После
бесконечной череды простых геометрических фигур яркость света была
снижена настолько, что отраженного света, освещавшего комнату, почти
не осталось. Тогда ему начали подавать звук: щелчки, чистые тоны с
генератора, звук камертона, шипящий белый шум.
Работавшие снаружи менялись смена за сменой. Останавливались,
только когда телеметрия указывала, что Роджеру нужен сон, или пища,
или судно. Но это было нечасто. Роджер уже начал различать по
малейшим признакам, кто сейчас дежурит. Еле заметная ехидная нотка в
голосе Брэда, когда в комнату входит Кэтлин Даути, чуть замедленное
и почему-то более теплое попискивание звуковой ленты, когда дежурит
Сьюли Карпентер. Он обнаружил, что его ощущение времени не совпадает
с ощущениями людей снаружи, или с "реальностью", что бы это слово не
значило.
- Этого и следовало ожидать, Роджер, - ответил усталый голос Брэда.
- Если ты потренируешься, ты сможешь управлять этим по своему
желанию. Ты сможешь отсчитывать секунды, как метроном, если
захочешь. Или ускорять время, или замедлить, в зависимости от того,
что тебе необходимо.
- А как это делать? - поинтересовался Роджер.
- Это твое тело, черт возьми! - вспылил Брэд. - Научись им
пользоваться!
Затем, извиняющимся тоном:
- Так же, как ты учился отключать зрение. Экспериментируй, пока не
получится. А теперь внимание: я собираюсь проиграть тебе партиту
Баха.
Время шло.
Но не быстро и не легко. Случалось, что изменившееся время против
его воли упорно и нудно растягивалось и растягивалось. Иногда
случалось, что он, сам того не желая, думал о Дори. Подъем,
оставшийся после посещения Дэша, забота и внимание Сьюли Карпентер -
все это было приятно, но не могло продолжаться бесконечно. Дори была
реальностью его иллюзорного мира, и когда у него вообще было время
думать о чем-то своем, он думал о Дори. Дори и первые, радостные
годы вместе. Дори и ужасное осознание: он больше не мужчина, он не
сможет, как раньше, утолять ее сексуальные потребности. Дори и
Брэд...
- Не знаю, чем ты там занят, Роджер, - одернул его голос Кэтлин
Даути, - но твои жизненные показатели летят ко всем чертям! Прекрати
немедленно!
- Ладно, - буркнул он и выбросил Дори из головы. Вместо этого он
стал думать о ворчливом, добром голосе Кэтлин Даути, о том, что
говорил президент. О Сьюли Карпентер. Он заставил себя успокоиться.
В награду ему показали цветной слайд с букетом фиалок.
Глава 10
АНТРАША БЭТМЕНА
Как ни странно, как ни удивительно, но - до старта осталось всего
девять дней.
Дон Кайман приплясывал от холода на тротуаре у церковного жилого
комплекса, дожидаясь машины. За последние две недели нехватка
топлива стала ощущаться еще сильнее: на Ближнем Востоке шли бои, а
Борцы за Освобождение Шотландии взрывали нефтепроводы в Северном
море. Сама программа оставалась первоочередным приоритетом, хотя
горючего не хватало даже в ракетных шахтах; но все-таки персоналу
рекомендовали выключать свет, подбрасывать друг друга на работу,
снизить температуру домового отопления и поменьше смотреть
телевизор. Ранняя метель припорошила прерии Оклахомы, и заспанный
семинарист у подъезда сгребал снег с тротуара. Снега было немного, и
этот снег не радовал глаз. Так, во всяком случае, показалось
Кайману. Показалось, или это в самом деле был пресловутый "серый
снег"? Неужели пепел пылающих лесов Калифорнии и Орегона донесся и
сюда, за полторы тысячи миль?
Когда Брэд посигналил, Кайман подпрыгнул от неожиданности.
- Извини, - заметил он, влезая и захлопывая дверь. - Слушай, может
быть, завтра поедем на моей? Она все-таки жрет меньше, чем твоя
махина.
Брэд угрюмо дернул плечами и посмотрел в зеркало заднего вида. Из-
за угла вынырнул еще один АВП, легкая спортивная машина.
- Я и так жгу топлива за двоих, - заметил он. - Тот же самый, что
вел меня во вторник. Халтурят. А может, напоминают, что за мной
следят.
Кайман оглянулся. Действительно, преследователь и не думал
притворяться случайным попутчиком.
- Ты их знаешь, Брэд?
- А что, в этом есть какие-то сомнения?
Кайман промолчал. Действительно, сомневаться не приходилось.
Президент весьма недвусмысленно объяснил Брэду, что тот ни при каких
обстоятельствах не может даже смотреть в сторону жены монстра.
