Черный враг тяжело дышал и хрипел, как дикий голодный зверь, дрожащий от ненависти, – он сделал мощный выпад, и Конан почувствовал кожей, как смертоносный клинок прошел на расстоянии волоса от его груди, но в ответ он коротко всадил в нападавшего острие кинжала и, когда ощутил, что сталь достигла цели, мгновенно вложил всю силу в удар.
Мертвецы так не реагируют на удар – это варвар знал совершенно точно. Можно отрубить такому созданию руку или ногу, можно снести напрочь плечо, он все равно будет неумолимо надвигаться до тех пор, пока не вцепится холодными сухими пальцами в горло или пока не будет разрублен на части.
Упал на гравий клинок, которым враг пытался поразить его, из разверстой гортани вырвался предсмертный вопль. Киммериец понимал, что насаженное на забарский кинжал тело слабеет с каждым мгновением, поэтому еще сильнее загнал его внутрь, а потом резким движением руки вытащил обратно.
С тяжелым шумом тело рухнуло наземь. Пальцы Конана, ощупывающие клинок, ощутили теплоту крови. Ни у одного мертвеца кровь не обладает такой божественной теплотой, поэтому теперь варвар был совершенно уверен, что напавший на него незнакомец был обыкновенным человеком.
Но что заставило его броситься на него с оружием? Внимательно глядя по сторонам, киммериец осторожно присел и в лучах лунного света рассмотрел убитого. То, что он сначала принял за устрашающую черную маску, оказалось черной кожей. Нападавший был, судя по всему, родом откуда-то из Черных Королевств, а может быть, Куша или Дарфара. Немало таких молодцов можно было встретить на Невольничьем рынке Херриды, их привозили сюда в основном для работы на плантациях Междуречья, но порой чернокожие сбегали от своих хозяев, превращаясь в ночных хищников.
Кем был этот темнокожий? Падким до свежего мяса людоедом вроде тех обжор, что поедали ничего не подозревающих постояльцев Арама Бакша в Замбуле? Если так, то почему он сидел в засаде рядом со склепом? Нормальные люди в это время стараются не посещать могильники, а собираются в тавернах.
Размышляя над этим, Конан решил оттащить безжизненное тело в сторону и спрятать в соседнем склепе, положить его рядом с каким-нибудь важным зингарским нобилем, чтобы скрасить тому тусклое существование. Это оказалось не так-то просто, порой ему казалось, что по дорожке он волочет тушу молодого бычка, – так тяжел оказался убитый им темнокожий. Невнятные голоса, мучительные глухие стоны то затихали, то внезапно снова доносились из склепа семьи Фредегара. Когда варвар отволок тело, то вернулся сюда и стал медленно приближаться к странному месту.
Вдруг он снова заметил какое-то движение в темноте и выхватил оружие.
– Киммериец! Беда! – раздался голос Астриса. – Мальчики пропали, я нигде не могу найти близнецов!
* * *
Хлодвиг и Хундинг сидели и наблюдали за Склепом Четырех Фонтанов, пока солнце на начало клониться к горизонту. За это время дверь усыпальницы, где скрылся теннетор Храма Небесного Льва со своим чернокожим слугой, ни разу не шелохнулась. Братья успели изучить все трещины, расщелины и борозды в стенах близлежащих древних гробниц, смогли сосчитать все камни, белеющие рядом с небольшой площадкой с фонтанами, но, кроме этого, ничего увидеть так и не смогли.
Порой они начинали сомневаться, не привиделось ли им все. Стояла дневная жара, обоих сильно мучила жажда, и несколько раз братья спрашивали друг друга: не были ли фигуры Оровеза и его темнокожего прислужника сотканы из колеблющегося марева раскаленного воздуха?
Но они оба прекрасно видели, как теннетор с гигантом цвета черного мрамора исчезли за величественной кованой дверью. Не могут же болезненные видения посещать одновременно двух людей!
Час Туберозы уже наверняка давно закончился, сменившись Часом Шафрана, но все оставалось по-прежнему. Братья начали совещаться, что им нужно делать дальше.
– Давай вернемся… – шептал осторожный и рассудительный Хундинг. – Может быть, наставник уже ищет нас на галерее.
– Ерунда, – отмахивался Хлодвиг. – Он вернется не раньше, чем наступит Час Лилии. Наоборот, он будет ругать нас за то, что мы не смогли ничего выяснить. Прошло еще немало времени. Поднялся суровый ветер, принявшийся по-свойски расправляться с листвой. Клубы пыли начали метаться по всему кладбищу от одной усыпальницы к другой, и небо стремительно чернело от надвигающихся грозовых туч.
