В пустом желудке нет мудрости, считают схаи. И надо признать, не все их обычаи плохи.
– Пей, – сказал машиш, когда Мартин управился с мясом.
И налил папоротниковой браги под названием ухватуха. Страшная это вещь и для мозгов, и для желудка, если кто еще не знает. Но вся череда предложений сама по себе была высшей любезностью и честью, оказываемой только равным, поэтому Мартин похлопал себя сразу по обоим коленям, а потом соединил ладони.
– Ты хорошо усвоил наши обычаи, – сказал машиш. Мартин осушил чашу и почтительно перевернул ее над
своей макушкой.
– Да будет прохладным твой шатер, машиш. Пусть уффиких радуют тебя сыновьями. Да пошлет великий Мосос...
Машиш совершенно по-людски отмахнулся. Только не рукой, а когтистой лапой.
– Ты хорошо усвоил наши обычаи, мягкотелый. Но хватит, хватит церемоний. Я не за этим тебя позвал. Давай говорить серьезно
– Слушаю тебя со всех сторон, машиш.
– Ты спас мне сына. Знаешь, что он хочет тебя убить?
– Еэ.
– И как ты к этому относишься?
– Таков обычай, – уклончиво сказал Мартин. Машиш усмехнулся.
– Наши обычаи мне ведомы. Что ты намерен делать?
– Я не знаю, что мне делать. Уханни пожевал плоскими губами.
– У нас много дурацких обычаев, – неожиданно сообщил он. – А у вас?
Мартин вздохнул.
– Да тоже хватает. Дурацкие обычаи умеют долго жить, как и все дурацкое.
– А ты умеешь говорить правду. Зачем к нам пришел?
– Чтобы вас понять.
– И рассказать своему машишу? -Да.
– Так поступают шпионы.
– Если я шпион, то очень плохой.
– Почему?
– Мягкотелому трудно быть незаметным в Схайссах. Машиш сдержанно квакнул.
– Это правда. Зачем ты нас хотел понять?
– Чтобы договориться.
– О чем нам договариваться?
– О торговле.
– Торговля – хорошо. У вас много вещей, которые мы делать не умеем. Но вещи – не главное.
– Все равно торговля лучше войны.
– Лучше.
– Давайте торговать.
– Сейчас не получится.
– Почему?
– Ты многое знаешь, пленник. Но не все. Ледяные горы больше нас не разделяют. После сильного содрогания земли там вытекло озеро. На его месте получился проход. А схаи начали объединяться. Большинство племен признали Су Мафусафая верховным машишем. Понимаешь, к чему это ведет?
– Будет война?
– Еэ.
– Но мои родичи не собираются нападать.
– Может быть, и так. Но это не имеет значения. Для нас вы – чудовища, которых нужно истребить. Раньше это не давали сделать горы. Сейчас они тоже мешают, но воевать уже можно.
– А для тебя, машиш, мы тоже чудовища?
– Раньше и я так думал. Сейчас – не знаю. Пожалуй, я бы не стал затевать с вами войну из-за ничего. Но даже среди сивов большинство этого хотят. Просто потому, что вы другие.
– И этого достаточно?
– Еще как достаточно. Войны могут начинаться и не из-за таких пустяков.
– Да, к сожалению, – сказал Мартин. – Но разумно ли? Война – это смерть. Я долго живу среди вас и я вижу: схаям так же не нравится умирать, как и нам, мягкотелым.
– Хог. Это верно. И я не хочу воевать с такими, как ты. Ты спокойный. Но скажи, много ли у вас таких, как ты?
– У нас есть и хорошие, и плохие, – с сожалением сказал Мартин. – Так же, как и у вас.
– Вот в этом беда. Толпой овладевают плохие. Толпа редко слушается разума.
