Они не помнят, как он выглядел. И даже, если помнят, им все
равно. Они собрались драться против сосунка и уверены в себе. Для них это
забава.
Я встал и начал стягивать штаны. Тэкк не шевелился.
- Сними с него рясу, - попросил я Сару. - Нельзя молиться бесконечно.
В конце концов им надоест ждать. Неужели ты хочешь, чтобы они пришли сюда
с облавой?
- Давай все бросим, - предложила Сара. - Следует признать свое
поражение и вернуться назад по тропе...
- Они будут нас преследовать, - ответил я. - Мы не сможем от них
оторваться. Снимай же с него рясу!
Сара сделала движение в сторону Тэкка, и тут он неожиданно ожил. Он
быстро расстегнул ремень и, сорвав с себя рясу, бросил ее мне. Я надел ее
и, закутавшись, натянул на голову капюшон.
- Ты ведь никогда не держал в руках меча, - продолжала уговаривать
Сара. - А против тебя они выставят своего лучшего бойца.
- У меня есть одно преимущество, - возразил я. - Их лучший боец, как
бы хорош он ни был в схватке, будет убежден, что ему противостоит неумеха.
Наверняка, он будет беспечен, потому что настроится не на бой, а на
спектакль. И не станет особенно стараться. В общем, ему захочется показать
себя, устроить красивое зрелище. Если мне удастся к нему приблизиться...
- Майк...
- Сандалии, - требовательно сказал я.
Тэкк швырнул их в мою сторону, и я обулся. Он стоял перед нами почти
голый, на нем были только грязные мятые трусы. Он был самым тощим
человеком, какого мне когда-либо приходилось видеть. У него был невероятно
впалый живот, казалось, прилипший к позвоночнику. Все его ребра можно было
без труда пересчитать. А ноги и руки были похожи на обтянутые кожей палки.
Я наклонился, чтобы поднять ремень с ножнами для меча, а затем
обернул его вокруг талии. Вытащив меч, я с опаской рассмотрел его. Это
было тяжелое, неудобное оружие, тронутое кое-где ржавчиной и не особенно
острое. Я ввел меч обратно в ножны и, подняв щит, закрепил его у себя на
руке.
- Удачи, Майк, - сказала Сара.
- Благодарю, - ответил я. Но я не испытывал чувства благодарности.
Этот паршивый идиот сначала влез не в свое дело, все испортил, а теперь
мне приходится браться за грязную работу. Глубоко в душе, что было
особенно печально, я отнюдь не был уверен, что впрягаюсь в упряжку,
которую смогу потянуть.
Я взобрался на Пэйнта. Как только он развернулся и уже готов был
рвануться с места, Тэкк вдруг подбежал и, загородив мне путь, протянул
куклу, видимо, предлагая ее взять.
Я сделал выпад ногой и ударил его по руке. Кукла, выбитая из его
ладони, полетела в сторону, упав рядом с тропой.
Пэйнт, окончательно развернувшись, ныряя, побежал вниз с холма.
Кентавры находились на прежнем месте. Я опасался, что столкнусь с ними,
когда они будут подниматься по тропе в поисках Тэкка.
При моем появлении стадо разразилось оскорбительным ржанием. Мы
выехали на плато, где собрались кентавры, и Пэйнт поскакал к ним резвым
аллюром. Один из кентавров выбежал нам навстречу, и Пэйнт, приблизившись,
остановился напротив него.
У кентавра был точно такой же, как у меня, щит, а ремень, на котором
висел меч, был перекинут через плечо.
- Ты возвратился, - сказал он. - А мы думали, что ты уже не
появишься.
- Я и сейчас пришел с мирными намерениями. Неужели нет другого
способа договориться?
- Мир - это трусость.
- Вы настаиваете? - спросил я.
- Да, - ответил он, - другого честного способа нет.
Он явно издевался надо мной.
- Если мы заговорили о чести, - продолжал я, - могу ли я быть уверен,
что после того, как убью тебя, я действительно получу шар?
- Ты говоришь, что убьешь меня, как будто для тебя это раз плюнуть.
- Кто-то из нас должен умереть, - заметил я.
- Верно, - усмехнулся он, - и это будешь ты.
- Но, если предположить, что ты ошибаешься, - настаивал я, - как быть
с шаром?
- Если случится невероятное и ты останешься жив, - сказал он, - тебе
его принесут.
- И мне позволят спокойно уйти?
- Ты оскорбляешь меня, - холодно заявил он. - И ты оскорбляешь мое
племя.
- Я никогда здесь не был, - возразил я. - И не знаю обычаев твоего
племени.
- Мы - честные, - сказал он сквозь зубы.
- В таком случае, - предложил я, - приступим к делу.
- Нужно соблюдать правила, - сказал он. - Каждый из нас должен
отъехать назад и встать лицом друг к другу. Ты видишь вымпел на шесте?
