Принц не мог поверить такой удаче.
Едва за ними захлопнулась дверь, в коридоре показались граф и Редрих. Элина впервые увидела столь отчетливое выражение страха на лице отца; ужасное подозрение владело Айзендоргом с тех самых пор, как конвоиры разлучили их… Но, приблизившись к ней, граф убедился, что перед ним по-прежнему его дочь, а не мертвая кукла, приводимая в движение проклятой магией. Они снова обнялись — во второй раз за этот день и, должно быть, в пятый или шестой за всю жизнь.
— Что им было нужно? — спросил Айзендорг.
— Зендергаст в очередной раз пытался сочетать нравоучения с оправданиями… Папа, мы уложили сегодня шестьдесят тысяч! Не так уж плохо для двухтысячного войска.
— У них в запасе еще несколько миллионов… А ты выглядишь посвежевшей! Неужели проповеди старого паука так поднимают тонус?
— Он помог мне восстановить силы с помощью магии, — нехотя признала Элина. — Но пить я все еще хочу! Надеюсь, у нас есть вода?
— Да, еще полный кувшин. Один выпили мы с Редрихом.
Элина только теперь пригляделась к герцогу и увидела, что на лице его по-прежнему кровь и грязь.
— Редрих, почему вы до сих пор не обработали рану?!
— Неизвестно, когда нам снова дадут воду, — угрюмо ответил тот.
— Надо беречь ее для питья.
— Дадут этим же вечером, — отмахнулась Элина. — Сейчас же идите умываться. Мне вполне хватит и половины кувшина, а Артен уже пил.
— Нечего мной командовать… — проворчал Редрих, однако подчинился. Артен был бы непрочь сделать еще несколько глотков — опустошенная им фляга была не так уж велика — однако лишь теперь понял, что пил, и не подумав поделиться с Элиной, и справедливо расценил ее реплику как заслуженную месть.
После того, как Редрих промыл рану на лбу, он, не говоря ни ни слова, ушел в выбранную им комнату и завалился спать. Остальные — даже и графиня, несмотря на магическую терапию — испытывали аналогичное желание, но все же задержались ненадолго в обеденной зале, где Артен пересказал графу финальную часть разговора с Зендергастом.
— Все это любопытно, но практической пользы не несет, — резюмировал Айзендорг. — Вообще, о западной политике на ближайшее время мы можем забыть. Единственный и последний шанс — что тургунайцы, не получив вестей от своей гвардии, двинут сюда настоящую армию… может быть, даже все свои войска… и успеют до того, как эти проклятые пауки станут совершенно непобедимы. Но шансов мало, тем паче что ханство сильно, в первую очередь, конницей, а ее через эти горы не протащишь. Опять же, пока они спохватятся…
— Может быть, Йолленгел успеет их предупредить? — предположила Элина.
— Раз его нет с нами, значит, он все-таки выбрался… — она замолчала, почти уверенная, что откуда-нибудь из угла вновь раздастся знакомый голос. Но, похоже, на сей раз эльфа здесь действительно не было.
— В принципе он мог набрать съестного в лагере хардыгар, — подтвердил Артен. — И мулы там тоже были. Так что, если ему удалось преодолеть барьер в туннеле… Но я склонен согласиться с опасениями графа — мы не должны больше надеяться на помощь извне. Раз уж наши враги оказались такими глупцами, что вновь поместили нас в тот же самый дом, мы заслужим звание еще больших глупцов, если не найдем, как этим воспользоваться. Нет, право же, я не ждал от них такого подарка! Я, конечно, знал, что косность и консерватизм
— их сущность, но не до такой же степени, чтобы, при наличии целого города под рукой, сажать пленников туда, откуда те уже выбрались! Или… — принц изменился в лице и сорвался с места.
— Куда он? — удивился граф.
— Ах да, ты же не знаешь… — Элина рассказала ему про подземелье. Тут как раз вернулся Артен, и уже по его лицу было видно, что все в порядке.
— Разумеется, они так и не удосужились как следует обыскать дом! И они еще собираются править миром…
— В общем-то, ничего удивительного, — заметила Элина. — Если бы вы, расследуя побег, обнаружили выломанную решетку в окне, пришло бы вам в голову искать какие-то тайные ходы? Они сразу же увидели, что пробита магическая защита, и решили, что это сделала я. Никаких других подозрений у них не возникло. Теперь, очевидно, они используют более сильную магию, только и всего.
— Вообще это еще вопрос, не будет ли нынешний режим содержания отличаться от предыдущего… — произнес граф.
— Судя по моему разговору с Зендергастом, скорей всего нет, — ответила Элина. — Они считают, что мы получили достаточный урок. Но если нам удастся снова сбежать, то лучше нам уже не попадать к ним в руки живыми… и мертвыми тоже.
