Стриж, оказавшийся в ловушке между телом животного и валуном, пошатнулся и упал на спину. Как я и надеялся, мне удалось схватить поводья и справиться с жеребцом, но он уже не нуждался в дополнительных указаниях – с диким и радостным ржанием он выскочил на тропу, по которой мы приехали сюда, и пустился в обратный путь. Я пригнулся пониже; ведь по спине у меня мурашки бегали при мысли о том, что может обрушиться на меня в любой момент. Очередной камнепад, шквальный ветер, шаровая молния – или какая-нибудь дьявольская ловушка, чтобы вернуть меня, как рыбку, бьющуюся в агонии на крючке. А скорее всего произойдет что-то такое, чего я даже и представить себе не могу. И я боялся этого «чего-то» гораздо больше, чем только что выстрелов с дирижабля. Мне ужасно хотелось уклониться от неминуемого удара, свернуть в сторону, но здесь, на узкой тропе, это было бы смерти подобно. И оставалось только довериться моему скакуну.
Вот наконец мы достигли поворота. Благородное животное пролетело его, как ветер, и пыль из-под копыт заслонила нас, словно щит. Я бросил тревожный взгляд вниз, на облачный свод, но он был безмятежен. Перед нами вздымался своей громадой горный перевал. Тут нам пришлось сбавить скорость, и я решился оглянуться. Далеко позади, поразительно далеко, посреди скалистой дороги стояла маленькая темная фигура и как будто наблюдала за нами. Восходящее облако свернулось и обвило его наподобие зубчатого драконьего гребня, но сам Ле Стриж не шевелился. Я снова вздрогнул, и конь тихонько заржал, словно желая успокоить меня. Уверенно ступая, он перебрался через гребень горы и прошел по каменистому склону за ним, преодолев самый крутой участок и выбравшись на более широкую горную тропу. Здесь он снова пошел быстрее. Я снова бросил взгляд назад, думая, увижу или нет на фоне неба невысокий силуэт человека, который вот-вот обрушит на нас лавину, но все было тихо и спокойно.
Солнце садилось, и небо темнело. Очертания гор в красноватом свете заката стали менее отчетливы, а вершины их начала окутывать пелена тени, постепенно распространявшейся вокруг. Озеро из облаков внизу стало сереть и бледнеть, и, когда мы спустились к нему, снова перейдя на легкий галоп, оно захлестнуло нас и сомкнулось над нашими головами. Во мраке, где мы оказались, ничего не было видно, и я едва смог различить тенистую стену, маячившую впереди. Но не успел я натянуть поводья и остановить коня, как мы уже врезались в нее и меня хорошенько отхлестало ветками по щекам. Но это продолжалось лишь мгновение – вскоре стук копыт стал громче и сильнее, и мы въехали под сень деревьев. Неподалеку газанула спортивная машина, и лошадь дернулась в сторону; впрочем, я тоже вздрогнул. Потрясенный всем происшедшим, я выскользнул из седла на асфальт, который закачался подо мной. Я схватился за луку седла, боясь упасть, а затем начал рыться в кармане в поисках сахара.
– Жаль, что я не знаю, как тебя зовут, – сказал я коню. – Какое же у тебя имя? Буцефал, Астер, а может, Грейн…
Я ослабил подпругу и отстегнул удила, искренне сожалея о том, что не могу почистить и накормить его, отвести в конюшню на отдых – ведь он это заслужил. Конь тем временем хоть и охотно принимал мои ухаживания, но посматривал назад, сквозь деревья, и я понял, что он чувствует себя здесь не слишком уютно. А может, он услышал зов своего настоящего хозяина? Я отдал коню последний кусочек сахара и встал, наблюдая, как он потянул воздух ноздрями, повернулся и рысью пустился назад под прикрытие ветвей. Я тоже повернулся и побрел назад через автостоянку – или попытался это сделать. С тех пор как я последний раз ездил верхом, прошло слишком много времени, и мои ноги и зад горели огнем. Я горячо молился, чтобы терраса была все так же пустынна и никто не увидел бы, как я ковыляю по ступенькам наверх, прихрамывая, ползу к своему столику и тяжело опускаюсь на стул – осторожно, стараясь не потревожить мозоли. Солнце сместилось лишь чуть-чуть, но небо выглядело совсем другим. Освещение изменилось, и облака стали самыми обычными облаками. О том, что произошло, напоминали только память, боль во всем теле и невесть откуда взявшееся беспокойство Все это было – с болью не поспоришь. Моя мечта сбылась, и я проехал по згой тропе, но что я там нашел? Глубокий котел облаков и еще более глубокую тайну. А что еще? Опасность Подумать только час-другой назад я изнывал от скуки А может, с тех пор прошло гораздо больше времени?
