Турецкий встал, церемонно раскланиваясь с пришедшим:
- Надеюсь, я не задержу вас долго. Несколько просьб в связи с моей диссертацией.
Они сели и долго молчали. Лицо мужчины, покоящееся в гримасе вялого равнодушия, постепенно оживилось. Он опасливо огляделся. Какие-то люди невдалеке от их столика, отфыркиваясь, пили чай. Черноглазый официант застыл за стойкой бара. Агент наклонился к уху Турецкого:
- Это очень смешно, но мы знакомы. Не припоминаете?
У Турецкого что-то екнуло в груди. Уже по первому взгляду на лицо агента у него появились смутные предчувствия. Теперь Александр старался материализовать неясные воспоминания:
- Не очень.
Мужчина улыбнулся:
- Все просто. Общежитие Университета дружбы народов имени Патриса Лумумбы…
Ну да… Как же это он мог забыть! Много лет назад Саша, студент юридического факультета, гулял со своей бывшей одноклассницей на вечеринке в этом общежитии, кажется, по случаю Первого мая. Молодежи разного цвета набилось в комнату к студенту из братской Кореи тьма-тьмущая. Маленький желтый приветливый человечек уже сам был не рад, наверное, что решился пригласить своих сокурсников, которые к тому же притащили с собой и друзей. Пили будь здоров! Этот пакистанец Али ухаживал за Сашиной подружкой Зойкой, но как-то не нагло, галантно и ненавязчиво. Потом они вместе пошли шляться по ночной Москве. Их забрали в милицию. Пришлось Али даже обращаться в свое посольство. Тогда только заступничество пакистанца, то, что якобы они не были знакомы, и то, что Али взял всю вину на себя, спасло Сашу от отчисления с юрфака МГУ.
- Как там Зоя? Али откинулся на стуле.
- Не знаю. Сейчас не знаю. Лет пять о ней ничего не слышал. Родила двоих мальчишек, близнецов. По-моему, собиралась уезжать в Америку. Наверное, уехала…
- Да, хорошее было время. Хоть и в чужой стране. Он надолго замолчал, запивая молчание чаем. Теперь о деле. Что вас конкретно интересует по диссертации?
Турецкий достал из портмоне шифровку, где подробно описывалась авиационная авария в Новогорске, обычные напечатанные на компьютере листки с научным историческим текстом.
- Вот, познакомьтесь. Если к вопросам, освещенным в моей работе, относится и ваша хараппская цивилизация, буду очень благодарен за вашу подсказку. Если это так, прошу организовать мне ознакомление с материалами.
Али грустно улыбнулся, сгребая листочки:
- Экзотикой интересуетесь? кивнул он ни стоящий кальян. Дорогая вещица. Умеете ею пользоваться?
- Нет. Может, повезет и в другой обстановке я охотно возьму у вас уроки…
Со свидания Турецкий возвращался в хорошем настроении. Наконец-то и в этой чужой стране нашелся хоть один дружественный человек, хоть одна точка опоры, особенно это становилось важным, если придется задержаться в Пакистане надолго. В случае причастности к аварии местных органов Турецкому предстояло заняться сложнейшим делом добыть доказательства и материалы, чтобы российское правительство имело возможность "перед лицом международного сообщества обвинить пакистанский терроризм". "Придется подключать к делу и Реддвея, и родную службу внешней разведки", вздохнул Турецкий, вспомнив пронзительные глаза Савельевой и бегство по вонючим подворотням Исламабада.
Поразмыслив, Александр все-таки пришел к выводу, что стоит возвратиться в гостиницу, которую он снял утром, хотя какое-то шестое чувство подсказывало ему, что надо держаться подальше от этого злачного места с хорошенькими горничными-шпионками. Но соображения усталости и того, что его адрес известен теперь Али, взяли верх. Турецкий еще немного погулял по темнеющему городу, натыкаясь на бездомных, которые располагались на ночлег буквально под каждым кустом, и зашел в отель. Фигура в белом исчезла. И это тоже не понравилось Турецкому.
Понимая всю бесполезность замков, Александр все же повернул ключ в номере на три оборота до отказа, проверил прочность двери, с силой подергав за ручку, и с тяжелым сердцем отправился в ванную. Только душистое полотенце, которым он обвился после душа, не желая сковывать настрадавшееся за день тело бестолковым халатом, дало ему видимое расслабление. Турецкий с трудом дотащил ноги до постели, удивляясь своей быстро взявшей верх усталости, и провалился в забытье.
Он очнулся от холода и ломоты в костях на ковре в полутемной комнате. Тусклый свет, едва пробивающийся из отверстия под потолком, позволял разглядеть убогую окружающую обстановку. Мебели почти не было, лишь в противоположном углу держался прислоненный к стене трехногий стул да древняя тахта с валиками возвышалась рядом. Турецкий пошевелился, в руки и плечи ядовито ужалили веревки. "Что же со мной произошло? вопреки железным молоточкам, которые беспрерывно стучали в висках, старался анализировать ситуацию Турецкий. Как я оказался здесь? Где я, наконец?" Он закрыл глаза и потихоньку задремал. В воспаленном мозгу, словно наяву, восстановилась картина ванная, юное создание с полотенцем. "Полотенце! Конечно, полотенце! Эта девица приносила мне по чьему-то заданию пропитанное каким-то наркотическим средством полотенце. А я тоже хорош, посмеялся над ее ошибкой! Думал, она забрела поставить подслушивающее устройство, да просчиталась, наткнулась на меня. Хорош, опытный следователь. Юное создание надуло матерого пса. Да-а! Вот и получается, что разведчик, как и сапер, ошибается раз в жизни. И все же самое главное теперь не это. Не прошлые, хоть и досадные промахи. Самое главное понять, чего им, собственно, от меня нужно. И кто они, мои тюремщики".
Во второй раз он очнулся от лязга оружия и громкого разговора. Неподалеку от него, прямо на ковре, расположились кружком бородатые мужчины в бесформенных одеждах. Они что-то оживленно обсуждали, некоторые тут же разбирали автоматы, чистили стволы, за спиной широкоплечего мужчины визжал кем-то затачиваемый нож. По центру, на подушке от трехногого стула, сидел, скрестив под себя ноги, немолодой человек с быстрым взглядом черных зрачков. Таскавшие голыми руками из казана плов собравшиеся люди почтительно предоставляли первое право "горсти" этому чинному мужчине. Насытившись, орда разлеглась лучами от центра импровизированного стола и принялась раскуривать цигарки. Пряно запахло анашой. Турецкий невольно застонал от причинявших ему мучения веревок. Повисла тишина. Старший что-то резко сказал одному из подчиненных. Двое из мужчин вскочили и подтащили Турецкого к центру бывшей трапезы. Произошел какой-то легкий переполох, все волновались и оглядывались на дверь. Наконец в свете лампочки, провод которой был привязан скотчем к клеммам аккумулятора, появился молодой пакистанец. Вероятно, это был переводчик. Турецкого подняли, прислонили к стене, но не развязали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128