Дай трубку Наташе.
Наташа опять-таки не слышала, что говорится в трубку. Альгерис заслонял ее рукой. Из реплик своего похитителя она поняла, что Турецкий просит отсрочки. Они не могут ее найти! Наташа зажмурилась, поставила себя на место Александра. Конечно! Он боится за нее, он каждую минуту боится за нее. И это ему мешает. Думать, действовать хладнокровно.
Альгерис протянул трубку в ее сторону, не приближаясь к ней.
- Ну скажи что-нибудь. Спой, ласточка, спой.
- Нас не надо жалеть, ведь и мы никого б не жалели… громко произнесла Наташа.
Альгерис отключил трубку, удивленно посмотрел на женщину.
- Тебе бы со сцены стихи читать, а не в подвале сидеть, усмехнулся он.
Наташа замолчала. Перевела дыхание, посмотрела на часы. Одиннадцать тридцать.
Затекла спина. Затекла уже другая рука, прикованная к трубе. Она поерзала на своем жестком ложе, растерла свободной рукой поясницу.
- Надоело сидеть? опять усмехнулся Альгерис. Немного осталось. Он посмотрел на свои часы. А может, тебе в туалет надо? еще шире осклабился он.
"А это мысль, подумала Наташа. Может, снимет наручник?"
Она кивнула. Но в этот момент в мерное капанье ворвались посторонние звуки. За дверью подвала (но выше, видимо, у входа в дом) слышался громкий мужской разговор. Альгерис тут же подобрался словно зверь. В один миг он метнулся к женщине, сорвал шарф с ее шеи, сжимая ее горло. Наташа невольно открыла рот, чтобы глотнуть воздуха. В ту же секунду рот ее был перетянут шелковым шарфом, который Альгерис завязал на ее затылке. Затем он в одно мгновение отцепил наручник от трубы и, схватив вторую руку женщины, сковал обе руки.
- Сиди и не рыпайся, очень тихо произнес Смакаускас, глядя ей прямо в глаза.
Он на цыпочках прошел к двери, приник к ней.
- Да здесь надо всю батарею менять. Слышь, Григорий?! крикнули из-за двери. Но не рядом. Все так же сверху. Куда весь чемодан-то уволок с инструментом? Да, надо Кольке позвонить, чтобы батарею новую приволок, продолжал кричать мужчина.
Ему что- то отвечал другой. Но слов было не разобрать.
Потом послышались удары по трубам, которые гулко отзывались в подвале.
Альгерис злобно глянул на Наташу. Взял "беретту", задумчиво тряхнул ее на ладони, взвел курок. Наташа зажмурилась. Но выстрела не было. Мужчина поставил "беретту" на предохранитель, положил пистолет на доску-столик и начал щелкать кнопками радиотрубки.
- Нино, тихо проронил он, как у тебя?
- Я собираюсь ехать за Тамрико! радостным голосом отозвалась Нина Вахтанговна. Звонил замгенпрокурора Меркулов. Он сказал, что в час дня она выйдет. Предложил привезти ее сюда. Я отказалась. Ты молодец!
- Пусть выпустят раньше! приказал Альгерис.
- Раньше не получается. Все согласовано на тринадцать, начала заводиться Нино. Подержи бабу еще час! Я требую! Я прошу тебя, умоляюще сказала она, иначе все сорвется. Тамрико не отдадут.
Альгерис сунул трубку в карман. Посмотрел на пленницу. Она отвернулась к окну. По щеке ее текла слеза.
- Ну вот что, решил наконец он, подходя к Наташе и присев перед ней. Мы сейчас выйдем отсюда. Будем идти в обнимку. Ты будешь под моим прицелом. Мы должны выйти из ворот и сесть в машину. Это рядом. Три минуты ходу. Чуть рыпнешься, застрелю. Ты уже меня знаешь…
Наташа всхлипнула, сжала губы.
