Оружия у них не было, и вид был самый, что ни на есть мирный.
– Далеко ли отсюда до моря? – хрипло спросил варвар, неторопливо отправляя кинжал обратно в ножны. – Я гулял и немного заблудился…
Он заметил, как умные, сверкающие искорками глаза седовласого внимательно изучают следы, которые его сапоги оставили на дорожке.
– До моря довольно далеко, почтенный чужестранец, – вежливо отозвался мужчина. – Только я на твоем месте первым делом сменил бы сапоги…
– Что? – изумился киммериец. – Во имя Крома, что ты несешь, старик?
– Я сменил бы сапоги, потому что все в Херриде считают, что это сапоги Ночного Губителя… А мне кажется, что ты таковым не являешься…
Пока Конан, прищурившись, размышлял над словами незнакомца, близнецы восхищенно воскликнули:
– Наставник Астрис, но как вам удалось все узнать?
Седовласый мужчина, которого назвали наставником, пристально смотрел на варвара, сосредоточенно нахмурив брови.
– Ты упомянул имя Крома… – заметил он. – Значит ли это, что ты родом из краев, где правит Владыка Могильных Курганов? Не очень-то ты похож на северянина…
Киммерийцу было в глубине души приятно, что в такой дыре, как Херрида, нашелся человек, имеющий представление о его боге, но он не собирался рассказывать о себе первому встречному. Тем более, что в любой момент из-за стены могла появиться погоня: вряд ли зингарские гвардейцы забудут так просто разнесенный в клочья патруль.
Наставник перевел взгляд на руки Конана и уставился на шрамы, белевшие на тыльных сторонах его ладоней. Вряд ли когда-нибудь они исчезли бы, эти страшные меты, следы толстых гвоздей, вбитых в его руки по приказу Констанциуса Сокола. Варвар не любил об этом вспоминать, поэтому губы его недовольно поджались, и он бросил незнакомцу:
– Мне пора. У моря меня ждет корабль…
Но он сделал всего несколько шагов в сторону ограды, как за спиной раздался тихий голос:
– Не встречал ли ты когда-нибудь некоего Конана?
Киммериец развернулся так резко, что заколыхалась рукоять забарского кинжала, спрятанного в ножны за спиной.
Густые брови Конана разлетелись от изумления, он сверлил взглядом лицо седовласого мужчины, но тот не отводил взгляда и едва заметно улыбался.
– Пусть Кром вырвет мне ноздри, если я знаю, кто ты такой… – наконец протянул варвар. – Как твое имя? Мы встречались когда-то?
Как он ни старался вспомнить, как ни напрягал обычно цепкую память, ничто не откликалось в сознании при виде этого человека. Мужчина не спешил представляться, давая Конану возможность самому определить, где именно могла произойти встреча. Опасности от седовласого незнакомца не исходило – это киммериец почувствовал сразу, поэтому даже позволил себе на мгновение расслабиться и забыть о погоне, возможно идущей в этот самый момент по его следу.
– На твоих руках следы страшных ран, – заметил мужчина. – На правой и на левой руках похожие шрамы. Могу поспорить с тобой на десяток местных золотых, что и на ногах твоих мы увидим такие же жуткие отметины. Ты готов поспорить? Готов снять свои роскошные сапоги и показать нам свои шрамы?
– Ты в своем уме, старик? – хмыкнул варвар. – Ты принимаешь меня за нищего с рынка, показывающего за пару монет свои язвы?
Он говорил себе, что пора уходить, но в то же время непонятная сила удерживала его и мешала сдвинуться с места. Что-то интриговало киммерийца во внешности и словах незнакомца.
– Но я все равно уверен, что и ноги твои носят такие же шрамы, – ничуть не смутившись, продолжил седовласый мужчина. – Все очень просто: когда человека приговаривают к распятию на кресте, то пробивают ему толстыми гвоздями ладони и ступни. Немногим удается выжить после такого наказания. Но тебе ведь это удалось, не так ли?
Конан выразительно сжал зубы и процедил:
– Если через мгновение ты не объяснишь мне все, любитель загадок, я ухожу, и мы больше никогда не сможем поговорить так просто… Я действительно повисел однажды на кресте, но помню, чтобы ты в это время проезжал мимо. Кто ты?
– В странах Заката меня знают под именем Астрис. Астрис с берегов Оссара… В Пайканге, Граде Пурпурных Пагод, меня называли Знающим Язык Цветов… в Камбуе обо мне помнят как о Филине, Далеко Видящем Днем и Ночью… В жарком Иранистане меня знают как Повелителя Воды… Да я мог бы многое рассказать о себе… Но сейчас тебе придется на время укрыться, потому что скоро здесь появятся какие-то люди… Я уже слышу их голоса!
