Ведь вам известно — он не так активен, как Драйтон и прочие. Если уж не удается привлечь к суду Драйтона — что можно сделать с Лэтимером?
— Против него у нас имеется кое-что посерьезнее, — сказал лорд Уильям.
— Если не хватает доказательств, мне доставило бы удовольствие получить их для вашей светлости.
— Не нужно, — благосклонно произнес губернатор, — я думаю, доказательства собраны полностью. Вы хороший парень, Уильямс. Я хочу показать вам нечто, благодаря чему вы вернете вашу землю, причем, возможно, с процентами — несколько акров мистера Лэтимера вам не повредят. Это должно вдохновить вас и в дальнейшем верно служить королю, как служили вы до сих пор. Иннес, подайте апрельский список, — обратился он к секретарю.
Мендвилл склонился к его светлости:
— Вы полагаете, это… благоразумно? — спросил он вполголоса.
Лорд Уильям нахмурился: ему показалось, что капитан Мендвилл чересчур много себе позволяет.
— Благоразумно? В чем, по-вашему, тут может заключаться неблагоразумие? Разве я выдаю что-то, чего нельзя разглашать?
Мендвилл поджал губы:
— Необходимо принять меры к неразглашению источника информации. Он слишком ценен, чтобы им рисковать.
— Ваш талант, Мендвилл, — указывать на очевидное.
— Это оттого, что очевидное зачастую ускользает от вашей светлости, — возразил Мендвилл со спокойной дерзостью, которую не склонен был скрывать.
— Будьте вы прокляты с вашим лестным мнением обо мне! Успокойте свое робкое сердце тем, что теперь очевидное от меня не укроется. — Он принял документ, протянутый Иннесом, и развернул, держа его в руках так, чтобы Уильямс мог прочесть. — Чье имя вы видите вот тут, в самом верху?
Дик Уильямс будто с усилием вчитывался.
— Я… Я неважно читаю, — сказал он.
Темные глаза Мендвилла внезапно метнули на него подозрительный взгляд.
— Но по вашей речи, сэр, — едко заметил он, — трудно предположить, что вы плохо читаете.
— О, я умею читать, — без тени волнения парировал Уильямс, — я большой любитель книг. Но мне редко приходилось читать написаное от руки, — все время, пока он говорил, глаза его были прикованы к испещренному строчками листу, — а здесь к тому же неразборчиво. Какой бы плут это ни писал, его следовало бы отправить в школу обучаться крючкам и палочкам… Понял наконец! Скорее угадал, ей-Богу. Ну, конечно, это Гарри Лэтимер.
— Именно Гарри Лэтимер, — подтвердил губернатор, сворачивая бумагу и возвращая ее секретарю. — Он в начале списка; а это перечень тех, кто участвовал в налете на наш королевский арсенал, когда Булль оставался моим заместителем. Лэтимер — вожак всей шайки. Ограбление и высшая степень измены одновременно — вот что будет предъявлено ему в обвинении, когда в один прекрасный день разбойнику придется отвечать за содеянное.
Дик Уильямс выглядел удивленным и озадаченным.
— Но, мне казалось, он был тогда в Бостоне.
— Очень многим так казалось. На самом же деле он провел три дня в Чарлстоне. И это было только одно из его дел.
Дик Уильямс мрачно смотрел на губернатора.
— И человек, составивший список, даст в суде показания?
— Когда придет время.
— Тогда почему бы вам не арестовать Лэтимера?
— Арестовать?
— Он сейчас в Чарлстоне, — сказал Уильямс, и капитан Мендвилл стремительно отреагировал:
— Откуда вам это известно?
— Утром, по пути сюда мы видели его на Брод-стрит, верно, Чини?
Чини, вздрогнув, очнулся от тревожного уныния, в котором давно пребывал.
— Это факт, — подтвердил он.
Мендвилл, казалось, начал размышлять вслух:
— Выходит, он вернулся. Вот как…
— Да, вернулся. Это ваш шанс, если только вам удастся вытащить на свет Божий вашего свидетеля.
Лорд Уильям махнул рукой:
— Дружище, даже если офицеры шерифа исполнят мой приказ, в чем я сомневаюсь, раскрывать моего свидетеля пока нежелательно. Но мы ничего не потеряем, если подождем, уверяю вас.
— Я понимаю, — сказал Уильямс, — открыть свидетеля означало бы потерять агента во вражеском лагере. Ясно, — он вздохнул. — Ладно, я буду терпелив, сэр, пока мы не сможем предъявить счет нашему благородному джентльмену. — Он оживился: — Я передам ваши слова у себя в округе. Я отправляюсь немедленно — нет смысла задерживаться в Чарлстоне. Если ваша светлость желает сказать что-нибудь еще…
— Нет. Думаю, нет. Буду вам обязан, если вы передадите то, о чем мы говорили, и сообщите мне, когда будете здесь в следующий раз. Теперь осталось определить, как быть с вами, Чини.
— Как прикажет ваша светлость, — промямлил Чини.
