
– Она не такая, как мы. Она никогда не сможет довольствоваться теми ласками, которые мы дарим друг другу.
Жюльетт де Соланж коснулась груди Флоранс.
– Говорить об этом с уверенностью можно будет лишь тогда, когда она испытает эти ласки.
– Так значит, вы не посвятили ее в наши удовольствия? – прошептала Флоранс. – А я уж было начала опасаться, что потеряла вас. Четыре дня прошло с вашего возвращения, а вы меня не замечаете. Я уже подумала, что вы лишили меня своей благосклонности. Или осчастливили ею другую.
Флоранс теснее прижалась к Жюльетт.
– Но я вижу, что ошибалась.
– Ошибалась, моя своенравная девочка. Ни у какой другой женщины нет такого красивого тела. И никакая другая женщина не будет мне так предана, как ты, и не испытает такого удовольствия рядом со мной.
– Как же мне не испытывать его, когда вы столь мастерски ласкаете, Жюльетт!
Она прижала влажный лоб маркизы к своей шее и погладила ее обнаженную спину.
– Дорогая, я соскучилась по тебе.
Флоранс рассмеялась и подняла голову.
– Теперь я не сомневаюсь. – Она встала и протянула руку: – Пойдем…
Спустя некоторое время Жюльетт, полностью расслабившись, нежилась в постели. Флоранс сидела около нее. Подчеркнуто вежливо она поинтересовалась:
– Как вы себя чувствуете, мадам?
Маркиза лениво повернулась и с улыбкой ответила:
– Опустошенной.
Флоранс встала, привела в порядок свое платье и взяла кошелек с деньгами.
Кокетливо сделав книксен, она направилась к двери.
– Ну что ж. Вы знаете, где меня найти, мадам. На случай, если эта пустота вдруг сделается невыносимой.
4
На следующий день маркиза принимала Мари в салоне, обставленном мебелью эбенового дерева. Перед ней на изящном столике стоял столь же изящный турецкий кофейный сервиз. После того как Мари заняла место напротив, маркиза наполнила крохотную фарфоровую чашечку и подала ей.
– Итак, Мари, у тебя было несколько дней, чтобы осмотреться здесь. Однако наш договор не предусматривает, чтобы ты осталась здесь навсегда.
Голос ее звучал приветливо, но решительно. Мари улыбнулась.
– Я знаю, госпожа маркиза, и хочу поблагодарить вас за гостеприимство. Вы уже нашли дом, где я буду работать?
Жюльетт попыталась отвечать беззаботно, чтобы скрыть свое беспокойство.
– Графиня де Вийет ищет себе служанку. Я виделась с ней пару дней назад. Завтра мы нанесем ей визит.
– Значит, служанку… – повторила Мари. Ее разочарование было неподдельным, и девушка даже не пыталась это скрыть.
Маркиза вскинула брови:
– А ты на что рассчитывала?
Мари, уставилась на чашку, которую держала в руках и вдохнула ароматный запах.
– Ни на что.
– Ты можешь довериться мне. Скажи, чего бы тебе хотелось.
Маркиза подалась вперед, взяла холодную ладонь Мари в свои руки и ободряюще пожала.
– Расскажи мне о своих заботах. Я ведь вижу – тебя что-то тревожит.
Мари почувствовала, как на глаза, наворачиваются слезы.
– Мне хотелось бы носить красивые платья, и шелковые чулки, и украшения, и… – она осеклась, утирая слезы. – Извините… Кто я такая, чтобы мечтать о подобном? Вы, должно быть, считаете меня очень неблагодарной.
Маркиза молчала, поэтому Мари продолжила:
– А нельзя ли мне работать горничной? Тогда я могла бы, но крайней мере, заботиться о нарядах, если уж мне не суждено их носить.
– Нет, – возразила маркиза, – в горничные ты не годишься.
Мари уныло повесила голову.
– Да, конечно. Я не слишком разбираюсь в моде и не знаю города.
– Нет, – снова сказала маркиза. – Дело не в этом. Ты слишком хорошенькая, чтобы служить горничной. Ни одна дама не потерпит, чтобы ты находилась в непосредственной близости от ее супруга. Поэтому ни одна тебя и не наймет.
Мари изо всех сил пыталась снова не расплакаться.
– Но разве не бывает вдов, которым нужна горничная?
– Редко. А кроме того, я не смогу кормить тебя так долго.
– Но, может быть, в это время я смогу делать здесь что-нибудь полезное? – в отчаянии спросила Мари, причем ей не удалось избежать резкого тона. – Я готова делать все, госпожа маркиза, ну просто все…
Жюльетт де Соланж откинулась на спинку стула:
– Хотя, пожалуй, есть одна возможность… исполнить твои желания, – медленно проговорила она.