– Не всегда. Власть у сивов принадлежит умному машишу. Уханни заквакал. Потом хлопнул по коленке. Однако в
его голосе слышалось осуждение:
– Ты умно сказал. Схаи любят лесть. Но если я дам ей волю, то вместо меня будут править льстецы. Так у нас бывало. Ничего хорошего. Я хочу видеть все, как есть. И я вижу войну со всех сторон. Слишком многие не понимают, как это скверно. Поэтому не боятся войны
– А ты?
– Я видел много войн. Хуже ничего нет.
– Ты можешь удержать свое племя.
– Что значит один машиш одного племени? Не так-то просто образумить даже собственный ухудай. А со стороны восходящего Хассара нам грозят объединенные силы Су Мафусафая. Хотят заставить нас присоединиться к себе. И это еще не все. Со стороны заходящего Хассара живут исконные наши враги хачичеи. Эти просто уничтожат всех сивов до единого, если получится. Так же, как Су Мафусафай хочет уничтожить вас.
– А получится? У хачичеев?
– Нет. Хачичеев больше, но наши воины умнее. Однако мы ослабеем и не сможем противиться Су Мафусафаю. Он этого ждет.
– Но ведь что-то сделать можно?
Машиш, не оборачиваясь, махнул рукой. Оба стражника молча и бесшумно спрыгнули с обрыва за шатром.
– Подвинься ко мне, Мартин. Пей, Мартин. Слушай со всех сторон. Я не смогу предотвратить войну. И не нужно тратить на такой разговор время. У нас его мало – и у тебя, и у меня. Меня поджидает смерть от старости, а тебя стережет смерть от нашей глупости. Поэтому давай смотреть дальше сегодняшнего ужина.
Машиш плеснул себе в чашу. Выпил.
– Нет войны, которая не заканчивается, – веско сказал он. – Я не верю, что схаи победят мягкотелых. Ваше оружие лучше. Я не верю, что мягкотелые победят схаев, нас слишком много. Рано или поздно придется заключать мир. Вот тогда, Мартин, наступит нужное время. Мы не сможем остановить войну. Но если немного повезет, то сможем ее укоротить.
– А когда?
– Когда все дураки, и ваши, и наши, на своей мягкой или жесткой шкуре почувствуют, что это такое, война. Нагеройствуются, набегаются, нахлебаются досыта. Вот когда нужно придумать для мира почетную причину. Даже тупую голову можно убедить в том, что воевать не надо, если воевать уже надоело. Я знаю обычаи Схайссов, а ты знаешь обычаи страны мягкотелых. Понимаешь? Мартин поставил свою чашу на землю.
– Начинаю понимать, машиш. Ты умеешь смотреть далеко. Но раньше ничего нельзя сделать?
– Нет. Со дня на день я ожидаю послов Су Мафусафая. Они потребуют воинов. Нам угрожают хачичеи, но я дам воинов. Не самых лучших, не сразу, но дам. Иначе мне придется воевать на две стороны Хассара. Никакая доблесть не поможет. Сивы исчезнут. Понимаешь?
– Еэ, машиш.
– Но если я дам воинов Мафусафаю, то между моим племенем Сив и твоими родичами прольется кровь. Потом через это придется перешагнуть. Это понимаешь?
– Со всех сторон, машиш.
– Такое возможно?
– Курфюрст Поммерна, мой машиш, на такое способен.
– Тогда мне нужно, чтобы ты вернулся к своим и ждал моего сигнала. Но просто отпустить я тебя не могу.
– Почему?
– Су Мафусафай уже требовал тебя выдать. Если я откажусь и оставлю тебя здесь, мне опять грозят войной. Если отпущу тебя – то же самое, но меня еще вдобавок объявят предателем.
– Что же делать? Неожиданно Уханни квакнул.
– Что может делать тот, кого собирается убить сын машиша?
– А об этом знают?
– Об этом знают все. Иначе сын машиша поступить не может. Но поскольку об этом знают все, у тебя есть причина для побега. Хорошая причина, лучше не придумать. А если ты сбежишь, никто не сможет обвинить меня в предательстве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
– Пей, – сказал машиш, когда Мартин управился с мясом.
