Разобрался бы! Но втягивать сюда тебя... Этот подонок зашел слишком далеко. – Он принялся нервно ходить по комнате, рассекая руками воздух.
– Дэвид, прошу тебя! – пронзительно закричала Лорен. – Ты поступаешь, как безумный. Пожалуйста, одумайся. Я боюсь, когда ты такой.
Он резко остановился и перестал размахивать руками. Потом сделал глубокий вдох и проговорил.
– Извини, детка. Извини. Сначала слишком много шуток, затем слишком много безумия. – Дэвид слабо улыбнулся. – Кажется, у меня... всегда перебор, да? – Он тяжело опустился на тахту. – Лорен, обними меня на минутку, – попросил он, протягивая к ней руки.
Лорен сжала губы, посмотрела на дверь и покачала головой.
– Дэвид, нам надо поговорить.
– Давай поговорим.
– У моей службы всюду есть люди, Дэвид. Включая местное полицейское отделение. Дело вроде этого... допрос в участке... мой босс большой консерватор и очень строг. Если он пронюхает, что...
– Господи! – взорвался Дэвид, – ты преподносишь все так, будто я постарался наплевать тебе в душу. Ты можешь понять, что я к этому совершенно непричастен? Бог мой, меня преследует маньяк... моя карьера может полететь к черту или случится что-то похуже, а моя подружка боится, что ее на ковер вызовет шеф. Полное безумие!
– Дэвид! – злясь, тихо и раздельно, проговорила Лорен, – я тебе не раз говорила, что ненавижу это слово – "подружка". Успокойся, пожалуйста, и попытайся понять мое положение во всей этой истории.
Потеряв дар речи, Дэвид только молча смотрел на нее, раскачиваясь из стороны в сторону. Лорен поправила платье, выпрямилась в кресле, и вызывающе начала.
– Я знаю, что ты обрадуешься, узнав, что из-за всех неприятностей, с которыми тебе приходится сталкиваться, ты освобождаешься от присутствия в четверг на званом обеде с танцами, который дает Артистическое общество. После того, как лейтенант доставил меня домой, позвонил Эллион Мей и поинтересовался, буду ли я на нем присутствовать. Зная, как ты ненавидишь такие мероприятия, я приняла его предложение. – От его диких глаз ей стало страшно. Она поджала губы и с гордой гримасой отвернулась к окну.
Он встал и сделал шаг в ее сторону, чувствуя, что начинает терять контроль над собой. Сжав кулаки, он сделал еще один шаг...
Внезапно из прихожей послышались позывные домофона. Дэвид резко повернулся и на негнущихся ногах подошел к устройству связи.
– Да? – громко сказал он.
– Это лейтенант Докерти, доктор Шелтон, – послышался снизу трескучий голос полицейского. – Нельзя ли к вам подняться?
– У меня есть выбор? – спросил Дэвид, нажимая на кнопку и открывая парадную дверь.
В течение полуминуты единственный звук, который мог слышать Дэвид, были судорожные нервные глотательные движения, постепенно перешедшие в более спокойное дыхание. В последние два дня он ожидал визита Докерти. Этот человек умеет выбирать время для своих посещений. До него донесся хриплый стон шестерен, когда дышащий на ладан лифт пополз вверх. Стоя в дверях, он презрительно вслушивался в работу тросов, испытывающих огромное напряжение. Знававшей иные времена кабине пришлось целую минуту преодолевать четыре этажа. Но вот новый лязг и грохот, сопровождающийся дребезжанием двери кабины лифта, возвестили о благополучном прибытии стража правопорядка. Дэвид вышел из квартиры, когда Докерти открыл тяжелую дверь шахты. За его спиной стоял высокий мужчина в форме.
– Доктор Шелтон, это офицер Колб, – произнес Докерти. – Мы можем пройти? – Это прозвучало не как вопрос, а скорее как приказ. Дэвид подумал о Лорен, затем пожал плечами и провел их в комнату.
– Мисс Николс. – Докерти кивнул, но представить ей Колба не захотел.
Лорен встала и взяла свой плащ.
– Прошу меня извинить, – произнесла она официально, – я как раз собиралась уходить.
Едва она сделала шаг к двери, как Докерти сказал:
– Я думаю, мисс Николс, вам следовало бы остаться. – Глаза Лорен сузились, она сжалась, затем вернулась на место.
На душе у Дэвида опять начали скрести кошки.
Секунд пять Докерти молча глядел на пол, потом сунул руку в карман пиджака и вынул блокнот с твердым переплетом, внутри которого лежали зеленые бланки. – Доктор Шелтон, – спросил он, протягивая ему блокнот, – вам не знакомо это?
Дэвид полистал формы и, запинаясь, ответил. – Знакомо. Это формы С два-двадцать два. Но я не вижу, каким образом...
– По ним заказывают наркотики? – спросил Докерти.