Мари вскочила со стула и упала на колени перед маркизой. Торопливым движением она схватила ее руку и поцеловала.
– Я готова на все, – с пылом повторила она, – если смогу носить красивые платья, и туфли, и украшения, если смогу посещать праздники и, возможно, побывать в Версале, то сделаю все, что от меня потребуют.
С некоторым усилием маркиза отвела взгляд от вздымающейся груди Мари, выглядывавшей из глубокого декольте.
– Сядь, – приказала она, чтобы установить необходимую дистанцию.
Мари повиновалась.
– Только скажите, что я должна делать, – в который раз проговорила девушка.
Маркиза сделала вид, что колеблется и что ей приходится преодолеть себя, чтобы произнести следующие слова:
– Что ж, Мари, у девушки с твоей внешностью на самом деле есть единственный путь, который даст возможность одеваться в шелка и бархат и украшать себя драгоценностями. Но… – маркиза подняла руку, чтобы остановить Мари, которая уже вскочила от радости, – …но этот путь потребует от тебя тонкого чутья и абсолютного такта.
– Конечно, в этом вы можете не сомневаться. Пожалуйста, скажите же мне наконец, что это? – горячо спросила она.
– Надеюсь, тебе известно, что большинство браков, в высших кругах заключается в соответствии с доводами рассудка и толщиной кошелька. Часто в таких семьях царит лишь взаимное уважение, и, когда появляется на свет необходимое число детей, супруги начинают жить каждый, своей жизнью. Разумеется, тайно. И в этот момент в игру вступаешь ты, Мари. Многие богатые мужчины ищут любви и утешения на стороне. Они готовы за это платить. Платить очень много, ведь в конце концов они не могут узаконить свои отношения с этими женщинами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
– Пока не знаю. Возможно, князю де Монтажур или графу де Сен-Круа.
Флоранс обошла секретер и остановилась рядом с маркизой.
– Сен-Круа по приказу короля отбыл в Лондон. Монтажур слишком стар, женщины нужны ему скорее как украшение, и никакие таинственные порошки для восстановления мужской силы тут ничем не помогут.
– Ну и что? Разве для Мари это плохо? – Маркиза откинулась в кресле.
– Именно. И вам это известно.
Флоранс небрежно положила мешочек с деньгами на стол и начала расстегивать пуговки корсажа.
– Ей нужен жеребец, который бы ее ублажал каждую ночь. Чувственность сочится из каждой ее поры, и это при том, что Мари еще не разу не делила постель с мужчиной.
Молодая женщина скинула корсаж.
– Единожды отведав наслаждение, которое может доставить ей мужчина, она станет одержима этим.
Флоранс наклонилась к маркизе и стала помогать ей раздеваться.
– Она не такая, как мы. Она никогда не сможет довольствоваться теми ласками, которые мы дарим друг другу.
Жюльетт де Соланж коснулась груди Флоранс.
– Говорить об этом с уверенностью можно будет лишь тогда, когда она испытает эти ласки.
– Так значит, вы не посвятили ее в наши удовольствия? – прошептала Флоранс. – А я уж было начала опасаться, что потеряла вас. Четыре дня прошло с вашего возвращения, а вы меня не замечаете. Я уже подумала, что вы лишили меня своей благосклонности. Или осчастливили ею другую.
Флоранс теснее прижалась к Жюльетт.
– Но я вижу, что ошибалась.
– Ошибалась, моя своенравная девочка. Ни у какой другой женщины нет такого красивого тела. И никакая другая женщина не будет мне так предана, как ты, и не испытает такого удовольствия рядом со мной.
– Как же мне не испытывать его, когда вы столь мастерски ласкаете, Жюльетт!
Она прижала влажный лоб маркизы к своей шее и погладила ее обнаженную спину.
– Дорогая, я соскучилась по тебе.
Флоранс рассмеялась и подняла голову.
– Теперь я не сомневаюсь. – Она встала и протянула руку: – Пойдем…
Спустя некоторое время Жюльетт, полностью расслабившись, нежилась в постели. Флоранс сидела около нее. Подчеркнуто вежливо она поинтересовалась:
– Как вы себя чувствуете, мадам?
Маркиза лениво повернулась и с улыбкой ответила:
– Опустошенной.
Флоранс встала, привела в порядок свое платье и взяла кошелек с деньгами.
Кокетливо сделав книксен, она направилась к двери.
– Ну что ж. Вы знаете, где меня найти, мадам. На случай, если эта пустота вдруг сделается невыносимой.
