Под ними располагался трон, от которого по ступеням спускался малиновый ковер
В середине центрального нефа били струи фонтана. Его окружали аллегорические фигуры. Шеген заметил, что часть скульптур имела одеяния, весьма напоминающие скафандры. Выше фонтана на четырех цепях висела поблескивающая хрусталем и золотом люстра. Сводчатый потолок над ней был расписан под звездное небо. Все пространство освещалось через подкупольные окна.
По крутой лестнице они поднялись в боковой неф.
– Как вам нравится наш Химмлишхалле? – спросил Фердинанд.
– Прекрасная архитектура, – вполне искренно ответил Шеген. – Быть может, гениальная.
Но о внутреннем дизайне и качестве отделочных материалов он решил промолчать.
– Очень любезно с вашей стороны, монсеньор. Представляю, какое количество дворцов вы видели там, в своем мире.
Шеген вспомнил лунный астровокзал Тихо Браге поперечником в семнадцать километров и кивнул.
– Много. И все же... – Он перегнулся через перила, чтобы лучше рассмотреть центральный неф. – И все же здесь великолепные пропорции. Возникает ощущение легкости, я бы даже сказал – воздушности. Погодите, Химмлишхалле... это значит – Небесный Зал?
– Верно, – с некоторой задержкой подтвердил Фердинанд. – Помилуйте! Неужели язык так мало изменился?
– Я заметил только разницу в произношении. А вы?
– Некоторая архаичность в построении фраз... простите.
– Не за что. И как это объяснить, Фердинанд?
– Пока никак не могу объяснить, монсеньор. Знаете, во всем, что случилось с нашими предками и продолжает происходить с нами здесь, на Терранисе, есть искусственность. Я хочу сказать, мы не совсем вольны в своих судьбах.
– Большой шутник?
– Очень большой, монсеньор
14. А СТРЕЛЫ У НИХ СВОЛОЧНЫЕ, СЕРЖАНТ
– Огонь, – негромко приказал Паттени.
И тут же выстрелил. Иржи давно ждал команды, но курок спустил с опозданием. Паттени недовольно покачал головой.
Одна за другой пули ушли в предрассветный туман, в густую накатывающуюся массу. Серую, монотонную.
Там вроде бы возникла какая-то мгновенная заминка. Но только на секунду, не больше. Потом послышался угрюмый рев, ударили барабаны. Масса перестала быть однообразной, в ней обозначились выпячивания. Было похоже, что тьма тянет к ним свои лапы.
– Теперь уходим, – сказал Паттени. – Не вздумай отставать.
Развернувшись вслед за сержантом, Иржи дал шпоры своей каурой. Справа скакала еще одна пара дозорных, постепенно смещаясь ко входу в ущелье. Сблизившись, все четверо пронеслись мимо скалы. А за скалой в конном строю притаился весь их взвод со штуцерами поперек седел. Только двое молодых солдат торопливо затаптывали костерок.
Паттени осадил лошадь.
– Началось, Махач!
– Пальбу слышал, – усмехнулся вахмистр. – Ящеры хоть не все разбежались, а?
Но Паттени было не до шуток.
– Разбежались, как же. Прут всем скопом, флангов не видно. Разведки даже не высылали. Считают, что и без этого нас задавят. Нам куда?
– Проезжайте дальше. Тут уже четверо проскакали до вас. Один отправился с донесением, а Нарген с остальными ждет за поворотом. Присоединяйтесь к ним, заряжайте оружие. Будете прикрывать наш отход.
– Махач, вы только того... рубиться не вздумайте. Мигом стопчут
– Сам с усам. До подхода главных сил приказано строить подвижную оборону, понял?
– «Лестницу», что ли?
– Ее самую.
– Ясно.
– Тогда дуйте!
За поворотом ущелья действительно ждали трое егерей. Тоже со штуцерами поперек седел. Капрал Нарген что-то жевал.
– Появились? Заряжайте картечью, – лениво сказал он.
– Не горохом? – пробурчал Паттени.
– Это у тебя от нервов?
– От нервов. Видал, их сколько?
– Видал. Эй, парень, как тебя...
– Неедлы.
– Не суетись ты, порох рассыплешь! Неедлы... Картечь летит не так далеко, как пуля. Следовательно,
стрелять предстояло с довольно близкой дистанции. Иржи постарался унять дрожь в руках, но это не совсем получилось. Солдаты Наргена ухмылялись.
– Чего скалитесь, герои? – нелюбезно осведомился Паттени. – У парня первая переделка.
– Отметить бы надо, – серьезно сказал один из егерей.
– Отметим, Чимболда, отметим.
– Если доживем. Ящериц тысяч сто собралось, если не двести.
– А хоть триста. Что толку? Ущелье узкое.
– С боков могут обойти. По скалам.
– Ну и с какой скоростью они будут обходить? По скалам-то?
– Это – да. Только вот не прозевать бы.
– Ничего, Махач не прозевает. Тертый калач, детей у него трое, так что уж постарается, – сказал Паттени.