Я кивнул. Кто-то в толпе кентавров держал в руках шест с привязанным
к его концу обрывком замызганной тряпки.
- Когда вымпел опустят, - объяснил он, - начнется бой.
Я снова кивнул и пришпорил Пэйнта пятками, понуждая его развернуться.
Я отъехал на несколько шагов и повернул Пэйнта мордой в сторону своего
противника. Кентавр тоже развернулся.
Теперь мы стояли друг против друга, как рыцари перед поединком. Шест
с грязной тряпкой был все еще поднят вверх. Кентавр обнажил свой меч, я
последовал его примеру.
- Ну что, Пэйнт, старая кляча, - сказал я, - здорово мы влипли!
- Высокочтимый сэр, - ответил мне Пэйнт, - в этой ситуации я
постараюсь сделать все от меня зависящее.
Шест с тряпкой опустился. Мы ринулись вперед одновременно.
Пэйнт набрал полную скорость уже после двух качков на своих полозьях,
а кентавр с грохотом надвигался на нас, вырывая копытами из земли большие
куски дерна и далеко отбрасывая их назад. Свой меч он держал острием
вверх, а щитом прикрывал голову. Как только мы сблизились, кентавр издал
душераздирающий боевой клич, уже одного этого звука было достаточно, чтобы
кровь застыла в моих жилах.
С момента падения вымпела не прошло и двух секунд (конечно, если
действительно минуло две секунды, как мне показалось) а я уже очутился нос
к носу с кентавром. За эти секунды в моем лихорадочно заработавшем мозгу
прокрутилась по меньшей мере дюжина коварных уловок, с помощью которых я
должен был перехитрить своего противника, и так же мгновенно все эти
уловки были мною отвергнуты. В последний миг перед столкновением я понял,
что ничего не смогу ему противопоставить, кроме одного: сначала отразить
удар его меча щитом, а потом постараться любым способом нанести ответный
удар.
Мой мозг разом откинул все беспорядочно роившиеся в нем идеи и
замыслы и превратился в волевую и бесстрастную вычислительную машину. Мой
разум воплощал теперь беспощадную жестокость, и это было именно то
состояние, без которого нельзя в такой момент обойтись. Или я сразу же
прикончу его, или погибну сам. Удастся ли мне справиться с кентавром,
зависело только от удачи, так как у меня не было ни навыков обращения с
мечом, ни времени, чтобы ими овладеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
равно. Они собрались драться против сосунка и уверены в себе. Для них это
забава.
Я встал и начал стягивать штаны. Тэкк не шевелился.
- Сними с него рясу, - попросил я Сару. - Нельзя молиться бесконечно.
В конце концов им надоест ждать. Неужели ты хочешь, чтобы они пришли сюда
с облавой?
- Давай все бросим, - предложила Сара. - Следует признать свое
поражение и вернуться назад по тропе...
- Они будут нас преследовать, - ответил я. - Мы не сможем от них
оторваться. Снимай же с него рясу!
Сара сделала движение в сторону Тэкка, и тут он неожиданно ожил. Он
быстро расстегнул ремень и, сорвав с себя рясу, бросил ее мне. Я надел ее
и, закутавшись, натянул на голову капюшон.
- Ты ведь никогда не держал в руках меча, - продолжала уговаривать
Сара. - А против тебя они выставят своего лучшего бойца.
- У меня есть одно преимущество, - возразил я. - Их лучший боец, как
бы хорош он ни был в схватке, будет убежден, что ему противостоит неумеха.
Наверняка, он будет беспечен, потому что настроится не на бой, а на
спектакль. И не станет особенно стараться. В общем, ему захочется показать
себя, устроить красивое зрелище. Если мне удастся к нему приблизиться...
- Майк...
- Сандалии, - требовательно сказал я.
Тэкк швырнул их в мою сторону, и я обулся. Он стоял перед нами почти
голый, на нем были только грязные мятые трусы. Он был самым тощим
человеком, какого мне когда-либо приходилось видеть. У него был невероятно
впалый живот, казалось, прилипший к позвоночнику. Все его ребра можно было
без труда пересчитать. А ноги и руки были похожи на обтянутые кожей палки.
Я наклонился, чтобы поднять ремень с ножнами для меча, а затем
обернул его вокруг талии. Вытащив меч, я с опаской рассмотрел его. Это
было тяжелое, неудобное оружие, тронутое кое-где ржавчиной и не особенно
острое. Я ввел меч обратно в ножны и, подняв щит, закрепил его у себя на
руке.
- Удачи, Майк, - сказала Сара.
- Благодарю, - ответил я. Но я не испытывал чувства благодарности.
Этот паршивый идиот сначала влез не в свое дело, все испортил, а теперь
мне приходится браться за грязную работу. Глубоко в душе, что было
особенно печально, я отнюдь не был уверен, что впрягаюсь в упряжку,
которую смогу потянуть.
