– Позвони мне. Поможешь мне его найти, ему же лучше будет. Если полиция найдет его раньше, я даже предсказать не берусь, что будет дальше. Он убил жену копа. Позвони мне, Джо, может, я сумею устроить так, чтобы ты получил немного денег.
– Сколько?
– Пару сотен, – сказал Джон, пытаясь из последних сил справиться с отвращением. – Может, больше. – Он поднялся, оставив листок на столе. – Поверь, он и вправду играет с огнем. Искушает свою удачу.
– У кого мозги есть, тому удача не нужна.
В тот самый момент, когда Джон Мингер выезжал из Бронкса, Джоуи вскрывал замок на задней двери его дома. По пути он сделал пару остановок, но на место прибыл точно по расписанию.
Он представил себе, как жена копа поджаривается, словно молочный поросенок. Этот образ развеселил его, пока он вскрывал замки.
«Меня ждут в других местах». Да, ему надо было побывать во многих местах. И кое-кого сжечь. Старая ищейка Джон Мингер входил в его список кандидатов на приз.
Джоуи проник внутрь и вынул из рюкзака короткоствольный пистолет двадцать второго калибра. Для начала он прострелит ублюдку коленные чашечки. А потом они немного побеседуют, пока он готовит пожар.
А городских героев он этой ночью заставит побегать, думал Джоуи, осторожно пробираясь по темному дому. Старик сейчас небось уже дрыхнет, сказал он себе. Небось уже десятый сон видит.
Сам он считал, что лучше быть мертвым, чем старым.
Вот сейчас он решит проблему возраста для Мингера. Мингер умрет, как и вся их поганая шайка. Все они подохнут раньше, чем его отец. Вот она, справедливость.
Они убили его отца. Все равно что выпустили ему кишки ножом. И каждый из них за это заплатит.
Джоуи поднялся наверх, чувствуя, как нарастает в душе радостное предвкушение. По коленям, снова подумал он. Бац! Бац! Посмотрим, как ему понравится.
Посмотрим, как ему понравится следить за огнем, пока тот ползет к нему по постели. Посмотрим, как старому хрену понравится, когда огонь начнет его пожирать. Как рак пожирает его отца.
Сам он не даст себе так умереть. Ни за какие коврижки Джоуи, сын Джозефа Пасторелли, не даст раку забрать себя.
Много дел, повторил он себе, у него еще много дел. Ему многое нужно успеть, прежде чем он сам шагнет в огонь и положит конец всему.
Когда он покончит с Мингером, настанет время выходить на главную цель. Ночь еще только наступает.
Но Джоуи заглянул во все комнаты, обыскал каждую и не нашел своей жертвы.
Его палец дрожал на спусковом крючке, рука тряслась от напряжения, пока он пытался сдержать себя и не выстрелить по пустой постели.
Значит, старик пошел посмотреть, как горит эта сука, подстилка полицейская, вот что он сделал. Что ж, люди любят смотреть. Рина небось позвонила ему в слезах, и он пошел подержать ее за ручку.
Интересно, сколько раз старый хрен ее трахал за эти годы.
Ничего, он может немного подождать. Да, ночь еще молода, он может уделить этому еще немного времени. Достанет сукина сына, когда тот вернется домой. Он будет ждать тихо-тихо, как кот у мышиной норки. А время ожидания он использует с толком и все подготовит.
Дым еще висел в комнате, ее сапоги хлюпали по мокрому ковру в спальне, пока Рина смотрела на останки Деборы Умберио.
Промокшие, насквозь обугленные остатки матраца сказали ей все.
– Она сгорела прямо там, где лежала, – заметил О'Доннелл. – Вместе с матрацем.
Петерсон, судмедэксперт в рубашке с короткими рукавами и брюках цвета хаки, ждал, пока Рина делала снимки цифровой камерой.
– Может, она была уже мертва к тому времени, как он поджег комнату. Или без сознания. Я дам вам знать, что мы обнаружим. Мы сию же минуту этим займемся.
– Она не была мертва или без сознания. – Рина опустила камеру. – Он наверняка хотел, чтобы она была жива и все сознавала. Он хотел, чтобы она знала, что ее ждет. Чтобы она прочувствовала. Его это возбуждает. Сначала он ее пытал, мучил. Ему это необходимо. Он хотел, чтобы она страдала. – Рина перевела дух. – Поскольку она была женщиной, он наверняка позабавился с ней. Это делает его более значительным в собственных глазах, дает почувствовать себя мужчиной. У него в прошлом уже были случаи сексуального насилия. Я думаю, он ее изнасиловал.
– Есть следы чего-то похожего на ткань у нее во рту, – объявил Петерсон, ниже наклоняясь над телом. – Значит, во рту у нее был кляп.
