«Нет, – подумал старший инспектор Чэнь, – отзывы соседей мне не помогут».
9
Была среда. Прошло пять дней с тех пор, как образовали особую следственную бригаду. Однако пока их действия не увенчались успехом. Приходя на работу, старший инспектор Чэнь здоровался с коллегами; в ответ на расспросы о ходе следствия он отделывался общими фразами. Больше сказать пока было нечего. Дело Гуань тяжелым бременем давило на него.
По настоянию комиссара Чжана Чэнь углубился в исследование ближайшего окружения Гуань. Для этого пришлось взять в помощь участковых и членов добровольного общества охраны порядка. Они раздобыли тонны сведений о возможных подозреваемых – правда, при условии, что дело политическое. От чтения многочисленных записок у Чэня слезились глаза; он с трудом улавливал связь между бывшими контрреволюционерами, которых выявили добровольные помощники, – по их словам, те люди «питали глубокую ненависть к социализму». Чэнь добросовестно выполнял рутинную работу по проверке сведений, хотя в глубине души считал, что они идут по ложному пути.
Комиссар Чжан явил пример закоснелого мышления, упорно предлагая на роль главного подозреваемого дальнего родственника Гуань, питавшего к ней застарелую личную неприязнь. Дело в том, что во время культурной революции Гуань отреклась от него, как от представителя «черного класса». Родственника, обвиненного в ревизионизме и осужденного, впоследствии реабилитировали; он заявил, что никогда не простит Гуань. Сейчас старик посвящал все свое время написанию книги о годах, вычеркнутых из жизни. Оказалось, он даже не знал о смерти Гуань. Старший инспектор Чэнь убрал его фамилию из списков подозреваемых.
Чэнь был совершенно уверен в том, что политика тут ни при чем. И каждый день с тоской ожидал очередной утренней лекции комиссара Чжана о «необходимости продолжать расследование, опираясь на поддержку народа». Однако в то утро его ждал приятный сюрприз.
– Это вам, товарищ старший инспектор. – Стоящий на пороге общего зала следователь Юй протягивал ему факсимильное сообщение.
Вверху первой страницы красовалась шапка газеты «Вэньхуэй дейли». Ниже он увидел аккуратный почерк Ван Фэн: она написала «Поздравляю» на полях фотокопии газетной полосы, на которой было напечатано его стихотворение «Чудо». Стихотворение сразу бросалось в глаза, а под ним шло примечание редактора: «Поэт – молодой старший инспектор шанхайского управления полиции».
Комментарий был необходим, так как в стихотворении речь шла о молодой женщине-полицейском, помогавшей жителям домов, пострадавших от проливных дождей.
Зазвонил телефон. Не выпуская сообщения из рук, Чэнь снял трубку и услышал голос секретаря парткома Ли:
– Поздравляю, товарищ старший инспектор! Ваши стихи напечатаны в «Вэньхуэй дейли»! Большое достижение.
– Спасибо, – ответил Чэнь. – Я написал о нашей работе.
– Хорошие стихи. Я имею в виду – в политическом смысле, – уточнил Ли. – Но в следующий раз, если захотите опубликовать что-нибудь в такой влиятельной газете, сообщите нам заранее.
– Хорошо, но зачем?
– Многие люди внимательно наблюдают за вашей работой.
– Не волнуйтесь, товарищ секретарь парткома. Я позабочусь о том, чтобы мои стихи были политически грамотны.
– Да, это главное. Вы – не обычный сотрудник полиции, – продолжал Ли. – Ну а как продвигается расследование?
– Мы напрягаем все силы. К сожалению, успехами пока похвастать не могу.
– Не беспокойтесь. Главное – делайте все, что можете, – сказал напоследок Ли. – И не забывайте о курсах в Пекине.
Потом позвонил доктор Ся.
– Ваше «Чудо» мне очень понравилось.
– Спасибо, доктор Ся. Ваше одобрение для меня очень много значит.
– Особенно начало, – продолжал доктор Ся. – «Твои волосы пропитаны дождем, /Руки – словно белые цветы./ В своей форме зеленой, как весна,/Выручаешь из беды…»
– Все вполне реалистично. Молодая сотрудница полиции отправилась помогать жителям квартала, несмотря на проливной дождь. Я тоже там был, увидел девушку, и зрелище растрогало меня.
– Но этот образ вы, должно быть, позаимствовали из стихотворения Ли Хэ «Наблюдаю за красавицей, расчесывающей волосы». Помните – там тоже была метафора о зеленой гребенке в ее длинных волосах.
– Нет, оттуда я ничего не заимствовал, но открою вам секрет. Образ навеяли другие классические строки: «Вспоминая о твоей зеленой юбке,/ Я не мну зеленую траву». Форма наших женщин-полицейских зеленого цвета – как весна. Вот откуда сходство. Когда я смотрел на нее на фоне дождя, у меня сложилось впечатление, будто ее длинные волосы тоже окрасились в зеленый цвет.
– Ничего удивительного в том, что вы стали гораздо лучше писать, – заметил доктор Ся. – Рад, что вы не отрицаете что многим обязаны классической поэзии.
– Разумеется, не отрицаю! – сказал Чэнь. – Но довольно о поэзии. Вообще-то я и сам собирался звонить вам. Хотел спросить о черном мешке для мусора из дела Гуань.
– Мешок самый обыкновенный. Я навел справки. Мне сказали, что в такие мешки люди обычно собирают палую листву у себя во дворах.
– В самом деле! Трудно представить себе таксиста, который собирает палую листву у себя во дворе.
– Что вы сказали?
– Ничего, – ответил Чэнь. – Большое вам спасибо, доктор Ся.
– Пожалуйста, товарищ Чэнь – старший инспектор полиции, а также китайский поэт-имажинист.
Из черного мешка торчали ее белые ступни, а ярко-алые ногти походили на опавшие лепестки цветка… Да уж, явно модернистский образ.
Потом Чэнь вызвал к себе следователя Юя.
Войдя к нему в кабинет, Юй тоже поздравил Чэня:
– Какой сюрприз, товарищ старший инспектор! Прекрасное достижение!
– Жаль, что того же самого нельзя сказать о нашем деле.
Да, им в расследовании тоже нужно было «чудо». Следователь Юй пришел с пустыми руками. Он навел справки в таксомоторных парках. К его досаде, оказалось, что получить сколько-нибудь достоверную информацию про ту ночь невозможно. Проверять квитанции таксистов бессмысленно. Ему сказали, что большинство шоферов – как в государственных, так и в частных таксомоторных компаниях – значительную долю денег получают без квитанции. Диспетчеру жалуются, что всю ночь проездили «пустыми», пассажиров не было. Таксисты лгут и изворачиваются, чтобы не платить налог.
Вдобавок Юй проверил списки тургрупп, зарегистрированные в шанхайских бюро путешествий за май. Имени Гуань ни в одном из них не оказалось.
Не увенчалось успехом и другое расследование Юя, касавшееся последнего сделанного Гуань телефонного звонка из универмага. В тот вечер по телефону звонили многие. К тому же госпожа Вэн неточно назвала время. Проведя несколько часов на телефонном узле и вычеркнув все остальные звонки, сделанные примерно в то время, Юй пришел к выводу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124