Бессознательно, будто отвечая моей жажде, рука потянулась к стакану с джином, так и оставшемуся нетронутым. Он все еще холодил руку Я поднял стакан и замер, в изумлении уставившись на него. Это, без сомнения, был все тот же стакан, но, несмотря на уличную жару, кубики льда даже не успели растаять.
Глава 2
Итак, совсем недавно мне хотелось побыть одному, разве нет?
Но не теперь. Я не спешил уходить из бара, хотя сюда постепенно набивалось все больше и больше типов с ярмарки, которые имели в буквальном смысле шумный успех у местных путан. Когда джин немного притупил боль, я проковылял в битком набитый гриль-бар, чтобы наконец-то поужинать. Там я долго сидел над бумажным стаканчиком с кофе, погруженный в раздумья Ясно было одно: мне необходим совет, но единственным местом, где я мог бы получить его, была Спираль.
Возможно, мне и удалось бы добраться туда. Проще всего проникнуть из Сердцевины на Спираль в тех местах, где туманная граница между этими двумя мирами наиболее широка, в местах с перепутанной паутиной теней – в морских портах, на крупных речных вокзалах, в самых известных точках исторического паломничества. Переходы случались не только в местах с древней историей – со мной однажды такое произошло в сумеречных переходах чикагского О'Хэйра. Здесь тоже наверняка имелись переходы, но я плохо знал этот город, а пускаться в путь, не зная маршрута, значило подвергать себя дополнительной опасности. Да и Стриж вполне мог контролировать такие места, а мне больше всего не хотелось снова сталкиваться с ним. Уж кто-кто, а я-то знал о мстительности и одержимости этой старой канальи. Если Стриж действительно полагает, что я ему обязан, то он вряд ли об этом забудет. Но он мог бы задержать меня и только что… От одной мысли об этом меня бросило в холодный пот. Я однажды видел, как он заставил ветер перестать дуть, отчего паруса корабля на моих глазах безжизненно повисли. Так почему же он отпустил меня просто так?
Я тихонько выругался. Последнее время я что-то зачастил на бесплодную почву раздумий – только извожу себя попусту. Мне нужно развлечься в обществе более приятном, чем потеющие пьяницы в этом дурацком баре. Вечеринка у Лутца. Я хотел ее проигнорировать, но, пожалуй, немного светского лоска и блеска мне не повредит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
Вот наконец мы достигли поворота. Благородное животное пролетело его, как ветер, и пыль из-под копыт заслонила нас, словно щит. Я бросил тревожный взгляд вниз, на облачный свод, но он был безмятежен. Перед нами вздымался своей громадой горный перевал. Тут нам пришлось сбавить скорость, и я решился оглянуться. Далеко позади, поразительно далеко, посреди скалистой дороги стояла маленькая темная фигура и как будто наблюдала за нами. Восходящее облако свернулось и обвило его наподобие зубчатого драконьего гребня, но сам Ле Стриж не шевелился. Я снова вздрогнул, и конь тихонько заржал, словно желая успокоить меня. Уверенно ступая, он перебрался через гребень горы и прошел по каменистому склону за ним, преодолев самый крутой участок и выбравшись на более широкую горную тропу. Здесь он снова пошел быстрее. Я снова бросил взгляд назад, думая, увижу или нет на фоне неба невысокий силуэт человека, который вот-вот обрушит на нас лавину, но все было тихо и спокойно.
Солнце садилось, и небо темнело. Очертания гор в красноватом свете заката стали менее отчетливы, а вершины их начала окутывать пелена тени, постепенно распространявшейся вокруг. Озеро из облаков внизу стало сереть и бледнеть, и, когда мы спустились к нему, снова перейдя на легкий галоп, оно захлестнуло нас и сомкнулось над нашими головами. Во мраке, где мы оказались, ничего не было видно, и я едва смог различить тенистую стену, маячившую впереди. Но не успел я натянуть поводья и остановить коня, как мы уже врезались в нее и меня хорошенько отхлестало ветками по щекам. Но это продолжалось лишь мгновение – вскоре стук копыт стал громче и сильнее, и мы въехали под сень деревьев. Неподалеку газанула спортивная машина, и лошадь дернулась в сторону; впрочем, я тоже вздрогнул. Потрясенный всем происшедшим, я выскользнул из седла на асфальт, который закачался подо мной. Я схватился за луку седла, боясь упасть, а затем начал рыться в кармане в поисках сахара.