Иржи наконец всыпал порох, заткнул его пыжом, вкатил картечины, при этом ничего не обронив, утолкал шомполом еще один пыж
– Годится, – пробурчал Нарген. – Но потренироваться надо, в нормативы не укладываешься.
– В учебном лагере все получалось, а тут... Нарген сплюнул свою жвачку.
– А тут не учебный лагерь. И вообще... егерем за пару месяцев не становятся, желторотик.
– Сегодня натренируется, – сказал Паттени.
– Это уж точно, – кивнул капрал. – Если успеет.
– Успеет. Я присмотрю.
– Ну-ну, – сказал Нарген, прислушиваясь. – Так, Патти, держись со своим парнем левой стороны, а мы отъедем вправо. Проход надо оставить свободным. Скоро наши удирать будут, дай бог им здоровьичка...
Все замолчали. Первые лучи Эпса вырвались из-за горы и подсветили тучи. Снизу доносился глухой топот. Ящеры были еще далеко, но приближались, шум усиливался. Вдруг в него врезался треск залпа.
Через несколько минут мимо них проехали егеря. Без строя, не очень спешно, даже с некоторой ленцой.
– Там сужение, они столпились, – крикнул Махач. – Так что пара минут у вас есть.
– А вы?
– Мы станем шагов на триста выше. Когда отстреляетесь, скачите уж до ручья, но не дальше. Пора уплотнять рубежи!
Нарген молча кивнул. Но потом проворчал:
– Чем уплотнять-то?
– Наш эскадрон уже наверняка спускается. А дальше – не наша забота, пусть у начальства голова пухнет, – сказал вахмистр.
И все так же неспешно уехал. Лошадь приберегал.
Ящеры тоже не слишком торопились. Миновав узкое место, они сначала разлились в стороны. Потом выровняли ряды и лишь после этого начали подниматься по склону.
– Вот и война началась, – сказал Паттени
Передняя шеренга ящеров растянулась от склона до склона. За ней тесно, стремя к стремени, выстраивались все новые сотни, и конца им видно не было. Потери в десяток-другой для такой силы ровным счетом ничего не значили.
Задавая ритм, били барабаны. Периодически вскрикивал какой-то вождь. Тогда все воинство ударяло в щиты, ревело, визжало и даже чирикало. Шум поднимался страшный. Иржи невольно глянул на товарищей.
Всей грозной массе ящеров противостояла жалкая горстка людей. По команде сержанта они тоже растянулись, но не перекрыли прохода и на треть. Тем не менее признаков волнения на лицах солдат не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
В середине центрального нефа били струи фонтана. Его окружали аллегорические фигуры. Шеген заметил, что часть скульптур имела одеяния, весьма напоминающие скафандры. Выше фонтана на четырех цепях висела поблескивающая хрусталем и золотом люстра. Сводчатый потолок над ней был расписан под звездное небо. Все пространство освещалось через подкупольные окна.
По крутой лестнице они поднялись в боковой неф.
– Как вам нравится наш Химмлишхалле? – спросил Фердинанд.
– Прекрасная архитектура, – вполне искренно ответил Шеген. – Быть может, гениальная.
Но о внутреннем дизайне и качестве отделочных материалов он решил промолчать.
– Очень любезно с вашей стороны, монсеньор. Представляю, какое количество дворцов вы видели там, в своем мире.
Шеген вспомнил лунный астровокзал Тихо Браге поперечником в семнадцать километров и кивнул.
– Много. И все же... – Он перегнулся через перила, чтобы лучше рассмотреть центральный неф. – И все же здесь великолепные пропорции. Возникает ощущение легкости, я бы даже сказал – воздушности. Погодите, Химмлишхалле... это значит – Небесный Зал?
– Верно, – с некоторой задержкой подтвердил Фердинанд. – Помилуйте! Неужели язык так мало изменился?
– Я заметил только разницу в произношении. А вы?
– Некоторая архаичность в построении фраз... простите.
– Не за что. И как это объяснить, Фердинанд?
– Пока никак не могу объяснить, монсеньор. Знаете, во всем, что случилось с нашими предками и продолжает происходить с нами здесь, на Терранисе, есть искусственность. Я хочу сказать, мы не совсем вольны в своих судьбах.
– Большой шутник?
– Очень большой, монсеньор
14. А СТРЕЛЫ У НИХ СВОЛОЧНЫЕ, СЕРЖАНТ
– Огонь, – негромко приказал Паттени.
И тут же выстрелил. Иржи давно ждал команды, но курок спустил с опозданием. Паттени недовольно покачал головой.
Одна за другой пули ушли в предрассветный туман, в густую накатывающуюся массу. Серую, монотонную.
Там вроде бы возникла какая-то мгновенная заминка. Но только на секунду, не больше. Потом послышался угрюмый рев, ударили барабаны. Масса перестала быть однообразной, в ней обозначились выпячивания. Было похоже, что тьма тянет к ним свои лапы.
– Теперь уходим, – сказал Паттени. – Не вздумай отставать.