Если бы варвар не потерял столько времени на бесполезные разговоры с этим Астрисом, погоня не настигла бы его, и он спокойно шел бы сейчас по какой-нибудь узкой улочке. Но теперь скрываться было уже поздно, и киммериец молниеносным движением выхватил из ножен длинный кинжал, напоминающий по форме, скорее, короткий изогнутый меч. Рука привыкла к этому оружию еще в Афгулистане, поэтому Конан не расставался с ним, хотя сейчас не помешал бы и тяжелый двуручный меч.
Но Астрис выразительно взглянул на обнаженный кинжал и горячо попросил:
– Не нужно! Поверь, тебе лучше сейчас укрыться! Только не оставляй следов!
Времени на размышление не было. Теперь и варвар слышал, как за стеной в соседнем саду раздаются голоса. Он ринулся к кустам, бросив:
– Ладно, пусть будет по-твоему! Но если что… пеняй на себя!
Краем глаза киммериец успел заметить, как мужчина что-то возбужденно говорит братьям-близнецам, а когда густые ветви скрыли его, раздался громкий голос Астриса:
– Помогите! Помогите! Кто-нибудь, на помощь!
Через мгновение послышалось бряцание оружия, и с высокой ограды посыпались зингарские гвардейцы. Два… пять… семь… Варвар, притаившись в кустах, осторожно выглядывал из-за листвы и считал, сколько человек ринулось за ним в погоню из дворца советника. Получалось, что не меньше десятка.
Близнецы тащили своего наставника навстречу гвардейцам, подхватив его с обеих сторон под плечи, словно тяжелораненого. Конан прищурился и изумленно протер глаза – он мог бы поклясться, что кровь заливает щеки Астриса, хотя еще мгновение назад его лицо было абсолютно чистым.
– Скорей! Туда!.. Туда!.. – наперебой галдели братья. – Злодей напал на нашего наставника и убежал! Вы еще успеете догнать его!
Юноши поддерживали своего учителя, а свободными руками указывали направление, совершенно противоположное тому месту, в котором укрылся варвар. Гвардейцев не пришлось долго уговаривать, раздалась отрывистая команда, и они ринулись в указанном направлении. Хотя киммерийцу по душе была честная схватка, и он чувствовал себя неловко, прячась за кустами, но в то же время он не стал бы отрицать, что маленькая хитрость его нового знакомого принесла успех очень быстро и с весьма небольшой затратой сил.
После исчезновения гвардейцев Астрис в один момент преобразился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
– Далеко ли отсюда до моря? – хрипло спросил варвар, неторопливо отправляя кинжал обратно в ножны. – Я гулял и немного заблудился…
Он заметил, как умные, сверкающие искорками глаза седовласого внимательно изучают следы, которые его сапоги оставили на дорожке.
– До моря довольно далеко, почтенный чужестранец, – вежливо отозвался мужчина. – Только я на твоем месте первым делом сменил бы сапоги…
– Что? – изумился киммериец. – Во имя Крома, что ты несешь, старик?
– Я сменил бы сапоги, потому что все в Херриде считают, что это сапоги Ночного Губителя… А мне кажется, что ты таковым не являешься…
Пока Конан, прищурившись, размышлял над словами незнакомца, близнецы восхищенно воскликнули:
– Наставник Астрис, но как вам удалось все узнать?
Седовласый мужчина, которого назвали наставником, пристально смотрел на варвара, сосредоточенно нахмурив брови.
– Ты упомянул имя Крома… – заметил он. – Значит ли это, что ты родом из краев, где правит Владыка Могильных Курганов? Не очень-то ты похож на северянина…
Киммерийцу было в глубине души приятно, что в такой дыре, как Херрида, нашелся человек, имеющий представление о его боге, но он не собирался рассказывать о себе первому встречному. Тем более, что в любой момент из-за стены могла появиться погоня: вряд ли зингарские гвардейцы забудут так просто разнесенный в клочья патруль.
Наставник перевел взгляд на руки Конана и уставился на шрамы, белевшие на тыльных сторонах его ладоней. Вряд ли когда-нибудь они исчезли бы, эти страшные меты, следы толстых гвоздей, вбитых в его руки по приказу Констанциуса Сокола. Варвар не любил об этом вспоминать, поэтому губы его недовольно поджались, и он бросил незнакомцу:
– Мне пора. У моря меня ждет корабль…
Но он сделал всего несколько шагов в сторону ограды, как за спиной раздался тихий голос:
– Не встречал ли ты когда-нибудь некоего Конана?
Киммериец развернулся так резко, что заколыхалась рукоять забарского кинжала, спрятанного в ножны за спиной.
Густые брови Конана разлетелись от изумления, он сверлил взглядом лицо седовласого мужчины, но тот не отводил взгляда и едва заметно улыбался.