- Нет, так не пойдет, задумчиво проговорил Альгерис. Он быстро подошел к столику, разбил ампулу, вскрыл упаковку со шприцем, набрал в него желтоватую жидкость.
- Давай руку! приказал он Наташе, схватив ее за руку.
Та в ужасе задергалась, мотая головой.
- Дура! Я сейчас убивать тебя не собираюсь, мне выйти с тобой надо.
Все это он говорил скорее для себя, поскольку Наташа, придавленная к стене его могучим телом, не могла сопротивляться. Найдя вену, он пережал ее руку выше места укола. Другой ловко всадил шприц, ослабил хватку. Жидкость потекла в вену…
…- Они выходят, послышался в рации голос Руслана.
- Хорошо, Руслан. Веди его. Главное не дать ему дойти до машины.
Вышедшая с дальней стороны здания пара представляла собой довольно странное зрелище. Приличного вида женщина в светлом плаще медленно шла к воротам больницы, то и дело спотыкаясь и покачиваясь. Лицо ее озаряла странная улыбка. Ее тесно прижимал к себе шедший рядом мужчина.
Покачивания Наташи очень мешали Руслану. Альгерис, шедший как бы сзади, поскольку держал одной рукой спутницу, а другой пистолет у ее спины, в оптическом прицеле СВД лишь на полголовы был левее каштановых Наташиных волос.
Пара подошла к воротам больницы. Альгерис глянул на калитку и остолбенел. Всегда открытая для людей металлическая калитка была закрыта.
- Откройте ворота, крикнул он, останавливаясь прямо перед решетчатой дверцей.
- Главврач велел закрыть. А то с заправки люди в больницу шастают. Вон кражи начались, сварливо говорил кто-то из будки.
- Слышь, мужик, я тебя по-хорошему прошу. Видишь, женщине плохо? А у меня вон машина в двух шагах. Что же мне, ее через весь двор обратно вести?
Наташа продолжала качаться.
- А ты давай сюда ее. Может, ей врач нужен?
Альгерис обернулся. Вокруг никого не было. Эта часть территории была самой дальней и пустынной.
- Хорошо, согласился вдруг он. Выйди помоги мне. А то она уж падает, мне не удержать.
Из вахтерки показался мужчина. Альгерис одним движением швырнул Наташу вперед, на ограду, направил пистолет на Гоголева. И вдруг дернулся, рука его чуть опустилась. Раздался выстрел, и Гоголев рухнул на колени, ухватившись за стремительно набухавший кровью рукав. Но взгляд Виктора Петровича был устремлен на Смакаускаса, который, чуть качнувшись на крепких ногах, рухнул вперед, подмяв под себя сползавшую по решетке Наташу.
Через минуту со всех сторон к ним бежали люди. Спецназовцы в камуфляже, отсидевшие четыре часа в засаде вокруг здания. Бывшие "сантехники". Из помещения расположенной напротив ворот бензоколонки выскочил Турецкий, неизвестно откуда там взявшийся. Гоголев и Наташа находились в вахтерке. Виктору кто-то из спецназовцев ухе перехватывал раненую руку жгутом. Наташа сидела на топчане. Плащ ее был в крови. Она улыбалась, глядя на окружавших и тормошивших ее людей широкими зрачками, делавшими ее серые глаза почти черными.
- Как вы? вскричал Турецкий, влетая в вахтерку.
- Я нормально, ответил Виктор. Пуля насквозь прошла. А Наталью он, гад, обколол чем-то.
- Наташа, Наташа, как ты? Ты прости меня, бросился к ней Александр. Это все из-за меня.
Наташа нахмурилась. Посмотрела на Турецкого. Поджала губы, словно сердилась. Даже отвернулась к окну. Александр растерянно замолчал.
- Лаборатория, наконец вспомнила она. Лаборатория, которую ты ищешь. Она в том же здании.
В прихожей его встретила обиженная Нинка.
