И было множество стрел, готовых лететь в мишень. Это было случайно, или неслучайно, — неважно. Оно взял арбалет как подлинную вещь и прижал его к голове.
— Я все помню, — сказал он тихо. — Это моя задача; вот для чего я здесь.
Потом он замолчал и посмотрел на людей, стоящих задом к нему и слушающих Иаковлева, который говорил все то же самое.
— Все начинается, ничего не было, было все, — гордо произнес Миша, подняв арбалет. — Я — Лао!!!
§
Семену исполнилось три года. По улице, на которой стояли замечательные дома и росли кусты, шел Миша Оно, держа наперевес арбалет, и все его существо было охвачено решимостью и силой. Иногда он шел прямо, словно солдат на параде, отбивающий шаг в такт остальным идущим, а иногда он крался, как вор или наемный убийца, выполняющий свою мерзкую работу по уничтожению какого-нибудь благородного деятеля. Этот деятель был несуществен для Миши, поскольку он осознал свою грандиозную задачу и был наполнен глобальными планами по уничтожению всей реальности в целом, а не просто отдельных составляющих ее единиц.
— Надо уничтожить этот мир! — кричал Миша, сжимая арбалет.
— Мой мальчик, — сказал ему умный человек, шедший навстречу. — Каким образом вы собираетесь сделать это? Исторические мотивы какой-нибудь из культур не являются доказательством присутствия высшего. Поэтому вам нужно начать с конца, а еще лучше — с начала. Выдирание же каких-то черт не принесет никакого ущерба в реальность.
— Долой «пупочки»! — крикнул Миша.
— Суть «пупочек» не в том, что их необходимо раздвигать, — сказал умный человек, — а в том, что у них есть «зона» и «гона». Как же вы можете просто так пренебречь этим? Чего же вы хотите? Меня зовут Петров.
— Я хочу стряхнуть это все!!! — воскликнул Миша Оно, топая ногой по асфальту. — Я хочу, чтобы ничего не было.
— Кто вы? — спросил Петров.
— Я — вообще! Я — никто! Я — все! Этого не должно быть!
— Но ведь это — обычное творение, — презрительно заметил Петров, подпрыгивая два раза.
— Вот это-то и плохо! Я сам это знаю. Но вы должны вернуться к нам, а не уединяться в собственных «пупочках».
— Не все ли равно, — сказал Петров.
— Нет!!! Я сейчас убью тебя. Верь в то, что воскреснешь, верь в себя и во что-нибудь.
Миша вскинул арбалет, зарядив его.
— Я — неверующий, — спокойно ответил Петров и поднял руки вверх, раскрывая свое тело для стрелы. — 0’кей. Пусть кончится моя жизнь. Я умру достойно.
— Умри навеки! — крикнул Оно, выстреливая. Стрела воткнулась в Петрова, и он упал назад, чтобы умереть, обратив лицо в небо. Кровь, словно красное вино, медленно выступала из ранки, которую сделал Миша стрелой. Он подошел к Петрову и смотрел на его смерть. Это было истинным ощущением. Потом он повернулся кругом, вложил в свой арбалет новую стрелу и пошел дальше, желая убить всех.
— Я вас убью! — кричал Оно, смотря по сторонам. — Я убью всех. чтобы прекратился этот бред! Мир существует любой на выбор, и я понял свою цель! Как вы могли выбрать что-то, а не нас?! Вернитесь, козлы, и мы уничтожим вас. Я хочу всего! Прохожих не было на этой улице, поскольку наверняка все жители участвовали в собрании на Площади, и Миша тщетно искал какой-нибудь объект для убийства. Он был согласен сейчас убить даже крысу, потому что любил ее и очень хотел выполнения своей миссии.
И тогда, откуда-то спереди послышались звоны, и крики, и удары в барабан. Миша остановился и замер посреди дороги. К нему приближалась большая компания людей, и скоро стало заметно, что они все одеты в лиловые платья и имеют по одному усу на левой стороне лица. Один из них нес большой зеленый барабан и стучал в него, другие звенели какими-то специальными штучками. Все они пели:
Артем Коваленко стал Женей Фесенко
Женей Фесенко стал Артем Коваленко
Артем Фесенко стал Женей Коваленко
Женей Коваленко стал Артем Фесенко
Женя Коваленко стал Артемом Коваленко
Артемом Коваленко стал Женя Коваленко
Женя Фесенко стал Артемом Фесенко
Артемом Фесенко стал Женя Фесенко
Артем Коваленко стал Женей Фесенко…
И все повторялось сначала. Эти люди пели, звенели, стучали и не обращали ни на что внимания.
— Эй! — крикнул Миша, сжав арбалет. Все остановились и прекратили пение.
— Вы — муддисты? — спросил Миша.
— Мы просто так. Кто ты такой?
— Я — Лао! — крикнул Миша. — Я убью вас. Я знаю, что мне нужно.
— Бога зовут Миша, — сказал один человек с морщинистым лицом.
— Бог — женщина, и ее фамилия Кибальчиш, — сказал другой.