– Да, но...
– На них стоит ваш штамп, не правда ли?
– Хватит! – вырвалось у Дэвида. – С меня хватит! Вы мне скажете, чего хотите или... или уходите! – почти прокричал еж. В животе у него, да и в груди тоже, образовались огромные узлы, которые начали все туже и туже завязываться.
– Доктор Шелтон, я разослал запрос по всем аптекам города с просьбой представить мне фамилии тех людей, которые за последний месяц приобрели у них морфин для внутривенного вспрыскивания. – Из нагрудного кармана он вынул отдельный зеленый листок бумаги. – Эта форма С два-двадцать два была использована для приобретения трех ампул сернокислого морфина в аптеке Квигга, что в западном Бронксе. Она датирована вторым октября, днем, когда была убита Шарлотта Томас. Это ваша форма, доктор Шелтон. На ней стоит ваша фамилия.
Дэвид схватил листок.
– Это не моя подпись, – механически произнес он, глядя на буквы и закрывая глаза. Много лет над ним подшучивали, он и сам подшучивал над собой, видя свои каракули. – "Любая макака может выписывать рецепты моим пациентам", – как-то раз съязвил он. Эта форма могла промелькнуть в ворохе его бумаг на столе и остаться незамеченной.
– Возможно, – спокойно согласился Докерти, – однако я подозреваю, что она ваша. У меня имеется еще кое-что, доктор. Ордер, который я получил на обыск вашего кабинета, позволил мне не только изъять ваши формы, но и это. – Он снова сунул руку в карман и вытащил небольшую фотографию в золотой оправе. – Мистер Квигг однозначно узнал вас по этой фотографии как того человека, который приобрел у него морфин.
Дэвид уставился на фото, с которым он никак не мог расстаться, где была изображена вся его семья – он, Джинни и трехлетняя Бекки – возле лодок-лебедей в городском парке. До аварии оставалось два месяца...
Докерти, казалось, пребывал в нерешительности, но вот он тряхнул головой и произнес:
– Дэвид Шелтон, я беру вас под арест за убийство Шарлотты Томас.
Слова прозвучали как удар грома, отозвавшись неприятным жужжанием на высокой ноте в висках. Он попытался движением головы избавиться от подступающей боли, слушая, как полисмен зачитывает с затасканной картонной карточки его конституционные права и плохо их понимая. Дэвид смотрел (словно это был и не он, а посторонний наблюдатель), как человек в форме протянул к нему руки и защелкнул наручники за спиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
– Дэвид, прошу тебя! – пронзительно закричала Лорен. – Ты поступаешь, как безумный. Пожалуйста, одумайся. Я боюсь, когда ты такой.
Он резко остановился и перестал размахивать руками. Потом сделал глубокий вдох и проговорил.
– Извини, детка. Извини. Сначала слишком много шуток, затем слишком много безумия. – Дэвид слабо улыбнулся. – Кажется, у меня... всегда перебор, да? – Он тяжело опустился на тахту. – Лорен, обними меня на минутку, – попросил он, протягивая к ней руки.
Лорен сжала губы, посмотрела на дверь и покачала головой.
– Дэвид, нам надо поговорить.
– Давай поговорим.
– У моей службы всюду есть люди, Дэвид. Включая местное полицейское отделение. Дело вроде этого... допрос в участке... мой босс большой консерватор и очень строг. Если он пронюхает, что...
– Господи! – взорвался Дэвид, – ты преподносишь все так, будто я постарался наплевать тебе в душу. Ты можешь понять, что я к этому совершенно непричастен? Бог мой, меня преследует маньяк... моя карьера может полететь к черту или случится что-то похуже, а моя подружка боится, что ее на ковер вызовет шеф. Полное безумие!
– Дэвид! – злясь, тихо и раздельно, проговорила Лорен, – я тебе не раз говорила, что ненавижу это слово – "подружка". Успокойся, пожалуйста, и попытайся понять мое положение во всей этой истории.
Потеряв дар речи, Дэвид только молча смотрел на нее, раскачиваясь из стороны в сторону. Лорен поправила платье, выпрямилась в кресле, и вызывающе начала.
– Я знаю, что ты обрадуешься, узнав, что из-за всех неприятностей, с которыми тебе приходится сталкиваться, ты освобождаешься от присутствия в четверг на званом обеде с танцами, который дает Артистическое общество. После того, как лейтенант доставил меня домой, позвонил Эллион Мей и поинтересовался, буду ли я на нем присутствовать. Зная, как ты ненавидишь такие мероприятия, я приняла его предложение. – От его диких глаз ей стало страшно. Она поджала губы и с гордой гримасой отвернулась к окну.
Он встал и сделал шаг в ее сторону, чувствуя, что начинает терять контроль над собой. Сжав кулаки, он сделал еще один шаг...