4
На следующий день маркиза принимала Мари в салоне, обставленном мебелью эбенового дерева. Перед ней на изящном столике стоял столь же изящный турецкий кофейный сервиз. После того как Мари заняла место напротив, маркиза наполнила крохотную фарфоровую чашечку и подала ей.
– Итак, Мари, у тебя было несколько дней, чтобы осмотреться здесь. Однако наш договор не предусматривает, чтобы ты осталась здесь навсегда.
Голос ее звучал приветливо, но решительно. Мари улыбнулась.
– Я знаю, госпожа маркиза, и хочу поблагодарить вас за гостеприимство. Вы уже нашли дом, где я буду работать?
Жюльетт попыталась отвечать беззаботно, чтобы скрыть свое беспокойство.
– Графиня де Вийет ищет себе служанку. Я виделась с ней пару дней назад. Завтра мы нанесем ей визит.
– Значит, служанку… – повторила Мари. Ее разочарование было неподдельным, и девушка даже не пыталась это скрыть.
Маркиза вскинула брови:
– А ты на что рассчитывала?
Мари, уставилась на чашку, которую держала в руках и вдохнула ароматный запах.
– Ни на что.
– Ты можешь довериться мне. Скажи, чего бы тебе хотелось.
Маркиза подалась вперед, взяла холодную ладонь Мари в свои руки и ободряюще пожала.
– Расскажи мне о своих заботах. Я ведь вижу – тебя что-то тревожит.
Мари почувствовала, как на глаза, наворачиваются слезы.
– Мне хотелось бы носить красивые платья, и шелковые чулки, и украшения, и… – она осеклась, утирая слезы. – Извините… Кто я такая, чтобы мечтать о подобном? Вы, должно быть, считаете меня очень неблагодарной.
Маркиза молчала, поэтому Мари продолжила:
– А нельзя ли мне работать горничной? Тогда я могла бы, но крайней мере, заботиться о нарядах, если уж мне не суждено их носить.
– Нет, – возразила маркиза, – в горничные ты не годишься.
Мари уныло повесила голову.
– Да, конечно. Я не слишком разбираюсь в моде и не знаю города.
– Нет, – снова сказала маркиза. – Дело не в этом. Ты слишком хорошенькая, чтобы служить горничной. Ни одна дама не потерпит, чтобы ты находилась в непосредственной близости от ее супруга. Поэтому ни одна тебя и не наймет.
Мари изо всех сил пыталась снова не расплакаться.
– Но разве не бывает вдов, которым нужна горничная?
– Редко. А кроме того, я не смогу кормить тебя так долго.
– Но, может быть, в это время я смогу делать здесь что-нибудь полезное? – в отчаянии спросила Мари, причем ей не удалось избежать резкого тона. – Я готова делать все, госпожа маркиза, ну просто все…
Жюльетт де Соланж откинулась на спинку стула:
– Хотя, пожалуй, есть одна возможность… исполнить твои желания, – медленно проговорила она.
Мари вскочила со стула и упала на колени перед маркизой. Торопливым движением она схватила ее руку и поцеловала.
– Я готова на все, – с пылом повторила она, – если смогу носить красивые платья, и туфли, и украшения, если смогу посещать праздники и, возможно, побывать в Версале, то сделаю все, что от меня потребуют.
С некоторым усилием маркиза отвела взгляд от вздымающейся груди Мари, выглядывавшей из глубокого декольте.
– Сядь, – приказала она, чтобы установить необходимую дистанцию.
Мари повиновалась.
– Только скажите, что я должна делать, – в который раз проговорила девушка.
Маркиза сделала вид, что колеблется и что ей приходится преодолеть себя, чтобы произнести следующие слова:
– Что ж, Мари, у девушки с твоей внешностью на самом деле есть единственный путь, который даст возможность одеваться в шелка и бархат и украшать себя драгоценностями. Но… – маркиза подняла руку, чтобы остановить Мари, которая уже вскочила от радости, – …но этот путь потребует от тебя тонкого чутья и абсолютного такта.
– Конечно, в этом вы можете не сомневаться. Пожалуйста, скажите же мне наконец, что это? – горячо спросила она.
– Надеюсь, тебе известно, что большинство браков, в высших кругах заключается в соответствии с доводами рассудка и толщиной кошелька. Часто в таких семьях царит лишь взаимное уважение, и, когда появляется на свет необходимое число детей, супруги начинают жить каждый, своей жизнью. Разумеется, тайно. И в этот момент в игру вступаешь ты, Мари. Многие богатые мужчины ищут любви и утешения на стороне. Они готовы за это платить. Платить очень много, ведь в конце концов они не могут узаконить свои отношения с этими женщинами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56