Корсар колебался, пытаясь рассмотреть выражение его лица, и не заметил, как ветер переменился. Первой отреагировала на это маленькая верткая собачка. Она повернула морду к лесу и залилась громким лаем. Остальные четыре псины, крупные «волкодавы», насторожились, подняли уши и дружно, как по команде рванули вперед.
Не ожидавший такого поворота дел, Корсар на какое-то мгновение растерялся, но, увидев, как чабан срывает с плеча карабин, вскочил на ноги и кинулся в не слишком густую чащу, не собираясь, в общем, убегать слишком далеко – требовалось только найти место, чтобы укрыться от собак и пастуха, больше похожего на разбойника. Подгоняемый холодящим спину ощущением погони, Корсар взлетел по сучьям старого граба и устроился в развилке толстых ветвей, напряженно прислушиваясь. Но прошло несколько минут – и ничего, в конце концов он залез повыше, раздвинул ветви и опять достал свою оптику Собаки, как прежде, бегали вокруг отары, разве что временами останавливались и посматривали в его сторону. Пастух тоже был на прежнем месте, только карабин перекочевал с его плеча на грудь. «Зараза!» – вслух выругался Корсар. Получается, он так ломился со страху сквозь лес, что даже не услышал свиста или оклика, возвратившего собак на место. С чувством облегчения и раздражения одновременно он спрыгнул на землю и пошел прочь от этой поляны.
Приближался вечер, обостряя проблемы уходящего дня. Интересно, а как бы действовал на его месте летчик-янки? Замочил бы всю свору вместе с хозяином и нажарил бы стейков? Вряд ли. Скорее под каким-нибудь кустом чавкал бы аварийным шоколадом, пока спасательный маяк оглашает эфир своими воплями. И не лез бы никуда, дожидаясь, пока за ним прилетит вертушка, а то и две, с командой лекарей и со взводом морских пехотинцев, которые, выпучив глаза, будут поливать свинцом все, что движется и что не движется. От вороны в кустах до подозрительно колышущейся ветки – по крайней мере так обычно бывает в фильмах, которых Корсар и до поступления в училище, и во время учебы просмотрел великое множество. В фильмах этих вертолет непременно должен увезти летчика на родной авианосец, а там, глядишь, и сам президент в Вашингтоне пожмет ему руку перед телекамерами. Так что герою можно не суетиться – особенно если за пазухой и под задницей по химической грелке.
При мысли об еще одной холодной ночевке настроение Корсара испортилось совершенно. Может, все же плюнуть и развести костер? По идее, если его ищут, то обнаружить могут либо с собаками, либо с воздуха инфракрасным детектором. Прошлой и позапрошлой ночью он заворачивался в накидку: блестящая металлизированая пленка экранировала тепловое излучение тела.
«Может, ее над костром растянуть? Поразительно, какая чушь лезет в голову с голодухи! Ясно же, что горячий воздух не спрячешь, а полезную вещь загубишь. Может, и не ищет меня никто, а придется мерзнуть…» Усталый и обозленный Корсар вдруг поймал себя на мысли, что, предложи ему кто-нибудь сейчас вернуться обратно в свой теплый кабинет и забыть всю эту историю как страшный сон, он бы, пожалуй, ни за что не согласился. «Черта с два! – произнес Корсар вслух. – Выберусь и снова буду летать, чего бы мне это ни стоило!» Но есть все равно хотелось. На обед он съел последний сухарь – томительно перемалывая во рту кисловатую кашицу, стараясь подольше не сглатывать. И грибов что-то больше не попадалось. «Спокойно, спокойно. Что мы еще там знаем о подножном корме? Негры в Африке, например, едят саранчу. Прекрасно, как только налетит саранча, все проблемы решатся сами собой. Французы лягушек употребляют – только в этих ручьях, похоже, лягушки не водятся. А еще дождевых червяков с солью можно попробовать. Сплошной протеин! Ну что, пошарить под камнями или оставим червяков на десерт?» Корсар сплюнул и поднял глаза к темнеющему в просветах листвы небу Пожалуй, перевал, который вот-вот ляжет ему под ноги, станет на сегодня последним. Можно будет присмотреть местечко для ночевки, думал он, методично переставляя ноги в прочных, удобных, но заметно потяжелевших ботинках. Последние метры оказались особенно нелегкими, и пришлось перекинуть «бизон» за спину, чтобы помогать себе руками. Фу, все, передых! Он окинул взглядом окрестности и вздрогнул от неожиданности.