Внезапно из прихожей послышались позывные домофона. Дэвид резко повернулся и на негнущихся ногах подошел к устройству связи.
– Да? – громко сказал он.
– Это лейтенант Докерти, доктор Шелтон, – послышался снизу трескучий голос полицейского. – Нельзя ли к вам подняться?
– У меня есть выбор? – спросил Дэвид, нажимая на кнопку и открывая парадную дверь.
В течение полуминуты единственный звук, который мог слышать Дэвид, были судорожные нервные глотательные движения, постепенно перешедшие в более спокойное дыхание. В последние два дня он ожидал визита Докерти. Этот человек умеет выбирать время для своих посещений. До него донесся хриплый стон шестерен, когда дышащий на ладан лифт пополз вверх. Стоя в дверях, он презрительно вслушивался в работу тросов, испытывающих огромное напряжение. Знававшей иные времена кабине пришлось целую минуту преодолевать четыре этажа. Но вот новый лязг и грохот, сопровождающийся дребезжанием двери кабины лифта, возвестили о благополучном прибытии стража правопорядка. Дэвид вышел из квартиры, когда Докерти открыл тяжелую дверь шахты. За его спиной стоял высокий мужчина в форме.
– Доктор Шелтон, это офицер Колб, – произнес Докерти. – Мы можем пройти? – Это прозвучало не как вопрос, а скорее как приказ. Дэвид подумал о Лорен, затем пожал плечами и провел их в комнату.
– Мисс Николс. – Докерти кивнул, но представить ей Колба не захотел.
Лорен встала и взяла свой плащ.
– Прошу меня извинить, – произнесла она официально, – я как раз собиралась уходить.
Едва она сделала шаг к двери, как Докерти сказал:
– Я думаю, мисс Николс, вам следовало бы остаться. – Глаза Лорен сузились, она сжалась, затем вернулась на место.
На душе у Дэвида опять начали скрести кошки.
Секунд пять Докерти молча глядел на пол, потом сунул руку в карман пиджака и вынул блокнот с твердым переплетом, внутри которого лежали зеленые бланки. – Доктор Шелтон, – спросил он, протягивая ему блокнот, – вам не знакомо это?
Дэвид полистал формы и, запинаясь, ответил. – Знакомо. Это формы С два-двадцать два. Но я не вижу, каким образом...
– По ним заказывают наркотики? – спросил Докерти.
– Да, но...
– На них стоит ваш штамп, не правда ли?
– Хватит! – вырвалось у Дэвида. – С меня хватит! Вы мне скажете, чего хотите или... или уходите! – почти прокричал еж. В животе у него, да и в груди тоже, образовались огромные узлы, которые начали все туже и туже завязываться.
– Доктор Шелтон, я разослал запрос по всем аптекам города с просьбой представить мне фамилии тех людей, которые за последний месяц приобрели у них морфин для внутривенного вспрыскивания. – Из нагрудного кармана он вынул отдельный зеленый листок бумаги. – Эта форма С два-двадцать два была использована для приобретения трех ампул сернокислого морфина в аптеке Квигга, что в западном Бронксе. Она датирована вторым октября, днем, когда была убита Шарлотта Томас. Это ваша форма, доктор Шелтон. На ней стоит ваша фамилия.
Дэвид схватил листок.
– Это не моя подпись, – механически произнес он, глядя на буквы и закрывая глаза. Много лет над ним подшучивали, он и сам подшучивал над собой, видя свои каракули. – "Любая макака может выписывать рецепты моим пациентам", – как-то раз съязвил он. Эта форма могла промелькнуть в ворохе его бумаг на столе и остаться незамеченной.
– Возможно, – спокойно согласился Докерти, – однако я подозреваю, что она ваша. У меня имеется еще кое-что, доктор. Ордер, который я получил на обыск вашего кабинета, позволил мне не только изъять ваши формы, но и это. – Он снова сунул руку в карман и вытащил небольшую фотографию в золотой оправе. – Мистер Квигг однозначно узнал вас по этой фотографии как того человека, который приобрел у него морфин.
Дэвид уставился на фото, с которым он никак не мог расстаться, где была изображена вся его семья – он, Джинни и трехлетняя Бекки – возле лодок-лебедей в городском парке. До аварии оставалось два месяца...
Докерти, казалось, пребывал в нерешительности, но вот он тряхнул головой и произнес:
– Дэвид Шелтон, я беру вас под арест за убийство Шарлотты Томас.
Слова прозвучали как удар грома, отозвавшись неприятным жужжанием на высокой ноте в висках. Он попытался движением головы избавиться от подступающей боли, слушая, как полисмен зачитывает с затасканной картонной карточки его конституционные права и плохо их понимая. Дэвид смотрел (словно это был и не он, а посторонний наблюдатель), как человек в форме протянул к нему руки и защелкнул наручники за спиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85