– Рорк отпустил ее и обернулся, когда дверь открылась и в комнату влетела Мэвис. – Оставлю вас вдвоем.
Впрочем, он сомневался, что кто-то из них его слышал, так как Мэвис уже обнимала Еву и что-то лопотала.
– Эти жалкие придурки… – донеслось до Рорка сквозь всхлипывания, и он, улыбнувшись, закрыл за собой дверь.
– Я хотела найти Уитни и заявить ему в лицо, что он жалкий придурок, но Леонардо сказал, что лучше поехать сюда… – Мэвис отпрянула так неожиданно, что Ева чуть не упала, и взмахнула рукавами прозрачного розового одеяния, похожего на ночную рубашку. – Что они себе позволяют?
– Это обычная процедура.
– У них все процедуры через задний проход! Но им это даром не пройдет. Держу пари, что Рорк уже нанял целую орду лучших адвокатов, так что этой компании придется несладко.
– Я хочу только, чтобы вернули мой значок. Без него я ничто, Мэвис!
– Ты его получишь. – Мэвис села рядом, обняла Еву за плечи, и та спрятала лицо в ее голубых волосах. – У тебя всегда все получается как надо, Даллас.
– Но меня отстранили от работы. – Ева устало закрыла глаза. – Теперь я бессильна.
– Ты не можешь быть бессильной. Помнишь, как ты изменила всю мою жизнь?
Ева невольно улыбнулась.
– В который раз?
– В первый раз, когда ты заставила меня понять, что я способна на нечто большее, чем просто гоняться за деньгами, добывая их любыми средствами. И в прошлом году, когда меня бы засадили за решетку, если бы не ты.
– Тогда у меня были мой значок и моя работа. – Лицо Евы снова омрачилось.
– Зато теперь у тебя самый богатый хладнокровный парень на всей планете. И это не все. Знаешь, сколько людей звонили тебе вчера вечером? Рорк сидел около тебя, поэтому я сказала Соммерсету, что сама буду отвечать на звонки.
– Ну и сколько же из них принадлежало репортерам, жаждущим сенсации?
Фыркнув, Мэвис встала и направилась к маленькому холодильнику в углу спальни – Рорк велел ей проследить, чтобы Ева поела.
– Я умею управляться с репортерами. Давай поедим мороженого.
– Я не голодна.
– Для мороженого не нужно быть голодным… Господи, да тут есть и шоколадные чипсы!
– Мэвис…
– Ты ведь заботилась обо мне, когда я в тебе нуждалась, – перебила Мэвис. – Не заставляй меня чувствовать, будто ты не нуждаешься во мне.
Ничто не могло подействовать более убедительно. Бросив тоскливый взгляд на кровать, Ева вздохнула.
– Какое мороженое ты хочешь?
Ева плыла сквозь день как в тумане, используя головную боль в качестве предлога, чтобы побыть одной. Она старалась не заходить в свой кабинет и в кабинет Рорка, не отвечала на звонки, отказывалась обсуждать с Рорком ситуацию и наконец закрылась в библиотеке, сказав, что хочет выбрать себе книгу для чтения.
Отключив связь, Ева сдвинула портьеры, свернулась калачиком на кушетке, надеясь забыться во сне.
Ей снились змеи, обвившиеся вокруг золотого жезла, с которого капала кровь на бумажные цветы, воткнутые в коричневую стеклянную бутылку. Кто-то звал на помощь тонким старческим голосом.
Во сне Ева куда-то бежала, скользя ботинками по снегу, тяжело дыша и не видя ничего, кроме слепящей ледяной белизны. Ее преследовали голоса. «Паршивый коп», – шипел кто-то ей в ухо. «Что тебе нужно, девочка?» – слышала она, чувствуя, как ужас закрадывается в сердце. «Зачем кому-то понадобилось проделывать в нем дыру?» Вопрос, на который у нее все еще не было ответа…
Потом Ева увидела их, обреченных и проклятых, замерзших в снегу. Их пустые глаза смотрели на нее, задавая все тот же вопрос.
Сзади послышался треск льда. За ее спиной кто-то расхохотался. Белые стены превратились в больничный коридор, вытянутый, как туннель. Таинственный некто приближался к ней сзади, шлепая ногами по каменным плиткам. Она повернулась, чтобы защититься, и попыталась нащупать оружие, но не нашла его.
– Что тебе нужно, девочка?
Охваченная паникой Ева помчалась по туннелю, чувствуя за спиной тяжелое дыхание, пахнущее виски. Туннель разветвлялся вправо и влево. Ева остановилась, не зная, куда бежать дальше. Шаги послышались совсем рядом, и она, сдержав крик ужаса, повернула направо. Пот градом стекал по ее лицу. Впереди появился свет, на фоне которого маячил неподвижный силуэт.
Господи, хоть кто-то поможет ей!
Но, добежав до конца туннеля, Ева увидела стол, на котором лежало ее собственное тело. Бледное лицо, закрытые глаза, а на месте сердца кровавая дыра…
Ева проснулась, вся дрожа. С трудом поднявшись, она доковыляла до лифта, спустилась вниз и, даже не надев куртки, вышла из дома.
