– На лице престарелой женщины все же появилось подобие невеселой улыбки. – То ты лукавый шарлатан, а то…
– Вполне вероятный кандидат в Верховные Короли! – Эйкен хихикнул, нахлобучил на голову свою широкополую золотистую шляпу и скосил глаза на повисший мокрый плюмаж. – Дома, на незабвенной, сырой Далриаде, мы говорили про такую погоду: чудесный денек с моросящим дождичком. Как вы, любезная леди, отреагируете на предложение прокатиться и взглянуть кое на что? Это всего лишь крошечный крюк по пути в Стеклянный замок. Мне бы хотелось, чтобы вы и другие Светлейшие Росилана посмотрели, какую огромную работу я проделал, начисто вылизав Майскую рощу перед предстоящим праздником Великой Любви. Вы будете приятно удивлены!
– О, очень хорошо, – сказала Морна. Степенно беседовавшие гости и участники встречи замолчали и с любопытством стали прислушиваться. Сидевшая в дамском седле на своем белом халике Мерси отреагировала на предложение Эйкена так, словно оно родилось внезапно, а вовсе не было задумано ими обоими.
– Давайте полетим! – воскликнула Мерси. – Сегодня роскошный день для волшебного вояжа! – Она откинула капюшон своей бархатной накидки; от дождя ее пышные каштановые волосы потемнели и завились кольцами. – Прочь от всех солдат и этой свиты – до возвращения в Горию нам не понадобится никакого сопровождения. Дорогие гости, следуйте за мной, прошу вас! Полетели! Полетели!
Мерси взмыла ввысь, навстречу дождевым струям, и Эйкен на мгновение разинул рот. Предложение полететь явно не было обговорено заранее, да и из всех присутствующих лишь Куллукет обладал способностью левитировать. Эйкен был вынужден, нарушив все заповеди скромности, нести четверых росиланских гостей и самого Альборана. Мерси совершенно не рисковала потерей репутации, поскольку была беременна, и по танусскому обычаю ей дозволялись любые капризы; но своим порывом она здорово насолила Эйкену.
– Какая, к черту, разница, – пробормотал Эйкен, пожимая плечами. – Вперед и вверх! Чтобы спасти вас от фирвулагов, я нарушу еще много ваших нелепых священных установлений, так что пусть одной глупостью станет меньше прямо сейчас.
Он взмахнул руками. Отклоненные его психокинетическим полем капли дождя перестали попадать на аристократов тану.
– Будь мы на Далриаде, – сказал он, – мы бы с комфортом прокатились в прекрасном летательном аппарате, вместо того чтобы летать на этих репоедах. Держитесь крепче! Я сумею справиться и с этим небольшим затруднением.
Без видимого усилия Эйкен увлек кортеж за собой, и халики словно понеслись легким галопом сквозь напитанные влагой облака. Они быстро нагнали Мерси, которая лишь рассмеялась и спланировала на восток, держа курс над низкой грядой густо поросших лесом холмов. Вдали широкая лента реки Лаар отворачивала к северу, а дальше загибалась к Гнилому Болоту и выходила к Атлантике. В этом месте параллельно руслу реки шла тщательно разровненная дорога из Гории, на которой было заметно оживленное движение. Запряженные в повозки халикотерии и караваны вьючных халиков свозили на огромную свежевырубленную поляну на берегу Лаара тесаный камень, пиленый лес, рулоны дерна и обмотанные мешковиной декоративные растения. Все восемь летучих всадников стремительно снизились, сбавили скорость до прогулочного шага и неторопливо поплыли над кронами высоких магнолиевых и эвкалиптовых деревьев. Внизу повсюду кипела работа. Люди – голошеие и в серых торквесах – надзирали за бригадами прилежных обезьян-рамапитеков ростом не больше ребенка, которые копали и разравнивали землю, сажали растения, бегали по поручениям и перетаскивали тяжести.
– Этот участок на берегу реки – нечто совершенно новое, он появился уже после того, как мы с Тирон поженились, – заметил Блейн. – Что здесь будет, Эйкен?
– Первоклассный стан для гостей-фирвулагов. Сюрприз!
У Блейна отвалилась челюсть. Он был похож на Зигфрида, пораженного громом.
– Зубы Таны! Неужели ты собираешься их пригласить?
– Ничего подобного история не знает! – сказала Морна. – Фирвулаги никогда…
– Они уже приняли мое приглашение, – беспечно оборвал ее Лучезарный.
– Были приглашены, разумеется, лишь самые важные персоны. Король Шарн, королева Айфа и наиболее приближенные к ним особы. Список гостей будет скромным. Две или три сотни. Если повезет, они явятся с подарками.