Но деятельный Дик Уильямс опередил:
— Возвращайся со мной, Чини. За Брод-ривер ты будешь в относительной безопасности. А из Чарлстона сравнительно легко выбраться через пристань. Кроме того, с мушкетом в руках ты принесешь своему королю больше пользы, чем прячась на борту военной посудины.
— Честное слово, мне все равно куда идти, лишь бы не оставаться в Чарлстоне.
— Ну, так ты поедешь со мной, дружище.
— Да, да. Так будет лучше, — сказал Чини, не имевший, казалось, ни единой собственной мысли.
— Полагаю, и в самом деле, так будет лучше, — согласился лорд Кемпбелл и обратился к секретарю: — Иннес, выдайте по десять гиней каждому.
Но Уильямс отшатнулся:
— Сэр! — в голосе его прозвучала укоризна.
— Черт возьми! В чем дело? — изумленно воззрился на него губернатор.
— Я шпион, сэр, говорю без обиняков. Я шпион и горжусь этим. Но деньги я не беру. Я шпионю из чувства долга, да еще ради развлечения — оно скрашивает скуку.
Глядя в его насмешливые смелые глаза, лорд Уильям без труда поверил такому нелепому заявлению.
— Ей Богу, мистер Уильямс, — сказал капитан Мендвилл, — странное у вас чувство юмора.
— Так и есть, не правда ли, Чини?
— Это факт, — затверженно повторил Чини, подставляя ладонь, в которую секретарь насыпал золота.
Вслед за тем они ушли, и лорд Уильям расположился на диване.
— Занятный и славный малый… — проговорил он, шаря рукой в поисках табакерки. — Впервые беседовал со шпионом без отвращения. Нет, он не похож на настоящего шпиона. Он слишком мало рассказал о себе.
— Зато он сообщил кое-что интересное о Гарри Лэтимере, — в раздумье произнес от окна Мендвилл.
— Интересное — возможно. Но вряд ли полезное. Если бы Уильямс предстал перед комитетом вместо этого болвана Чини, мы могли бы что-нибудь через него выяснить.
— Возможно, мы выяснили бы что-нибудь и у Чини, если бы вы его расспросили.
Его светлость зевнул.
— Я забыл, — сказал он. — И Уильямс так много говорил. А, не имеет значения. Какой прок в информации, если нельзя ее использовать? И слава Богу, что нельзя. — И он рассеянно набрал щепоть табаку из табакерки.
Глава IV. Фэргроув
В верхней комнате своего особняка у бухты Лэтимер старался привести себя в порядок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
— Против него у нас имеется кое-что посерьезнее, — сказал лорд Уильям.
— Если не хватает доказательств, мне доставило бы удовольствие получить их для вашей светлости.
— Не нужно, — благосклонно произнес губернатор, — я думаю, доказательства собраны полностью. Вы хороший парень, Уильямс. Я хочу показать вам нечто, благодаря чему вы вернете вашу землю, причем, возможно, с процентами — несколько акров мистера Лэтимера вам не повредят. Это должно вдохновить вас и в дальнейшем верно служить королю, как служили вы до сих пор. Иннес, подайте апрельский список, — обратился он к секретарю.
Мендвилл склонился к его светлости:
— Вы полагаете, это… благоразумно? — спросил он вполголоса.
Лорд Уильям нахмурился: ему показалось, что капитан Мендвилл чересчур много себе позволяет.
— Благоразумно? В чем, по-вашему, тут может заключаться неблагоразумие? Разве я выдаю что-то, чего нельзя разглашать?
Мендвилл поджал губы:
— Необходимо принять меры к неразглашению источника информации. Он слишком ценен, чтобы им рисковать.
— Ваш талант, Мендвилл, — указывать на очевидное.
— Это оттого, что очевидное зачастую ускользает от вашей светлости, — возразил Мендвилл со спокойной дерзостью, которую не склонен был скрывать.
— Будьте вы прокляты с вашим лестным мнением обо мне! Успокойте свое робкое сердце тем, что теперь очевидное от меня не укроется. — Он принял документ, протянутый Иннесом, и развернул, держа его в руках так, чтобы Уильямс мог прочесть. — Чье имя вы видите вот тут, в самом верху?
Дик Уильямс будто с усилием вчитывался.
— Я… Я неважно читаю, — сказал он.
Темные глаза Мендвилла внезапно метнули на него подозрительный взгляд.
— Но по вашей речи, сэр, — едко заметил он, — трудно предположить, что вы плохо читаете.
— О, я умею читать, — без тени волнения парировал Уильямс, — я большой любитель книг. Но мне редко приходилось читать написаное от руки, — все время, пока он говорил, глаза его были прикованы к испещренному строчками листу, — а здесь к тому же неразборчиво. Какой бы плут это ни писал, его следовало бы отправить в школу обучаться крючкам и палочкам… Понял наконец! Скорее угадал, ей-Богу. Ну, конечно, это Гарри Лэтимер.