Объяснение продолжалось полчаса, и Брэд живо запомнил каждую
мучительную секунду этого разговора. А чтобы он случайно не забыл,
сразу после этого началась слежка.
Для беседы с Брэдом это была неподходящая тема. Кайман включил
радио и поймал программу новостей. Несколько минут они молча
слушали, как неумолимо, несмотря на старания цензуры, наступает
конец света, потом Брэд не выдержал и все так же молча щелкнул
выключателем. Дальше ехали в полной тишине, до самого здания
проекта, огромного, одинокого белого куба под свинцовым небом, среди
пустынной прерии.
Внутрь серость не проникала: лампы сияли ярким, ослепительным
светом, лица были усталыми, иногда озабоченными - но живыми. Здесь,
по крайней мере, подумал Кайман, еще сохранилось ощущение цели и
достижения. Программа шла точно по графику.
И через девять дней марсианский корабль будет запущен, и он, Дон
Кайман, сам будет на борту этого корабля.
Кайман не боялся лететь. Всю свою жизнь он готовился к этому, с
первых дней в семинарии, когда он осознал, что может служить Богу не
только с кафедры, и когда духовный наставник поощрил его интерес к
небесам, будь то теологический или астрофизический. И все же...
Он чувствовал себя неготовым. Он чувствовал, что мир не готов к
этой экспедиции. Все это казалось всего лишь любопытной
импровизацией, несмотря на бесконечные усилия, вложенные множеством
людей, и им в том числе. Даже экипаж был подобран еще не до конца.
Конечно, полетит Роджер - он был первопричиной возникновения всей
программы. Полетит и Кайман, это тоже было решено твердо. Но
кандидатуры двоих пилотов до сих оставались под вопросом. Кайман
встречался с обоими, и они ему понравились. Они были одними из
лучших в НАСА, один даже летал вместе с Роджером, на челноке, восемь
лет назад. Но в списке возможных замен было еще пятнадцать других -
Кайман не знал всех имен, знал только, что их много. Верн Скэньон и
генеральный директор НАСА летали к президенту обсуждать этот вопрос
лично, чтобы он утвердил их выбор, но Дэш, по известным только ему
причинам, оставил окончательное решение за собой, и все еще не
раскрывал карт.
Единственным звеном, кажется, полностью готовым к экспедиции, было
звено, недавно считавшееся самым слабым:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
бесконечной череды простых геометрических фигур яркость света была
снижена настолько, что отраженного света, освещавшего комнату, почти
не осталось. Тогда ему начали подавать звук: щелчки, чистые тоны с
генератора, звук камертона, шипящий белый шум.
Работавшие снаружи менялись смена за сменой. Останавливались,
только когда телеметрия указывала, что Роджеру нужен сон, или пища,
или судно. Но это было нечасто. Роджер уже начал различать по
малейшим признакам, кто сейчас дежурит. Еле заметная ехидная нотка в
голосе Брэда, когда в комнату входит Кэтлин Даути, чуть замедленное
и почему-то более теплое попискивание звуковой ленты, когда дежурит
Сьюли Карпентер. Он обнаружил, что его ощущение времени не совпадает
с ощущениями людей снаружи, или с "реальностью", что бы это слово не
значило.
- Этого и следовало ожидать, Роджер, - ответил усталый голос Брэда.
- Если ты потренируешься, ты сможешь управлять этим по своему
желанию. Ты сможешь отсчитывать секунды, как метроном, если
захочешь. Или ускорять время, или замедлить, в зависимости от того,
что тебе необходимо.
- А как это делать? - поинтересовался Роджер.
- Это твое тело, черт возьми! - вспылил Брэд. - Научись им
пользоваться!
Затем, извиняющимся тоном:
- Так же, как ты учился отключать зрение. Экспериментируй, пока не
получится. А теперь внимание: я собираюсь проиграть тебе партиту
Баха.
Время шло.
Но не быстро и не легко. Случалось, что изменившееся время против
его воли упорно и нудно растягивалось и растягивалось. Иногда
случалось, что он, сам того не желая, думал о Дори. Подъем,
оставшийся после посещения Дэша, забота и внимание Сьюли Карпентер -
все это было приятно, но не могло продолжаться бесконечно. Дори была
реальностью его иллюзорного мира, и когда у него вообще было время
думать о чем-то своем, он думал о Дори. Дори и первые, радостные
годы вместе. Дори и ужасное осознание: он больше не мужчина, он не
сможет, как раньше, утолять ее сексуальные потребности. Дори и
Брэд...
- Не знаю, чем ты там занят, Роджер, - одернул его голос Кэтлин
Даути, - но твои жизненные показатели летят ко всем чертям! Прекрати
немедленно!
