Второй – его заклятый враг, одно из ваших величайших воплощений, кому суждено изменить судьбу мультивселенной.
– Значит, не предок, а второе "я"?
– Можно сказать и так. Говорите, он вас о чем-то просил?
– Было похоже.
– Ему необходима помощь, – по тону Оуны можно было предположить, что она говорит о близком друге. – А что видел Фроменталь?
– Ничего. Но я клянусь – это была не галлюцинация, не иллюзия! Во всяком случае, для меня.
– Разумеется, не иллюзия, – согласилась девушка. – Пойдемте, нам надо поговорить с Фроменталем и его друзьями. Они уже давно беседуют, пора к ним присоединиться.
Переходя с одного узкого мостика на другой, мы пересекли вереницу оврагов и расщелин, превращенных в каналы наподобие венецианских. Я в очередной раз восхитился тем, как умело и изящно офф-моо используют ландшафт. Гете наверняка поразился бы их уважению к окружающему миру. Как ни печально, у нас наверху этот окружающий подземный мир, если описать его в разговоре или в книге, сочли бы опиумным бредом какого-нибудь Кольриджа или По. Каждое общество платит свою дань за стремление большинства его членов отрицать очевидное, сколь угодно монументальное, но противоречащее общепринятому, то есть чудовищно узкому представлению о реальности.
Мы вышли на небольшую площадь. Оуна подвела меня к башне; мы поднялись по асимметричной винтовой лестнице и очутились в помещении, удивительно просторном для жилища офф-моо. Обстановка в помещении более соответствовала человеческому вкусу – мягкие кушетки, удобные кресла, длинный стол, заставленный яствами и напитками. Судя по всему, Фроменталь не терял времени даром, беседуя с мэтром Ренаром и тремя незнакомцами, которые поднялись, приветствуя нас.
Боюсь показаться невежливым, но все же вынужден сказать, что всем троим – четверым, включая Ренара – место было на театральной сцене, а не в реальной жизни.
Ренар, облаченный в кружевной костюм середины семнадцатого века, опирался на щегольскую тросточку; чувствовалось, что ему тяжеловато стоять на двух лапах. Наряд дополняла шпага, висевшая на алой шелковой перевязи.
– Мои дорогие друзья! – воскликнул он, завидев нас, и даже прищурился от удовольствия. – Как я рад вас видеть! – лис неуклюже поклонился. – Позвольте представить вам моих товарищей из Танелорна – барона Блэйра, лорда Браг-га и герцога Брэя. Они прибыли сюда, чтобы найти союзников в борьбе против общего врага.
Аристократическая троица вырядилась в мундиры кавалерийских офицеров наполеоновской армии. Барон Блэйр сразу привлекал внимание густыми бакенбардами и широкой, лошадиной усмешкой, открывавшей крупные неровные зубы. Лорд Брагг лучился самодовольством, точно единственный петух в курятнике, а герцог Брэй выглядел до нелепости торжественно. В отличие от мэтра Ренара, они все были людьми, однако в них ощущалось нечто деревенское, крестьянское. Впрочем, держались они достаточно дружелюбно.
– Эти господа проделали долгий и опасный путь, чтобы присоединиться к нам, – объяснил Фроменталь. – Они прошли по лунным дорогам между мирами.
– По каким дорогам? – я решил, что ослышался.
– Это искусство доступно немногим, – голос Ренара напоминал лисье тявканье. Изъяснялся он на классическом французском, но согласитесь – даже лису из Волшебной страны не так-то просто освоить человеческий язык, ведь его речевой аппарат к этому не приспособлен. – Те из нас, кто его освоил, отказываются путешествовать иначе. Эти господа – мои добрые друзья. Когда мы поняли, какая опасность нам грозит, то все вместе покинули Танелорн. Я, естественно, разумею наш Танелорн. Некоторое время назад мы разлучились – так сложились обстоятельства. Но мои друзья сумели добраться сюда и принесли последние, горькие вести о судьбе Танелорна.
– Город в осаде, – сказал Фроменталь. – Его осаждает Гейнор, в иной ипостаси. Ему помогает кто-то из владык Вышних Миров. Мы боимся, что город не устоит.
– Если погибнет Танелорн, конец всему, – Оуна принялась расхаживать вдоль стола. Похоже, она не ожидала столь печального известия. – Всему, что мы любим.
– Без помощи Танелорн падет наверняка, – вступил в разговор лорд Брагг, холодный тон которого не оставлял надежды. – Он – единственное, что осталось от нашего мира, все остальные земли захвачены. Гейнор правит ими от имени Порядка. Ему покровительствует владычица Миггея Безумная. И он ухитряется черпать силу у своих воплощений в других измерениях.