— Именно Гарри Лэтимер, — подтвердил губернатор, сворачивая бумагу и возвращая ее секретарю. — Он в начале списка; а это перечень тех, кто участвовал в налете на наш королевский арсенал, когда Булль оставался моим заместителем. Лэтимер — вожак всей шайки. Ограбление и высшая степень измены одновременно — вот что будет предъявлено ему в обвинении, когда в один прекрасный день разбойнику придется отвечать за содеянное.
Дик Уильямс выглядел удивленным и озадаченным.
— Но, мне казалось, он был тогда в Бостоне.
— Очень многим так казалось. На самом же деле он провел три дня в Чарлстоне. И это было только одно из его дел.
Дик Уильямс мрачно смотрел на губернатора.
— И человек, составивший список, даст в суде показания?
— Когда придет время.
— Тогда почему бы вам не арестовать Лэтимера?
— Арестовать?
— Он сейчас в Чарлстоне, — сказал Уильямс, и капитан Мендвилл стремительно отреагировал:
— Откуда вам это известно?
— Утром, по пути сюда мы видели его на Брод-стрит, верно, Чини?
Чини, вздрогнув, очнулся от тревожного уныния, в котором давно пребывал.
— Это факт, — подтвердил он.
Мендвилл, казалось, начал размышлять вслух:
— Выходит, он вернулся. Вот как…
— Да, вернулся. Это ваш шанс, если только вам удастся вытащить на свет Божий вашего свидетеля.
Лорд Уильям махнул рукой:
— Дружище, даже если офицеры шерифа исполнят мой приказ, в чем я сомневаюсь, раскрывать моего свидетеля пока нежелательно. Но мы ничего не потеряем, если подождем, уверяю вас.
— Я понимаю, — сказал Уильямс, — открыть свидетеля означало бы потерять агента во вражеском лагере. Ясно, — он вздохнул. — Ладно, я буду терпелив, сэр, пока мы не сможем предъявить счет нашему благородному джентльмену. — Он оживился: — Я передам ваши слова у себя в округе. Я отправляюсь немедленно — нет смысла задерживаться в Чарлстоне. Если ваша светлость желает сказать что-нибудь еще…
— Нет. Думаю, нет. Буду вам обязан, если вы передадите то, о чем мы говорили, и сообщите мне, когда будете здесь в следующий раз. Теперь осталось определить, как быть с вами, Чини.
— Как прикажет ваша светлость, — промямлил Чини.
Но деятельный Дик Уильямс опередил:
— Возвращайся со мной, Чини. За Брод-ривер ты будешь в относительной безопасности. А из Чарлстона сравнительно легко выбраться через пристань. Кроме того, с мушкетом в руках ты принесешь своему королю больше пользы, чем прячась на борту военной посудины.
— Честное слово, мне все равно куда идти, лишь бы не оставаться в Чарлстоне.
— Ну, так ты поедешь со мной, дружище.
— Да, да. Так будет лучше, — сказал Чини, не имевший, казалось, ни единой собственной мысли.
— Полагаю, и в самом деле, так будет лучше, — согласился лорд Кемпбелл и обратился к секретарю: — Иннес, выдайте по десять гиней каждому.
Но Уильямс отшатнулся:
— Сэр! — в голосе его прозвучала укоризна.
— Черт возьми! В чем дело? — изумленно воззрился на него губернатор.
— Я шпион, сэр, говорю без обиняков. Я шпион и горжусь этим. Но деньги я не беру. Я шпионю из чувства долга, да еще ради развлечения — оно скрашивает скуку.
Глядя в его насмешливые смелые глаза, лорд Уильям без труда поверил такому нелепому заявлению.
— Ей Богу, мистер Уильямс, — сказал капитан Мендвилл, — странное у вас чувство юмора.
— Так и есть, не правда ли, Чини?
— Это факт, — затверженно повторил Чини, подставляя ладонь, в которую секретарь насыпал золота.
Вслед за тем они ушли, и лорд Уильям расположился на диване.
— Занятный и славный малый… — проговорил он, шаря рукой в поисках табакерки. — Впервые беседовал со шпионом без отвращения. Нет, он не похож на настоящего шпиона. Он слишком мало рассказал о себе.
— Зато он сообщил кое-что интересное о Гарри Лэтимере, — в раздумье произнес от окна Мендвилл.
— Интересное — возможно. Но вряд ли полезное. Если бы Уильямс предстал перед комитетом вместо этого болвана Чини, мы могли бы что-нибудь через него выяснить.
— Возможно, мы выяснили бы что-нибудь и у Чини, если бы вы его расспросили.
Его светлость зевнул.
— Я забыл, — сказал он. — И Уильямс так много говорил. А, не имеет значения. Какой прок в информации, если нельзя ее использовать? И слава Богу, что нельзя. — И он рассеянно набрал щепоть табаку из табакерки.
Глава IV. Фэргроув
В верхней комнате своего особняка у бухты Лэтимер старался привести себя в порядок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100