- Ладно, - буркнул он и выбросил Дори из головы. Вместо этого он
стал думать о ворчливом, добром голосе Кэтлин Даути, о том, что
говорил президент. О Сьюли Карпентер. Он заставил себя успокоиться.
В награду ему показали цветной слайд с букетом фиалок.
Глава 10
АНТРАША БЭТМЕНА
Как ни странно, как ни удивительно, но - до старта осталось всего
девять дней.
Дон Кайман приплясывал от холода на тротуаре у церковного жилого
комплекса, дожидаясь машины. За последние две недели нехватка
топлива стала ощущаться еще сильнее: на Ближнем Востоке шли бои, а
Борцы за Освобождение Шотландии взрывали нефтепроводы в Северном
море. Сама программа оставалась первоочередным приоритетом, хотя
горючего не хватало даже в ракетных шахтах; но все-таки персоналу
рекомендовали выключать свет, подбрасывать друг друга на работу,
снизить температуру домового отопления и поменьше смотреть
телевизор. Ранняя метель припорошила прерии Оклахомы, и заспанный
семинарист у подъезда сгребал снег с тротуара. Снега было немного, и
этот снег не радовал глаз. Так, во всяком случае, показалось
Кайману. Показалось, или это в самом деле был пресловутый "серый
снег"? Неужели пепел пылающих лесов Калифорнии и Орегона донесся и
сюда, за полторы тысячи миль?
Когда Брэд посигналил, Кайман подпрыгнул от неожиданности.
- Извини, - заметил он, влезая и захлопывая дверь. - Слушай, может
быть, завтра поедем на моей? Она все-таки жрет меньше, чем твоя
махина.
Брэд угрюмо дернул плечами и посмотрел в зеркало заднего вида. Из-
за угла вынырнул еще один АВП, легкая спортивная машина.
- Я и так жгу топлива за двоих, - заметил он. - Тот же самый, что
вел меня во вторник. Халтурят. А может, напоминают, что за мной
следят.
Кайман оглянулся. Действительно, преследователь и не думал
притворяться случайным попутчиком.
- Ты их знаешь, Брэд?
- А что, в этом есть какие-то сомнения?
Кайман промолчал. Действительно, сомневаться не приходилось.
Президент весьма недвусмысленно объяснил Брэду, что тот ни при каких
обстоятельствах не может даже смотреть в сторону жены монстра.
Объяснение продолжалось полчаса, и Брэд живо запомнил каждую
мучительную секунду этого разговора. А чтобы он случайно не забыл,
сразу после этого началась слежка.
Для беседы с Брэдом это была неподходящая тема. Кайман включил
радио и поймал программу новостей. Несколько минут они молча
слушали, как неумолимо, несмотря на старания цензуры, наступает
конец света, потом Брэд не выдержал и все так же молча щелкнул
выключателем. Дальше ехали в полной тишине, до самого здания
проекта, огромного, одинокого белого куба под свинцовым небом, среди
пустынной прерии.
Внутрь серость не проникала: лампы сияли ярким, ослепительным
светом, лица были усталыми, иногда озабоченными - но живыми. Здесь,
по крайней мере, подумал Кайман, еще сохранилось ощущение цели и
достижения. Программа шла точно по графику.
И через девять дней марсианский корабль будет запущен, и он, Дон
Кайман, сам будет на борту этого корабля.
Кайман не боялся лететь. Всю свою жизнь он готовился к этому, с
первых дней в семинарии, когда он осознал, что может служить Богу не
только с кафедры, и когда духовный наставник поощрил его интерес к
небесам, будь то теологический или астрофизический. И все же...
Он чувствовал себя неготовым. Он чувствовал, что мир не готов к
этой экспедиции. Все это казалось всего лишь любопытной
импровизацией, несмотря на бесконечные усилия, вложенные множеством
людей, и им в том числе. Даже экипаж был подобран еще не до конца.
Конечно, полетит Роджер - он был первопричиной возникновения всей
программы. Полетит и Кайман, это тоже было решено твердо. Но
кандидатуры двоих пилотов до сих оставались под вопросом. Кайман
встречался с обоими, и они ему понравились. Они были одними из
лучших в НАСА, один даже летал вместе с Роджером, на челноке, восемь
лет назад. Но в списке возможных замен было еще пятнадцать других -
Кайман не знал всех имен, знал только, что их много. Верн Скэньон и
генеральный директор НАСА летали к президенту обсуждать этот вопрос
лично, чтобы он утвердил их выбор, но Дэш, по известным только ему
причинам, оставил окончательное решение за собой, и все еще не
раскрывал карт.
Единственным звеном, кажется, полностью готовым к экспедиции, было
звено, недавно считавшееся самым слабым:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67