В глаза сразу бросились неярко светящиеся в наступающих сумерках окна большого строения, расположенного на соседней горке. Среди дикого ландшафта нелепо смотрелись три его этажа, вытянувшиеся в длину, деревянная терраса вдоль фасада и многошатровая крыша… Те одинокие дома, что до сих пор встречались Корсару и куда он по тем или иным причинам предпочел не соваться, выглядели совсем по-другому!
Но столь желанной темноты он так и не дождался. Поднялась почти полная луна, и яркие южные звезды превратили все вокруг в подобие черно-белой фотографии, перетемненной неумелым любителем.
Корсар убрал монокуляр, в который разглядывал местность, выбирая наиболее подходящий маршрут, и поднялся на ноги. Глотнул воды из фляги, кинул в рот щедрую горсть таблеток глюкозы с витамином С, припасенных на такой случай, и попрыгал не месте. Ничего не гремело, ни за спиной, ни на поясе. «И последнее… – сказал он сам себе, зачерпывая ладонью влажной земли из-под ближайшего дерева и щедро размазывая ее по лицу – Жаль, зеркала нету!» – вздохнул он, закончив свой камуфляж, и начал спуск.
«Нет, ночные прогулки по горам – занятие для сумасшедших, – подумал Корсар, растирая ушибленное колено, когда наконец добрался до удобных для наблюдения за домом кустиков, – и фонарь нельзя включить… Или можно? Картина-то вон какая мирная… Терем-теремок, не низок, не высок. Окошки мерцают, путников зазывают. И кой-кого уже зазвали: со второго этажа доносится тихая музыка и вроде разговор?» Корсар усмехнулся – войти да поздороваться, к беседе присоединиться… Только вот что делает за домом та темная фигура, обозначенная огоньком сигареты? Гуляет? Странная какая-то прогулка: то скроется за углом, то снова высунется. И одежда на гуляющем больно форму военную напоминает, и «калаш» на плече. Если это часовой, то тоже странный. Руки в карманах, курево в зубах, стоит задрав голову, считает звезды.
Непредсказуемый какой-то он, вот что плохо. Когда появится опять, неизвестно. Но все же придется рискнуть.
Стараясь быть тише воды, ниже травы, Корсар подобрался к террасе, подтянулся наверх, распластался у стены под окном и прислушался.
* * *
Разговаривающие находились где-то рядом. Корсар попытался разобрать, о чем речь, и вдруг обнаружил, что разговор, в общем ему понятный, идет по-английски. «Не такая уж и дурацкая вещь эти боевики! При случае и объясниться смогу. Хомяка б сюда!» Говорили двое и говорили они… Корсар первую секунду не поверил своим ушам:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
Не ожидавший такого поворота дел, Корсар на какое-то мгновение растерялся, но, увидев, как чабан срывает с плеча карабин, вскочил на ноги и кинулся в не слишком густую чащу, не собираясь, в общем, убегать слишком далеко – требовалось только найти место, чтобы укрыться от собак и пастуха, больше похожего на разбойника. Подгоняемый холодящим спину ощущением погони, Корсар взлетел по сучьям старого граба и устроился в развилке толстых ветвей, напряженно прислушиваясь. Но прошло несколько минут – и ничего, в конце концов он залез повыше, раздвинул ветви и опять достал свою оптику Собаки, как прежде, бегали вокруг отары, разве что временами останавливались и посматривали в его сторону. Пастух тоже был на прежнем месте, только карабин перекочевал с его плеча на грудь. «Зараза!» – вслух выругался Корсар. Получается, он так ломился со страху сквозь лес, что даже не услышал свиста или оклика, возвратившего собак на место. С чувством облегчения и раздражения одновременно он спрыгнул на землю и пошел прочь от этой поляны.
Приближался вечер, обостряя проблемы уходящего дня. Интересно, а как бы действовал на его месте летчик-янки? Замочил бы всю свору вместе с хозяином и нажарил бы стейков? Вряд ли. Скорее под каким-нибудь кустом чавкал бы аварийным шоколадом, пока спасательный маяк оглашает эфир своими воплями. И не лез бы никуда, дожидаясь, пока за ним прилетит вертушка, а то и две, с командой лекарей и со взводом морских пехотинцев, которые, выпучив глаза, будут поливать свинцом все, что движется и что не движется. От вороны в кустах до подозрительно колышущейся ветки – по крайней мере так обычно бывает в фильмах, которых Корсар и до поступления в училище, и во время учебы просмотрел великое множество. В фильмах этих вертолет непременно должен увезти летчика на родной авианосец, а там, глядишь, и сам президент в Вашингтоне пожмет ему руку перед телекамерами. Так что герою можно не суетиться – особенно если за пазухой и под задницей по химической грелке.