- Пап, эта крыса сожрала все мои конфеты!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128
Наташа опять-таки не слышала, что говорится в трубку. Альгерис заслонял ее рукой. Из реплик своего похитителя она поняла, что Турецкий просит отсрочки. Они не могут ее найти! Наташа зажмурилась, поставила себя на место Александра. Конечно! Он боится за нее, он каждую минуту боится за нее. И это ему мешает. Думать, действовать хладнокровно.
Альгерис протянул трубку в ее сторону, не приближаясь к ней.
- Ну скажи что-нибудь. Спой, ласточка, спой.
- Нас не надо жалеть, ведь и мы никого б не жалели… громко произнесла Наташа.
Альгерис отключил трубку, удивленно посмотрел на женщину.
- Тебе бы со сцены стихи читать, а не в подвале сидеть, усмехнулся он.
Наташа замолчала. Перевела дыхание, посмотрела на часы. Одиннадцать тридцать.
Затекла спина. Затекла уже другая рука, прикованная к трубе. Она поерзала на своем жестком ложе, растерла свободной рукой поясницу.
- Надоело сидеть? опять усмехнулся Альгерис. Немного осталось. Он посмотрел на свои часы. А может, тебе в туалет надо? еще шире осклабился он.
"А это мысль, подумала Наташа. Может, снимет наручник?"
Она кивнула. Но в этот момент в мерное капанье ворвались посторонние звуки. За дверью подвала (но выше, видимо, у входа в дом) слышался громкий мужской разговор. Альгерис тут же подобрался словно зверь. В один миг он метнулся к женщине, сорвал шарф с ее шеи, сжимая ее горло. Наташа невольно открыла рот, чтобы глотнуть воздуха. В ту же секунду рот ее был перетянут шелковым шарфом, который Альгерис завязал на ее затылке. Затем он в одно мгновение отцепил наручник от трубы и, схватив вторую руку женщины, сковал обе руки.
- Сиди и не рыпайся, очень тихо произнес Смакаускас, глядя ей прямо в глаза.
Он на цыпочках прошел к двери, приник к ней.
- Да здесь надо всю батарею менять. Слышь, Григорий?! крикнули из-за двери. Но не рядом. Все так же сверху. Куда весь чемодан-то уволок с инструментом? Да, надо Кольке позвонить, чтобы батарею новую приволок, продолжал кричать мужчина.
Ему что- то отвечал другой. Но слов было не разобрать.
Потом послышались удары по трубам, которые гулко отзывались в подвале.
Альгерис злобно глянул на Наташу. Взял "беретту", задумчиво тряхнул ее на ладони, взвел курок. Наташа зажмурилась. Но выстрела не было. Мужчина поставил "беретту" на предохранитель, положил пистолет на доску-столик и начал щелкать кнопками радиотрубки.
- Нино, тихо проронил он, как у тебя?
- Я собираюсь ехать за Тамрико! радостным голосом отозвалась Нина Вахтанговна. Звонил замгенпрокурора Меркулов. Он сказал, что в час дня она выйдет. Предложил привезти ее сюда. Я отказалась. Ты молодец!
- Пусть выпустят раньше! приказал Альгерис.
- Раньше не получается. Все согласовано на тринадцать, начала заводиться Нино. Подержи бабу еще час! Я требую! Я прошу тебя, умоляюще сказала она, иначе все сорвется. Тамрико не отдадут.
Альгерис сунул трубку в карман. Посмотрел на пленницу. Она отвернулась к окну. По щеке ее текла слеза.
- Ну вот что, решил наконец он, подходя к Наташе и присев перед ней. Мы сейчас выйдем отсюда. Будем идти в обнимку. Ты будешь под моим прицелом. Мы должны выйти из ворот и сесть в машину. Это рядом. Три минуты ходу. Чуть рыпнешься, застрелю. Ты уже меня знаешь…
Наташа всхлипнула, сжала губы.