– Пусть Кром вырвет мне ноздри, если я знаю, кто ты такой… – наконец протянул варвар. – Как твое имя? Мы встречались когда-то?
Как он ни старался вспомнить, как ни напрягал обычно цепкую память, ничто не откликалось в сознании при виде этого человека. Мужчина не спешил представляться, давая Конану возможность самому определить, где именно могла произойти встреча. Опасности от седовласого незнакомца не исходило – это киммериец почувствовал сразу, поэтому даже позволил себе на мгновение расслабиться и забыть о погоне, возможно идущей в этот самый момент по его следу.
– На твоих руках следы страшных ран, – заметил мужчина. – На правой и на левой руках похожие шрамы. Могу поспорить с тобой на десяток местных золотых, что и на ногах твоих мы увидим такие же жуткие отметины. Ты готов поспорить? Готов снять свои роскошные сапоги и показать нам свои шрамы?
– Ты в своем уме, старик? – хмыкнул варвар. – Ты принимаешь меня за нищего с рынка, показывающего за пару монет свои язвы?
Он говорил себе, что пора уходить, но в то же время непонятная сила удерживала его и мешала сдвинуться с места. Что-то интриговало киммерийца во внешности и словах незнакомца.
– Но я все равно уверен, что и ноги твои носят такие же шрамы, – ничуть не смутившись, продолжил седовласый мужчина. – Все очень просто: когда человека приговаривают к распятию на кресте, то пробивают ему толстыми гвоздями ладони и ступни. Немногим удается выжить после такого наказания. Но тебе ведь это удалось, не так ли?
Конан выразительно сжал зубы и процедил:
– Если через мгновение ты не объяснишь мне все, любитель загадок, я ухожу, и мы больше никогда не сможем поговорить так просто… Я действительно повисел однажды на кресте, но помню, чтобы ты в это время проезжал мимо. Кто ты?
– В странах Заката меня знают под именем Астрис. Астрис с берегов Оссара… В Пайканге, Граде Пурпурных Пагод, меня называли Знающим Язык Цветов… в Камбуе обо мне помнят как о Филине, Далеко Видящем Днем и Ночью… В жарком Иранистане меня знают как Повелителя Воды… Да я мог бы многое рассказать о себе… Но сейчас тебе придется на время укрыться, потому что скоро здесь появятся какие-то люди… Я уже слышу их голоса!
Если бы варвар не потерял столько времени на бесполезные разговоры с этим Астрисом, погоня не настигла бы его, и он спокойно шел бы сейчас по какой-нибудь узкой улочке. Но теперь скрываться было уже поздно, и киммериец молниеносным движением выхватил из ножен длинный кинжал, напоминающий по форме, скорее, короткий изогнутый меч. Рука привыкла к этому оружию еще в Афгулистане, поэтому Конан не расставался с ним, хотя сейчас не помешал бы и тяжелый двуручный меч.
Но Астрис выразительно взглянул на обнаженный кинжал и горячо попросил:
– Не нужно! Поверь, тебе лучше сейчас укрыться! Только не оставляй следов!
Времени на размышление не было. Теперь и варвар слышал, как за стеной в соседнем саду раздаются голоса. Он ринулся к кустам, бросив:
– Ладно, пусть будет по-твоему! Но если что… пеняй на себя!
Краем глаза киммериец успел заметить, как мужчина что-то возбужденно говорит братьям-близнецам, а когда густые ветви скрыли его, раздался громкий голос Астриса:
– Помогите! Помогите! Кто-нибудь, на помощь!
Через мгновение послышалось бряцание оружия, и с высокой ограды посыпались зингарские гвардейцы. Два… пять… семь… Варвар, притаившись в кустах, осторожно выглядывал из-за листвы и считал, сколько человек ринулось за ним в погоню из дворца советника. Получалось, что не меньше десятка.
Близнецы тащили своего наставника навстречу гвардейцам, подхватив его с обеих сторон под плечи, словно тяжелораненого. Конан прищурился и изумленно протер глаза – он мог бы поклясться, что кровь заливает щеки Астриса, хотя еще мгновение назад его лицо было абсолютно чистым.
– Скорей! Туда!.. Туда!.. – наперебой галдели братья. – Злодей напал на нашего наставника и убежал! Вы еще успеете догнать его!
Юноши поддерживали своего учителя, а свободными руками указывали направление, совершенно противоположное тому месту, в котором укрылся варвар. Гвардейцев не пришлось долго уговаривать, раздалась отрывистая команда, и они ринулись в указанном направлении. Хотя киммерийцу по душе была честная схватка, и он чувствовал себя неловко, прячась за кустами, но в то же время он не стал бы отрицать, что маленькая хитрость его нового знакомого принесла успех очень быстро и с весьма небольшой затратой сил.
После исчезновения гвардейцев Астрис в один момент преобразился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73