— Мне плевать! Я убью вас! Нужно уничтожить этот мир.
— У тебя ничего не выйдет, — сказал человек с барабаном.
— Посмотрим! — заорал Миша Оно, нажимая на спусковой крючок.
Стрела попала барабанщику в глаз и, наверное, пронзила мозг, так как его тело, словно потеряв каркас, немедленно упало на асфальт, загрохотав барабаном. Миша немедленно вложил новую стрелу и тут же выстрелил, как будто бог любви. Новая жертва рухнула на асфальт с проткнутым сердцем, и Миша опять зарядил стрелу. Так он стрелял и стрелял, убивая всех подряд, и никто не сопротивлялся и не кричал, и ничего не делал, и скоро все эти люди превратились в груду трупов с торчащими стрелами, и только какой-то молодой индивид хрипел и не хотел умирать и пытался вырвать стрелу из плеча, а все остальные уже стали кем-нибудь еще, или никем, и их красные звездочки на левых висках были забрызганы кровью, как и лица.
— Эй, вы! — сказал молодой человек. — Кончите меня, мне больно. Меня зовут Александр Иванович.
Миша Оно подошел к нему и взял свежую стрелу в руку, словно кинжал или копье.
— Исчезни навеки! — крикнул он, вонзая стрелу в висок с красной звездочкой и наблюдая немедленную смерть.
Потом он осмотрел картину своих действий, сжал арбалет и воскликнул:
— Я всех убью!
— Стой!!! — раздалось сзади.
Миша обернулся и увидел трех ефрейторов, бегущих к нему с арбалетами наперевес. Миша не хотел сидеть в скучной камере и молиться о легком приговоре, поэтому он тут же побежал вперед, стараясь отстать от этих ефрейторов и продолжить свое дело. Он был молод и был готов жить дальше. Он бежал и сознавал различие добра и зла. Улицы были пусты и изумительно угрюмы. И стрела просвистела над его головой, чуть-чуть не задев ее.
— Ах вы, гниды! — крикнул Миша Оно, поворачиваясь кругом и сразу же стреляя. Стрела попала в целящегося ефрейтора, убив его. Двое других стали заряжать арбалеты.
Миша побежал дальше, тяжело дыша. Он бежал мимо подъездов с жителями, мимо скамеек и играющих детей, и все смотрели на него улыбаясь и были абсолютно разными, как и должно быть.
— Вам надо вернуться, — кричал им Миша и бежал дальше, желая убийств и подлинных поступков. — Вы должны прийти к нам!
Ефрейторы стреляли, но не попадали ни в голову, ни в спину, и улица была бесконечна, как настоящий путь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
— Я все помню, — сказал он тихо. — Это моя задача; вот для чего я здесь.
Потом он замолчал и посмотрел на людей, стоящих задом к нему и слушающих Иаковлева, который говорил все то же самое.
— Все начинается, ничего не было, было все, — гордо произнес Миша, подняв арбалет. — Я — Лао!!!
§
Семену исполнилось три года. По улице, на которой стояли замечательные дома и росли кусты, шел Миша Оно, держа наперевес арбалет, и все его существо было охвачено решимостью и силой. Иногда он шел прямо, словно солдат на параде, отбивающий шаг в такт остальным идущим, а иногда он крался, как вор или наемный убийца, выполняющий свою мерзкую работу по уничтожению какого-нибудь благородного деятеля. Этот деятель был несуществен для Миши, поскольку он осознал свою грандиозную задачу и был наполнен глобальными планами по уничтожению всей реальности в целом, а не просто отдельных составляющих ее единиц.
— Надо уничтожить этот мир! — кричал Миша, сжимая арбалет.
— Мой мальчик, — сказал ему умный человек, шедший навстречу. — Каким образом вы собираетесь сделать это? Исторические мотивы какой-нибудь из культур не являются доказательством присутствия высшего. Поэтому вам нужно начать с конца, а еще лучше — с начала. Выдирание же каких-то черт не принесет никакого ущерба в реальность.
— Долой «пупочки»! — крикнул Миша.
— Суть «пупочек» не в том, что их необходимо раздвигать, — сказал умный человек, — а в том, что у них есть «зона» и «гона». Как же вы можете просто так пренебречь этим? Чего же вы хотите? Меня зовут Петров.
— Я хочу стряхнуть это все!!! — воскликнул Миша Оно, топая ногой по асфальту. — Я хочу, чтобы ничего не было.
— Кто вы? — спросил Петров.
— Я — вообще! Я — никто! Я — все! Этого не должно быть!
— Но ведь это — обычное творение, — презрительно заметил Петров, подпрыгивая два раза.
— Вот это-то и плохо! Я сам это знаю. Но вы должны вернуться к нам, а не уединяться в собственных «пупочках».
— Не все ли равно, — сказал Петров.
— Нет!!! Я сейчас убью тебя. Верь в то, что воскреснешь, верь в себя и во что-нибудь.
Миша вскинул арбалет, зарядив его.