И налил папоротниковой браги под названием ухватуха. Страшная это вещь и для мозгов, и для желудка, если кто еще не знает. Но вся череда предложений сама по себе была высшей любезностью и честью, оказываемой только равным, поэтому Мартин похлопал себя сразу по обоим коленям, а потом соединил ладони.
– Ты хорошо усвоил наши обычаи, – сказал машиш. Мартин осушил чашу и почтительно перевернул ее над
своей макушкой.
– Да будет прохладным твой шатер, машиш. Пусть уффиких радуют тебя сыновьями. Да пошлет великий Мосос...
Машиш совершенно по-людски отмахнулся. Только не рукой, а когтистой лапой.
– Ты хорошо усвоил наши обычаи, мягкотелый. Но хватит, хватит церемоний. Я не за этим тебя позвал. Давай говорить серьезно
– Слушаю тебя со всех сторон, машиш.
– Ты спас мне сына. Знаешь, что он хочет тебя убить?
– Еэ.
– И как ты к этому относишься?
– Таков обычай, – уклончиво сказал Мартин. Машиш усмехнулся.
– Наши обычаи мне ведомы. Что ты намерен делать?
– Я не знаю, что мне делать. Уханни пожевал плоскими губами.
– У нас много дурацких обычаев, – неожиданно сообщил он. – А у вас?
Мартин вздохнул.
– Да тоже хватает. Дурацкие обычаи умеют долго жить, как и все дурацкое.
– А ты умеешь говорить правду. Зачем к нам пришел?
– Чтобы вас понять.
– И рассказать своему машишу? -Да.
– Так поступают шпионы.
– Если я шпион, то очень плохой.
– Почему?
– Мягкотелому трудно быть незаметным в Схайссах. Машиш сдержанно квакнул.
– Это правда. Зачем ты нас хотел понять?
– Чтобы договориться.
– О чем нам договариваться?
– О торговле.
– Торговля – хорошо. У вас много вещей, которые мы делать не умеем. Но вещи – не главное.
– Все равно торговля лучше войны.
– Лучше.
– Давайте торговать.
– Сейчас не получится.
– Почему?
– Ты многое знаешь, пленник. Но не все. Ледяные горы больше нас не разделяют. После сильного содрогания земли там вытекло озеро. На его месте получился проход. А схаи начали объединяться. Большинство племен признали Су Мафусафая верховным машишем. Понимаешь, к чему это ведет?
– Будет война?
– Еэ.
– Но мои родичи не собираются нападать.
– Может быть, и так. Но это не имеет значения. Для нас вы – чудовища, которых нужно истребить. Раньше это не давали сделать горы. Сейчас они тоже мешают, но воевать уже можно.
– А для тебя, машиш, мы тоже чудовища?
– Раньше и я так думал. Сейчас – не знаю. Пожалуй, я бы не стал затевать с вами войну из-за ничего. Но даже среди сивов большинство этого хотят. Просто потому, что вы другие.
– И этого достаточно?
– Еще как достаточно. Войны могут начинаться и не из-за таких пустяков.
– Да, к сожалению, – сказал Мартин. – Но разумно ли? Война – это смерть. Я долго живу среди вас и я вижу: схаям так же не нравится умирать, как и нам, мягкотелым.
– Хог. Это верно. И я не хочу воевать с такими, как ты. Ты спокойный. Но скажи, много ли у вас таких, как ты?
– У нас есть и хорошие, и плохие, – с сожалением сказал Мартин. – Так же, как и у вас.
– Вот в этом беда. Толпой овладевают плохие. Толпа редко слушается разума.