– Но маленький народ всегда устраивает собственное празднование Великой Любви, – возразила Тирон Сладкоголосая. – Тану и фирвулаги сходятся вместе во время Битвы, как и пристало врагам. Но никогда на празднике Любви!
– Фирвулажье простонародье может поступать так, как ему заблагорассудится, милая отроковица, – сказал Эйкен. – Но у меня есть особые причины государственного порядка, делающие желательным присутствие на нашем празднике членов королевской семьи фирвулагов. Для них будет очень поучительно посмотреть, как тану и люди в торквесах сплотятся вокруг меня!
– Если бы только мы могли быть уверены, что правители городов продемонстрируют такое единодушие… – проворчал Альборан, в мыслях которого ясно сквозила озабоченность.
Эйкен понес всю группу к земле. Они поехали по широкой дороге, вьющейся в прибрежных дубравах.
– Мы с моим лордом Луганном, – сказала Мерси, – много размышляли над предстоящим майским празднованием. Всю долгую зиму мы строили планы, как бы устроить жителям Многоцветной Земли такой Праздник Любви, какого они раньше никогда не видывали.
Сознание Мерси распахнулось перед остальными, нарисовав картину ее прежних занятий на Старой Земле, где она, в утеху сентиментальным жителям колоний, режиссировала постановки исторических мистерий, воссоздающих обстановку средневековья. Секреты театрального ремесла, которыми воспользовалась Мерси, должны были придать традиционному танусскому празднику плодородия – чарующему, но при этом немного наивному – новые краски и эротический ореол. С помощью Эйкена, этого универсального мастера на все руки, и благодаря собственному опыту президента гильдии Творцов Мерси удалось претворить в жизнь свои самые фантастические замыслы. И для нее не имело значения, что на это уйдут все материальные резервы Гории, а подготовка к празднику потребует привлечения всех трудовых ресурсов города: представление объявлено и должно состояться.
– Мы сохраним все славные старые традиции праздника Великой Любви, – сказала Мерси, направляя на леди Морну волну ментального увещевания. – Будут и союзы сердец, и танцы вокруг майского дерева, и бракосочетания, и любовные игры на майской лужайке, усыпанной звездчатым бисером росы. Но кроме того, появятся и другие замечательные увеселения. – Зримые образы радужным каскадом посыпались из сознания Мерси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
– Вполне вероятный кандидат в Верховные Короли! – Эйкен хихикнул, нахлобучил на голову свою широкополую золотистую шляпу и скосил глаза на повисший мокрый плюмаж. – Дома, на незабвенной, сырой Далриаде, мы говорили про такую погоду: чудесный денек с моросящим дождичком. Как вы, любезная леди, отреагируете на предложение прокатиться и взглянуть кое на что? Это всего лишь крошечный крюк по пути в Стеклянный замок. Мне бы хотелось, чтобы вы и другие Светлейшие Росилана посмотрели, какую огромную работу я проделал, начисто вылизав Майскую рощу перед предстоящим праздником Великой Любви. Вы будете приятно удивлены!
– О, очень хорошо, – сказала Морна. Степенно беседовавшие гости и участники встречи замолчали и с любопытством стали прислушиваться. Сидевшая в дамском седле на своем белом халике Мерси отреагировала на предложение Эйкена так, словно оно родилось внезапно, а вовсе не было задумано ими обоими.
– Давайте полетим! – воскликнула Мерси. – Сегодня роскошный день для волшебного вояжа! – Она откинула капюшон своей бархатной накидки; от дождя ее пышные каштановые волосы потемнели и завились кольцами. – Прочь от всех солдат и этой свиты – до возвращения в Горию нам не понадобится никакого сопровождения. Дорогие гости, следуйте за мной, прошу вас! Полетели! Полетели!
Мерси взмыла ввысь, навстречу дождевым струям, и Эйкен на мгновение разинул рот. Предложение полететь явно не было обговорено заранее, да и из всех присутствующих лишь Куллукет обладал способностью левитировать. Эйкен был вынужден, нарушив все заповеди скромности, нести четверых росиланских гостей и самого Альборана. Мерси совершенно не рисковала потерей репутации, поскольку была беременна, и по танусскому обычаю ей дозволялись любые капризы; но своим порывом она здорово насолила Эйкену.
– Какая, к черту, разница, – пробормотал Эйкен, пожимая плечами. – Вперед и вверх! Чтобы спасти вас от фирвулагов, я нарушу еще много ваших нелепых священных установлений, так что пусть одной глупостью станет меньше прямо сейчас.