Участники проигранного боя начали просыпаться лишь ближе к ночи, но видя, что кругом уже темно, засыпали снова; так что окончательно из кроватей выбрались только на рассете. Все, кроме Редриха. Остальные, обеспокоенные его долгим отсутствием, вошли к нему в комнату.
Герцог лежал на спине, зарывшись головой под подушку и скрестив сверху руки; таким образом он пытался хоть как-то уменьшить невыносимую головную боль, сопровождавшуюся тошнотой. Должно быть, то было последствием солнечного удара, полученного накануне; кроме того, рана на лбу, сама по себе не опасная, воспалилась и жутко багровела на его болезненно бледном лице. На вопросы он отвечал односложно, едва шевеля губами; даже движение глазных яблок причиняло ему боль.
Элина печально вздохнула об Эйрихе, у которого наверняка нашлось бы подходящее снадобье. Правда, граф тоже кое-что смыслил во врачевании — всякий боец и путешественник по диким местам рано или поздно приобретает подобные навыки — но в данном случае он ничем не мог помочь. В распоряжении товарищей Редриха, однако, оставалось еще одно средство — магические навыки Элины.
Графиня с энтузиазмом взялась за дело, полагая, что в пропитанном магией Зурбестане у нее не возникнет проблем. Однако за час усилий она добилась лишь того, что у нее самой заболела голова. Само по себе это не было удивительно — чтобы снять чужую боль, нередко приходится почувствовать ее, как свою собственную — однако Редриху почти не полегчало. Графиня, совершенно выдохшись, вынуждена была оставить бесполезные попытки. «Наверное, вы как-то особенно нечувствительны к магии, — сказала она герцогу извиняющимся тоном. — Моих сил недостаточно. « Редриха на время оставили одного; все, что они могли для него сделать
— положить мокрую тряпку на лоб (воды у них было достаточно — зомби принес накануне вечером, когда они спали). Артен, как обычно, поспешил спуститься вниз; граф тоже пожелал осмотреть подземелье, но, поскольку, как и Элина, не владел древним языком, надолго там не задержался. Таким образом, отец и дочь могли наконец наговориться вволю; Элина рассказывала ему в подробностях о своих приключениях, несколько раз замечая, что при воспоминании об Эйрихе у нее начинает предательски щипать в носу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213
Едва за ними захлопнулась дверь, в коридоре показались граф и Редрих. Элина впервые увидела столь отчетливое выражение страха на лице отца; ужасное подозрение владело Айзендоргом с тех самых пор, как конвоиры разлучили их… Но, приблизившись к ней, граф убедился, что перед ним по-прежнему его дочь, а не мертвая кукла, приводимая в движение проклятой магией. Они снова обнялись — во второй раз за этот день и, должно быть, в пятый или шестой за всю жизнь.
— Что им было нужно? — спросил Айзендорг.
— Зендергаст в очередной раз пытался сочетать нравоучения с оправданиями… Папа, мы уложили сегодня шестьдесят тысяч! Не так уж плохо для двухтысячного войска.
— У них в запасе еще несколько миллионов… А ты выглядишь посвежевшей! Неужели проповеди старого паука так поднимают тонус?
— Он помог мне восстановить силы с помощью магии, — нехотя признала Элина. — Но пить я все еще хочу! Надеюсь, у нас есть вода?
— Да, еще полный кувшин. Один выпили мы с Редрихом.
Элина только теперь пригляделась к герцогу и увидела, что на лице его по-прежнему кровь и грязь.
— Редрих, почему вы до сих пор не обработали рану?!
— Неизвестно, когда нам снова дадут воду, — угрюмо ответил тот.
— Надо беречь ее для питья.
— Дадут этим же вечером, — отмахнулась Элина. — Сейчас же идите умываться. Мне вполне хватит и половины кувшина, а Артен уже пил.
— Нечего мной командовать… — проворчал Редрих, однако подчинился. Артен был бы непрочь сделать еще несколько глотков — опустошенная им фляга была не так уж велика — однако лишь теперь понял, что пил, и не подумав поделиться с Элиной, и справедливо расценил ее реплику как заслуженную месть.
После того, как Редрих промыл рану на лбу, он, не говоря ни ни слова, ушел в выбранную им комнату и завалился спать. Остальные — даже и графиня, несмотря на магическую терапию — испытывали аналогичное желание, но все же задержались ненадолго в обеденной зале, где Артен пересказал графу финальную часть разговора с Зендергастом.