- Нет, так не пойдет, задумчиво проговорил Альгерис. Он быстро подошел к столику, разбил ампулу, вскрыл упаковку со шприцем, набрал в него желтоватую жидкость.
- Давай руку! приказал он Наташе, схватив ее за руку.
Та в ужасе задергалась, мотая головой.
- Дура! Я сейчас убивать тебя не собираюсь, мне выйти с тобой надо.
Все это он говорил скорее для себя, поскольку Наташа, придавленная к стене его могучим телом, не могла сопротивляться. Найдя вену, он пережал ее руку выше места укола. Другой ловко всадил шприц, ослабил хватку. Жидкость потекла в вену…
…- Они выходят, послышался в рации голос Руслана.
- Хорошо, Руслан. Веди его. Главное не дать ему дойти до машины.
Вышедшая с дальней стороны здания пара представляла собой довольно странное зрелище. Приличного вида женщина в светлом плаще медленно шла к воротам больницы, то и дело спотыкаясь и покачиваясь. Лицо ее озаряла странная улыбка. Ее тесно прижимал к себе шедший рядом мужчина.
Покачивания Наташи очень мешали Руслану. Альгерис, шедший как бы сзади, поскольку держал одной рукой спутницу, а другой пистолет у ее спины, в оптическом прицеле СВД лишь на полголовы был левее каштановых Наташиных волос.
Пара подошла к воротам больницы. Альгерис глянул на калитку и остолбенел. Всегда открытая для людей металлическая калитка была закрыта.
- Откройте ворота, крикнул он, останавливаясь прямо перед решетчатой дверцей.
- Главврач велел закрыть. А то с заправки люди в больницу шастают. Вон кражи начались, сварливо говорил кто-то из будки.
- Слышь, мужик, я тебя по-хорошему прошу. Видишь, женщине плохо? А у меня вон машина в двух шагах. Что же мне, ее через весь двор обратно вести?
Наташа продолжала качаться.
- А ты давай сюда ее. Может, ей врач нужен?
Альгерис обернулся. Вокруг никого не было. Эта часть территории была самой дальней и пустынной.
- Хорошо, согласился вдруг он. Выйди помоги мне. А то она уж падает, мне не удержать.
Из вахтерки показался мужчина. Альгерис одним движением швырнул Наташу вперед, на ограду, направил пистолет на Гоголева. И вдруг дернулся, рука его чуть опустилась. Раздался выстрел, и Гоголев рухнул на колени, ухватившись за стремительно набухавший кровью рукав. Но взгляд Виктора Петровича был устремлен на Смакаускаса, который, чуть качнувшись на крепких ногах, рухнул вперед, подмяв под себя сползавшую по решетке Наташу.
Через минуту со всех сторон к ним бежали люди. Спецназовцы в камуфляже, отсидевшие четыре часа в засаде вокруг здания. Бывшие "сантехники". Из помещения расположенной напротив ворот бензоколонки выскочил Турецкий, неизвестно откуда там взявшийся. Гоголев и Наташа находились в вахтерке. Виктору кто-то из спецназовцев ухе перехватывал раненую руку жгутом. Наташа сидела на топчане. Плащ ее был в крови. Она улыбалась, глядя на окружавших и тормошивших ее людей широкими зрачками, делавшими ее серые глаза почти черными.
- Как вы? вскричал Турецкий, влетая в вахтерку.
- Я нормально, ответил Виктор. Пуля насквозь прошла. А Наталью он, гад, обколол чем-то.
- Наташа, Наташа, как ты? Ты прости меня, бросился к ней Александр. Это все из-за меня.
Наташа нахмурилась. Посмотрела на Турецкого. Поджала губы, словно сердилась. Даже отвернулась к окну. Александр растерянно замолчал.
- Лаборатория, наконец вспомнила она. Лаборатория, которую ты ищешь. Она в том же здании.
В прихожей его встретила обиженная Нинка.
- Пап, эта крыса сожрала все мои конфеты!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128