– Пора возвращаться! – нервно прокричал Хундинг. – Хло, поверь мне, так будет лучше!
– Ерунда!
Извилистая линия молнии пронзила свинцовое небо одновременно с оглушающим раскатом грома, и на братьев обрушились потоки ливня.
– Я же говорил тебе! Нужно было возвращаться… – страдал Хундинг, пытаясь укрыться за небольшим навесом древней гробницы.
– Ерунда… Мы посмотрим сейчас, что там происходит, – перекрикивая шум ливня, решил Хлод-виг.
Глаза его радостно горели, и он, казалось, нисколько не беспокоился из-за бушующей грозы.
– О чем ты? – в ужасе вскричал его брат. – Заклинаю тебя всеми Благами Всемогущего Митры! Остановись!
Но Хлодвиг уже выскочил из своего укрытия. Всего несколько шагов, и он оказался около склепа Фредегара, по которому с крыши струились обильные дождевые потоки. Стоило сидеть столько времени на солнцепеке, чтобы потом просто взять и подобраться поближе, думал он, обходя один из четырех фонтанов.
У угла он коротко обернулся и нисколько не удивился, обнаружив за своей спиной Хундинга. С детства они могли делать что-нибудь только вдвоем, поэтому в глубине души Хлодвиг не сомневался, что брат все-таки преодолеет робость и присоединится к нему.
Указательный палец Хлодвига вертикально застыл, прижавшись к губам, – знак молчания и осторожности в это мгновение был совершенно излишним, потому что опасливый Хундинг и не собирался ничего говорить, зябко вжимая голову в плечи от хлещущих ему за шиворот дождевых струй. Хлодвиг приник глазом к щели, открывавшей вид в залу гробницы, и сосредоточенно замер.
– Что там? – не выдержал его брат, стоящий сзади и беспокойно озирающийся по сторонам. – Что ты видишь?
Но, к его ужасу, Хлодвиг внезапно отворил пошире дверь и проник внутрь!
Это произошло так быстро, что брат не успел никак ему помешать. Хундинг почувствовал, как от страха и холодных струй дождя у него по ногам пробежала дрожь. В отчаянии он несколько раз посмотрел по сторонам, словно пытаясь там найти ответ на вопрос: что делать? Но брат словно не собирался возвращаться обратно из усыпальницы, поэтому Хундинг решился и проскользнул туда следом.
Тусклый мрачный свет пробивался через полуоткрытую дверь и несколько узких высоких окон, забранных витражами из тонких пластин горного хрусталя и кварца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Мертвецы так не реагируют на удар – это варвар знал совершенно точно. Можно отрубить такому созданию руку или ногу, можно снести напрочь плечо, он все равно будет неумолимо надвигаться до тех пор, пока не вцепится холодными сухими пальцами в горло или пока не будет разрублен на части.
Упал на гравий клинок, которым враг пытался поразить его, из разверстой гортани вырвался предсмертный вопль. Киммериец понимал, что насаженное на забарский кинжал тело слабеет с каждым мгновением, поэтому еще сильнее загнал его внутрь, а потом резким движением руки вытащил обратно.
С тяжелым шумом тело рухнуло наземь. Пальцы Конана, ощупывающие клинок, ощутили теплоту крови. Ни у одного мертвеца кровь не обладает такой божественной теплотой, поэтому теперь варвар был совершенно уверен, что напавший на него незнакомец был обыкновенным человеком.
Но что заставило его броситься на него с оружием? Внимательно глядя по сторонам, киммериец осторожно присел и в лучах лунного света рассмотрел убитого. То, что он сначала принял за устрашающую черную маску, оказалось черной кожей. Нападавший был, судя по всему, родом откуда-то из Черных Королевств, а может быть, Куша или Дарфара. Немало таких молодцов можно было встретить на Невольничьем рынке Херриды, их привозили сюда в основном для работы на плантациях Междуречья, но порой чернокожие сбегали от своих хозяев, превращаясь в ночных хищников.
Кем был этот темнокожий? Падким до свежего мяса людоедом вроде тех обжор, что поедали ничего не подозревающих постояльцев Арама Бакша в Замбуле? Если так, то почему он сидел в засаде рядом со склепом? Нормальные люди в это время стараются не посещать могильники, а собираются в тавернах.
Размышляя над этим, Конан решил оттащить безжизненное тело в сторону и спрятать в соседнем склепе, положить его рядом с каким-нибудь важным зингарским нобилем, чтобы скрасить тому тусклое существование. Это оказалось не так-то просто, порой ему казалось, что по дорожке он волочет тушу молодого бычка, – так тяжел оказался убитый им темнокожий. Невнятные голоса, мучительные глухие стоны то затихали, то внезапно снова доносились из склепа семьи Фредегара. Когда варвар отволок тело, то вернулся сюда и стал медленно приближаться к странному месту.