— Все это любопытно, но практической пользы не несет, — резюмировал Айзендорг. — Вообще, о западной политике на ближайшее время мы можем забыть. Единственный и последний шанс — что тургунайцы, не получив вестей от своей гвардии, двинут сюда настоящую армию… может быть, даже все свои войска… и успеют до того, как эти проклятые пауки станут совершенно непобедимы. Но шансов мало, тем паче что ханство сильно, в первую очередь, конницей, а ее через эти горы не протащишь. Опять же, пока они спохватятся…
— Может быть, Йолленгел успеет их предупредить? — предположила Элина.
— Раз его нет с нами, значит, он все-таки выбрался… — она замолчала, почти уверенная, что откуда-нибудь из угла вновь раздастся знакомый голос. Но, похоже, на сей раз эльфа здесь действительно не было.
— В принципе он мог набрать съестного в лагере хардыгар, — подтвердил Артен. — И мулы там тоже были. Так что, если ему удалось преодолеть барьер в туннеле… Но я склонен согласиться с опасениями графа — мы не должны больше надеяться на помощь извне. Раз уж наши враги оказались такими глупцами, что вновь поместили нас в тот же самый дом, мы заслужим звание еще больших глупцов, если не найдем, как этим воспользоваться. Нет, право же, я не ждал от них такого подарка! Я, конечно, знал, что косность и консерватизм
— их сущность, но не до такой же степени, чтобы, при наличии целого города под рукой, сажать пленников туда, откуда те уже выбрались! Или… — принц изменился в лице и сорвался с места.
— Куда он? — удивился граф.
— Ах да, ты же не знаешь… — Элина рассказала ему про подземелье. Тут как раз вернулся Артен, и уже по его лицу было видно, что все в порядке.
— Разумеется, они так и не удосужились как следует обыскать дом! И они еще собираются править миром…
— В общем-то, ничего удивительного, — заметила Элина. — Если бы вы, расследуя побег, обнаружили выломанную решетку в окне, пришло бы вам в голову искать какие-то тайные ходы? Они сразу же увидели, что пробита магическая защита, и решили, что это сделала я. Никаких других подозрений у них не возникло. Теперь, очевидно, они используют более сильную магию, только и всего.
— Вообще это еще вопрос, не будет ли нынешний режим содержания отличаться от предыдущего… — произнес граф.
— Судя по моему разговору с Зендергастом, скорей всего нет, — ответила Элина. — Они считают, что мы получили достаточный урок. Но если нам удастся снова сбежать, то лучше нам уже не попадать к ним в руки живыми… и мертвыми тоже.
Участники проигранного боя начали просыпаться лишь ближе к ночи, но видя, что кругом уже темно, засыпали снова; так что окончательно из кроватей выбрались только на рассете. Все, кроме Редриха. Остальные, обеспокоенные его долгим отсутствием, вошли к нему в комнату.
Герцог лежал на спине, зарывшись головой под подушку и скрестив сверху руки; таким образом он пытался хоть как-то уменьшить невыносимую головную боль, сопровождавшуюся тошнотой. Должно быть, то было последствием солнечного удара, полученного накануне; кроме того, рана на лбу, сама по себе не опасная, воспалилась и жутко багровела на его болезненно бледном лице. На вопросы он отвечал односложно, едва шевеля губами; даже движение глазных яблок причиняло ему боль.
Элина печально вздохнула об Эйрихе, у которого наверняка нашлось бы подходящее снадобье. Правда, граф тоже кое-что смыслил во врачевании — всякий боец и путешественник по диким местам рано или поздно приобретает подобные навыки — но в данном случае он ничем не мог помочь. В распоряжении товарищей Редриха, однако, оставалось еще одно средство — магические навыки Элины.
Графиня с энтузиазмом взялась за дело, полагая, что в пропитанном магией Зурбестане у нее не возникнет проблем. Однако за час усилий она добилась лишь того, что у нее самой заболела голова. Само по себе это не было удивительно — чтобы снять чужую боль, нередко приходится почувствовать ее, как свою собственную — однако Редриху почти не полегчало. Графиня, совершенно выдохшись, вынуждена была оставить бесполезные попытки. «Наверное, вы как-то особенно нечувствительны к магии, — сказала она герцогу извиняющимся тоном. — Моих сил недостаточно. « Редриха на время оставили одного; все, что они могли для него сделать
— положить мокрую тряпку на лоб (воды у них было достаточно — зомби принес накануне вечером, когда они спали). Артен, как обычно, поспешил спуститься вниз; граф тоже пожелал осмотреть подземелье, но, поскольку, как и Элина, не владел древним языком, надолго там не задержался. Таким образом, отец и дочь могли наконец наговориться вволю; Элина рассказывала ему в подробностях о своих приключениях, несколько раз замечая, что при воспоминании об Эйрихе у нее начинает предательски щипать в носу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213