Развернувшись вслед за сержантом, Иржи дал шпоры своей каурой. Справа скакала еще одна пара дозорных, постепенно смещаясь ко входу в ущелье. Сблизившись, все четверо пронеслись мимо скалы. А за скалой в конном строю притаился весь их взвод со штуцерами поперек седел. Только двое молодых солдат торопливо затаптывали костерок.
Паттени осадил лошадь.
– Началось, Махач!
– Пальбу слышал, – усмехнулся вахмистр. – Ящеры хоть не все разбежались, а?
Но Паттени было не до шуток.
– Разбежались, как же. Прут всем скопом, флангов не видно. Разведки даже не высылали. Считают, что и без этого нас задавят. Нам куда?
– Проезжайте дальше. Тут уже четверо проскакали до вас. Один отправился с донесением, а Нарген с остальными ждет за поворотом. Присоединяйтесь к ним, заряжайте оружие. Будете прикрывать наш отход.
– Махач, вы только того... рубиться не вздумайте. Мигом стопчут
– Сам с усам. До подхода главных сил приказано строить подвижную оборону, понял?
– «Лестницу», что ли?
– Ее самую.
– Ясно.
– Тогда дуйте!
За поворотом ущелья действительно ждали трое егерей. Тоже со штуцерами поперек седел. Капрал Нарген что-то жевал.
– Появились? Заряжайте картечью, – лениво сказал он.
– Не горохом? – пробурчал Паттени.
– Это у тебя от нервов?
– От нервов. Видал, их сколько?
– Видал. Эй, парень, как тебя...
– Неедлы.
– Не суетись ты, порох рассыплешь! Неедлы... Картечь летит не так далеко, как пуля. Следовательно,
стрелять предстояло с довольно близкой дистанции. Иржи постарался унять дрожь в руках, но это не совсем получилось. Солдаты Наргена ухмылялись.
– Чего скалитесь, герои? – нелюбезно осведомился Паттени. – У парня первая переделка.
– Отметить бы надо, – серьезно сказал один из егерей.
– Отметим, Чимболда, отметим.
– Если доживем. Ящериц тысяч сто собралось, если не двести.
– А хоть триста. Что толку? Ущелье узкое.
– С боков могут обойти. По скалам.
– Ну и с какой скоростью они будут обходить? По скалам-то?
– Это – да. Только вот не прозевать бы.
– Ничего, Махач не прозевает. Тертый калач, детей у него трое, так что уж постарается, – сказал Паттени.
Иржи наконец всыпал порох, заткнул его пыжом, вкатил картечины, при этом ничего не обронив, утолкал шомполом еще один пыж
– Годится, – пробурчал Нарген. – Но потренироваться надо, в нормативы не укладываешься.
– В учебном лагере все получалось, а тут... Нарген сплюнул свою жвачку.
– А тут не учебный лагерь. И вообще... егерем за пару месяцев не становятся, желторотик.
– Сегодня натренируется, – сказал Паттени.
– Это уж точно, – кивнул капрал. – Если успеет.
– Успеет. Я присмотрю.
– Ну-ну, – сказал Нарген, прислушиваясь. – Так, Патти, держись со своим парнем левой стороны, а мы отъедем вправо. Проход надо оставить свободным. Скоро наши удирать будут, дай бог им здоровьичка...
Все замолчали. Первые лучи Эпса вырвались из-за горы и подсветили тучи. Снизу доносился глухой топот. Ящеры были еще далеко, но приближались, шум усиливался. Вдруг в него врезался треск залпа.
Через несколько минут мимо них проехали егеря. Без строя, не очень спешно, даже с некоторой ленцой.
– Там сужение, они столпились, – крикнул Махач. – Так что пара минут у вас есть.
– А вы?
– Мы станем шагов на триста выше. Когда отстреляетесь, скачите уж до ручья, но не дальше. Пора уплотнять рубежи!
Нарген молча кивнул. Но потом проворчал:
– Чем уплотнять-то?
– Наш эскадрон уже наверняка спускается. А дальше – не наша забота, пусть у начальства голова пухнет, – сказал вахмистр.
И все так же неспешно уехал. Лошадь приберегал.
Ящеры тоже не слишком торопились. Миновав узкое место, они сначала разлились в стороны. Потом выровняли ряды и лишь после этого начали подниматься по склону.
– Вот и война началась, – сказал Паттени
Передняя шеренга ящеров растянулась от склона до склона. За ней тесно, стремя к стремени, выстраивались все новые сотни, и конца им видно не было. Потери в десяток-другой для такой силы ровным счетом ничего не значили.
Задавая ритм, били барабаны. Периодически вскрикивал какой-то вождь. Тогда все воинство ударяло в щиты, ревело, визжало и даже чирикало. Шум поднимался страшный. Иржи невольно глянул на товарищей.
Всей грозной массе ящеров противостояла жалкая горстка людей. По команде сержанта они тоже растянулись, но не перекрыли прохода и на треть. Тем не менее признаков волнения на лицах солдат не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88