Вдруг он снова заметил какое-то движение в темноте и выхватил оружие.
– Киммериец! Беда! – раздался голос Астриса. – Мальчики пропали, я нигде не могу найти близнецов!
* * *
Хлодвиг и Хундинг сидели и наблюдали за Склепом Четырех Фонтанов, пока солнце на начало клониться к горизонту. За это время дверь усыпальницы, где скрылся теннетор Храма Небесного Льва со своим чернокожим слугой, ни разу не шелохнулась. Братья успели изучить все трещины, расщелины и борозды в стенах близлежащих древних гробниц, смогли сосчитать все камни, белеющие рядом с небольшой площадкой с фонтанами, но, кроме этого, ничего увидеть так и не смогли.
Порой они начинали сомневаться, не привиделось ли им все. Стояла дневная жара, обоих сильно мучила жажда, и несколько раз братья спрашивали друг друга: не были ли фигуры Оровеза и его темнокожего прислужника сотканы из колеблющегося марева раскаленного воздуха?
Но они оба прекрасно видели, как теннетор с гигантом цвета черного мрамора исчезли за величественной кованой дверью. Не могут же болезненные видения посещать одновременно двух людей!
Час Туберозы уже наверняка давно закончился, сменившись Часом Шафрана, но все оставалось по-прежнему. Братья начали совещаться, что им нужно делать дальше.
– Давай вернемся… – шептал осторожный и рассудительный Хундинг. – Может быть, наставник уже ищет нас на галерее.
– Ерунда, – отмахивался Хлодвиг. – Он вернется не раньше, чем наступит Час Лилии. Наоборот, он будет ругать нас за то, что мы не смогли ничего выяснить. Прошло еще немало времени. Поднялся суровый ветер, принявшийся по-свойски расправляться с листвой. Клубы пыли начали метаться по всему кладбищу от одной усыпальницы к другой, и небо стремительно чернело от надвигающихся грозовых туч.
– Пора возвращаться! – нервно прокричал Хундинг. – Хло, поверь мне, так будет лучше!
– Ерунда!
Извилистая линия молнии пронзила свинцовое небо одновременно с оглушающим раскатом грома, и на братьев обрушились потоки ливня.
– Я же говорил тебе! Нужно было возвращаться… – страдал Хундинг, пытаясь укрыться за небольшим навесом древней гробницы.
– Ерунда… Мы посмотрим сейчас, что там происходит, – перекрикивая шум ливня, решил Хлод-виг.
Глаза его радостно горели, и он, казалось, нисколько не беспокоился из-за бушующей грозы.
– О чем ты? – в ужасе вскричал его брат. – Заклинаю тебя всеми Благами Всемогущего Митры! Остановись!
Но Хлодвиг уже выскочил из своего укрытия. Всего несколько шагов, и он оказался около склепа Фредегара, по которому с крыши струились обильные дождевые потоки. Стоило сидеть столько времени на солнцепеке, чтобы потом просто взять и подобраться поближе, думал он, обходя один из четырех фонтанов.
У угла он коротко обернулся и нисколько не удивился, обнаружив за своей спиной Хундинга. С детства они могли делать что-нибудь только вдвоем, поэтому в глубине души Хлодвиг не сомневался, что брат все-таки преодолеет робость и присоединится к нему.
Указательный палец Хлодвига вертикально застыл, прижавшись к губам, – знак молчания и осторожности в это мгновение был совершенно излишним, потому что опасливый Хундинг и не собирался ничего говорить, зябко вжимая голову в плечи от хлещущих ему за шиворот дождевых струй. Хлодвиг приник глазом к щели, открывавшей вид в залу гробницы, и сосредоточенно замер.
– Что там? – не выдержал его брат, стоящий сзади и беспокойно озирающийся по сторонам. – Что ты видишь?
Но, к его ужасу, Хлодвиг внезапно отворил пошире дверь и проник внутрь!
Это произошло так быстро, что брат не успел никак ему помешать. Хундинг почувствовал, как от страха и холодных струй дождя у него по ногам пробежала дрожь. В отчаянии он несколько раз посмотрел по сторонам, словно пытаясь там найти ответ на вопрос: что делать? Но брат словно не собирался возвращаться обратно из усыпальницы, поэтому Хундинг решился и проскользнул туда следом.
Тусклый мрачный свет пробивался через полуоткрытую дверь и несколько узких высоких окон, забранных витражами из тонких пластин горного хрусталя и кварца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73