– Она открыла ему дверь. – «Как Джош», – подумала Рина. – Почему? Она – сколько? – тридцать лет была женой копа, и она открывает дверь незнакомому человеку. Он кем-то прикинулся. Может, разносчиком или монтером. Кто-то должен был его видеть, когда он входил в здание. Опрос должен что-нибудь выявить. Что-нибудь или кого-нибудь.
– Сейчас начнем разбирать по слоям, – сказал ей О'Доннелл.
– Тут и так видно, что он сделал, – возразила Рина. – Использовал горючее, проложил фитили к кровати и по всей комнате, построил дымоходы, чтоб жарче горело. Ему не нужна была вторая точка возгорания в кухне, чтобы ее убить. Это было предназначено для нас. Для пожарных, которые приехали на вызов. Почему бы не убрать парочку пожарных заодно?
Она осторожно обошла груды строительного мусора и заглянула в кухню. Из стены торчала крышка кастрюли. С нее, как и с уцелевших обломков потолка, капала черная жижа. От стены, выходившей на улицу, почти ничего не осталось. Некоторые из обугленных кухонных шкафов были без дверец. Рина вошла, присела на корточки и, светя себе фонариком, стала рассматривать повреждения сквозь лупу.
– Эти дверцы не сгорели, их не оторвало взрывом, О'Доннелл. Он их отвинтил и использовал для дымоходов. Ну, и как горючее. Он изобретателен. – Рина, хмурясь, оглянулась на партнера. – Но разве он пришел бы с пустыми руками, в надежде, что у нее найдется все, что ему нужно для работы? Ему нужна была веревка, что-то быстровоспламеняющееся по его выбору, спички, а может, и оружие. Значит, сумка, портфель рюкзак. Что-то в этом роде.
Она выпрямилась и вытащила из кармана подавший голос телефон.
– Это Джон, – сказала она О'Доннеллу.
– Валяй. Я дам отмашку экспертам, пусть начинают работать.
Они разбили помещение на квадраты, начали съемку.
– Пасторелли при смерти. – Рина потерла переносицу. – Рак поджелудочной железы. Он сказал Джону, что не видел Джоуи пару месяцев и что Джоуи должен прислать ему денег. И еще он говорил что-то насчет скорой поездки в Италию.
– Вот почему сынок так заторопился.
– Его отец умирает. Он не может оставить эту смерть не воспетой. Но это еще не все. Насколько понял Джон из этого разговора, старший, возможно, убедил младшего, что его ждет такой же конец. Джоуи хочет, чтоб я знала, кто все это делает, кто меня достает, потому что для него это жертвоприношение отцу и, господи, может быть, своего рода миссия самоубийцы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123
– Сколько?
– Пару сотен, – сказал Джон, пытаясь из последних сил справиться с отвращением. – Может, больше. – Он поднялся, оставив листок на столе. – Поверь, он и вправду играет с огнем. Искушает свою удачу.
– У кого мозги есть, тому удача не нужна.
В тот самый момент, когда Джон Мингер выезжал из Бронкса, Джоуи вскрывал замок на задней двери его дома. По пути он сделал пару остановок, но на место прибыл точно по расписанию.
Он представил себе, как жена копа поджаривается, словно молочный поросенок. Этот образ развеселил его, пока он вскрывал замки.
«Меня ждут в других местах». Да, ему надо было побывать во многих местах. И кое-кого сжечь. Старая ищейка Джон Мингер входил в его список кандидатов на приз.
Джоуи проник внутрь и вынул из рюкзака короткоствольный пистолет двадцать второго калибра. Для начала он прострелит ублюдку коленные чашечки. А потом они немного побеседуют, пока он готовит пожар.
А городских героев он этой ночью заставит побегать, думал Джоуи, осторожно пробираясь по темному дому. Старик сейчас небось уже дрыхнет, сказал он себе. Небось уже десятый сон видит.
Сам он считал, что лучше быть мертвым, чем старым.
Вот сейчас он решит проблему возраста для Мингера. Мингер умрет, как и вся их поганая шайка. Все они подохнут раньше, чем его отец. Вот она, справедливость.
Они убили его отца. Все равно что выпустили ему кишки ножом. И каждый из них за это заплатит.
Джоуи поднялся наверх, чувствуя, как нарастает в душе радостное предвкушение. По коленям, снова подумал он. Бац! Бац! Посмотрим, как ему понравится.
Посмотрим, как ему понравится следить за огнем, пока тот ползет к нему по постели. Посмотрим, как старому хрену понравится, когда огонь начнет его пожирать. Как рак пожирает его отца.
Сам он не даст себе так умереть. Ни за какие коврижки Джоуи, сын Джозефа Пасторелли, не даст раку забрать себя.
Много дел, повторил он себе, у него еще много дел. Ему многое нужно успеть, прежде чем он сам шагнет в огонь и положит конец всему.
Когда он покончит с Мингером, настанет время выходить на главную цель. Ночь еще только наступает.