При мысли об еще одной холодной ночевке настроение Корсара испортилось совершенно. Может, все же плюнуть и развести костер? По идее, если его ищут, то обнаружить могут либо с собаками, либо с воздуха инфракрасным детектором. Прошлой и позапрошлой ночью он заворачивался в накидку: блестящая металлизированая пленка экранировала тепловое излучение тела.
«Может, ее над костром растянуть? Поразительно, какая чушь лезет в голову с голодухи! Ясно же, что горячий воздух не спрячешь, а полезную вещь загубишь. Может, и не ищет меня никто, а придется мерзнуть…» Усталый и обозленный Корсар вдруг поймал себя на мысли, что, предложи ему кто-нибудь сейчас вернуться обратно в свой теплый кабинет и забыть всю эту историю как страшный сон, он бы, пожалуй, ни за что не согласился. «Черта с два! – произнес Корсар вслух. – Выберусь и снова буду летать, чего бы мне это ни стоило!» Но есть все равно хотелось. На обед он съел последний сухарь – томительно перемалывая во рту кисловатую кашицу, стараясь подольше не сглатывать. И грибов что-то больше не попадалось. «Спокойно, спокойно. Что мы еще там знаем о подножном корме? Негры в Африке, например, едят саранчу. Прекрасно, как только налетит саранча, все проблемы решатся сами собой. Французы лягушек употребляют – только в этих ручьях, похоже, лягушки не водятся. А еще дождевых червяков с солью можно попробовать. Сплошной протеин! Ну что, пошарить под камнями или оставим червяков на десерт?» Корсар сплюнул и поднял глаза к темнеющему в просветах листвы небу Пожалуй, перевал, который вот-вот ляжет ему под ноги, станет на сегодня последним. Можно будет присмотреть местечко для ночевки, думал он, методично переставляя ноги в прочных, удобных, но заметно потяжелевших ботинках. Последние метры оказались особенно нелегкими, и пришлось перекинуть «бизон» за спину, чтобы помогать себе руками. Фу, все, передых! Он окинул взглядом окрестности и вздрогнул от неожиданности.
В глаза сразу бросились неярко светящиеся в наступающих сумерках окна большого строения, расположенного на соседней горке. Среди дикого ландшафта нелепо смотрелись три его этажа, вытянувшиеся в длину, деревянная терраса вдоль фасада и многошатровая крыша… Те одинокие дома, что до сих пор встречались Корсару и куда он по тем или иным причинам предпочел не соваться, выглядели совсем по-другому!
Но столь желанной темноты он так и не дождался. Поднялась почти полная луна, и яркие южные звезды превратили все вокруг в подобие черно-белой фотографии, перетемненной неумелым любителем.
Корсар убрал монокуляр, в который разглядывал местность, выбирая наиболее подходящий маршрут, и поднялся на ноги. Глотнул воды из фляги, кинул в рот щедрую горсть таблеток глюкозы с витамином С, припасенных на такой случай, и попрыгал не месте. Ничего не гремело, ни за спиной, ни на поясе. «И последнее… – сказал он сам себе, зачерпывая ладонью влажной земли из-под ближайшего дерева и щедро размазывая ее по лицу – Жаль, зеркала нету!» – вздохнул он, закончив свой камуфляж, и начал спуск.
«Нет, ночные прогулки по горам – занятие для сумасшедших, – подумал Корсар, растирая ушибленное колено, когда наконец добрался до удобных для наблюдения за домом кустиков, – и фонарь нельзя включить… Или можно? Картина-то вон какая мирная… Терем-теремок, не низок, не высок. Окошки мерцают, путников зазывают. И кой-кого уже зазвали: со второго этажа доносится тихая музыка и вроде разговор?» Корсар усмехнулся – войти да поздороваться, к беседе присоединиться… Только вот что делает за домом та темная фигура, обозначенная огоньком сигареты? Гуляет? Странная какая-то прогулка: то скроется за углом, то снова высунется. И одежда на гуляющем больно форму военную напоминает, и «калаш» на плече. Если это часовой, то тоже странный. Руки в карманах, курево в зубах, стоит задрав голову, считает звезды.
Непредсказуемый какой-то он, вот что плохо. Когда появится опять, неизвестно. Но все же придется рискнуть.
Стараясь быть тише воды, ниже травы, Корсар подобрался к террасе, подтянулся наверх, распластался у стены под окном и прислушался.
* * *
Разговаривающие находились где-то рядом. Корсар попытался разобрать, о чем речь, и вдруг обнаружил, что разговор, в общем ему понятный, идет по-английски. «Не такая уж и дурацкая вещь эти боевики! При случае и объясниться смогу. Хомяка б сюда!» Говорили двое и говорили они… Корсар первую секунду не поверил своим ушам:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124