Я взобрался на Пэйнта. Как только он развернулся и уже готов был
рвануться с места, Тэкк вдруг подбежал и, загородив мне путь, протянул
куклу, видимо, предлагая ее взять.
Я сделал выпад ногой и ударил его по руке. Кукла, выбитая из его
ладони, полетела в сторону, упав рядом с тропой.
Пэйнт, окончательно развернувшись, ныряя, побежал вниз с холма.
Кентавры находились на прежнем месте. Я опасался, что столкнусь с ними,
когда они будут подниматься по тропе в поисках Тэкка.
При моем появлении стадо разразилось оскорбительным ржанием. Мы
выехали на плато, где собрались кентавры, и Пэйнт поскакал к ним резвым
аллюром. Один из кентавров выбежал нам навстречу, и Пэйнт, приблизившись,
остановился напротив него.
У кентавра был точно такой же, как у меня, щит, а ремень, на котором
висел меч, был перекинут через плечо.
- Ты возвратился, - сказал он. - А мы думали, что ты уже не
появишься.
- Я и сейчас пришел с мирными намерениями. Неужели нет другого
способа договориться?
- Мир - это трусость.
- Вы настаиваете? - спросил я.
- Да, - ответил он, - другого честного способа нет.
Он явно издевался надо мной.
- Если мы заговорили о чести, - продолжал я, - могу ли я быть уверен,
что после того, как убью тебя, я действительно получу шар?
- Ты говоришь, что убьешь меня, как будто для тебя это раз плюнуть.
- Кто-то из нас должен умереть, - заметил я.
- Верно, - усмехнулся он, - и это будешь ты.
- Но, если предположить, что ты ошибаешься, - настаивал я, - как быть
с шаром?
- Если случится невероятное и ты останешься жив, - сказал он, - тебе
его принесут.
- И мне позволят спокойно уйти?
- Ты оскорбляешь меня, - холодно заявил он. - И ты оскорбляешь мое
племя.
- Я никогда здесь не был, - возразил я. - И не знаю обычаев твоего
племени.
- Мы - честные, - сказал он сквозь зубы.
- В таком случае, - предложил я, - приступим к делу.
- Нужно соблюдать правила, - сказал он. - Каждый из нас должен
отъехать назад и встать лицом друг к другу. Ты видишь вымпел на шесте?
Я кивнул. Кто-то в толпе кентавров держал в руках шест с привязанным
к его концу обрывком замызганной тряпки.
- Когда вымпел опустят, - объяснил он, - начнется бой.
Я снова кивнул и пришпорил Пэйнта пятками, понуждая его развернуться.
Я отъехал на несколько шагов и повернул Пэйнта мордой в сторону своего
противника. Кентавр тоже развернулся.
Теперь мы стояли друг против друга, как рыцари перед поединком. Шест
с грязной тряпкой был все еще поднят вверх. Кентавр обнажил свой меч, я
последовал его примеру.
- Ну что, Пэйнт, старая кляча, - сказал я, - здорово мы влипли!
- Высокочтимый сэр, - ответил мне Пэйнт, - в этой ситуации я
постараюсь сделать все от меня зависящее.
Шест с тряпкой опустился. Мы ринулись вперед одновременно.
Пэйнт набрал полную скорость уже после двух качков на своих полозьях,
а кентавр с грохотом надвигался на нас, вырывая копытами из земли большие
куски дерна и далеко отбрасывая их назад. Свой меч он держал острием
вверх, а щитом прикрывал голову. Как только мы сблизились, кентавр издал
душераздирающий боевой клич, уже одного этого звука было достаточно, чтобы
кровь застыла в моих жилах.
С момента падения вымпела не прошло и двух секунд (конечно, если
действительно минуло две секунды, как мне показалось) а я уже очутился нос
к носу с кентавром. За эти секунды в моем лихорадочно заработавшем мозгу
прокрутилась по меньшей мере дюжина коварных уловок, с помощью которых я
должен был перехитрить своего противника, и так же мгновенно все эти
уловки были мною отвергнуты. В последний миг перед столкновением я понял,
что ничего не смогу ему противопоставить, кроме одного: сначала отразить
удар его меча щитом, а потом постараться любым способом нанести ответный
удар.
Мой мозг разом откинул все беспорядочно роившиеся в нем идеи и
замыслы и превратился в волевую и бесстрастную вычислительную машину. Мой
разум воплощал теперь беспощадную жестокость, и это было именно то
состояние, без которого нельзя в такой момент обойтись. Или я сразу же
прикончу его, или погибну сам. Удастся ли мне справиться с кентавром,
зависело только от удачи, так как у меня не было ни навыков обращения с
мечом, ни времени, чтобы ими овладеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64