– Мы пришли сюда, – подытожил герцог Брэй, – в поисках этих воплощений Гейнора, надеясь, что сумеем предотвратить их слияние. В нашем мире слияние уже произошло. А здесь Гейнор едва испробовал свою силу.
Заметив мой непонимающий взгляд, Оуна пояснила:
– Порой возможно, с помощью кого-то из бессмертных, свести воедино два или более воплощений одного и того же человека. Тем самым его силы и могущество многократно возрастают, но он быстро теряет рассудок. Мало того, подобное противоестественное слияние угрожает и стабильности мультивселенной. Тот, кто грабит собственные ипостаси, рискует всем и непременно заплатит за свои дела страшную цену.
Ее взгляд, брошенный искоса, заставил меня поежиться. Холодок пробежал по коже, проник внутрь, в кости, и так там и остался.
– Нельзя допустить, чтобы на Мо-Оурию напали потому, что мы здесь, – горячо сказал я. – Почему бы не организовать экспедицию в темные земли и не ударить первыми? Гейнору потребуются месяцы, чтобы набрать достаточно сил.
Оуна невесело усмехнулась.
– Мы не знаем, с какой скоростью течет для него время.
– Зато знаем, что можем победить его.
– Это зависит от обстоятельств, – вмешался мэтр Ренар с извиняющейся улыбкой.
– От каких обстоятельств?
– От того, кого мы сумеем призвать на помощь. Позвольте напомнить вам, дражайший граф фон Бек, что в нашем мире непокоренным остался только Танелорн. У Гейнора могучие союзники. Известно наверняка, что ему помогает богиня.
– Почему же Танелорн не пал до сих пор?
– Потому что он – Танелорн. Город-убежище, приют для скитальцев, город вечного мира. Как правило, ни Хаос, ни Порядок на него не нападали. Танелорн – олицетворение и средоточие Серых Жил.
Оуна пришла мне на выручку.
– Серые Жилы – суть мультивселенной, – пояснила она, – та самая субстанция, из которой произошло все остальное, плоть и кровь мироздания. Там, откуда они растут, изначально пребывал Священный Грааль. Живые существа могут приходить к Серым Жилам, могут даже поселиться возле них, если захотят, но любое нападение на Жилы, любое вооруженное столкновение поблизости от них угрожает существованию мироздания. Некоторые говорят, что войной мы оскорбляем божество. Другие верят, что Серые Жилы и есть божество;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
– Значит, не предок, а второе "я"?
– Можно сказать и так. Говорите, он вас о чем-то просил?
– Было похоже.
– Ему необходима помощь, – по тону Оуны можно было предположить, что она говорит о близком друге. – А что видел Фроменталь?
– Ничего. Но я клянусь – это была не галлюцинация, не иллюзия! Во всяком случае, для меня.
– Разумеется, не иллюзия, – согласилась девушка. – Пойдемте, нам надо поговорить с Фроменталем и его друзьями. Они уже давно беседуют, пора к ним присоединиться.
Переходя с одного узкого мостика на другой, мы пересекли вереницу оврагов и расщелин, превращенных в каналы наподобие венецианских. Я в очередной раз восхитился тем, как умело и изящно офф-моо используют ландшафт. Гете наверняка поразился бы их уважению к окружающему миру. Как ни печально, у нас наверху этот окружающий подземный мир, если описать его в разговоре или в книге, сочли бы опиумным бредом какого-нибудь Кольриджа или По. Каждое общество платит свою дань за стремление большинства его членов отрицать очевидное, сколь угодно монументальное, но противоречащее общепринятому, то есть чудовищно узкому представлению о реальности.
Мы вышли на небольшую площадь. Оуна подвела меня к башне; мы поднялись по асимметричной винтовой лестнице и очутились в помещении, удивительно просторном для жилища офф-моо. Обстановка в помещении более соответствовала человеческому вкусу – мягкие кушетки, удобные кресла, длинный стол, заставленный яствами и напитками. Судя по всему, Фроменталь не терял времени даром, беседуя с мэтром Ренаром и тремя незнакомцами, которые поднялись, приветствуя нас.
Боюсь показаться невежливым, но все же вынужден сказать, что всем троим – четверым, включая Ренара – место было на театральной сцене, а не в реальной жизни.
Ренар, облаченный в кружевной костюм середины семнадцатого века, опирался на щегольскую тросточку; чувствовалось, что ему тяжеловато стоять на двух лапах. Наряд дополняла шпага, висевшая на алой шелковой перевязи.
– Мои дорогие друзья! – воскликнул он, завидев нас, и даже прищурился от удовольствия. – Как я рад вас видеть! – лис неуклюже поклонился. – Позвольте представить вам моих товарищей из Танелорна – барона Блэйра, лорда Браг-га и герцога Брэя. Они прибыли сюда, чтобы найти союзников в борьбе против общего врага.