Холод обжигал лицо, помогая прийти в себя. Около часа Ева бродила по заснеженному саду, стараясь избавиться от кошмара. «Возьми себя в руки, Даллас, – твердил ей внутренний голос. – Ты стала жалкой. Где же твое мужество?»
«Оставь меня в покое!» – мысленно огрызалась Ева. Неужели она не имеет права на слабость, на то, чтобы остаться наедине со своими чувствами? Никто не в состоянии понять, что она испытывает!
«Даже если ты утратила всю свою энергию, у тебя остался рассудок. Начинай думать».
– Я устала думать, – пробормотала Ева, остановившись в начинающем таять снегу. – Тут не о чем думать и нечего делать.
Сгорбившись и борясь со слезами, она побрела к дому. Ей был нужен Рорк – нужно, чтобы он держал ее в объятиях, отгонял от нее демонов и говорил ей, что все будет в порядке.
Войдя в дом, Ева обнаружила, что старые кроссовки промокли насквозь; джинсы тоже были мокрыми до колен. От внезапного ощущения тепла у нее кружилась голова.
Несколько секунд Соммерсет молча наблюдал за ней, поджав губы, а потом, придав своей физиономии как можно более высокомерное выражение, шагнул в вестибюль.
– Вы промокли и наследили по всему полу. – Дворецкий брезгливо поморщился. – Вам следовало бы выказывать хотя бы немного уважения к собственному дому.
Соммерсет ожидал вспышки гнева, но Ева рассеянно уставилась на него.
– Простите. – Она посмотрела на свои ноги. – Я не подумала…
Тяжело опираясь на перила, Ева начала подниматься по лестнице, а Соммерсет невозмутимо направился к внутреннему телефону.
– Рорк, лейтенант только что вошла в дом. На ней не было верхней одежды. Выглядит она скверно.
– Где она?
– Поднимается. Рорк, я ее оскорбил, и она передо мной извинилась! Нужно принять меры.
– Постараюсь.
Рорк вышел из кабинета и направился к спальне. При виде мокрой, бледной и дрожащей Евы его охватил гнев, не меньший, чем беспокойство.
– Что, черт возьми, ты делаешь?!
– Просто вышла прогуляться. – Ева села и попыталась расшнуровать кроссовки, но замерзшие пальцы не слушались. – Мне был нужен свежий воздух.
– И поэтому ты вышла без пальто. Очевидно, воспаление легких входит в часть твоего плана?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Впрочем, он сомневался, что кто-то из них его слышал, так как Мэвис уже обнимала Еву и что-то лопотала.
– Эти жалкие придурки… – донеслось до Рорка сквозь всхлипывания, и он, улыбнувшись, закрыл за собой дверь.
– Я хотела найти Уитни и заявить ему в лицо, что он жалкий придурок, но Леонардо сказал, что лучше поехать сюда… – Мэвис отпрянула так неожиданно, что Ева чуть не упала, и взмахнула рукавами прозрачного розового одеяния, похожего на ночную рубашку. – Что они себе позволяют?
– Это обычная процедура.
– У них все процедуры через задний проход! Но им это даром не пройдет. Держу пари, что Рорк уже нанял целую орду лучших адвокатов, так что этой компании придется несладко.
– Я хочу только, чтобы вернули мой значок. Без него я ничто, Мэвис!
– Ты его получишь. – Мэвис села рядом, обняла Еву за плечи, и та спрятала лицо в ее голубых волосах. – У тебя всегда все получается как надо, Даллас.
– Но меня отстранили от работы. – Ева устало закрыла глаза. – Теперь я бессильна.
– Ты не можешь быть бессильной. Помнишь, как ты изменила всю мою жизнь?
Ева невольно улыбнулась.
– В который раз?
– В первый раз, когда ты заставила меня понять, что я способна на нечто большее, чем просто гоняться за деньгами, добывая их любыми средствами. И в прошлом году, когда меня бы засадили за решетку, если бы не ты.
– Тогда у меня были мой значок и моя работа. – Лицо Евы снова омрачилось.
– Зато теперь у тебя самый богатый хладнокровный парень на всей планете. И это не все. Знаешь, сколько людей звонили тебе вчера вечером? Рорк сидел около тебя, поэтому я сказала Соммерсету, что сама буду отвечать на звонки.
– Ну и сколько же из них принадлежало репортерам, жаждущим сенсации?
Фыркнув, Мэвис встала и направилась к маленькому холодильнику в углу спальни – Рорк велел ей проследить, чтобы Ева поела.
– Я умею управляться с репортерами. Давай поедим мороженого.
– Я не голодна.
– Для мороженого не нужно быть голодным… Господи, да тут есть и шоколадные чипсы!
– Мэвис…
– Ты ведь заботилась обо мне, когда я в тебе нуждалась, – перебила Мэвис. – Не заставляй меня чувствовать, будто ты не нуждаешься во мне.
