Филипп молча кивнул в знак согласия, и они отправились к плоту, который был вытянут на берег, но до сих пор так и не был разгружен. Матросы порознь сидели под деревьями. Крантц окликнул их, призвав перенести оставшиеся на плоту вещи в безопасное место, но никто из них даже не шевельнулся: все охраняли свою часть денег, и каждый боялся сдвинуться с места, чтобы его богатством не завладели другие. Теперь же, когда их жизнь была в относительной безопасности, их душами все больше овладевал дух алчности. Они были измучены, жаждали глотка воды, хотели выспаться, но все равно не решались сдвинуться с места и сидели, словно окаменевшие.
— Проклятые деньги совсем свихнули их мозги! — изрек Крантц, обращаясь к Филиппу.— Попробуем сами убрать то, что нам по силам, а затем поищем воду.
Крантц и Филипп собрали плотницкий инструмент, лучшее оружие, запасы пороха и пуль, что при необходимости позволило бы им употребить власть над командой, отволокли парус и его оснастку подальше от берега и сложили все у группы деревьев, растущих в сотне шагов от плота. Они соорудили примитивную палатку, сложили в ней вещи, кроме большей части пороха, который Крантц закопал тайком в рыхлом песке позади палатки. Затем старший рулевой срубил топором одну из пальм со зрелыми кокосами. Тот, кто хоть раз в жизни испытал жажду, знает, что это такое, и может представить, с каким удовольствием Крантц и Вандердекен потягивали освежающее кокосовое молоко. Молча, с вожделением матросы смотрели на них, горя желанием смочить свои пересохшие губы, но, несмотря на мучительную жажду, они так и не сдвинулись с места.
День клонился к вечеру. Филипп улегся на расстеленный парус и уснул, а Крантц отправился осмотреть остров.
Остров был маленький, около трех миль в длину и не более пятисот саженей в ширину. Пресной воды на нем не оказалось, хотя ее, видимо, можно было бы добыть, выкопав колодец. К счастью, на острове росло много молодых пальм. Возвращаясь, Крантц прошел мимо матросов. Никто не спал. Все приподнялись и, опершись на локти, прислушивались, кто это приближается к ним. Узнав старшего рулевого, они успокоились. Крантц прошел к плоту, собрал остававшееся на нем оружие и выбросил его подальше в море. После этого он вернулся в палатку. Филипп все еще спал. Крантц растянулся рядом и вскоре тоже уснул.
Филиппу снилась Амина. Вот он видит, как ненавистный Шрифтен вновь появляется над водой, взбирается на плот и усаживается рядом с Аминой. Филиппу слышится даже его противное хихиканье, когда лоцман нашептывает что-то, видимо неприятное, на ухо Амины, поскольку Амина прыгает в море, чтобы избавиться от него. Но бездна не проглатывает ее, и она остается на поверхности. Начинается шторм, Амина сидит уже в раковине, плывущей по волнам. Затем раковина попадает в полосу прибоя, тонет, а вместе с ней и Амина скрывается под волнами. После этого Филипп видит Амину, веселую и беззаботную, прогуливающуюся по берегу—море, которое все безжалостно поглощает, видимо, пощадило ее. Филипп пытается броситься к ней навстречу, но какая-то сила удерживает его. Амина машет ему рукой и произносит: «Филипп, мы встретимся еще! Да, да, Филипп, мы еще встретимся на этой земле!»
Солнце стояло уже высоко, когда Крантц проснулся и разбудил Филиппа. С помощью топора они снова добыли фруктов себе на завтрак. Филипп был молчалив, он припоминал сон, который несколько успокоил его.
«Мы еще встретимся,— вспоминал он.— Да, да, мы еще встретимся. Я благодарю тебя, провидение!»
После завтрака Крантц отправился узнать, в каком состоянии команда. Матросы были сильно измождены и долго так продержаться не могли. Но все оставались лежать на своих деньгах. На них было жалко смотреть, и Крантц попытался найти средство спасти беднягам жизнь. Он предложил: каждый закопает свои деньги так глубоко, чтобы вынуть их было очень трудно, и, таким образом, они получат возможность отправиться на поиски пропитания, не боясь за сохранность своего богатства. Его предложение было принято. Крантц принес из палатки единственную сохранившуюся лопату, и все, по очереди, закопали деньги в податливый песок на несколько футов. После этого он передал им топор. Матросы срубили несколько кокосовых пальм и хорошо подкрепились. Насытившись, они улеглись над закопанными деньгами и крепко заснули.
Филипп и Крантц посовещались, каким образом покинуть остров и куда отправиться на поиски Амины. И хотя Крантц допускал, что розыски могут оказаться бесплодными, он не решался высказать подобные мысли вслух. Оставаться на этом острове смысла для них не имело, добраться же до обитаемых островов значило остаться в живых. Крантц был уверен, что Амина уже отдала Богу душу, считая, что ее либо смыло волной в море, либо она умерла от истощения под палящими лучами тропического солнца. Но чтобы не огорчать капитана, он сделал вид, что остров нужно покинуть не ради спасения жизни, а для розысков Амины. Они решили построить плот из трех бочек, распиленных пополам и скрепленных крест-накрест досками. Снабженное парусом, это сооружение, по их мнению, должно было иметь приличную скорость и легко управляться. О том, что никто из команды не выразил желания помочь им в этом, говорить не приходится.
Насытившись и отдохнув, скупцы были теперь не довольны тем богатством, которым они располагали, и стали подумывать, как его приумножить. Они выкопали часть денег и целый день провели за игрой в камушки. К тому же ими овладел еще один порок. На старых пальмах матросы сделали вырубки наподобие ступенек, по которым взбирались на верхушку дерева со свойственной им ловкостью, делали там надрез и собирали сок в привязанную скорлупу кокосового ореха. В местах, где растет кокос, его сок называют тодди. После брожения он превращается в так называемый арак. Ясно, что тодди сильно дурманит голову. Выпивка, игра, крики, драки, выигрыши и проигрыши стали ежедневным явлением. Проигравшие рвали на себе волосы как сумасшедшие и бросались на тех, кто выиграл. К счастью, все оружие Крантц выбросил в море. Дрались до крови, но никто не погиб, поскольку те, кому хотелось продолжить игру, разнимали дерущихся.
Так прошло около двух недель, в течение которых строительство плота медленно продвигалось вперед. За это время некоторые матросы проиграли все свои деньги. Филипп и Крантц предложили им покинуть остров вместе с ними, но тех влекла жажда мести и возвращения проигранного, и они ни о чем больше не хотели слышать.
С того дня Крантц не оставлял матросам топора и сам рубил для них деревья. На шестнадцатый день все деньги оказались в руках трех человек. Проигравших было теперь большинство, и на следующее утро всех троих нашли задушенными на берегу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84