Но Джоуи заглянул во все комнаты, обыскал каждую и не нашел своей жертвы.
Его палец дрожал на спусковом крючке, рука тряслась от напряжения, пока он пытался сдержать себя и не выстрелить по пустой постели.
Значит, старик пошел посмотреть, как горит эта сука, подстилка полицейская, вот что он сделал. Что ж, люди любят смотреть. Рина небось позвонила ему в слезах, и он пошел подержать ее за ручку.
Интересно, сколько раз старый хрен ее трахал за эти годы.
Ничего, он может немного подождать. Да, ночь еще молода, он может уделить этому еще немного времени. Достанет сукина сына, когда тот вернется домой. Он будет ждать тихо-тихо, как кот у мышиной норки. А время ожидания он использует с толком и все подготовит.
Дым еще висел в комнате, ее сапоги хлюпали по мокрому ковру в спальне, пока Рина смотрела на останки Деборы Умберио.
Промокшие, насквозь обугленные остатки матраца сказали ей все.
– Она сгорела прямо там, где лежала, – заметил О'Доннелл. – Вместе с матрацем.
Петерсон, судмедэксперт в рубашке с короткими рукавами и брюках цвета хаки, ждал, пока Рина делала снимки цифровой камерой.
– Может, она была уже мертва к тому времени, как он поджег комнату. Или без сознания. Я дам вам знать, что мы обнаружим. Мы сию же минуту этим займемся.
– Она не была мертва или без сознания. – Рина опустила камеру. – Он наверняка хотел, чтобы она была жива и все сознавала. Он хотел, чтобы она знала, что ее ждет. Чтобы она прочувствовала. Его это возбуждает. Сначала он ее пытал, мучил. Ему это необходимо. Он хотел, чтобы она страдала. – Рина перевела дух. – Поскольку она была женщиной, он наверняка позабавился с ней. Это делает его более значительным в собственных глазах, дает почувствовать себя мужчиной. У него в прошлом уже были случаи сексуального насилия. Я думаю, он ее изнасиловал.
– Есть следы чего-то похожего на ткань у нее во рту, – объявил Петерсон, ниже наклоняясь над телом. – Значит, во рту у нее был кляп.
– Она открыла ему дверь. – «Как Джош», – подумала Рина. – Почему? Она – сколько? – тридцать лет была женой копа, и она открывает дверь незнакомому человеку. Он кем-то прикинулся. Может, разносчиком или монтером. Кто-то должен был его видеть, когда он входил в здание. Опрос должен что-нибудь выявить. Что-нибудь или кого-нибудь.
– Сейчас начнем разбирать по слоям, – сказал ей О'Доннелл.
– Тут и так видно, что он сделал, – возразила Рина. – Использовал горючее, проложил фитили к кровати и по всей комнате, построил дымоходы, чтоб жарче горело. Ему не нужна была вторая точка возгорания в кухне, чтобы ее убить. Это было предназначено для нас. Для пожарных, которые приехали на вызов. Почему бы не убрать парочку пожарных заодно?
Она осторожно обошла груды строительного мусора и заглянула в кухню. Из стены торчала крышка кастрюли. С нее, как и с уцелевших обломков потолка, капала черная жижа. От стены, выходившей на улицу, почти ничего не осталось. Некоторые из обугленных кухонных шкафов были без дверец. Рина вошла, присела на корточки и, светя себе фонариком, стала рассматривать повреждения сквозь лупу.
– Эти дверцы не сгорели, их не оторвало взрывом, О'Доннелл. Он их отвинтил и использовал для дымоходов. Ну, и как горючее. Он изобретателен. – Рина, хмурясь, оглянулась на партнера. – Но разве он пришел бы с пустыми руками, в надежде, что у нее найдется все, что ему нужно для работы? Ему нужна была веревка, что-то быстровоспламеняющееся по его выбору, спички, а может, и оружие. Значит, сумка, портфель рюкзак. Что-то в этом роде.
Она выпрямилась и вытащила из кармана подавший голос телефон.
– Это Джон, – сказала она О'Доннеллу.
– Валяй. Я дам отмашку экспертам, пусть начинают работать.
Они разбили помещение на квадраты, начали съемку.
– Пасторелли при смерти. – Рина потерла переносицу. – Рак поджелудочной железы. Он сказал Джону, что не видел Джоуи пару месяцев и что Джоуи должен прислать ему денег. И еще он говорил что-то насчет скорой поездки в Италию.
– Вот почему сынок так заторопился.
– Его отец умирает. Он не может оставить эту смерть не воспетой. Но это еще не все. Насколько понял Джон из этого разговора, старший, возможно, убедил младшего, что его ждет такой же конец. Джоуи хочет, чтоб я знала, кто все это делает, кто меня достает, потому что для него это жертвоприношение отцу и, господи, может быть, своего рода миссия самоубийцы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123