Ничто не могло подействовать более убедительно. Бросив тоскливый взгляд на кровать, Ева вздохнула.
– Какое мороженое ты хочешь?
Ева плыла сквозь день как в тумане, используя головную боль в качестве предлога, чтобы побыть одной. Она старалась не заходить в свой кабинет и в кабинет Рорка, не отвечала на звонки, отказывалась обсуждать с Рорком ситуацию и наконец закрылась в библиотеке, сказав, что хочет выбрать себе книгу для чтения.
Отключив связь, Ева сдвинула портьеры, свернулась калачиком на кушетке, надеясь забыться во сне.
Ей снились змеи, обвившиеся вокруг золотого жезла, с которого капала кровь на бумажные цветы, воткнутые в коричневую стеклянную бутылку. Кто-то звал на помощь тонким старческим голосом.
Во сне Ева куда-то бежала, скользя ботинками по снегу, тяжело дыша и не видя ничего, кроме слепящей ледяной белизны. Ее преследовали голоса. «Паршивый коп», – шипел кто-то ей в ухо. «Что тебе нужно, девочка?» – слышала она, чувствуя, как ужас закрадывается в сердце. «Зачем кому-то понадобилось проделывать в нем дыру?» Вопрос, на который у нее все еще не было ответа…
Потом Ева увидела их, обреченных и проклятых, замерзших в снегу. Их пустые глаза смотрели на нее, задавая все тот же вопрос.
Сзади послышался треск льда. За ее спиной кто-то расхохотался. Белые стены превратились в больничный коридор, вытянутый, как туннель. Таинственный некто приближался к ней сзади, шлепая ногами по каменным плиткам. Она повернулась, чтобы защититься, и попыталась нащупать оружие, но не нашла его.
– Что тебе нужно, девочка?
Охваченная паникой Ева помчалась по туннелю, чувствуя за спиной тяжелое дыхание, пахнущее виски. Туннель разветвлялся вправо и влево. Ева остановилась, не зная, куда бежать дальше. Шаги послышались совсем рядом, и она, сдержав крик ужаса, повернула направо. Пот градом стекал по ее лицу. Впереди появился свет, на фоне которого маячил неподвижный силуэт.
Господи, хоть кто-то поможет ей!
Но, добежав до конца туннеля, Ева увидела стол, на котором лежало ее собственное тело. Бледное лицо, закрытые глаза, а на месте сердца кровавая дыра…
Ева проснулась, вся дрожа. С трудом поднявшись, она доковыляла до лифта, спустилась вниз и, даже не надев куртки, вышла из дома.
Холод обжигал лицо, помогая прийти в себя. Около часа Ева бродила по заснеженному саду, стараясь избавиться от кошмара. «Возьми себя в руки, Даллас, – твердил ей внутренний голос. – Ты стала жалкой. Где же твое мужество?»
«Оставь меня в покое!» – мысленно огрызалась Ева. Неужели она не имеет права на слабость, на то, чтобы остаться наедине со своими чувствами? Никто не в состоянии понять, что она испытывает!
«Даже если ты утратила всю свою энергию, у тебя остался рассудок. Начинай думать».
– Я устала думать, – пробормотала Ева, остановившись в начинающем таять снегу. – Тут не о чем думать и нечего делать.
Сгорбившись и борясь со слезами, она побрела к дому. Ей был нужен Рорк – нужно, чтобы он держал ее в объятиях, отгонял от нее демонов и говорил ей, что все будет в порядке.
Войдя в дом, Ева обнаружила, что старые кроссовки промокли насквозь; джинсы тоже были мокрыми до колен. От внезапного ощущения тепла у нее кружилась голова.
Несколько секунд Соммерсет молча наблюдал за ней, поджав губы, а потом, придав своей физиономии как можно более высокомерное выражение, шагнул в вестибюль.
– Вы промокли и наследили по всему полу. – Дворецкий брезгливо поморщился. – Вам следовало бы выказывать хотя бы немного уважения к собственному дому.
Соммерсет ожидал вспышки гнева, но Ева рассеянно уставилась на него.
– Простите. – Она посмотрела на свои ноги. – Я не подумала…
Тяжело опираясь на перила, Ева начала подниматься по лестнице, а Соммерсет невозмутимо направился к внутреннему телефону.
– Рорк, лейтенант только что вошла в дом. На ней не было верхней одежды. Выглядит она скверно.
– Где она?
– Поднимается. Рорк, я ее оскорбил, и она передо мной извинилась! Нужно принять меры.
– Постараюсь.
Рорк вышел из кабинета и направился к спальне. При виде мокрой, бледной и дрожащей Евы его охватил гнев, не меньший, чем беспокойство.
– Что, черт возьми, ты делаешь?!
– Просто вышла прогуляться. – Ева села и попыталась расшнуровать кроссовки, но замерзшие пальцы не слушались. – Мне был нужен свежий воздух.
– И поэтому ты вышла без пальто. Очевидно, воспаление легких входит в часть твоего плана?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85