Он взмахнул руками. Отклоненные его психокинетическим полем капли дождя перестали попадать на аристократов тану.
– Будь мы на Далриаде, – сказал он, – мы бы с комфортом прокатились в прекрасном летательном аппарате, вместо того чтобы летать на этих репоедах. Держитесь крепче! Я сумею справиться и с этим небольшим затруднением.
Без видимого усилия Эйкен увлек кортеж за собой, и халики словно понеслись легким галопом сквозь напитанные влагой облака. Они быстро нагнали Мерси, которая лишь рассмеялась и спланировала на восток, держа курс над низкой грядой густо поросших лесом холмов. Вдали широкая лента реки Лаар отворачивала к северу, а дальше загибалась к Гнилому Болоту и выходила к Атлантике. В этом месте параллельно руслу реки шла тщательно разровненная дорога из Гории, на которой было заметно оживленное движение. Запряженные в повозки халикотерии и караваны вьючных халиков свозили на огромную свежевырубленную поляну на берегу Лаара тесаный камень, пиленый лес, рулоны дерна и обмотанные мешковиной декоративные растения. Все восемь летучих всадников стремительно снизились, сбавили скорость до прогулочного шага и неторопливо поплыли над кронами высоких магнолиевых и эвкалиптовых деревьев. Внизу повсюду кипела работа. Люди – голошеие и в серых торквесах – надзирали за бригадами прилежных обезьян-рамапитеков ростом не больше ребенка, которые копали и разравнивали землю, сажали растения, бегали по поручениям и перетаскивали тяжести.
– Этот участок на берегу реки – нечто совершенно новое, он появился уже после того, как мы с Тирон поженились, – заметил Блейн. – Что здесь будет, Эйкен?
– Первоклассный стан для гостей-фирвулагов. Сюрприз!
У Блейна отвалилась челюсть. Он был похож на Зигфрида, пораженного громом.
– Зубы Таны! Неужели ты собираешься их пригласить?
– Ничего подобного история не знает! – сказала Морна. – Фирвулаги никогда…
– Они уже приняли мое приглашение, – беспечно оборвал ее Лучезарный.
– Были приглашены, разумеется, лишь самые важные персоны. Король Шарн, королева Айфа и наиболее приближенные к ним особы. Список гостей будет скромным. Две или три сотни. Если повезет, они явятся с подарками.
– Но маленький народ всегда устраивает собственное празднование Великой Любви, – возразила Тирон Сладкоголосая. – Тану и фирвулаги сходятся вместе во время Битвы, как и пристало врагам. Но никогда на празднике Любви!
– Фирвулажье простонародье может поступать так, как ему заблагорассудится, милая отроковица, – сказал Эйкен. – Но у меня есть особые причины государственного порядка, делающие желательным присутствие на нашем празднике членов королевской семьи фирвулагов. Для них будет очень поучительно посмотреть, как тану и люди в торквесах сплотятся вокруг меня!
– Если бы только мы могли быть уверены, что правители городов продемонстрируют такое единодушие… – проворчал Альборан, в мыслях которого ясно сквозила озабоченность.
Эйкен понес всю группу к земле. Они поехали по широкой дороге, вьющейся в прибрежных дубравах.
– Мы с моим лордом Луганном, – сказала Мерси, – много размышляли над предстоящим майским празднованием. Всю долгую зиму мы строили планы, как бы устроить жителям Многоцветной Земли такой Праздник Любви, какого они раньше никогда не видывали.
Сознание Мерси распахнулось перед остальными, нарисовав картину ее прежних занятий на Старой Земле, где она, в утеху сентиментальным жителям колоний, режиссировала постановки исторических мистерий, воссоздающих обстановку средневековья. Секреты театрального ремесла, которыми воспользовалась Мерси, должны были придать традиционному танусскому празднику плодородия – чарующему, но при этом немного наивному – новые краски и эротический ореол. С помощью Эйкена, этого универсального мастера на все руки, и благодаря собственному опыту президента гильдии Творцов Мерси удалось претворить в жизнь свои самые фантастические замыслы. И для нее не имело значения, что на это уйдут все материальные резервы Гории, а подготовка к празднику потребует привлечения всех трудовых ресурсов города: представление объявлено и должно состояться.
– Мы сохраним все славные старые традиции праздника Великой Любви, – сказала Мерси, направляя на леди Морну волну ментального увещевания. – Будут и союзы сердец, и танцы вокруг майского дерева, и бракосочетания, и любовные игры на майской лужайке, усыпанной звездчатым бисером росы. Но кроме того, появятся и другие замечательные увеселения. – Зримые образы радужным каскадом посыпались из сознания Мерси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112