– Жаль, что я не знаю, как тебя зовут, – сказал я коню. – Какое же у тебя имя? Буцефал, Астер, а может, Грейн…
Я ослабил подпругу и отстегнул удила, искренне сожалея о том, что не могу почистить и накормить его, отвести в конюшню на отдых – ведь он это заслужил. Конь тем временем хоть и охотно принимал мои ухаживания, но посматривал назад, сквозь деревья, и я понял, что он чувствует себя здесь не слишком уютно. А может, он услышал зов своего настоящего хозяина? Я отдал коню последний кусочек сахара и встал, наблюдая, как он потянул воздух ноздрями, повернулся и рысью пустился назад под прикрытие ветвей. Я тоже повернулся и побрел назад через автостоянку – или попытался это сделать. С тех пор как я последний раз ездил верхом, прошло слишком много времени, и мои ноги и зад горели огнем. Я горячо молился, чтобы терраса была все так же пустынна и никто не увидел бы, как я ковыляю по ступенькам наверх, прихрамывая, ползу к своему столику и тяжело опускаюсь на стул – осторожно, стараясь не потревожить мозоли. Солнце сместилось лишь чуть-чуть, но небо выглядело совсем другим. Освещение изменилось, и облака стали самыми обычными облаками. О том, что произошло, напоминали только память, боль во всем теле и невесть откуда взявшееся беспокойство Все это было – с болью не поспоришь. Моя мечта сбылась, и я проехал по згой тропе, но что я там нашел? Глубокий котел облаков и еще более глубокую тайну. А что еще? Опасность Подумать только час-другой назад я изнывал от скуки А может, с тех пор прошло гораздо больше времени?
Бессознательно, будто отвечая моей жажде, рука потянулась к стакану с джином, так и оставшемуся нетронутым. Он все еще холодил руку Я поднял стакан и замер, в изумлении уставившись на него. Это, без сомнения, был все тот же стакан, но, несмотря на уличную жару, кубики льда даже не успели растаять.
Глава 2
Итак, совсем недавно мне хотелось побыть одному, разве нет?
Но не теперь. Я не спешил уходить из бара, хотя сюда постепенно набивалось все больше и больше типов с ярмарки, которые имели в буквальном смысле шумный успех у местных путан. Когда джин немного притупил боль, я проковылял в битком набитый гриль-бар, чтобы наконец-то поужинать. Там я долго сидел над бумажным стаканчиком с кофе, погруженный в раздумья Ясно было одно: мне необходим совет, но единственным местом, где я мог бы получить его, была Спираль.
Возможно, мне и удалось бы добраться туда. Проще всего проникнуть из Сердцевины на Спираль в тех местах, где туманная граница между этими двумя мирами наиболее широка, в местах с перепутанной паутиной теней – в морских портах, на крупных речных вокзалах, в самых известных точках исторического паломничества. Переходы случались не только в местах с древней историей – со мной однажды такое произошло в сумеречных переходах чикагского О'Хэйра. Здесь тоже наверняка имелись переходы, но я плохо знал этот город, а пускаться в путь, не зная маршрута, значило подвергать себя дополнительной опасности. Да и Стриж вполне мог контролировать такие места, а мне больше всего не хотелось снова сталкиваться с ним. Уж кто-кто, а я-то знал о мстительности и одержимости этой старой канальи. Если Стриж действительно полагает, что я ему обязан, то он вряд ли об этом забудет. Но он мог бы задержать меня и только что… От одной мысли об этом меня бросило в холодный пот. Я однажды видел, как он заставил ветер перестать дуть, отчего паруса корабля на моих глазах безжизненно повисли. Так почему же он отпустил меня просто так?
Я тихонько выругался. Последнее время я что-то зачастил на бесплодную почву раздумий – только извожу себя попусту. Мне нужно развлечься в обществе более приятном, чем потеющие пьяницы в этом дурацком баре. Вечеринка у Лутца. Я хотел ее проигнорировать, но, пожалуй, немного светского лоска и блеска мне не повредит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99