Аристократическая троица вырядилась в мундиры кавалерийских офицеров наполеоновской армии. Барон Блэйр сразу привлекал внимание густыми бакенбардами и широкой, лошадиной усмешкой, открывавшей крупные неровные зубы. Лорд Брагг лучился самодовольством, точно единственный петух в курятнике, а герцог Брэй выглядел до нелепости торжественно. В отличие от мэтра Ренара, они все были людьми, однако в них ощущалось нечто деревенское, крестьянское. Впрочем, держались они достаточно дружелюбно.
– Эти господа проделали долгий и опасный путь, чтобы присоединиться к нам, – объяснил Фроменталь. – Они прошли по лунным дорогам между мирами.
– По каким дорогам? – я решил, что ослышался.
– Это искусство доступно немногим, – голос Ренара напоминал лисье тявканье. Изъяснялся он на классическом французском, но согласитесь – даже лису из Волшебной страны не так-то просто освоить человеческий язык, ведь его речевой аппарат к этому не приспособлен. – Те из нас, кто его освоил, отказываются путешествовать иначе. Эти господа – мои добрые друзья. Когда мы поняли, какая опасность нам грозит, то все вместе покинули Танелорн. Я, естественно, разумею наш Танелорн. Некоторое время назад мы разлучились – так сложились обстоятельства. Но мои друзья сумели добраться сюда и принесли последние, горькие вести о судьбе Танелорна.
– Город в осаде, – сказал Фроменталь. – Его осаждает Гейнор, в иной ипостаси. Ему помогает кто-то из владык Вышних Миров. Мы боимся, что город не устоит.
– Если погибнет Танелорн, конец всему, – Оуна принялась расхаживать вдоль стола. Похоже, она не ожидала столь печального известия. – Всему, что мы любим.
– Без помощи Танелорн падет наверняка, – вступил в разговор лорд Брагг, холодный тон которого не оставлял надежды. – Он – единственное, что осталось от нашего мира, все остальные земли захвачены. Гейнор правит ими от имени Порядка. Ему покровительствует владычица Миггея Безумная. И он ухитряется черпать силу у своих воплощений в других измерениях.
– Мы пришли сюда, – подытожил герцог Брэй, – в поисках этих воплощений Гейнора, надеясь, что сумеем предотвратить их слияние. В нашем мире слияние уже произошло. А здесь Гейнор едва испробовал свою силу.
Заметив мой непонимающий взгляд, Оуна пояснила:
– Порой возможно, с помощью кого-то из бессмертных, свести воедино два или более воплощений одного и того же человека. Тем самым его силы и могущество многократно возрастают, но он быстро теряет рассудок. Мало того, подобное противоестественное слияние угрожает и стабильности мультивселенной. Тот, кто грабит собственные ипостаси, рискует всем и непременно заплатит за свои дела страшную цену.
Ее взгляд, брошенный искоса, заставил меня поежиться. Холодок пробежал по коже, проник внутрь, в кости, и так там и остался.
– Нельзя допустить, чтобы на Мо-Оурию напали потому, что мы здесь, – горячо сказал я. – Почему бы не организовать экспедицию в темные земли и не ударить первыми? Гейнору потребуются месяцы, чтобы набрать достаточно сил.
Оуна невесело усмехнулась.
– Мы не знаем, с какой скоростью течет для него время.
– Зато знаем, что можем победить его.
– Это зависит от обстоятельств, – вмешался мэтр Ренар с извиняющейся улыбкой.
– От каких обстоятельств?
– От того, кого мы сумеем призвать на помощь. Позвольте напомнить вам, дражайший граф фон Бек, что в нашем мире непокоренным остался только Танелорн. У Гейнора могучие союзники. Известно наверняка, что ему помогает богиня.
– Почему же Танелорн не пал до сих пор?
– Потому что он – Танелорн. Город-убежище, приют для скитальцев, город вечного мира. Как правило, ни Хаос, ни Порядок на него не нападали. Танелорн – олицетворение и средоточие Серых Жил.
Оуна пришла мне на выручку.
– Серые Жилы – суть мультивселенной, – пояснила она, – та самая субстанция, из которой произошло все остальное, плоть и кровь мироздания. Там, откуда они растут, изначально пребывал Священный Грааль. Живые существа могут приходить к Серым Жилам, могут даже поселиться возле них, если захотят, но любое нападение на Жилы, любое вооруженное столкновение поблизости от них угрожает существованию мироздания. Некоторые говорят, что войной мы оскорбляем божество. Другие верят, что Серые Жилы и есть божество;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98