ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Эйрих не был в восторге от этого концерта — теперь каждая собака в деревне могла рассказать таинственному преследователю о проезжавших здесь чужестранцах; с другой стороны, однако, полезно было проверить, насколько игра эльфа производит впечатление на луситов, да и деньги были не лишними. Тем не менее, наутро они вновь выехали до рассвета.
Днем заметно потеплело; снег таял, дорога вновь превращалась в грязную кашу. Небо, однако, оставалось пасмурным, дул сырой ветер, и, того и гляди, грозился вновь пойти дождь. До жилья оставалось еще почти два дня пути.
— Знаете, Эрвард, — сказал Йолленгел, ехавший рядом с Элиной, — у меня как будто нет причин относиться к луситам иначе, чем как к сброду дикарей и убийц. Они истребили моих соплеменников и с радостью сожгли бы меня заживо, если бы знали, кто я такой. Не только те, от которых вы меня спасли, но и эти тоже, без сомнения. Но когда я вчера играл… я думал, что буду играть для себя, что мне наплевать, как они отреагируют, эти скоты, недостойные высокого искусства… но все вышло не так. Мне было совсем небезразлично, как они принимают мою музыку. Я играл для них. Я был искренне рад, когда нашел мелодии, которые им понравились. У меня больше не было ненависти к ним. Я забыл об отношениях между нашими расами. Это были мои слушатели, и я дарил им радость, а они были мне благодарны, вы понимаете?
— И вам не казалось унизительным развлекать их?
— Только сначала. А потом пришло это чувство. Из меня бы не вышел воин, не так ли? Впрочем, эльфы никогда не были воинственным народом.
— Мой отец говорит, что ненависть — плохой помощник в бою, — возразила Элина.
— Ваш отец — военный?
Графиня открыла было рот, но прикусила язык. Разговоры об отце грозили раскрыть ее инкогнито. И пусть эльф, вне всякого сомнения, никогда не слышал в своих чащобах о графе Айзендорге, да и распространителем слухов мог стать едва ли — раз приняв решение путешествовать под вымышленным именем, следовало его держаться.
— Да, — коротко ответила она Йолленгелу. Тот почувствовал, что его собеседник не хочет развивать тему, и тоже замолчал.
После полудня лес стал редеть; сплошной массив сменялся рощами и перелесками. Въезжая в очередной раз под кроны леса, Эйрих несколько раз придерживал коня и оглядывался назад, на только что пересеченное пустое пространство; но не было заметно, чтобы кто-то скакал за ними. К вечеру пошел-таки дождь, так что путешественников ждала еще одна малоприятная ночевка под открытым небом.
На другой день снова подморозило, и дорога сделалась скользкой. Во второй половине дня они наконец добрались до Тугича. Город стоял на крутом берегу Омолы, которая текла в этих местах на юговосток, но затем постепенно заворачивала к югу, а перед впадением в Срединное море даже отклонялась несколько к западу. Согласно карте, лежавшей в кармане Элины, Ильт-Ка была отнюдь не самой великой рекой континента; однако все реки к западу от нее уступали ей, и Элина не без волнения смотрела на ее мутные воды, хоть они и выглядели в этих широтах не столь внушительно, как в низовьях. У берега можно было уже заметить мелкие льдинки; луситы действительно едва не опоздали с отправкой посольства водным путем.
Зато Элина, Эйрих и Йолленгел опоздали. Прибыв в город, они узнали, что посольские ладьи отплыли рано утром.
Эйриха, однако, это не обескуражило. «Догоним по берегу», — спокойно сказал он. Таким образом, задержавшись в Тугиче буквально на пару часов, чтобы дать отдых себе и лошадям (Эйрих успел еще пополнить запасы провизии), они снова отправились в путь.
Корабли на ночь не приставали к берегу и не становились на якорь, поэтому догнать их оказалось не такой уж легкой задачей — тем паче что и местность не везде благоприятствовала быстрой скачке. Тем не менее, два дня спустя путешественники все же поравнялись с вереницей из пяти луситских судов, обликом весьма напоминавших тарсунские — вот разве что с изображением солнца на парусе и резной головой дракона на круто вздыбленном носу. Подавать сигналы с берега было, однако, бесполезно — навязываться луситам в пассажиры следовало явочным порядком, прямо на середине реки. Лошади в качестве плавательного средства явно не годились — по сравнению с Омолой речка, через которую некогда переплыли Элина и Эйрих, выглядела жалким ручейком, да и температура воды была теперь лишь ненамного выше точки замерзания. Таким образом, путники поскакали дальше, обгоняя ладьи и отыскивая средство для переправы.
Такое средство обнаружилось через несколько миль. Берег в этом месте стал более пологим, и всадники получили возможность спуститься к самой воде. Здесь кончалась выныривавшая из-за деревьев дорога, и здесь они увидели то, что некогда, по всей видимости, было домом лодочника. От дома уцелела лишь часть стены и каменная печь в черных языках копоти, возвышавшаяся среди обугленных бревен, недогоревших досок и прочего мусора, бывшего когда-то человеческим жильем. Подъехав ближе, путники увидели — и почуяли — хозяина сожженного дома. Труп был объеден лесным зверьем практически до костей, но остатки гнилого мяса, запутавшиеся в рваном тряпье одежды, все еще воняли. Лодочник не стал жертвой пожара, а был убит у себя во дворе при попытке спастись; оперенный хвост стрелы, торчавший между обнажившимися ребрами, служил тому подтверждением. Судя по всему, со времени трагедии прошел уже не один месяц.
Эльф отвернулся, перегибаясь через седло; через несколько секунд его вырвало. Элина отнеслась к представшему перед ними куда более спокойно — детский опыт сказывался, хотя граф и старался оберегать ее от наиболее страшных сцен войны. Она лишь деловито спросила:
— Луситы?
— Скорее всего, кочевники, — покачал головой Эйрих. Он подъехал к останкам лодочника и, наклонившись, спокойно выдернул стрелу. — Определенно, — подтвердил он свою догадку, рассматривая орудие убийства. — Форма наконечника не характерна для луситов.
Элина впервые почувствовала масштабы опустошения, нанесенного этому краю степняками. Судя по наличию дороги и переправы, когда-то эти места были достаточно оживлены; но со времени нашествия миновало уже несколько месяцев, и за это время никто так и не появился здесь, раз тело погибшего не было предано земле. Ни один лусит не бросил бы своего земляка гнить под открытым небом.
Эйриха занимали более практические мысли. Небольшая деревянная пристань избежала разрушения, но куда важнее было то, что уцелела и лодка, наполовину вытащенная на берег. Весел, правда, нигде не было видно; однако среди полуобгоревших досок можно было подыскать подходящие орудия для гребли, о чем он и сообщил своим спутникам.
Элина окинула лодку скептическим взглядом, особенно задержавшимся на воде в кормовой, погруженной в реку части.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213