— Я — неверующий, — спокойно ответил Петров и поднял руки вверх, раскрывая свое тело для стрелы. — 0’кей. Пусть кончится моя жизнь. Я умру достойно.
— Умри навеки! — крикнул Оно, выстреливая. Стрела воткнулась в Петрова, и он упал назад, чтобы умереть, обратив лицо в небо. Кровь, словно красное вино, медленно выступала из ранки, которую сделал Миша стрелой. Он подошел к Петрову и смотрел на его смерть. Это было истинным ощущением. Потом он повернулся кругом, вложил в свой арбалет новую стрелу и пошел дальше, желая убить всех.
— Я вас убью! — кричал Оно, смотря по сторонам. — Я убью всех. чтобы прекратился этот бред! Мир существует любой на выбор, и я понял свою цель! Как вы могли выбрать что-то, а не нас?! Вернитесь, козлы, и мы уничтожим вас. Я хочу всего! Прохожих не было на этой улице, поскольку наверняка все жители участвовали в собрании на Площади, и Миша тщетно искал какой-нибудь объект для убийства. Он был согласен сейчас убить даже крысу, потому что любил ее и очень хотел выполнения своей миссии.
И тогда, откуда-то спереди послышались звоны, и крики, и удары в барабан. Миша остановился и замер посреди дороги. К нему приближалась большая компания людей, и скоро стало заметно, что они все одеты в лиловые платья и имеют по одному усу на левой стороне лица. Один из них нес большой зеленый барабан и стучал в него, другие звенели какими-то специальными штучками. Все они пели:
Артем Коваленко стал Женей Фесенко
Женей Фесенко стал Артем Коваленко
Артем Фесенко стал Женей Коваленко
Женей Коваленко стал Артем Фесенко
Женя Коваленко стал Артемом Коваленко
Артемом Коваленко стал Женя Коваленко
Женя Фесенко стал Артемом Фесенко
Артемом Фесенко стал Женя Фесенко
Артем Коваленко стал Женей Фесенко…
И все повторялось сначала. Эти люди пели, звенели, стучали и не обращали ни на что внимания.
— Эй! — крикнул Миша, сжав арбалет. Все остановились и прекратили пение.
— Вы — муддисты? — спросил Миша.
— Мы просто так. Кто ты такой?
— Я — Лао! — крикнул Миша. — Я убью вас. Я знаю, что мне нужно.
— Бога зовут Миша, — сказал один человек с морщинистым лицом.
— Бог — женщина, и ее фамилия Кибальчиш, — сказал другой.
— Мне плевать! Я убью вас! Нужно уничтожить этот мир.
— У тебя ничего не выйдет, — сказал человек с барабаном.
— Посмотрим! — заорал Миша Оно, нажимая на спусковой крючок.
Стрела попала барабанщику в глаз и, наверное, пронзила мозг, так как его тело, словно потеряв каркас, немедленно упало на асфальт, загрохотав барабаном. Миша немедленно вложил новую стрелу и тут же выстрелил, как будто бог любви. Новая жертва рухнула на асфальт с проткнутым сердцем, и Миша опять зарядил стрелу. Так он стрелял и стрелял, убивая всех подряд, и никто не сопротивлялся и не кричал, и ничего не делал, и скоро все эти люди превратились в груду трупов с торчащими стрелами, и только какой-то молодой индивид хрипел и не хотел умирать и пытался вырвать стрелу из плеча, а все остальные уже стали кем-нибудь еще, или никем, и их красные звездочки на левых висках были забрызганы кровью, как и лица.
— Эй, вы! — сказал молодой человек. — Кончите меня, мне больно. Меня зовут Александр Иванович.
Миша Оно подошел к нему и взял свежую стрелу в руку, словно кинжал или копье.
— Исчезни навеки! — крикнул он, вонзая стрелу в висок с красной звездочкой и наблюдая немедленную смерть.
Потом он осмотрел картину своих действий, сжал арбалет и воскликнул:
— Я всех убью!
— Стой!!! — раздалось сзади.
Миша обернулся и увидел трех ефрейторов, бегущих к нему с арбалетами наперевес. Миша не хотел сидеть в скучной камере и молиться о легком приговоре, поэтому он тут же побежал вперед, стараясь отстать от этих ефрейторов и продолжить свое дело. Он был молод и был готов жить дальше. Он бежал и сознавал различие добра и зла. Улицы были пусты и изумительно угрюмы. И стрела просвистела над его головой, чуть-чуть не задев ее.
— Ах вы, гниды! — крикнул Миша Оно, поворачиваясь кругом и сразу же стреляя. Стрела попала в целящегося ефрейтора, убив его. Двое других стали заряжать арбалеты.
Миша побежал дальше, тяжело дыша. Он бежал мимо подъездов с жителями, мимо скамеек и играющих детей, и все смотрели на него улыбаясь и были абсолютно разными, как и должно быть.
— Вам надо вернуться, — кричал им Миша и бежал дальше, желая убийств и подлинных поступков. — Вы должны прийти к нам!
Ефрейторы стреляли, но не попадали ни в голову, ни в спину, и улица была бесконечна, как настоящий путь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77