– Не всегда. Власть у сивов принадлежит умному машишу. Уханни заквакал. Потом хлопнул по коленке. Однако в
его голосе слышалось осуждение:
– Ты умно сказал. Схаи любят лесть. Но если я дам ей волю, то вместо меня будут править льстецы. Так у нас бывало. Ничего хорошего. Я хочу видеть все, как есть. И я вижу войну со всех сторон. Слишком многие не понимают, как это скверно. Поэтому не боятся войны
– А ты?
– Я видел много войн. Хуже ничего нет.
– Ты можешь удержать свое племя.
– Что значит один машиш одного племени? Не так-то просто образумить даже собственный ухудай. А со стороны восходящего Хассара нам грозят объединенные силы Су Мафусафая. Хотят заставить нас присоединиться к себе. И это еще не все. Со стороны заходящего Хассара живут исконные наши враги хачичеи. Эти просто уничтожат всех сивов до единого, если получится. Так же, как Су Мафусафай хочет уничтожить вас.
– А получится? У хачичеев?
– Нет. Хачичеев больше, но наши воины умнее. Однако мы ослабеем и не сможем противиться Су Мафусафаю. Он этого ждет.
– Но ведь что-то сделать можно?
Машиш, не оборачиваясь, махнул рукой. Оба стражника молча и бесшумно спрыгнули с обрыва за шатром.
– Подвинься ко мне, Мартин. Пей, Мартин. Слушай со всех сторон. Я не смогу предотвратить войну. И не нужно тратить на такой разговор время. У нас его мало – и у тебя, и у меня. Меня поджидает смерть от старости, а тебя стережет смерть от нашей глупости. Поэтому давай смотреть дальше сегодняшнего ужина.
Машиш плеснул себе в чашу. Выпил.
– Нет войны, которая не заканчивается, – веско сказал он. – Я не верю, что схаи победят мягкотелых. Ваше оружие лучше. Я не верю, что мягкотелые победят схаев, нас слишком много. Рано или поздно придется заключать мир. Вот тогда, Мартин, наступит нужное время. Мы не сможем остановить войну. Но если немного повезет, то сможем ее укоротить.
– А когда?
– Когда все дураки, и ваши, и наши, на своей мягкой или жесткой шкуре почувствуют, что это такое, война. Нагеройствуются, набегаются, нахлебаются досыта. Вот когда нужно придумать для мира почетную причину. Даже тупую голову можно убедить в том, что воевать не надо, если воевать уже надоело. Я знаю обычаи Схайссов, а ты знаешь обычаи страны мягкотелых. Понимаешь? Мартин поставил свою чашу на землю.
– Начинаю понимать, машиш. Ты умеешь смотреть далеко. Но раньше ничего нельзя сделать?
– Нет. Со дня на день я ожидаю послов Су Мафусафая. Они потребуют воинов. Нам угрожают хачичеи, но я дам воинов. Не самых лучших, не сразу, но дам. Иначе мне придется воевать на две стороны Хассара. Никакая доблесть не поможет. Сивы исчезнут. Понимаешь?
– Еэ, машиш.
– Но если я дам воинов Мафусафаю, то между моим племенем Сив и твоими родичами прольется кровь. Потом через это придется перешагнуть. Это понимаешь?
– Со всех сторон, машиш.
– Такое возможно?
– Курфюрст Поммерна, мой машиш, на такое способен.
– Тогда мне нужно, чтобы ты вернулся к своим и ждал моего сигнала. Но просто отпустить я тебя не могу.
– Почему?
– Су Мафусафай уже требовал тебя выдать. Если я откажусь и оставлю тебя здесь, мне опять грозят войной. Если отпущу тебя – то же самое, но меня еще вдобавок объявят предателем.
– Что же делать? Неожиданно Уханни квакнул.
– Что может делать тот, кого собирается убить сын машиша?
– А об этом знают?
– Об этом знают все. Иначе сын машиша поступить не может. Но поскольку об этом знают все, у тебя есть причина для побега. Хорошая причина, лучше не придумать. А если ты сбежишь, никто не сможет обвинить меня в предательстве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88